Филипп Александр - Королева Виктория

• Название: Королева Виктория
• Автор: Филипп Александр
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-02973-6

Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу Страстная натура, она почти до безумия любила своего Альберта и, овдовев в сорок два года, до самой смерти слепо следовала лютеранским принципам своего немецкого принца.

Это биографическое повествование без всяких прикрас рассказывает о пылкой и неистовой Виктории.

Перевод осуществлен по изданию:

Alexandre F., de L 'Aulnoi В

La Derniere Reine. Victoria 1819—1901.

Paris: Robert Laffont, 2000

---

Запланированный несколько месяцев назад официальный визит Вилли пришелся как нельзя более некстати. Германия громко осуждала британский империализм и открыто поддерживала буров, которым поставляла пушки и ружья. 20 ноября кайзер появился в Виндзоре с женой, детьми и своим имперским статс-секретарем иностранных дел фон Бюловом. Как раз в этот день у Солсбери умерла жена, и он попросил своего племянника Артура Бэлфора заменить его.

На следующий день Виктория давала большой банкет. Фон Бюлов так описывал ее появление: «Маленькая старая дама отнюдь не внушительного вида сидела в золоченом кресле, которое несли четверо индусов. Кайзер почтительно шел рядом со своей бабушкой... Эта женщина, стоящая во главе огромной империи, которая кончиком вилки тыкала в картофелины, выбирая ту, что помягче, напомнила мне наших обыкновенных старушек из Ганновера, Гамбурга или Гольштейна...»

В декабре королева отменила свою поездку в Осборн, где обычно проводила праздники. К Рождеству она послала в подарок фронтовикам теплые вязаные вещи. Узнав, что офицеры все забрали себе, она отправила солдатам новые подарки — шоколад, расфасованный в коробки из белого металла с ее изображением на крышке. Солдаты спорили из-за них, и некоторые готовы были пожертвовать двухмесячным жалованьем, лишь бы заполучить такую.

Для Англии эта война обернулась катастрофой. Генерал Буллер разделил свои войска на три ударных корпуса, которые один за другим понесли большие потери в серии стычек и рейдов. Количество жертв исчислялось тысячами. Британская гордость была уязвлена. «Мы потеряли стольких друзей», — сокрушался Берти.

Вторую неделю декабря окрестили «black week»[146]. В Лондоне туман был таким густым, что прохожие с трудом разбирали траурные заголовки газет. 15 декабря Булл еру, форсировавшему реку Тугелу, чтобы отбить город Ледисмит, пришлось срочно ретироваться, встретив ожесточенное сопротивление буров. Британское королевство погрузилось в печаль и никак не могло оправиться от стыда. Европа рукоплескала Крюгеру. Сэр Редверс Генри Буллер получил прозвище «сэр Реверс». Он стал всеобщим посмешищем.

Королева плакала, читая каждый день длинные списки погибших. Она приказала наклеить в альбомы фотографии красивых офицеров, сложивших в бою свои головы. И заявила Солсбери: «Я надеюсь, что ко мне наконец прислушаются и отправят туда лорда Робертса и лорда Китченера, как я просила с самого начала». Она жаловалась на «слабость» своего премьер-министра, казавшегося ей недостаточно активным. Она приходила в ярость от того, что не могла передать ему часть той энергии, что переполняла ее саму.

За два дня до Рождества шестидесятидевятилетний лорд Робертс поднялся наконец на борт военного корабля «Дуннотар Касл». Принц Уэльский проводил до пристани нового главнокомандующего, одетого в знак траура в черный сюртук и цилиндр. Он только что потерял своего единственного сына в битве при Коленсо, и эта смерть стала для него жестоким ударом. Китченер был назначен начальником его штаба. Оба генерала прибыли в Кейптаун 10 января и сразу же приняли на себя командование военными действиями.

Спустя две недели английские войска потерпели новое поражение в битве при Спайон Коп. Потери их были огромны: тысяча семьсот человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Смрад от разлагавшихся на летнем южноафриканском солнце тел стоял такой, что буры не смогли оставаться в только что захваченном ими городе.

Но 15 февраля англичанам удалось вернуть себе Кимберли, а 26-го числа лорд Робертс одержал победу при Паардеберге, это было его первое крупное сражение. Бурский генерал Кронье сдался в плен вместе с шестью тысячами мужчин, женщин и детей. А еще через два дня Буллер вошел победителем в Ледисмит.

