Шеррилин Кеньон - Темные объятия

• Название: Темные объятия
• Автор: Шеррилин Кеньон
• Издательство: М.: Эксмо, СПб.: Домино
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51592-9

Когда Саншайн Раннинвулф бродила по родному городу в канун Карнавала, она и подумать не могла, что ей предстоит спасти от смерти прекрасного мужчину, предназначенного ей Судьбой. Она полюбит Темного Охотника – вечного воина, стоящего между человечеством и теми, кто хочет его уничтожить. Против них ополчится вся нечисть, вошедшая в сговор с богами. Шантаж, похищение, угрозы… Но разве это преграда для истинной любви, для родственных душ, для двух половинок единого целого?

---

Но больше всего привлекал ее запах незнакомца — теплый запах кожи и здорового мужского тела. Хотелось уткнуться носом ему в шеюи вдыхать, вдыхать этот чудесный запах — пока не опьянеешь от него, как от вина.

— А все-таки, что с ним стряслось? — вернул ее на землю голос Уэйна. — Хоть это ты можешь объяснить?

— Попал под карнавальную платформу.

Даже в полумраке салона Саншайн безошибочно распознала во взгляде Уэйна крайнее изумление.

— Под карнавальную платформу? Откуда она взялась? Ведь до Карнавала еще несколько дней.

— Понятия не имею. Должно быть, он прогневал богов.

— То есть?

Снова проведя рукой по взъерошенным золотистым волосам незнакомца, Саншайн обнаружила на его левом виске две тоненькие косички. Рассеянно поигрывая ими, она ответила на вопрос Уэйна:

— Это была платформа с Вакхом, богом вина, веселья и всяческих излишеств. Должно быть, бедняга чем-то прогневал нашего покровителя, и тот решил его наказать.

— А я думаю, что боги тут ни при чем, — проворчал Уэйн. — Просто опять какой-нибудь мальчик-мажор угнал платформу и поехал кататься! Каждый год такое случается. Интересно, где ее припаркуют на этот раз?

— Ее едва не припарковали прямо на нашем приятеле. Слава богу, жив остался!

— Да уж, ему повезло.

Склонившись щекой к незнакомцу, Саншайн прислушивалась к его глубокому ровному дыханию Что же в нем такое... чем он так притягивает взгляд?

— Твой отец с меня шкуру спустит, — помолчав, снова заговорил Уэйн. — Живьем сожрёт, когда узнает, что я притащил к тебе в квартиру неизвестно кого.

— А ты ему не рассказывай.

Уэйн смерил ее сердитым взглядом.

— Как это «не рассказывай»? А если с тобой — что-то случится? Я буду в ответе.

Саншайн раздраженно вздохнула, не сводя глаз с точеного лица и дерзко выгнутых бровей незнакомца. Откуда это странное чувство, что она его уже где-то видела? Они совершенно точно никогда не встречались, — и все же он кажется ей удивительно знакомым...

Странно. Очень-очень странно.

Впрочем, к странностям Саншайн привыкла. В конце концов, разве не ее родная мать написала целую книгу о необъяснимых явлениях?

— Уэйн, я уже большая девочка и могу сама о себе позаботиться.

— Да-да, конечно. А я двенадцать лет провёл в компании здоровенных волосатых горилл, которые таких вот девочек, умеющих о себе позаботиться, едят на завтрак.

— Ладно, уговорил, — проговорила Саншайн. — Положу его у себя, а сама переночую у родителей. А утром вернусь к себе вместе с мамой или с кем-нибудь из братьев.

— А если он очнется до того, как ты придёшь, и вынесет из квартиры все ценное?

— А что выносить-то? — парировала девушка. — Одежда моя ему не подойдет, а больше там ничего ценного и нет. Разве только он вдруг окажется фанатом группы «Peter, Paul and Магу»[4] и стащит мою коллекцию дисков.

Уэйн закатил глаза.

— Хорошо, хорошо. Но пообещай мне, что ты сделаешь все, чтобы он не смог причинить тебе вред. Договорились?

— Обещаю.

Этот ответ вряд ли удовлетворил Уэйна, однако весь остаток пути он молчал. Ну, почти молчал. Если оставить за скобками ругательства, то он не произнес ни единого слова.

По счастью, Саншайн не падала в обморок от крепких выражений.

Наконец они добрались до ее квартиры, расположенной на чердаке, прямо над клубом, принадлежащим ее семье. Им потребовалось не меньше четверти часа, чтобы вытащить незнакомца из машины и занести на второй этаж.

Уэйн и Саншайн протащили незнакомца через гостиную (она же столовая, она же кухня, она же рабочий кабинет) и откинули розовую занавеску с цветной бахромой, за которой скрывалась ее кровать.

Они осторожно уложили загадочного гостя на постель.

— А теперь пошли, — сказал Уэйн.

Но Саншайн мягко отвела его руку.

Не можем же мы его так оставить!

