Сергей Гомонов - Изгнанник вечности, полная версия

• Название: Изгнанник вечности, полная версия
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Научная Фантастика

Фраза-лидер:

«Сам себе и враг, и бог»…

Там, любознательный Путник, обнаружишь ты мир, полный всесильной магии, а также необычных явлений и знаний, носителями которых являются «бессмертные». Там люди при встрече говорили друг другу: «Да не иссякнет солнце в сердце твоем», а прощаясь: «Пусть о тебе думают только хорошее». Там «человек человеку — волк» (читай — друг), но может оказаться и так, что «человек человеку — человек». Не в лучшем смысле этого слова…

И когда человек явил свои пагубные стороны, позволил проявиться лжи, зависти, алчности, мелочности, ревности и беззаконию, явились в наш мир беды… Человек все-таки победил магию: он ее лишился…

Это история о том, как погибал Оритан. О том, как ори тяжело и скорбно искали себе новый дом взамен той ледяной пустыне, в которую превращалась их Колыбель. О том, как они любили и ненавидели, сражались за жизнь и погибали, побеждали и проигрывали.

Они стояли у истоков. Они сотворили наш нынешний мир. Они достойны того, чтобы мы, их потомки, знали о них.

На фоне быстрого угасания двух могущественных миров прошлого — Оритана и Ариноры — на Земле разворачиваются события, связанные с судьбой тринадцатого ученика целителя. Учитель всеми силами старается помочь тому вспомнить и осознать самое себя. Но слишком большое сопротивление со стороны объективной реальности лишь усугубляет ошибки Падшего Ала — того самого тринадцатого ученика, душа которого, однажды расколовшись, воплотилась сразу в трех телах.

Такая же беда произошла и с его попутчицей: отныне она воплощена в двух женщинах, которые… до смерти ненавидят друг друга, и речи о примирении не может и быть!

И остается лишь выяснить: в ком же из воплощений тринадцатого ученика затаился Минотавр — страж лабиринта, попасть в который можно лишь после жуткого испытания?!

КНИГА ПРЕДВАРЯЮЩАЯ ЦИКЛ

Приключения героев продолжатся в наше время в романе

«Душехранитель»

---

Ормона поджала губы и потрепала гриву топающей рядом с ними гайны.

— Да. Чтобы ты набрал для этого умелых ребят и решил этот вопрос, когда гости угомонятся — ночью.

Он остановился и посмотрел ей в глаза, где танцевали огоньки заката:

— Но это же не животные, не антропоиды! Это люди, пусть и аринорцы, и по отношению к ним это подло!

— Что ты сказал? — тихо-тихо переспросила Ормона.

— Почему это нельзя сделать в открытую, бросив им честный вызов? — от одной мысли, что она могла просто вообразить его в этой роли, Дрэяна почти трясло.

Она развернулась и легко вскочила на попону:

— Я предвидела, что таким и будет твой ответ. Так вот, мне не нужны смерти ори — ни одного. А северяне тоже не дураками родились и не только виноград в бочках месят. Воюют они получше наших увальней, оттого и ответ их будет ощутимым. Мне не нужна взаимная резня — их надо устранить тихо, без огласки. Но поскольку тебе вдолбили в голову ложные представления о доблести, я не стану больше уповать на тебя и найду того, кто еще способен мыслить свободно. Да будет «куарт» твой един, Дрэян. Мы не увидимся больше так, как хотелось бы видеться тебе.

Она развернула жеребчика и щелкнула кнутом, а Дрэян сел на большой камень у обочины и под затихающий топот копыт сжал голову ладонями. Тепманорийцы приедут через три дня, еще не знающие, какое вероломство уготовано им в городе переселенцев-южан. А ему-то сдуру мерещилось, будто у нее состоялся роман с их лидером! Бедняга Ко-Этл… А она ужасна! Ему страшно заглядывать в черную бездну ее души — что должно твориться там, если она так легко распоряжается чужими судьбами? Да, он военный, а не красна девица. Но подлость есть подлость, а его учили смотреть смерти в лицо и встречаться на честных поединках, кем бы ни был противник…

Тем временем Ормона доехала до комплекса Теснауто и сбавила бег своей гайны. Здесь жили семьи недавно прилетевших ори.

Остановившись у ворот, женщина долго разглядывала, во что превратили маленький городок его новые обитатели.

Чудные дворики с бассейнами и фонтанами были завешены бельем, которое тут же, в бассейнах с фонтанами и стиралось. Ормона поморщилась: ее соотечественники все больше походили на немытых свиней-кхаркхи, опускаясь все ниже и ниже. И что самое обидное во всем этом — переселенцы-северяне, которых она успела увидеть, такого себе не позволяли, а кто собраннее, тот и выиграет в поединке…

Галереи топорщились ящиками со всяким мусором и недоразгруженным барахлом. Старожилы отдавали новичкам ненужную мебель, но ставить ее в этой тесноте оказывалось некуда, и жители Теснауто бросали ее в переходах между галереями, закрывая всякими шкафами столь же прекрасные, сколь и никому не нужные статуи. Теснауто выглядел обветшалым и отталкивающим. Звуки, что преобладали здесь, оскорбляли слух омерзительной какофонией: тут слышались и разноголосые вопли младенцев, и ругань взрослых, и какая-то невнятная музыка, и звон, и стук, а где-то даже стонала и кричала женщина. И даже запахи вызывали тошноту: в комплексе жарили не то прогорклое сало, не то протухшую рыбу, тут же избавлялись от помоев, клеили, варили, парили, калили, красили… Где ели, там и гадили, как будто никогда и не знали на Оритане, что такое — цивилизация. Одичание приходит скорее прогресса и легко возвращается при малейшем испытании трудностями. Но почему, почему они, первоисследователи, приехавшие сюда больше десятка лет назад, по сути — в дикие джунгли, не справляли нужду где придется и не опускались до животного состояния, пока возводили стены нового города?! Или до такого скотства довела этих бедняг война, разруха и победившая зима на родине?

