Эсси Саммерс - Соловьиная бухта

• Название: Соловьиная бухта
• Автор: Эсси Саммерс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2173-3

Юная Марго Честертон узнает, что ее жених любит другую, и в отчаянии хватается за предложение работать в Новой Зеландии. Там девушка встречает Пьера Лаверу, который познакомился с ней еще в Лондоне и полюбил с первого взгляда. Когда Марго внезапно уезжает, Пьер отправляется на поиски возлюбленной…

---

— И останется здесь, где я смогу приглядывать за ним, — добавила Жюстин. — Не представляю, что скажет на все это его мать. Но ты не виновата, Марго. Я знаю Пьера, он очень упрям. И, как все мужчины, он просто ненавидит болеть.

Марго улыбнулась, заметив, что мадам время от времени бросает любопытные взгляды на коробки.

Наконец все было готово к вечеру. Посуда помыта, огонь в камине ярко пылал, и рисунки, над которыми трудилась Леони, висели над книжными полками.

— Ну, — оказала мадам, — время пришло. Шарли, больше я не в силах ждать.

Шарли перерезала упаковочные веревки на первой коробке и вытащила платье:

— Это мое. Смотрите, нежно-голубое, как у девушки на картине, разве не прелесть? А это для Бриджит. Она будет юной девушкой на балу.

Марго заметила, как Жюль быстро взглянул на Бриджит, потом на платье, и улыбнулась. Бриджит будет очаровательна в платье стиля ампир, с розами на поясе, плиссированным лифом из белого шифона и спадающими золотистыми шелковыми лентами. Глаза Леони засияли, когда появилось платье из зелёной парчи.

— Это мне? — Она прижала платье к себе, ее рыжие волосы заблестели еще ярче на фоне зеленой ткани.

— А это для моей протеже Марго, — тихо произнесла мадам.

Платье было изысканным, настоящий восемнадцатый век. Розовый атлас и кружево, пышная кружевная нижняя юбка, лиф с низким вырезом и спадающей на грудь кружевной косынкой.

Все бросились в спальню мерить платья. Шарли запретила Марго показываться, пока не сделает ей прическу.

— С твоими волосами можно сделать все, что угодно. Позволь мне. Мадам будет приятно. — Волосы Марго от природы вились на концах. Шарли быстро зачесала наверх золотисто-каштановые локоны, которые Марго обычно небрежно завязывала лентами. — Конечно, в ночь бала тебя причешут получше. Мадам договорилась с парикмахером, что он всем сделает прически. Марго, сиди спокойно.

Шарли надела ей на шею бархатную черную ленту со старым, покрытым эмалью кулоном в форме сплетенных роз и с бриллиантовой застежкой. Это была семейная реликвия Росиньолей, обычно хранившаяся в шкатулке мадам. Потом Шарли вдела в уши Марго хрупкие золотые серьги. Глядя на свое отражение в зеркале, Марго почувствовала, как вспыхнули ее щеки при мысли, что Пьер увидит ее на балу в этом наряде. И волна нежности ко всей этой семье захлестнула ее. Она выступила вперед и с сияющими глазами произнесла:

— Наверное, в этом великолепном платье можно сделать реверанс. — И под шелест шелковых юбок Марго склонилась в поклоне.

Бриджит, Шарли и Леони последовали ее примеру. Франсуа не мог скрыть гордости.

— Жюстин, а как же вы с мадам? — поинтересовалась Марго.

— Мы тоже заказали платья, но они пока не готовы, — рассмеялась Жюстин. — Кажется, кто-то стучит. Жюль, открой, пожалуйста.

В комнате появились доктор и Пьер.

— Я сам его привез, — сказал доктор, — и на этот раз лично прослежу, Чтобы он благополучно добрался до дома. О, это что такое? Генеральная репетиция?

— Что-то вроде этого, — радостно ответила Шарли и украдкой взглянула на Пьера. Тот смотрел на Марго с таким восхищением, что она, смутившись, поспешно отвернулась.

— Я не ошибся, это ведь эпоха Марии-Антуанетты? — спросил доктор.

— Совершенно верно, — ответила мадам. — Я скопировала платье с одной из представительниц рода Росиньолей на той картине — помните? — что упала со стены несколько месяцев назад.

Франсуа прищелкнул пальцами:

— Верно, платье точно такое же, и Марго удивительно похожа на девушку с картины. Она мне всегда кого-то напоминала.

Мадам довольно кивнула:

— Я ждала, что кто-нибудь это заметит. Если бы я сама сказала, то вы бы решили, что я просто фантазирую.

— Моя собственная дочь запретила мне возвращаться домой до тех пор, пока я не увижу рисунки Леони. Покажи их, Лео, — попросил доктор.

Леони порозовела от гордости, потому что все знали, что доктор сам хорошо рисует. Здесь были изображены сцены высадки французов, блокгауз, новые дома, поселенцы, занятые ремонтом своих сетей… Все залюбовались очень точной картой полуострова со всеми бухтами, прорисованными до мельчайших подробностей. Рядом с каждой бухтой был изображен ее символ: рядом с бухтой Пауа — раковина этого моллюска, рядом с Голубиной бухтой — великолепный голубь в бронзово-зеленом сверкающем оперении.

