Альфред Мэхэн - Роль морских сил в мировой истории

• Название: Роль морских сил в мировой истории
• Автор: Альфред Мэхэн
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3590-2

Известный историк и морской офицер Альфред Мэхэн подвергает глубокому анализу значительные события эпохи мореплавания, произошедшие с 1660 по 1783 год. В качестве теоретической базы он избрал наиболее успешные морские стратегии прошлого – от Древней Греции и Рима до Франции эпохи Наполеона. Мэхэн обращает пристальное внимание на тактически значимые качества каждого типа судна (галер, брандер, миноносцев), пункты сосредоточения кораблей, их боевой порядок. Перечислены также недостатки в обороне и искусстве управления флотом. В книге цитируются редчайшие документы и карты. Этот классический труд оказал сильнейшее влияние на умы государственных деятелей многих мировых держав.

---

Некоторый интерес с точки зрения морской истории Европы представляют события 1780 года вокруг Кадиса и Гибралтара. Последнюю крепость испанцы осадили сразу же после объявления войны, и, в то время как прямые атаки успешно отражались, снабжение Гибралтара провиантом и боеприпасами вызывало большую озабоченность Англии и было сопряжено для нее с большими затруднениями и опасностями. Вот почему Родней отбыл сюда 29 декабря 1779 года, имея под своей командой 20 линейных кораблей и большой караван транспортов – подкрепления для Гибралтара и Менорки и торговые суда, идущие в Вест-Индию. Эти суда отделились от эскадры 7 января в сопровождении 4 фрегатов, а на следующее утро эскадра встретила и захватила отряд из 7 испанских военных кораблей и 16 судов, груженных продовольствием. 12 из них, с провизией, повели в Гибралтар. Через неделю в час пополудни 16 января с юго-востока показалась испанская эскадра из 11 линейных кораблей. Она следовала своим курсом, полагая, что к ней приближаются только продовольственные суда для Гибралтара без достаточной охраны военными кораблями. В этом роковом заблуждении они пребывали до тех пор, пока не осталось времени для уклонения от опасности, но раньше они допустили еще большую оплошность, забыв выслать разведочные фрегаты. Когда испанский адмирал дон Хуан де Лангара понял свою ошибку, то попытался спастись бегством. Но днища английских кораблей были обшиты медью, и Родней, подав сигнал к общей погоне, настиг неприятеля, вклинился в пространство между испанцами и их портом и, несмотря на ветреную ночь, подветренный берег и опасные отмели, сумел пленить командующего с 6 линейными кораблями. Седьмой корабль был взорван. Шторм продолжал бушевать, один из трофеев потерпел крушение, другой загнали в Кадис. Несколько английских кораблей тоже оказались в большой опасности, но благополучно ее избегли. Через несколько дней вся эскадра вошла в Гибралтарскую бухту. Немедленно отправили конвой на Менорку, и сразу по возвращении военных кораблей конвоя 13 февраля Родней отбыл в Вест-Индию с 4 линейными кораблями, отправив остальную часть своей эскадры с трофеями в Англию под командованием адмирала Дигби.

В Англии в это время политическая обстановка и партийные отношения складывались таким образом, что, учитывая неизбежное отставание английского флота в Ла-Манше от противника в численности, было трудно найти адмирала, готового принять верховное командование. Великолепный офицер Баррингтон, овладевший Сент-Люсией, отказался от высшего поста, хотя и пожелал занять место заместителя офицера, даже уступающего ему по званию[152]. Союзный флот численностью 30 линейных кораблей собрался в Кадисе. Его крейсерство, однако, ограничивалось португальским побережьем, а его единственным наиболее важным достижением был захват целого конвоя, груженного военными материалами, которые предназначались для переправки на Восток и Вест-Индию. Привод в Кадис 60 английских трофейных судов с почти 3 тысячами пленных стал причиной бурной радости испанцев. 24 октября де Гишен, возвращаясь после сражения с Роднеем, вошел со своей вест-индской эскадрой из 19 линейных кораблей в тот же самый порт. Но большие силы, скопившиеся здесь таким образом, ничего не дали. В январе 1781 года французские корабли вернулись в Брест.

Не слишком обильные на результаты военные действия в Европе в 1780 году породили событие, мимо которого не может пройти история морской силы. Это был «вооруженный нейтралитет» во главе с Россией, к которой присоединились Швеция и Дания. Присвоение Англией права захватывать товары враждебных держав, перевозимые на нейтральных судах, наносило большой ущерб нейтральным странам, особенно странам Балтики, а также Голландии, в руки которой, равно как и Австрийских Нидерландов, перешла большая часть перевозок европейских товаров. Между тем Англия была особенно заинтересована в том, чтобы продукция Балтийских стран, корабельный лес и зерно, не доставались ее врагам. Декларация, в конце концов предложенная Россией и подписанная Швецией и Данией, содержала четыре пункта:

1. Нейтральные суда имеют право не только входить в порты, не подвергающиеся блокаде, но также свободно перемещаться из порта в порт воюющих стран, другими словами, обеспечивать их прибрежную торговлю.

2. Сохранность имущества, принадлежащего подданным воюющей страны, должна быть гарантирована. Этот пункт выражает принцип, заключающийся в ныне известном афоризме: «Свободные корабли, свободные товары».