Не спешиваясь, Ормона подозвала к себе одного из бегающих у ворот мальчишек.

— Ты знаешь, где живет орэ-мастер Паорэс?

Тот с любопытством разглядывал знаменитую хозяйку Кула-Ори.

— Да, атме Ормона!

— Проводи меня к нему.

Удивительное совпадение: Паорэса с женой поселили в той самой комнатке, где жили они с Сетеном, когда все строилось. И это было, пожалуй, единственное опрятное жилище комплекса Теснауто, за что Ормона про себя сказала спасибо его новым жильцам. В памяти всплыли воспоминания восьмимесячной давности о той ужасной ночи, когда рухнул гигантский павильон и когда ее муж был на волосок от неминуемой гибели, а она стояла, как идиотка, и не могла отвести от него несчастье, спустив все силы на опрометчивое деяние — вот уж перестраховалась так перестраховалась…

Ормона постаралась отвлечься и не корить себя за то, в чем была виновата лишь отчасти, по недоразумению.

Паорэс был узнаваем. В отличие от Эфимелоры, он сохранил основные черты и привкус своего «куарт».

— Да не иссякнет солнце в сердце вашем, — глядя то на него, то на его супругу, сказала Ормона и тут заметила краем глаза лежащий на подоконнике кристалл, выполненный в форме небольшого яблочка.

Да, когда-то на Оритане это было настоящим поветрием: информацию записывали на кристаллы, а те в свою очередь облекали в самые аппетитные с виду оболочки, имитирующие спелые фрукты и овощи. С переездом в Кула-Ори жизнь стала куда более лаконична и строга, без изысков. Кристалл так уж кристалл — и ничего лишнего.

— Нам нужно поговорить, Паорэс, — красноречиво посмотрев на хозяйку, объяснила Ормона.

Та все поняла и беспрекословно покинула комнату.

— Вы ведь уже знаете, что через три дня сюда прибудут северяне?

Орэ-мастер стиснул челюсти, и глаза его налились ненавистью, как у многих, кто сталкивался с аринорцами в этой войне и утратил кого-то из близких. На то и расчет. Ормона слегка улыбнулась и, похлопав себя по голенищам начищенных сапожек сложенным втрое кнутом, продолжила:

— Я хотела бы, чтобы в связи с их приездом вы выполнили одно важное задание, которое подвластно только вам и вашему коллеге Зейтори, но вам важнее.

Паорэс посмотрел на нее с ожиданием подробностей.

— Вам нужно будет сесть на их орэмашину, взять курс на горы Виэлоро, а там в заданной точке выпрыгнуть с парашютом, направив аппарат на любую скалу.

— Нельзя ли поточнее?

— Пока нет. Мне нужно ваше принципиальное согласие.

— Гм…

— Вы совершите это не за просто так. Это будет вкладом в ваше будущее. В Тепманоре совершенно точно живет ваша истинная попутчица. Вы помните ее?

Он сел на стул и безвольно положил руки на колени. А Ормона продолжала:

— У вас появится шанс вернуть в этот мир вашу дочь Саэти. Но это возможно лишь в одном случае: если мы освободим Эфимелору от уз нынешнего брака. Скажу больше: она помнит вас, она называла мне ваше имя, поэтому шансы на успех велики.

— Вы что, хотите взять аринорцев в плен?

— Пусть это вас не беспокоит. Об этом позаботятся другие. От вас нужно всего две вещи: крушение тепманорийской машины и ваше молчание.

— В машине больше не будет никого?

— Нет, она должна разбиться пустой, но разбиться при этом вдребезги, взорваться и сгореть, чтобы нельзя было найти ни одной целой детали.

Она взяла с подоконника «яблочко» и подбросила его на ладони:

— Здесь их с Фирэ полет над Оританом, верно?

— Да. Откуда вы…

— Он рассказывал. Могу я взять эту вещь? Ненадолго, для копирования?

— Да, конечно… И все же почему вы уверены в возвращении Саэти?

— У вашей пары всегда рождалась дочь, это был «куарт» Саэти. Не вижу никаких препятствий для этого и теперь…

— Но моя нынешняя жена — тоже моя попутчица, я знаю точно…

— Это возможно. Но прошло уже много времени, и девочка не возвращается к вам. Это значит, надо попробовать использовать настоящую Эфимелору, Помнящую. Ваша нынешняя жена, насколько я понимаю, не помнит ничего? — Ормона чуть брезгливо поморщилась, вспоминая ненавистные рыжие волосы и журчащий милый голосок той стервы, которая все время становилась поперек дороги ей самой.

— Использовать… Звучит как-то…

— Мы все так или иначе используем друг друга, и в этом нет ничего оскорбительного. Даже наоборот: нужно уметь смотреть в глаза правде. Но если бы вы знали, какова нынешняя жизнь вашей настоящей попутчицы, то бросились бы ей на выручку… как мне кажется. Во всяком случае, мой попутчик именно так бы и поступил, случись такое со мной… Равно как и я выручила бы его. Если же вы хотите знать, ради чего во всей этой истории хлопочу я, то всё просто и прозрачно: я делаю это ради моего приемного сына, Фирэ.

— Только ли? — проницательно, а оттого недоверчиво уточнил Паорэс.

— Нет. Но остальное вас не касается. Итак?..

— Дадите мне хотя бы сутки на раздумья?

— Но не больше! — Ормона подняла палец, сжимая в руке информкристалл.

Спустя полчаса, обосновавшись в своем рабочем кабинете, она включила переговорник и запросила лабораторию.