Оставался еще Мафекинг, по-прежнему осажденный бурами. «Мафекинг» — это название было у всех на устах с самого начала конфликта. Оно станет символом британской доблести. Этот город, через который проходила железная дорога и в котором располагались многочисленные ремонтные мастерские и воинские склады, был пунктом стратегического значения. Внутри его стойко держал оборону генерал Баден-Пауэл, используя разные бойскаутские трюки. Он опоясал весь город связанными друг с другом железной проволокой черными ящиками, обозначенными красными флажками, чтобы все думали, что это мины. На немецкие гранаты, которыми забрасывали их буры, он отвечал консервными банками, набитыми порохом. Чтобы поддержать моральный дух двух тысяч солдат и гражданских лиц, оказавшихся в осаде, он стал издавать газету «Мафекинг мэйл», в которой печатал патриотические песни и сатирические памфлеты, в которых высмеивал «Creaky»[147], гигантскую пушку, изготовленную на конвейере заводов Круппа и доставленную противником к стенам осажденного города из Претории.

Благочестивые буры строго чтили святую субботу, а в воскресенье вообще прекращали военные действия. Британцы старались в этот день расслабиться, играя в крикет, устраивая скачки или театрализованные представления. По всей Англии пасторы возносили молитвы за Мафекинг, который оттянул на себя половину армии буров.

8 марта королева проехала по Лондону, чтобы поблагодарить жителей столицы за их помощь фронту. Из Сити ее карета направилась в рабочий квартал Блэкфрайерс, жители которого собрали по подписке 100 тысяч фунтов стерлингов и на эти средства экипировали полк волонтеров. 9 марта она посетила аристократические кварталы Вест Энда, где ее ожидал тот же восторженный и теплый прием, что и везде.

Она просила жен и других родственников солдат воздержаться от поездок в Южную Африку, чтобы не мешать действиям воюющей армии. Агентство Кука уже начало доставлять всех желающих к местам сражений. А сама королева отказалась от поездки во Францию, хотя очень скучала по «своему солнечному и цветущему югу». Но французская пресса пестрела саркастическими высказываниями в адрес «английских захватчиков» и печатала карикатуры, на которых королева Великобритании шлепала по лужам крови, сменив свою корону на солдатскую каску. Виктория отправится в Ирландию, где она не была с 1861 года: «Эта идея пришла мне в голову так же неожиданно, как и идея отменить поездку (во Францию). Это доставит мне удовольствие и принесет пользу». Она желала выразить свою благодарность ирландским солдатам, отважно сражавшимся в Южной Африке.

Ее судно причалило в Кингстауне 4 апреля. Два с половиной часа в ландо с откинутым верхом ехала она через бедные пригороды к Дублину. Она приказала вышить серебряные трилистники на своей головной накидке и зонтике.

Поселившись на три недели во дворце вице-короля Ирландии, она ездила по окрестным госпиталям, монастырям и школам и даже посетила зоопарк. В некоторые дни она наматывала по тридцать с лишним километров. Ее встречали не только транспарантами, превозносившими ее «многочисленные достоинства», но порой и свистом, который, к счастью, заглушался топотом копыт ее лошадей.

Она стала часто засыпать посреди дня и вернулась в Лондон крайне уставшей. Но тем не менее продолжала объезжать госпитали, лавируя в кресле-каталке между рядами кроватей, с которых приподнимались раненые, чтобы поприветствовать ее. 19 мая она как раз была с визитом в Вел-лингтон-колледже, где учился Дрино, сын Беатрисы, когда ей сообщили о снятии блокады с Мафекинга. Восторгов было через край. Курсанты спешно изготовили и подняли транспарант: «Да здравствует королева Мафекинга!»

Лондон не знал подобного веселья со времен побед Веллингтона. Люди высыпали на улицы, смеялись, пожимали друг другу руки, обнимались и целовались со знакомыми и незнакомыми. Пиво лилось рекой. Можно было подумать, что в городе проходит карнавал.

Через пять дней, по случаю дня рождения королевы, в Бальморале наняли дополнительно шесть секретарей, чтобы они отвечали на поздравительные телеграммы. Виктория уехала в Шотландию на отдых. Но продолжала следить за событиями в Южной Африке, о которых ее информировали каждый час. 31 мая английские войска вошли в Йоханнесбург, а 5 июня Робертс и Китченер торжественно въехали на своих лошадях в Преторию.

Спустя несколько недель Крюгер бежал в Европу. Робертс вернулся в Англию, оставив на Китченера командование английскими войсками в Южной Африке. Для правительства, как и для народа, война была закончена. Но Виктория предостерегала Солсбери, цитируя пессимистические высказывания лорда Робертса: «Мне бы очень хотелось сказать Вашему Величеству, что война вот-вот закончится. Но буры, по всей видимости, пока не собираются складывать оружие».

Англичане потеряли в этой войне шесть тысяч человек. Буры — семь, но наперекор всему они продолжали партизанскую войну против британских войск. Китченер устроил по всей стране концентрационные лагеря, куда сгонял буров целыми семьями: там найдут свою смерть от двадцати до двадцати восьми тысяч заключенных. Спустя тридцать пять лет опытом Китченера воспользуется Гитлер.