Лаврентий Берия - «Второй войны я не выдержу...» Тайный дневник 1941-1945 гг.

• Название: «Второй войны я не выдержу...» Тайный дневник 1941-1945 гг.
• Автор: Лаврентий Берия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-995-50245-6

Этот дневник никогда не предназначался для публикации.

О его существовании знали единицы. Его оригинал подлежал уничтожению по личному приказу Хрущева, но фотокопии были спасены тайными сторонниками Берии, чтобы увидеть свет через полвека после его убийства. Очень личные, предельно откровенные (не секрет, что даже крайне осторожные и «закрытые» люди порой доверяют дневнику мысли, которые ни в коем случае не решились бы высказать вслух), записи Л.П. Берии за 1941–1945 гг. позволяют заглянуть «за кулисы» Великой Отечественной, раскрывая подоплеку ключевых решений, предопределивших Победу СССР.

Ближайший соратник Сталина, фактически второй человек в стране, в годы войны Берия был не только «правой рукой» Вождя, но и его «недремлющим оком» — Сталин обладал всей полнотой информации прежде всего благодаря своему наркому внутренних дел, иногда выезжавшему на фронт даже в гриме. Кроме того, будучи заместителем Председателя Государственного Комитета Обороны и зампредом Совета Народных Комиссаров СССР, Берия лично руководил чуть ли не всей оборонной промышленностью, а его вклад в Победу невозможно переоценить. Отдавая работе все силы без остатка, Лаврентий Павлович признавался в дневнике: «Второй войны я не выдержу.-»

ГЛАВНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ СЕНСАЦИЯ!

Бесценный документ, проливающий свет на решающие события Сталинской эпохи! Первое научное издание военных дневников Л.П. Берии с предисловием и комментариями Сергея Кремлёва, автора бестселлера «Берия. Лучший менеджер XX века».

---

«Крестником» Берии стал и ровесник Леселидзе — будущий маршал Андрей Гречко, назначенный 8 сентября 1942 г. командующим 47-й армией. Правда, позднее о таком «родстве» Гречко помалкивал.

Я не буду подробно разбирать оперативную обстановку на Северо-Кавказском и Закавказском фронтах к тому моменту, когда в Тбилиси появился Берия, а просто приведу оценку обстановки, данную «хрущёвской» 6-томной «Историей Великой Отечественной войны». Там, на странице 461, том 2, сказано:

«Командование немецкой группы армий «А» считало, что советские войска в операциях на Северном Кавказе утратили боеспособность и уже не могут оказать значительного сопротивления. Поэтому с середины августа противник приступил к перегруппировке войск с целью одновременного развития наступления на Баку и Батуми. 1-я танковая армия развертывалась фронтом на юго-восток и должна была наступать… в направлении Грозный — Махачкала — Баку. 17-я армия получила задачу наступать из района Краснодара на Новороссийск, овладеть им и развить наступление вдоль Черноморского побережья на Сухуми-Батуми. 491-й горно-стрелковый корпус должен был нанести удар из района Черкесска через перевалы Главного Кавказского хребта, выйти в район Сухуми и способствовать прорыву 17-й армии к Черноморскому побережью.

18 августа начались бои на перевалах…»

Вот какой была ситуация, когда Берия оказался вновь первой фигурой Закавказья. Он знал здесь всех, и все знали его, поэтому всё сразу же убыстрилось по всем направлениям. Так, уже 27 августа, сразу после снятия Сергацкова, штаб 46-й армии был придвинут поближе к линии фронта — из Кутаиси в Сухуми.

Встряхнул Берия и 52-летнего командующего Закавказским фронтом генерала армии Ивана Владимировича Тюленева. Позднее Тюленев писал (без упоминания имени Берии, конечно):

«Некоторые из нас считали главной задачей войск оборону Черноморского побережья, где и были развернуты основные силы 46-й армии.

Лишь вмешательство Ставки исправило нашу ошибку. По указанию из Москвы мы разработали новый план обороны перевалов Главного Кавказского хребта: она разбивалась на направления, во главе которых стали опытные командиры и штабы».

Тюленев излагает такую концепцию обороны, за которой сразу виден Берия. Думаю, не без Берии 1 сентября 1942 г. Сталин принял и решение об объединении Северо-Кавказского и Закавказского фронтов в один Закавказский фронт.

Надо было создавать глубоко эшелонированную оборону. И в течение августа и сентября 1942 г. на подступах к Орджоникидзе, Грозному и Махачкале было построено по пять-шесть оборонительных полос, а на подступах к Баку — более десяти. На это строительство ежедневно было мобилизовано 90 тысяч человек местного населения. И всё было «завязано» на члена ГКО Л.П. Берию.

Внутренние войска НКВД сегодня нередко изображают сборищем «вертухаев» или безжалостных «заградителей». Не очень жаловали войска НКВД историки и ранее. Однако даже брежневская «История Второй мировой войны» в 1975 г. не могла не отметить (т. 5, с. 227), что «на основных направлениях наступления врага на Кавказе храбро сражались Грозненская, Махачкалинская, Орджоникидзевская, Сухумская и Тбилисская стрелковые дивизии внутренних войск НКВД».

Пять устойчивых дивизий! В той ситуации каждая из них стоила минимум двух «обычных»! А бросал их в бой нарком внутренних дел СССР Берия.

Однако он, как правило, не лез в оперативные решения — куда и какие направлять части, как планировать удары и т. д. Он сам был настолько профессионален в том, в чём был профессионален, что всегда уважал профессионализм в других. Если, конечно, видел в человеке профессионала, а не размазню.