3. Контрабандными товарами признаются только оружие и военное снаряжение. Это не относится к корабельному лесу и провианту, если они не принадлежат правительству воюющей страны.

4. Блокированным портом признается тот, в непосредственной близости от которого располагается адекватная морская сила.

Договаривающиеся стороны оставались нейтральными в данной войне, но обязывались поддерживать эти принципы комбинированным флотом определенной минимальной численности. Соглашение между вышеперечисленными странами стало называться «вооруженным нейтралитетом». Вопрос о правильности различных деклараций относится к сфере международного права, однако очевидно, что ни одно великое морское государство, такое как Англия, не сочло бы первый и третий пункты правовыми. Только политические соображения могли заставить признать их таковыми. Английские кабинет министров и король решили игнорировать эти декларации, не отвергая их официально. Такой курс в принципе поддерживали даже выдающиеся деятели непримиримой оппозиции того времени. Колебания Соединенных провинций, разделившихся, как и в эпоху Людовика Х1У, на сторонников Англии и Франции, несмотря на столетний союз с первой, привлекли особое внимание в Великобритании. Провинциям предложили присоединиться к «вооруженному нейтралитету», они не решались, но большинство из них отнеслось к предложению благосклонно. Один британский офицер уже зашел так далеко, что открыл огонь по голландскому военному кораблю, воспротивившемуся обыску торговых судов, которые он сопровождал. Этот поступок, правильный или ошибочный, привел к возбуждению антианглийских настроений среди голландцев. В Англии решили, что если Соединенные провинции присоединятся к коалиции нейтралов, то им следует объявить войну. 16 декабря 1780 года английскому министерству сообщили, что Генеральные штаты решили безотлагательно подписать декларации «вооруженного нейтралитета». Тотчас Роднею отдали приказ захватить голландские владения в Вест-Индии и Южной Америке. Аналогичные распоряжения поступили и в отношении Ост-Индии. Английского посла из Гааги отозвали.

Через четыре дня Англия объявила войну. Главным последствием «вооруженного нейтралитета», следовательно, стало превращение колоний и торговых судов Голландии в добычу английских крейсеров. Прибавление еще одного противника мало значило для Англии, которая, благодаря своему географическому положению, успешно противодействовала соединению голландского флота с эскадрами других своих противников. Голландские владения повсюду переходили под власть англичан, если только им на помощь не приходили французы. Между тем кровопролитная, но в целом бесполезная битва между эскадрами Англии и Голландии в Северном море в августе 1781 года стала единственным вооруженным столкновением, продемонстрировавшим храбрость и упорство голландцев.

1781 год, разрешивший проблему обретения Соединенными Штатами независимости, был отмечен в европейских морях впечатляющими передвижениями крупных эскадр, принесшими ничтожные плоды. В конце марта де Грасс отбыл из Бреста с эскадрой из 26 линейных кораблей. 29 марта он отправил 5 кораблей под командой Сюффрена в Индию, а сам продолжил путь, приведший к успеху в сражении при Йорктауне и поражению в Вест-Индии. 23 июня де Гишен отправился из Бреста с эскадрой из 18 линейных кораблей в Кадис, где к нему присоединились 30 испанских кораблей. Эта внушительная военная сила вошла 22 июля в Средиземное море, высадила 14 тысяч солдат на остров Менорка, а затем двинулась в направлении Ла-Манша.

Англичане в этом году первоочередной целью ставили устранение угрозы Гибралтару. В эту осажденную крепость продовольствие и боеприпасы не поступали со времени прибытия в январе каравана под конвоем эскадры Роднея. Гибралтар остро нуждался в поставках. Продовольствия оставалось мало и плохого качества, сухари были поражены долгоносиком, мясо (солонина) испортилось. В ужасных условиях одной из самых продолжительных и впечатляющих осад истории военные защитники крепости мучились еще больше от переживаний за судьбу многих мирных обитателей крепости, в том числе жен и членов семей солдат и офицеров. 13 марта из Портсмута вышла большая эскадра в составе 28 линейных кораблей, сопровождавших 300 торговых судов, направлявшихся в Ост– и Вест-Индию, помимо 97 транспортов и продовольственных судов, предназначенных для крепости-скалы. Задержка у побережья Ирландии не позволила эскадре встретиться с эскадрой де Грасса, который отбыл через девять дней после нее. Пройдя мыс Сан-Висенти, английская эскадра не обнаружила противника, но, зайдя в Кадис, англичане увидели большой испанский флот, стоявший на якоре. Испанцы не последовали за англичанами, и английский адмирал Дерби, командовавший эскадрой, 12 апреля беспрепятственно доставил припасы в Гибралтар. В то же время Дерби, как и де Грасс, отправил в Индию небольшую эскадру, которой было суждено вскоре встретиться с Сюффреном. Бездействие испанского флота, учитывая заинтересованность властей этой страны в освобождении Гибралтара и равную, если не большую численность этого флота в сравнении с английской эскадрой, свидетельствует о неуверенности испанского адмирала в себе и в своих командах. Дерби, оказав помощь Гибралтару и Менорке, в мае вернулся в Ла-Манш.