Мелвин Берджес - Трах!

• Название: Трах!
• Автор: Мелвин Берджес
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Детская проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-9709-0213-6

Дино, Джон и Бен — самые крутые и популярные ребята в школе. У каждого из них своя жизнь, но их мысли крутятся вокруг одного: девчонки и секс. Дино сходит с ума от Джеки — первой красавицы школы, которая дико хочет секса с ним, но постоянно себя останавливает под тем или иным предлогом. На шею Джона вешается толстушка Дебора, которая ему даже нравится, — но показываться с ней на людях ему стыдно. Ну а Бен встречается с молодой учительницей, которая стала ему преподавать уроки Большой Любви и о романе с которой он никому не может рассказать.

Мелвин Берджес пишет о жизни шестнадцатилетних школьников без пафоса и романтического налета, честно, откровенно, заглядывая в самые темные уголки их души.

---

— Нет, — произнес Бен и попробовал представить, как это слово вызывает драконов и демонов, которые, как персонажи компьютерных игр, появляются из-за домов. Плохое чудовище против хорошего дракона. Может быть, так оно и есть.

— Дай мне силы! — пробормотал он себе под нос. Чешуйчатый змей с красными крыльями кружил над домами. Дракон расправил свои огромные крылья. Бен направился к квартире Али.

Она уже была дома.

— Где ты пропадал? — набросилась она на него. Услышав, как он вставил ключ в замок, она поспешила сама открыть ему дверь.

— Так, погулял немного.

— Боже, ну и денек! Я-то думала, что ты уже поставил чайник, и все такое. У этих детей в школе вечно какие-то проблемы: то вдруг они решают повидаться со своими родителями в Пакистане посреди репетиции, то постоянно дерутся линейками… Не расслабишься! Как же я ненавижу детей!

Бен грустно посмотрел на нее.

— Ну, давай, поставь чайник, мне просто необходима чашка горячего чая. Ты хочешь выпить? Пиво в холодильнике. Боже! Что за ужасный день! Хорошо хоть с тобой все хорошо, я уж начала переживать — этого еще не хватало! Это было бы последней каплей! — Она бросила на него косой взгляд и направилась к дивану, чтобы распластаться на нем, как какой-нибудь обессиленный жук. Бен отправился на кухню, чтобы приготовить чай.

— Чем бы ее задобрить, — пробормотал он про себя. Чай вряд ли для этого подойдет, уж лучше дать ей сырого мяса или — еще лучше — девственницу. Надо занять ее чем-нибудь, пока я буду делать ноги.

— Ну а как твои дела? Ты что-то сам на себя не похож, — крикнула она ему с дивана.

— Я — нормально, — соврал Бен и тут же заметил, что он удаляется от своей цели со скоростью света.

Чайник закипел, он бросил заварку в чашки.

— Нет, — прошептал он. — У меня есть выбор. Нет.

Из соседней комнаты донеслось ужасное рычание. В нем было все: и агония, и ярость, и вожделение. Ему не доводилось слышать ничего подобного. В нем было что-то зловещее. Было похоже, что какое-то гигантское насекомое вдруг обнаружило у себя пасть и тут же решило проверить голос, которым не пользовалось на протяжении трех миллионов лет! Закричав от ужаса, он бросил чашки с чаем и побежал в комнату. Алисон разминала ноги, прохаживаясь по комнате.

— Что? — Она с удивлением посмотрела на его перекошенное от ужаса лицо.

— Этот крик…

— Какой крик?

— Ты что, не слышала?

— Да просто я потянулась! — Она прильнула к нему. — Ты сегодня такой нервный!

Бен с удивлением посмотрел на нее и вернулся на кухню. Что происходит? Нервный? При чем тут нервы, если он слышал эту леденящую агонию в вопле. Он взял кружки с чаем и заметил, как у него дрожат руки. Сердце бешено колотилось.

Он поставил чашки и три раза прошелся взад-вперед по комнате. Немного успокоившись, он взял чай и отправился в комнату. Он поставил чашки на столик, положил руки в карманы и начал:

— Послушай…

— Принеси мне кусок торта, а?

— Торта?

— Да, там есть несколько кусочков в холодильнике. Боже, я чувствую себя так, словно весь день провела в аду! Это был настоящий ад! — повторяла она, спокойно наблюдая, как он пытается в это время что-то ей сказать. Бен снова отправился на кухню. С каждой секундой он чувствовал, как силы покидают его. Он взял два куска торта, для нее и для себя, и понес их прожорливому монстру в комнату.

— М-м-м… Я умираю от голода! Садись же, ты мне действуешь на нервы, когда стоишь вот так!

Бен стоял, смотря на нее сверху вниз и жуя свой кусок торта. Он не мог говорить с набитым ртом, что ему оставалось делать? Надо было прожевать. Еще один промах. Он сел и доел торт.

— Не забывай пережевывать! — рассмеялась она, глядя на него. Она периодически подшучивала и говорила с ним как с ребенком. Бен прожевал и встал.

— Послушай. Я долго думал: о тебе, обо мне и…

Через секунду она заговорила не останавливаясь.