Впрочем, даже в чисто военном, отчасти даже — полководческом, отношении Берия тоже оказался неплох. Однако без преувеличений выдающейся была роль Берии в организации тыловой поддержки фронта. Я опять прибегну к обширной цитате из 6-томной «Истории…войны» издания 1961 г., том 2 (в редакционную комиссию которой входил и «крестник» Берии Гречко):

«…9 сентября в республиках Закавказья было объявлено военное положение.

В связи с тем, что основные коммуникации, связывавшие Закавказье с индустриальными районами страны, оказались перехваченными врагом, в Закавказье по заданию Государственного Комитета Обороны был увеличен план выпуска военной продукции… Многие предприятия, особенно местной промышленности, целиком переводились на производство боеприпасов, вооружения и снаряжения для армии… Увеличение производства военных материалов в закавказских республиках позволило Государственному Комитету Обороны сократить централизованные поставки войскам, оборонявшим Кавказ. Находившиеся в Закавказье войска получали теперь из промышленных центров страны лишь важнейшие виды боевой техники — самолеты, танки, орудия. Минометы, автоматы, гранаты, патроны, различное снаряжение и обмундирование производилось на месте».

Но ведь это всё было сделано в Закавказье во время пребывания там Берии и, в немалой мере, в силу его пребывания там. Конечно, тут речь об усилиях миллионов людей. Но исходный импульс этих усилий давал лидер. Осенью 1941 г. он обогатился новым опытом куратора оборонного производства, и теперь использовал его, как говорится, «на полную катушку».

А теперь ещё одна цитата. Начальник Главного артиллерийского управления РККА маршал артиллерии Яковлев в своих мемуарах пишет:

«…Одновременно со Сталинградским сражением развернулась и грандиозная битва за Кавказ. Причём на огромном фронте, простирающемся от Черного до Каспийского моря. И если снабжение вооружением и боеприпасами наших войск в районе Сталинграда было трудным, то кавказская эпопея в этом отношении вообще явилась непревзойденной по своей сложности…

С огромной нагрузкой работали и промышленные предприятия Закавказья. Под руководством Центральных Комитетов Коммунистических партий Грузии, Армении, Азербайджана (работой которых руководил Берия. — С.К.) они, переключившись на военное производство, дали фронту тысячи орудий, миномётов и боеприпасов.

В это трудно поверить, но было и так. Как-то мне доложили, что в Баку создано нечто подобное сна-ряжательному заводу. Причем на базе… городского утильсырья. А в Тбилиси для этого приспособили здание бойни. И вот на таких-то «заводах» за пять месяцев работы было снаряжено 647 тыс. ручных гранат, 1,2 млн мин, 549,5 тыс. артиллерийских снарядов!»

Яковлев восклицает: «Это ли не проявление беззаветной преданности трудящихся Закавказья своей социалистической Родине!» Да, верно! Но это же и лишнее доказательство того, как Берия умело организовывал этих трудящихся.

Берия был на Кавказе менее месяца, но перелом ситуации обеспечил. Интересно посмотреть, как менялась тональность записей в служебном дневнике начальника Генерального штаба вермахта Гальдера.

То есть к концу сентября 1942 г. ситуация относительно стабилизировалась. 25 сентября немцы хотели прорваться к Туапсе — не получилось. 25 октября в результате мощного наступления на Северном Кавказе немцы заняли Нальчик и к 2 ноября вышли на подступы к Орджоникидзе. Однако 6 ноября подошедшие резервы Северной фуппы нанесли контрудар, и положение стабилизировалось и здесь.

Через примерно полтора месяца оборона сменилась уверенным советским наступлением.

18/IX-42

Вернулся в Москву. Дела в Сталинграде хуже некуда. Делаю запрос в Особый Отдел, спрашиваю «Сдадут город?» Отвечают: «Люди сгорают как спички, а город не сдадут».

Говорю, ты мне не агитацию давай, а информацию. Клянутся, что дают информацию. Так Кобе и доложу.

23/IX-42

Сегодня впервые в жизни увидел на глазах у Кобы слезы. Докладывал по Сталинграду, как воюют люди. В 13-й гвардейской дивизии у генерала Родимцева осталось 500 активных штыков. Это за неделю боев.[96] А было больше 10 000 штыков. В 10-й дивизии НКВД осталось 60 активных штыков. Какие ребята гибнут. Докладываю Кобе, смотрю, а у него слезы текут. Я стою как дурак, не знаю, что дальше. Хорошо, зашел Вячеслав, потом Анастас и пошел разговор.

Пишу, и снова мурашки. Я когда до точки дойду, отматерю, сразу легче. А он марку держит, а сердце куда деть? Не выдержал. Хорошо что один на один.

Комментарий Сергея Кремлбва

23 сентября 1942 г. Берия не только устно сообщил Сталину о критической ситуации в Сталинграде, но и направил ему сводку № 1614/Б по данным Особого отдела Юго-Восточного фронта (28 сентября 1942 г. переименован в Сталинградский фронт, командующий генерал-полковник А.И. Ерёменко. — С.К.), где сообщалось, что к 22 сентября 62-я армия генерала Чуйкова оказалась разрезанной на три части и т. д.

Вот в этой сталинградской сводке Л.П. Берии и были поставлены рядом друг с другом два соединения из тех родов войск, которые через десятилетия после войны оказались пасынками хрущёвско-брежневской военной историографии.