Б Ляпунов - И увидел остальное

• Название: И увидел остальное
• Автор: Б Ляпунов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Снова потекли минуты напряженного ожидания.

- Вас поняла, - ответила Тося. И неофициальным тоном добавила: - Радий Петрович, что все-таки случилось? Тут очень волнуются...

Что вce-таки случилось, подумал командир. Хотел бы я знать, что все-таки случилось... Он сказал: - Корабль длительное время находился в сложных условиях... в условиях отсутствия ориентации. Подробнее сейчас не могу.

Радий Петрович выключился. Он посмотрел на бортинженера взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

- Вы, Заостровцев, - начал он тоном, соответствующим взгляду. И вдруг, неожиданно для самого себя, закончил: - Вы, кажется, о чем-то хотели поговорить с оператором ССМП? - И повернулся в кресле, уступая место Володе.

Теперь, когда "Апшерон", ведомый автопеленгатором, шел по нормальной трассе, молчание стало невыносимым.

Командир молчал, потому что не знал, как начать разговор об этом, говорить же о другом было просто невозможно.

Новиков молчал... кто его знает, почему молчал Новиков? Он щелкал клавишами, задавая вычислителю ненужные задачи.

Откинул зачем-то крышку блока программирования и разглядывал пестрые потроха. Он был необычно суетлив и явно не находил себе занятия.

Володя Заостровцев молчал, потому что в человеческом словаре не было слов, которые могли бы выразить то, что с ним произошло. Но в то же время он понимал, что от него ждут клких-то объяснений. Он перебирал в памяти события последних недель, но сцепить одно с другим ему не удавалось. Сплошная стохастика... Пестрая вереница обрывочных картин, и среди них тьфу, пропасть! - ярче всего - лунные псы Диана и Спутник, прыгающие вокруг Резннцкого. И еще, как бы со стороны, он видел самого себя на зеленой тропинке - той тропинке, где он беспомощно топтался, не в силах перешагнуть... что перешагнуть?..

Положение хуже собачьего, подумал он с отвращением: та понимает, только сказать не может. А я - ни понять, ни скaзать...

Новиков ожесточенно поскреб затылок и прервал затянувшееся молчание: Я знал одного парня - он помнил наизусть первые пять листов девятизначной таблицы логарифмов.

- К чему вы это? - сказал командир и, не дожидаясь ответа, обратился к Володе: - Как вы сориентировались, Заостровцев?

Володя ответил не сразу. Он медленно шевелил пальцами, и Радий Петрович с интересом смотрел на эти пальцы, будто ожидая от них чего-то.

- Ну вот, - неуверенно начал Володя. - Знаете, бывает, что идешь в темноте..- и вдруг чувствуешь, что впереди, очень близко, стена... Что-то срабатывает внутри - и останавливаешься...

- За исключением тех случаев, когда расшибаешь лоб, - вставил Новиков.

Командир махнул на него рукой. - Дальше, Заостровцев, - попросил он.

- Стены... - Володя говорил словно в полусне.-Только не прямые... и движутся... Давят... душат... А я ищу, где проход. Сам не знаю как...

- Ну и ну, - сказал командир. - Если бы лично не видел - ни за что бы не поверил. Откуда у вас такое... нечеловеческое чутье?

- Действительно, - сказал Новиков. - Вроде рыбы в электрическом поле. Или птицы в магнитном.

Володя испуганно уставился на него: - Ты... на самом деле думаешь, что у меня развилось это... рыбье или птичье?

Новиков пожал плечами.

Неудачный рейс был подвергнут всестороннему обсуждению, в котором участвовали космонавитаторы, астрофизики и специалисты по приборам. Ввиду того, что район Юпитера, ранее относившийся к шестой категории, проявил непредусмотренную опасную активность, было решено перечислить его в восьмую категорию, а также оборудовать Ио, Каллисто и Ганимед новейшими регистрирующими приборами высокой защиты и поставить дополнительные исследовательские работы. Кое-кто высказался за разработку системы беспилотных рейсов к Юпитеру непосредственно с Луны.

Решение было обстоятельное. Лишь одного не хватало в нем - анализа бесприборной космонавигации, осуществленной практикантом Заостровцевым В. М. в условиях суммарных полей высокой напряженности. Так следовало бы записать это.

Это не было записано по той простой причине, что командир "Алшерона" умолчал о случившемся.

Незадолго до посадки Володя попросил его ничего никому не рассказывать. "Почему?" - удивился командир. "Я бы хотел сначала сам во всем разобраться", - сказал Володя.

Командир подумал, что Володя имеет на это полное право.

"Хорошо, - сказал он. - Но если вам потребуется засвидетельствовать то, что произошло, я охотно это сделаю".

