Юрий Сенин - Подлинная судьба Николая II, или Кого убили в Ипатьевском доме?

• Название: Подлинная судьба Николая II, или Кого убили в Ипатьевском доме?
• Автор: Юрий Сенин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-41624-0

Эта книга посвящена судьбе последнего российского императора и его семьи. Обобщив все известные на сегодняшний день документы и свидетельства о расстреле в подвале Ипатьевского дома, проанализировав вновь открывшиеся материалы, автор выдвигает свою версию событий и неопровержимо доказывает, что в июле 1918 года вместо императора и его семьи были убиты двойники, а та история, которую мы знаем, — всего лишь миф, не имеющий с действительностью ничего общего.

---

И вот этот человек, в руки которого попали найденные в лесу обожженные вещи, среди которых был изумрудный крест, опознанный как принадлежащий одной из великих княжон, с группой таких же молодых и горячих офицеров, уверенных в том, что трупы находятся в лесу в затопленной шахте, с энергией молодости, начитавшийся Ната Пинкертона и Ника Картера, бросился откачивать воду из шахт, чтобы извлечь останки Царской семьи.

Но, видя безразличное отношение судебных властей к этим поискам и сознавая свою некомпетентность в следственном деле, он буквально силой заставил принять участие в этой работе следователя по особо важным делам Наметкина.

Следственные власти все-таки были вынуждены начать официальное следствие после того, как к ним поступил донос некоего Горшкова, через третьих и четвертых лиц получившего информацию о расстреле Царской семьи в доме Ипатьева. Дело, открытое 30 июля 1918 года, называлось так: «Дело об убийстве бывшего Императора Николая II и членов Его Семьи». Вести это следствие было поручено тому же Наметкину, которого уже привлек капитан Малиновский. Правда, Наметкин не долго занимался этим делом. Его попытки вести следствие привычными для него методами, то есть сначала методично собрать факты, а потом уж обосновать с их помощью версию, натолкнулись на непонимание офицеров, считавших, что надо быстрее искать трупы.

В результате следователь Наметкин, проработавший всего несколько дней, уже 12 августа был отстранен от следствия. Тем не менее, он оставил в следственном производстве единственный документ, в котором подробно описана обстановка верхнего этажа дома Ипатьева, как ее застали следственные органы.

Чем закончились поиски в шахте — известно. Товарищ Прокурора Екатеринбургского Окружного суда Н.Н. Магницкий в представлении прокурору от 30 декабря 1918 года писал: «…если мне зададут вопрос, где царские трупы, я прямо скажу: я их не нашел, — но они в урочище «Четыре Брата».

Это удивительное совмещение отсутствия фактов и уверенности в их существовании, наложило отпечаток на все белогвардейское расследование.

Если Наметкин проработал всего неделю, то следователю Сергееву, сменившему его, удалось проработать несколько месяцев. Но кончил он точно так же, после того как адмирал Колчак подключил к следствию генерала Дитерихса. Назначению Дитерихса руководителем следствия предшествовала телеграмма, переданная по указанию Колчака в Париж в Союзнический совет министром юстиции Старынкевичем 30 декабря 1918 года, в которой в частности было следующее: «…для привлечения к ответственности всех виновных в цареубийстве адмирал использует в настоящее время все средства, имеющиеся в его распоряжении».

Придя к руководству официальным следствием, генерал Дитерихс сразу же взял бразды правления в свои руки. О результатах работы следствия, полученных к моменту прихода к руководству генерала Дитерихса, следователь Сергеев расскажет позже в своем постановлении о привлечении к делу в качестве обвиняемого Павла Медведева.

«Произведенным при следствии осмотром дома Ипатьева добыты следующие данные.

В помещениях, занимаемых Царской семьей, в беспорядке разбросаны остатки малоценных вещей, принадлежащих членам семьи. В топках печей обнаружено присутствие большого количества пепла и обгорелых остатков от различных сожженных бумаг, документов и вещей. В одной из комнат нижнего этажа, выходящей окном на Вознесенский переулок, смежной с кладовой, обнаружены в стене следы проникновения пуль. Такие же следы выстрелов обнаружены и в толще пола, с явственными признаками крови, пропитавшей ткань дерева по ходу пулевых каналов. Найдены и застрявшие в стене и полу револьверные пули.

На полу комнаты и на стене обнаружены явственные следы замывки. Все имущество, принадлежащее Царской семье, за исключением немногих оставшихся вещей, расхищено.

При осмотре местности, расположенной верстах в 15 от города, близ деревни Коптяки, найдены следы сожженных костров и в пепле обнаружены: бриллиант весом около 12 каратов, признанный свидетелями за принадлежащий б. Императрице, осыпанный изумрудами крест, признанный свидетелями за принадлежащий одной из дочерей Государя, и разные остатки от сожженных принадлежностей обуви и одежды.

В одной из находившихся в той местности шахт обнаружены осколки разорвавшейся бомбы, оторванный человеческий палец, вставная челюсть, признанная за принадлежащую лейб-медику Боткину, и жемчужные серьги, признанные за принадлежащие б. Императрице.

Показаниями свидетелей Михаила Летемина и Марии Медведевой установлено, что старшим в охранной команде (разводящим) был Павел Спиридонович Медведев, принимавший непосредственное участие в расстреле Царской семьи. Это участие удостоверил Летемину стоявший в ночь убийства на пулеметном посту Александр Стрекотин. Те же свидетели удостоверили, что накануне убийства Царской семьи мальчик Седнев был переведен в помещение команды.

Свидетель Владимир Кухтенков удостоверил подслушанный им разговор в. — исетского военного комиссара Петра Ермакова и деятелей партии Александра Костоусова, Алексея Партина и Василия Леватных. Содержание разговора сводится к тому, что эти лица принимали участие в сокрытии трупов убитых Царя, Царицы, Наследника, вел. княжон, доктора Боткина и некоторых царских слуг.

Тела убитых до сих пор найти не удалось».

Вот и все, что было получено к моменту прихода к руководству следствием генерала Дитерихса.

Захвативший власть в Омске и назвавший себя Верховным правителем адмирал Колчак своим приказом от 17 января 1918 года назначил политическим куратором следствия генерал-лейтенанта Дитерихса.

Генерал не был криминалистом. Ему хватило одной недели, чтобы разобраться во всем. Свое мнение он выразил по-солдатски, коротко и прямолинейно: «Казалось бы, что уже 18 октября 1918 года следствие располагало достаточными данными, чтобы донести властям в Омск и оповестить мир, «что в ночь с 16 на 17 июля в доме Ипатьева была расстреляна вся Царская Семья, со всеми состоявшими при ней лицами, а не один только бывший Государь Император, как сообщали в своем объявлении советские власти».

Но следствие в руках соплеменника убийц — еврея».

Как профессионал следователь Сергеев прекрасно понимал, что, при имеющихся материалах, при отсутствии трупов, нельзя торопиться давать заключение об убийстве Царской семьи.

Но в то время как криминалист Сергеев считал «важнейшей очередной задачей выяснить, насколько возможно, действительно ли совершилось самое событие преступления», генерал Дитерихс стремился «оповестить мир».

Первое, что сделал новый начальник — вызвал Сергеева на «ковер» (22 января 1919 года) и устроил ему выволочку за то, что тот не дал заключения об убийстве всей Царской семьи. Генерала особенно раздражало то, что Сергеев категорически отрицал причастность к убийству в Екатеринбурге центральной советской власти в Москве и говорил, улыбаясь, что просто смешно об этом думать.

Эта улыбка и решила его судьбу — 23 января 1919 года, т. е. на следующий день, Дитерихс потребовал передать ему «все подлинное производство по делу убийства бывшей Царской семьи и членов Дома, вещи и материалы, принадлежащие членам Семьи и состоявшим при них приближенным лицам, также убитым».

Правда, как выяснилось в настоящее время, Дитерихс сделал это не по своей инициативе, а по личному приказу адмирала Колчака, которому он и передал все следственные материалы.

Несмотря на скудность доказательного материала и отсутствие трупов, несмотря на то, что главный и единственный свидетель Павел Медведев еще не был допрошен, министр юстиции Старынкевич в начале февраля 1919 г. поторопился отправить в Париж в Союзнический совет отчет о расследовании в Екатеринбурге. Кратко пересказав материалы следствия, полученные следователем Сергеевым, министр вынужден был упомянуть о слухах, распространившихся не только в Сибири, но и на Западе:

«Несмотря на все факты, доказывающие несомненность наличия гнусного убийства, целый ряд лиц утверждает, что члены Царской семьи не были расстреляны, а были перевезены в Пермь или Верхотурье. Ввиду этого было произведено специальное расследование, которое, однако, не подтвердило эти слухи, так как не нашлось ни одного лица, которое само бы видело отъезд Царской семьи».

То, что министр вынужден был упомянуть об этих слухах, показывает, как широко они распространились.

Так появилась версия исчезновения Царской семьи из дома Ипатьева в Екатеринбурге, превратившая эту историю в легенду и вызвавшая появление целой толпы самозванцев. Версия эта появилась уже в самом начале белогвардейского расследования, но ее призрак витал и витает до сих пор над всем «Царским делом».

Капитан Д.А. Малиновский, первым взявшийся за поиски трупов, позднее, на допросе у следователя Н.А. Соколова (17–18 июля 1919 года), показал: «В результате моей этой работы по этому делу у меня сложилось убеждение, что Августейшая Семья жива. Мне казалось, что большевики расстреляли в комнате кого-нибудь, чтобы симулировать убийство Августейшей Семьи, вывезли ее по дороге на Коптяки, так же с целью симуляции убийства, здесь переодели ее в крестьянское платье и затем увезли отсюда куда-либо, а одежду Ее сожгли. Так я думал в результате моих наблюдений и в результате моих рассуждений… Мне и казалось, что все факты, которые я наблюдал при расследовании — это симуляция убийства…я не мог, и сейчас не могу себе представить, чтобы власть в Германской империи не приняла никаких мер к спасению Императрицы, немки по крови, связанной узами родства с Германским императорским Домом, а через нее и Императора и Их Семью. В то время Германия была сильна и я представлял себе, что, просто-напросто, вывезли Августейшую Семью куда-либо, симулировав ее убийство».