— О боже, что же за день мне выдался! Этим детям нужен дрессировщик, а не учитель, и что я там делаю, мне надо было поменять профессию, например, дрессировать собак, это, по крайней мере, лучше! Я чувствую себя просто УЖАСНО!

Последние слова, она почти выкрикнула, потому что на этот раз Бен не замолчал, он высказал до конца все, что хотел. Ему пришлось тоже повысить голос под конец.

— Я хочу все это прекратить. То, что между нами. Я думаю, что мы НЕ МОЖЕМ БОЛЬШЕ ВСТРЕЧАТЬСЯ.

Она продолжала тараторить как ни в чем не бывало, как будто его не слышала; ей вообще было наплевать, что он там говорил.

— Вкусный тортик, миндальный! Обожаю! О боже, я сейчас наемся, ужин ведь будет позже…

Он дождался, когда она сделает паузу. Что с ней случилось? Она что, ослепла? Стала вдруг глухой? Игнорирует его? Она остановилась перевести дыхание, и в наступившей тишине Бен попробовал сказать свою речь еще раз.

— Я сказал, что мы не можем больше встречаться.

Повисла жуткая пауза. На этот раз ошибки быть не могло. Она сидела и не сводила с него взгляда, она казалась напуганной и изумленной. Бен отступил назад.

— Ты так хочешь? — спросила она наконец.

— Я уже сказал.

— Да слышала я! — крикнула она. Она сделала глубокий вздох и начала довольно тихим голосом: — И ты выбрал именно сегодняшний день, чтобы сказать мне об этом, после всего, что на меня сегодня свалилось? И вот теперь ты мне это сообщаешь? — И она швырнула оставшийся на тарелке кусок торта ему в голову. Он был мягким, но Бен все равно отвернулся. Не было никаких сомнений: он наконец-то сказал ей об этом!

— Не уходи, не покидай меня, Бен! — взмолилась она, но Бен уже был в дверях. Она вскочила, отшвырнув тарелку, и побежала за ним. Она схватила его за одежду, когда он уже открыл дверь, и он изо всех сил оттолкнул ее.

— Ай! Не смей делать мне больно!

Он боялся, что она набросится на него. Он выбежал из квартиры, столкнувшись в дверях лифта с пожилой женщиной, которая тащила четыре авоськи с продуктами и с изумлением уставилась на него. Сумки упали, пакет с молоком разорвался, и из него потекло молоко. Бен сбежал по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Алисон кричала ему вслед:

— Нам надо поговорить! — настаивала она, но Бен был уже далеко. Он добрался до первого этажа и выбежал из подъезда как крыса с тонущего корабля.

— Хотя бы помог женщине с сумками! — услышал он сверху. Бен пулей вылетел из дома и побежал прочь. Вокруг мелькали дома, люди, машины. Это был самый трудный поступок в его жизни, но он сделал это!

Позже, уже дома, он сожалел о том, как именно он это сделал. Он думал только о том, как бы облегчить себе задачу, когда надо было прежде всего позаботиться о ней. Она была очень расстроена. Сейчас, когда он вспоминает все, ему кажется, что у нее на глазах были слезы, когда она бежала за ним. Тогда он думал, что она хочет его крови, но может, она действительно хотела просто поговорить обо всем. Выкрикнуть какие-то слова и убежать — это было глупо.

Он слишком устал, чтобы заставить себя позвонить ей. Он думал, что на следующий день он встретит ее в школе и скажет, что сожалеет о том, что так все получилось.

Но на следующий день он ее не увидел, это было странно. Обычно он постоянно натыкался на нее в коридоре. В четверг, в обеденный перерыв, должна была состояться репетиция школьного спектакля; он, как всегда, помогал со светом. Он чувствовал себя ужасно оттого, что так до сих пор и не позвонил ей, и боялся увидеть ее, но в четверг ее опять не было. На перемене всем объявили, что она больна.

Бен тут же понял: это все он. Но что именно произошло? Мигрень, сердце, смерть — он понятия не имел. Его обуревали различные предположения, ему представлялось, как чудовище, живущее внутри нее, завладевает ее телом. Но она не была чудовищем. Она была человеком, который его любил и которым он когда-то восхищался. А он причинил ей боль.

В этот вечер он опять не смог набраться сил, чтобы позвонить ей. На следующий день она опять не появилась в школе. Он был вконец измотан и слишком слаб, чтобы все-таки позвонить ей. Он клялся себе, что сделает это завтра, а когда пришел домой в пятницу, его позвали к телефону.

Она больше не сердилась на него, он слышал это. У нее был слабый, уставший голос. Она хотела извиниться. У нее был тяжелый день, и эта новость застала ее врасплох. Конечно, если он так чувствует, то он сделал все правильно. Просто — могут ли они встретиться еще один раз? Ей бы не хотелось, чтобы все вот так закончилось — какой-то дракой в дверях. Сделай это для меня.

Не было слышно ни слез, ни криков, но его сердце учащенно забилось. Он в ужасе смотрел на телефон, не в силах сказать «нет». Она не просила его о чем-то нереальном, это был пустяк, но он не мог отделаться от мысли, что все это было какой-то ловушкой.

33 Бен

Дверь была приоткрыта. Я постучал.