- Временно вышли из строя внешние датчики приборов,коротко доложил Радий Петрович на обсуждении. - Выбрались по чистой случайности. Должен особо отметить выдержку и хорошую профессиональную подготовку практикантов Заостровцева и Новикова.

Подробностей у него не выпытывали. Давно прошли времена, когда в подобных случаях назначались комиссии, проводились дотошные расследования, составлялись пухлые акты. Дагно уже медицина научно обосновала недопустимость лишних расспросов людей, нервная система которых подвергалась угнетающему воздействию, - тем более это относилось к межпланетникам, возвращающимся из тяжелых рейсов- Достаточно того, что они сочтут нужным доложить.

Правда, кое-кто был удивлен. Командира Шевелева знали как человека крайне скупого на положительные характеристики. Никто не помнил случая, чтобы он в такой превосходной степени отрекомендовал необлетанных новичков.

Новикову и Заостровцеву было объявлено, что рейс зачтен и отныне они допущены к космоплаванию в пределах Системы. Сам Платон Иванович привинтил к их курткам значки космонавтов.

- Ох, и тряхануло нас возле Юпика, - рассказывал Новиков в салоне, потягивая терпкий пахучий витакол. - Думал- прощай, дорогая!

И практиканты, еще не сдавшие зачетных рейсов, слушали его со вниманием. Они завидовали его удачливости и дерзкой фамильярности, с которой он отзывался о Юпитере.

Пассажиры высыпали из рейсового и направились к вертолетной стоянке. Хорошо было дышать не спецсмесью из дыхательного аппарата, а чистым, привольным земным воздухом. Хорошо было идти не по изрезанной трещинами лунной почве, а по зеленой траве, по земле, по Земле.

У вертолета Радий Петрович крепко пожал руки Заостровцеву и Новикову. Здесь, в обычной куртке, без скафандра, командир "Апшерона" выглядел очень земным, быть может-чуточку постаревшим. В его жестком, задубеишем от космических перегрузок лице появилось нечто от старшего братадоброго старшего брата.

- Запишите номер моего видеофона, ребята, - сказал он. - Буду рад вас видеть.

Володя сел в вертолет с Новиковым и Резницким. Не успела, однако, машина взлететь, как он попросил Новикова опуститься.

- Что еще за причуда? - проворчал Новиков. - Что ты там потерял?

- Приземлись, - сказал Володя. - Видишь справа тропинку? Вот там.

Резницкий и Новиков были единственными людьми, которым он рассказал обо всем, в том числе и об этой тропинке.

И теперь они поняли Володю.

Вертолет сел. Володя пошел по тропинке - вначале быстро, а потом все более замедляя шаг. Новиков и Резницкий молча следовали за ним.

Впереди было разрыто. Поперек тропинки, вправо и влево от нее желтели кучи вынутого грунта. Трое подошли к траншее, заглянули. Там копошились, выбрасывая песок, землеройные кроты-автоматы.

- Энергонный кабель, - тихо сказал Резницкий. - Наверно, будут ремонтировать. Или укладывать новый.

Володя обернулся к нему, посмотрел широко раскрытыми глазами.

- Энергонный кабель, - сказал он. И вдруг засмеялся.

Отдых космонавта должен быть контрастным. Каждое утро Новиков тащил Володю к морю. Они плавали, прыгали в воду на пристежных крыльях, ходили под парусом.

Но с каждым днем Новикову приходилось все труднее.

Володя упирался, ни за что не желал покидать свою комнату.

Он чувствовал, как обострилось в нем то, непонятное.

Казалось, что кабели, провода, беспроводные линии энергопередач - все, что густо оплетает человеческое жилье, - кричало ему в ухо, в мозг: "Я здесь!.. Мы здесь!.." Он вздрагивал, когда щелкали обыкновенным выключателем. Невинная магнитная подвеска для мыла била по нервам. Проходя по улицам города, по парку, он вдруг начинал ощущать каменную тяжесть в ногах - будто его притягивали подземные сгустки металлических руд. Или неожиданно являлось ощущение текучей воды...

Ему было страшно. Страшно от сознания, что он перестал быть нормальным. Он читал - еще в детстве, - что были когда-то, в средние века, ведуны, рудознатцы, искатели воды.

Их услугами пользовались, но жизнь они кончали в тюрьмах и на кострах. Было ли у них то же, что теперь возникло у него? Ах, если бы кто-нибудь из них поднялся из глубины веков, чтобы можно было его расспросить...

Он сторонился людей- Наотрез отказался от встреч с Резницким: знал, что тот потащит его на исследование, душу вымотает- учеными разговорами...

Тося? Она много раз вызывала его по видеофону. Он не отвечал ка вызовы. Зачем он ей нужен такой... ненормальный дивергентный... Она может только пожалеть. А сама испытает... гадливость, брезгливость? Нет, не то. Ну, испытает неприятное чувство, какое порождает отклонение от нормы.