— Почему?

— Посмотри на него! Он весь в крови!

На лице Уэйна отразилась бесконечная усталость. Рано или поздно — и чаще рано, чем поздно, — такое выражение лица посещало любою, кто общался с Саншайн. — Подожди там, на кушетке, а я его раздену.

— Саншайн!..

— Уэйн, мне двадцать девять лет. Я была замужем. Я художница и изучала обнаженную натypy. Я выросла с двумя старшими братьями. Я знаю, как выглядит мужчина без трусов.

Издав глухое рычание, Уэйн исчез за занавеской.

Глубоко вздохнув, Саншайн повернулась к своему герою, затянутому в черную кожу. На ее девичьей кровати он казался настоящим великаном.

И действительно был весь залит кровью.

Осторожно, чтобы не причинить ему боли, она начала расстегивать куртку. Куртка была не простая — такой косухи она никогда еще не видела! Черная кожа расписана алыми и золотыми кельтскими узорами. Саншайн мгновенно поняла, что перед ней работа настоящего мастера, не только художника, но и знатока древности. Ее всегда влекло к кельтике, на кельтской культуре и искусстве она, как говорится, собаку съела и могла отличить оригинал от подделки. Эти узоры были настоящими.

Расстегнув куртку, Саншайн с изумлением обнаружила, что она надета на голое тело. Под черной кожей — ничего, кроме кожи светлой, покрытой буйной порослью золотисто-рыжих волос. От этого зрелища внутри у нее что-то заныло, и рот наполнился слюной. Никогда в жизни она не видела такого идеального телосложения! Широкие плечи, рельефные мускулы... даже сейчас, когда он лежал без сознания, очертания его тела говорили об огромной силе.

Да это какой-то земной бог!

Вот бы его написать! Такие совершенные пропорции не должны исчезнуть — они заслуживают бессмертия! Саншайн осторожно стянула с него куртку и положила ее на постель.

Затем включила обернутый шарфом ночник, чтобы получше разглядеть его лицо, которое до сих пор видела только в полумраке. Вспыхнул свет — и Саншайн едва не рухнула от потрясения.

Кар-рамба![5]

До чего же он красив! Неправдоподобно, божественно! Еще прекраснее, чем те странные типы, которые на нее напали. Золотистые кудри свободно падали ему на плечи, две тонкие косички спускались с виска на обнаженную грудь. А эти греховно-длинные ресницы! А чувственно выгнутые дуги бровей над закрытыми глазами! А точеные черты, одновременно величавые и неукротимые, словно принадлежащие льву в человеческом образе!

И снова на нее нахлынуло странное ощущение дежа вю. В мозгу вдруг вспыхнула картинка: он — над ней, вжимает ее в постель своим телом, чувственно улыбается, и его медленные движения вперед-назад, вперед-назад...

Поймав себя на этой мысли, Саншайн нервно облизнула губы. Боже правый, о чем она только думает!

Уже давным-давно ее не тянуло к незнакомцам. Но в этом было нечто такое, что Саншайн умирала от желания испытать близость с ним...

Спокойнее, девочка! У тебя просто слишком давно не было мужчины!

Увы, что правда, то правда.

Нахмурившись, Саншайн склонилась над незнакомцем, чтобы рассмотреть ожерелье-торк[6] у него на шее. На толстой золотой основе — два кельтских дракона, повернутых друг к другу головами.

Странно, очень странно. Ведь именно такой дизайн она придумала сама много лет назад, еще в художественной школе. Даже пыталась воплотить его в металле, — но из этого ничего не вышло. Для работы по металлу нужен особый дар.

Но еще большее впечатление произвела на неё кельтская племенная татуировка, покрывающая всю левую сторону тела и левую руку незнакомца. Потрясающий лабиринт узоров, напомнивший ей Евангелие из Келлса[7]. Если она еще не растеряла свои знания, — кажется, это посвящение Морриган, кельтской богине войны.

Не раздумывая, она положила руку ему на грудь, провела пальцами по причудливым завиткам узора.

На правой руке тоже была татуировка — узорчатая лента вокруг бицепса.

Невероятно! Кто бы ни делал эти татуировки — он прекрасно знал кельтскую историю.

Но тут ее палец задел сосок незнакомца — и восторг художницы перед прекрасным произведением искусства отступил перед совсем иным восторгом. Более чувственным, более земным.

Художница отошла в сторону — ее место заняла женщина. Теперь исключительно женский восхищенный взгляд скользил по рельефным мышцам груди и живота, таким тугим и совершенным по форме, что их владелец мог бы выступать на соревновании бодибилдеров...

Ох, до чего же он хорош!

Кожаные штаны его были залиты кровью, однако выше пояса Саншайн ран не разглядела. Даже синяков было не так уж много. А ведь платформа с Вакхом врезалась в него и отбросила в сторону, так что он покатился по асфальту...

Странно. Все это очень странно.