Указывая на бухту Лаверик, Марго спросила:

— Что это за птица? Жаворонок? Я думаю, «лаверик» — шотландское название жаворонка…

— Нет, — раздался у нее за спиной голос Пьера. — Будь это шотландское название жаворонка, оно бы писалось «лаверок». Вы забыли, что бухта названа в честь Шарля Лаверу, также известного под именем Питера Патриджа. Обратите внимание, как хорошо обыграла Леони английское название нашей бухты и ее символ. Английская ветвь Росиньолей носила фамилию Найтингейл. Смотри, Леони нарисовала здесь соловьев [1]. Марго, ради бога, в чем дело?

Марго обернулась, ее щеки побледнели, потом вспыхнули, глаза широко раскрылись.

— Найтингейлов? — переспросила она. — Значит, Росиньоль — это то же, что Найтингейл?

— Конечно, — сказал Пьер. — Ты разве не знала? Ведь…

Марго кинулась к Франсуа, схватила его за отвороты пиджака.

— Мистер Росиньоль, прошу вас, скажите мне, скажите, где мой отец, Фрэнсис Найтингейл, он… он был здесь двадцать лет назад, разыскивая своих французских родственников? Пожалуйста, скажите мне! Даже если я никогда не увижу его, я должна знать. Скажите мне, он сюда приезжал? И где он сейчас?

Все стояли неподвижно, затаив дыхание. Франсуа Росиньоль побледнел:

— Твой отец? Фрэнсис Найтингейл? Марго, я Фрэнсис Найтингейл, точнее, был им первые тридцать лет своей жизни. Я изменил имя, чтобы эта земля и дом остались в нашей собственности. — На мгновение он прикрыл глаза. — Но… но у нас с моей первой женой не было детей. Если только… Марго, кто была твоя мать? Хотя это невозможно! Ведь твоя фамилия Честертон?

Пьер успел подхватить Марго под руку и поддержал ее. Фрэнсис Найтингейл все еще не отрываясь смотрел на нее.

— Простите меня, — пытаясь унять дрожь, проговорила Марго. — Я не хотела… — Она обернулась к Пьеру и жалобно произнесла: — Если бы ты сразу мне все сказал, я бы никогда не выдала себя. Неудивительно, что ты делал все, чтобы помешать мне узнать… — Она отвернулась, чтобы не видеть выражение лица Пьера.

В этот момент Жюстин пришла в себя. Она подошла к Марго, по ее лицу струились слезы.

— Я все поняла. Ты как-то сказала, что твою мать звали Лора, что твоих родителей разлучили и отец так и не узнал, что у него родилась дочь! — Взяв ледяные руки Марго в свои, она обратилась к мужу: — Франсуа, очнись! У тебя есть дочь, которую мы уже любим. Дети, у вас есть старшая сестра!

Они бросились к ней, но Франсуа отстранил их и обнял Марго, повернувшись спиной к остальным, чтобы они не видели его слез. Потом он поднял голову и произнес, не замечая никого вокруг:

— Марго… Она назвала тебя Марго Роуз. В честь моей бабушки. Когда-то я сказал, что если у нас будет дочь, то я хочу, чтобы ее звали Марго Роуз. Но когда родилась Шарлотта, я не сказал этого Жюстин, чтобы она не подумала, будто я хочу затмить образ ее маленькой Марго. Но если Лора поступила так, значит, она простила меня.

— Когда она узнала, что ждет ребенка, — тихо произнесла Марго, — то поняла, что ошибалась. Ты был прав, папа. Позже я все тебе расскажу. А теперь ты должен знать: тетя Руфь внушала ей, будто ты подумаешь, что она вернулась к тебе только из-за рождения ребенка. Но когда я родилась, мама написала тебе и попросила тетю Руфь отослать письмо. Об остальном ты можешь догадаться. Тетя Руфь уничтожила письмо. А у мамы опять началось обострение болезни. Тетя Руфь не хотела, чтобы ты знал, что у тебя есть дочь. Она вышла замуж и дала фамилию Честертон — на случай, если ты вдруг вернешься в Англию. Но перед смертью она во всем призналась дяде Ноэлю. Вскоре после этого он тоже умер и оставил письмо своему адвокату. Поэтому я приехала в Акароа. Я хотела найти тебя. Но если бы твоя жена не захотела принять меня, я бы просто исчезла. Сегодня я невольно выдала себя.

Ее сестры и брат бросились к ней.

— Какая же ты дурочка, Марго! — с любовью воскликнула Шарли. — Как будто кто-то может тебя не любить.

— Довольно разумное высказывание с твоей стороны, Шарлотта, — согласился Жюль и обнял Марго.

Она впервые почувствовала себя членом этой большой семьи и взглянула на Жюстин.

— Но поскольку вторая жена моего отца — ты, у меня больше нет сомнений. Жюстин, не плачь, пожалуйста.

— Это слезы счастья. Теперь у меня есть моя Марго.

Марго поцеловала ее и подошла к мадам.

— А у меня есть тетя Элиза.

— У меня были подозрения, — сказала она. — Нет, не насчёт того, что ты дочь Франсуа, такая мысль никогда не приходила мне в голову. Я подозревала, что у тебя есть дальние родственники среди Росиньолей, о которых ты не знаешь. Мы ведь даже обратили внимание на то, что ты похожа на Анжелу: