Джуда Уотен - Соучастие в убийстве

• Название: Соучастие в убийстве
• Автор: Джуда Уотен
• Издательство: МИР
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1965

Джуда Уотен — широко популярный в Австралии писатель и общественный деятель. До романа "Соучастие в убийстве" он издал книги "Чужестранец" и "Несгибаемая", которые получили хорошие оценки прессы.

Книга "Соучастие в убийстве" читается легко, как хороший детективный роман, а по существу своему соответствует той реалистической традиции, которая так убедительно зарекомендовала себя в произведениях австралийской литературы последних лет. На первый взгляд это может показаться парадоксом — как, детектив и реализм в пределах одного романа? Возможно ли это? Ведь известно, что "в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань". Однако рассуждать таким образом — значит ставить на догму против здравого смысла, на схему против живого разнообразия в искусстве. Многие критики в теории весьма охотно признают, что каждое подлинное произведение литературы всегда ново и чем-то сродни изобретению, но на практике нередко пытаются делать из старого некий железный аршин, каковым и обмеривают все, что попадает в их поле зрения. Так появляются на свет вирусы формальной логики, которые порой малозаметны глазу, но вполне разрушительно работают против творческого поиска, против новаторства.

---

— Ничего, Милли, — ответил Браммел. — Продавайте на здоровье. Нам все равно. Мы же не из отдела лицензий.

Одна из девиц начала петь.

…Вчера я видела тебя
И вспомнила былое…

Она пела с томлением и тоской. Девицы расчувствовались. Рита сказала, что от этой песни у нее мурашки по спине бегают.

— Пусть лучше Фрэнки споет, — сказала она.

Она подошла к радиоле и поставила пластинку своего любимого Синатры.

Счастье…
Забудьте все заботы…
Счастье…
Сияет солнце…

Одна из девиц начала подпевать:

Губы в поцелуе.
Ты моя…

Какое-то время она состязалась с Фрэнки, затем сдалась.

Веселье разгоралось. Две девицы пошли танцевать. Только Энни угрюмо сидела в углу; она все больше мрачнела и с ненавистью поглядывала на сыщиков, которые пили и болтали без умолку.

Ночь стояла жаркая и влажная. Кенуолл отер лоб и сбросил пиджак. Два других сыщика тоже сняли пиджаки.

— Что, размякли? — насмешливо хихикнула Рита.

Одна из девиц хвасталась, что ее никто не перепьет.

— А ну, давайте наперегонки! — крикнула она, поднося ко рту бутылку.

Браммел знаком подозвал О'Ригена.

— Порядок, Дик, — сказал он. — Не выпускайте их отсюда. Вы знаете, что делать.

Браммел подошел к Милли, которая с возмущением следила за девицами.

— Идите к себе в кабинет, — сказал он, — я сейчас приду.

Когда он вошел в ее спальню, которую он всегда именовал кабинетом, Милли сидела с застывшим лицом. Здесь Браммел бывал частенько. Комната была похожа на лавку подержанных вещей: пузатые, старомодные гардеробы, стулья с высокими плетеными спинками и кожаными сиденьями, на стене гравюры: лошади несутся в бурю; женщины в длинных восточных одеяниях спускаются с кувшинами за водой.

Браммел сел на низкий стульчик возле туалетного столика, на котором валялись бусы, брошки, подушечки для булавок, стояли китайские статуэтки, флаконы с лосьоном и духами. Он поглядел на двуспальную кровать, целомудренно застланную покрывалом с кружевной оборкой.

— Новое? — спросил он у Милли, которая наблюдала за ним в зеркало. — Уж не для Эдди ли куплено?

— Вы же знаете, он никогда не остается здесь, — с укором сказала она.

— Не хочет, чтобы его здесь накрыла полиция?

— Ничего подобного, и это вы тоже знаете.

— Ну, конечно, знаю, — ответил он. — Вы с Эдди свили себе гнездышко подальше отсюда. Видно, я здорово выпил — совсем из головы вылетело.

Она искоса поглядывала на него своими крошечными, утонувшими в жирных складках глазками. Несомненно, он здесь по какому-то серьезному делу. Иначе он не заставил бы ее привести девушек. Словно хотел намекнуть: если заартачишься, девицам будет все про тебя доложено. Что ему нужно от нее? А вдруг он хочет что-то разузнать об Эдди Конгере, ее муже? Эта мысль еще больше напугала ее, уж лучше бы дело касалось ее одной.

Неожиданно Браммел рассмеялся.

— Не повезло этим джентльменам! — воскликнул он. — Уплатили за всю ночь, и на тебе! Вернете им деньги или девицы отработают в другой раз?

— Какой вы грубиян, Красавчик, — сказала тетушка Милли, снова начиная жеманиться. — Всегда у вас на уме всякие непристойности.

— Истинная правда, — поддакнул он. — У меня с детства больное воображение.

Она отвернулась от него, вздернув свой курносый нос, и снова начала молча следить за ним в зеркало.

— Между прочим, где сегодня Эдди? — спросил он.

Милли повернулась к нему.

— У себя дома.

— Доходы подсчитывает?

— Нет, у него сегодня друзья.

— Кто такие?

— Партнеры по гольфу.

— Его солидные друзья?

— Других у него нет.

— Вот что, Милли, — сказал он, — пока я не забыл, расскажите-ка, что вы слышали об убийстве миссис Тайсон?

— Ничего.

— Из ваших сегодняшних гостей никто ничего не говорил?

— Никто. Да и зачем бы им говорить об этом?

— А о чем вы говорили?

Она запнулась.

— Ну, обычный разговор.

— Кто здесь был?

— Несколько дельцов, не из нашего штата.

— Что за люди?

— Вполне солидные. Из тех, которых не понимают собственные жены.

— Взломщики, громилы и аферисты тоже дельцы, и жены тоже часто их не понимают.

Тетушка Милли рассердилась.

— Вы же знаете, Красавчик, я пускаю только порядочных.

— И никто даже не заикнулся об убийстве?

— Я уже сказала.

Браммел, казалось, что-то обдумывал.

— Ну ладно, Милли, не буду ходить вокруг да около: я думаю, что Эдди и его компаньоны знают об этом убийстве чуть побольше, чем вы говорите.

— Нет, нет, Красавчик! — вздрогнув, воскликнула тетушка Милли.

— Никогда не поверю, чтобы Эдди за обедом ничего не сказал вам про это убийство. Хороший муж всегда обсуждает со своей дорогой супругой все важные события.

— Эдди мне ничего не говорил, — сказала она взволнованно, и в голосе ее послышались визгливые нотки. — А почему, собственно, он должен был говорить? Почему, Красавчик? Почему он должен интересоваться убийством какой-то богатой дамочки? Наверно, ее убил любовник. У нее ведь был любовник? Муж с ней потому и развелся. Небось, она и любовнику рога наставляла!

Браммел даже внимания не обратил на ее слова, он упрямо гнул свою линию.

— В ту ночь, когда она была убита, в ее доме побывал похититель драгоценностей.

Тетушка Милли молчала.

— Эдди знает этого вора, не правда ли?

Она вскочила.

— Я уже сказала вам, он его не знает.

— Эдди занимается скупкой краденого, вам ведь это известно, Милли.

Милли наклонилась к Браммелу.

— Это неправда, — сказала она, скрипнув зубами.

Она будет защищать своего мужа, пока теплится дыхание в ее большом грузном теле. Она все ему отдала. Только благодаря ей он стал человеком…

Браммел знал про них все.

Когда она во время войны впервые встретилась с Эдди, тот возил в стареньком грузовичке пиво в лавочки, где из-под полы продавали спиртное, и в ночные клубы. Он работал на пивоваров, доставляя пиво с потайных складов в злачные места, где его всегда продавали по повышенной пене. Имя Эдди Конгера не значилось в платежных ведомостях и бухгалтерских книгах пивоваров, на складе он всегда имел дело с одним и тем же человеком. Работа у Эдди Конгера была секретная и не подлежала огласке. Справлялся он с ней неплохо. Так сказать, по совместительству он вымогал у владельцев нелегальных лавочек проценты с их прибылей. Это вовлекало его в бесконечные споры, которые он разрешал при помощи лома или железной цепи. Один или два раза в него стреляли, но он был проворен и бил без промаха, а потому неизменно выходил победителем. Милли познакомилась с ним, когда он привез ящик пива в веселый дом, который она содержала для американских солдат, расположившихся лагерем возле города. Эдди произвел на нее неизгладимое впечатление: силища в нем была невероятная. Ей он показался красавцем. Эдди был по крайней мере на десять лет моложе ее, и она быстро смекнула, что, развозя пиво, он далеко не уйдет, в лучшем случае станет аферистом покрупнее. В общем, перспектива не слишком заманчивая, а ей как раз был нужен управляющий, которому можно было бы довериться, и она сделала Эдди выгодное предложение. Он принял его. Так случилось, что с помощью целой шайки молодых людей — главным образом дезертиров из армии — он и Милли прибрали к рукам большинство публичных домов и нелегальных лавок спиртного. Эдди и Милли так преуспели, что после войны решили попробовать свои силы на поприще более солидного бизнеса: приобрели акции одного отеля, скаковой конюшни и букмекерской конторы. Тем не менее Милли все же оставила за собой большой публичный дом, верный источник доходов, а Эдди тем временем продолжал подыскивать новые объекты, куда можно вложить деньги. Он завел новые знакомства и нашел других дельцов, жаждавших приумножить свои капиталы. Постоянным местом их встреч стал клуб любителей гольфа. Эдди там блистал — он отлично играл во все игры.

— Эдди недавно вошел в долю «Дьюк моторс», не так ли? — спросил Браммел.

— Ну и что же?

— Это скупщики краденых автомобилей, — улыбнулся Браммел. — Вы же знаете.

— Эдди такими делами не интересуется, — сказала она.

— Не смешите меня, Милли. Чарли Руни там один из заправил, а Эдди новичок. Они с Чарли большие приятели.

— Эдди с ним не знаком, — чересчур поспешно возразила Милли.

Браммел удивленно взглянул на нее.

— Вы сегодня не в своем уме, Милли. Да они знакомы еще с войны. Эдди возил пиво и наркотики в лавчонки Чарли.

Она молчала и лихорадочно думала. Эдди затягивают в сеть! Милли снова подсела к туалетному столику и опустила глаза. Браммел был ей отвратителен. Как она ненавидела эти его джентльменские манеры, издевательский тон, шантаж! Неужели они с Эдди так и не вырвутся из его лап? Сколько он их мучает! С того самого дня, когда он в первый раз принудил Эдди дать сведения о двух его приятелях — крупных налетчиках. С тех пор и она была вынуждена давать сведения, чтобы защитить Эдди; рассказывать, о чем говорят их дружки из преступного мира, сообщать о планах, которые обсуждались в ее доме аферистами, доверявшими ей. Теперь уж ни ей, ни Эдди не выпутаться; Браммел грозил им тюрьмой и кое-чем похуже. Он, словно невзначай, то и дело упоминал имена преступников, которые отбыли срок наказания и теперь разыскивают предателей, упрятавших их за решетку. Стоило Браммелу шепнуть кое-кому про Эдди или Милли — и им конец. Начав доносить на других, чтобы спасти себя, они вступили на путь, откуда нет возврата. Как она теперь жалела, что связалась с Браммелом! Уж лучше было терпеть любые неприятности, да только остаться самой себе хозяйкой. Но мучила ее не жалость к своим жертвам, которым по ее милости предстояло провести в тюрьме долгие годы, а только страх — и больше за Эдди, чем за себя. Только страх заставлял ее сожалеть о своей оплошности. Их с Эдди могли убить каждую минуту. И горше всего было то, что у нее остался только один путь избежать этой страшной участи: все снова и снова стараться умилостивить Браммела.