Грин Грин - Кетополис - Киты и броненосцы

• Название: Кетополис - Киты и броненосцы
• Автор: Грин Грин
• Жанр: Киберпанк

Культовая серия книг "Кетополис: город китов" Грея Ф.Грина (Grey Ph.Green), ранее не издававшаяся в России, уже успела завоевать миллионы поклонников по всему миру. Действие книг происходит в начале XX века на вымышленном острове на стыке Индийского и Тихого океанов. Там правит жестокий и таинственный одноногий Канцлер, мечтающий уничтожить всех китов в мире. К его услугам паровые машины — автоматоны, и жестокая извращенная наука об электричестве. Против Канцлера выступают как простые люди, так и мрачный кровавый маньяк Вивисектор. Что делать героям, оказавшимся между двух огней? И так ли уж не прав Канцлер, желающих уничтожить китов? И так ли они безобидны, как думаем мы? Критики сравнивают автора с его знаменитыми предшественниками: "Кетополис — это роман-мозаика, в котором "Моби Дик" Мелвилла встречается с "Островом доктора Моро" Герберта Уэллса".

От переводчика:

Я постарался сохранить стиль оригинала, насколько это возможно. Автор меняет стиль для каждой истории, так что это непросто. Заранее извиняюсь за возможные ошибкию К тому же часть фрагментов переводил не я. Куски будут выкладываться по мере готовности.

_{Буду рад указаниям на любые заманиечя и ошибки.}

_{Напоминаю, что перевод романа сделан энтузиастами и не преследует коммерческой цели. И еще одно — скажите, вам понравилось?:)}

Антон Кирпичов

---

Я против воли улыбаюсь. Папа в своем репертуаре.

— С тех пор, как преставился, не жалуется.

Полковник меняется в лице.

— Эх, мальчик. Как же вы так…

Я хочу его поправить, но в последний момент передумываю и молчу. В конце концов, этот человек знал моего отца.

Йоргенсон говорит:

— Катер отправляется завтра в восемь часов утра с каторжного причала. Старый порт. Козмо… — он вдруг запинается, начинает сначала. — Козмо… дайте мне слово чести, лейтенант, что будете там. На все про все у вас будут сутки. Успеете попрощаться с матерью, с любимой… с друзьями. Мне жаль, но это единственное, что я могу для вас сделать.

С матерью, с любимой женщиной, с друзьями? Навестить кладбище, постоять у закрытой двери, посмотреть с пирса вслед уплывающему "Игефельду" — перевожу я. Ну да, успею. Хорошее предложение, без всякой иронии. Спасибо, Натан.

— Даю слово чести, господин полковник. Завтра в восемь утра я буду на каторжном причале.

— Спасибо, — говорит Натан. Он прикладывает руку к фуражке, и я прикладываю. Так мы стоим довольно долго, глядя друг на друга — а за спиной Йоргенсона переминаются рядовые, ждут, когда офицеры закончат валять дурака, на ветру холодно, морпехи хотят в казармы. Там тепло и нет этого промозглого сырого ветра, вынимающего душу. А морпехам еще наводить глянец к завтрашнему параду. День Большой Бойни, что ж вы хотите.

Впрочем, их могут отправить и к Патройе — воевать с дикарями Остенвольфа.

Странная штука. Остенвольф уже раз пять подходил к Кетополису (правда, впервые настолько близко: от форпоста до городской черты рукой подать) и столько же раз срывался и уходил обратно вглубь острова, в джунгли. Без всяких видимых причин. Ну, на то он и безумец, чтобы его действия нельзя было объяснить нормальной, человеческой логикой. Или даже тактическими соображениями. В тактике ведь что самое главное? Непредсказуемость…

Именно.

…а не безумие.

Когда-то Остенвольф считался лучшим генералом Кетополиса. Да что тут говорить. Мы восхищались этим человеком. Я восхищался.

…вставить себе в голову беспроводной телеграф для управления автоматонами — это не безумие?

Я достаю карманные часы. Восемь тридцать одна. У меня впереди еще целых двадцать три часа и двадцать девять минут свободы.

Опять смотрю на морпехов.

Наверное, странно воевать с противником, который относится к тебе, как к ходячему складу провианта? Эдакие завернутые в сукно банки с тушеной говядиной…

Боже, о чем я только думаю.

Часы притягивают взгляд. Они тикают в ладони. Я почти физически ощущаю, как сдвигаются стрелки — огромные, металлические, в несколько этажей, с космическим грохотом перескакивают на следующее деление — БУМ и БУМ… Сейчас, в восемь часов тридцать две минуты, Октавио Остенвольф считается выродком и вселенским злом.

А Козмо Дантон еще пять минут назад считался подающим надежды морским офицером.

Теперь я никто.

— Понимаете, Козмо? — полковник смотрит на меня, голубые глаза — боль.

Я все понимаю, Натан.

Нет, не все.

На самом деле я не могу понять следующего.

— Как вы так быстро — с приказом?

— Приказ подписан еще вчера, — говорит полковник нехотя. — Ждали только конца дуэли. Честь флота…

Мне вспоминается почему-то Морской Гром, попавший в заключение на каторжный остров и отвратительный беззубый старик, который рассказал ему про спрятанные сокровища. В конце следующей главы Гром сбежал, конечно — на то он и герой.

И там была одна картинка: старик сидит на берегу, темный согнутый силуэт, глядя вслед уходящей за горизонт лодке, которую смастерил Гром из старых гробов. Старик остался на острове — отвратительный и страшный, у него всегда летела слюна изо рта, когда он шептал "мои сокровища, мои сокровища". Он был когда-то злодеем и убийцей, и заслужил, в отличие от Грома, свою печальную участь. Но помню, мне почему-то было не по себе.

Герой уходил к новым приключениям, а уродливый старик оставался на берегу.

Одинокий и забытый. Навсегда.

Кстати… Я говорю:

— А срок?

— Что — срок? — поворачивается полковник.

— Вы собирались назвать срок, к которому я приговорен.

Молчание.

— Пожизненно. — Йоргенсон смотрит на меня и снова говорит: — Эх, мальчик.

Почему-то сейчас мне совсем не хочется его поправлять.

— Отлично, — говорю я. — Могу я взглянуть на приказ?

Йоргенсон понимающе кивает.

Обычный казенный лист. Не каждый день такое случается — твоя судьба у тебя в руках. Своеобразные ощущения. Как за крышку будущего гроба подержатся. "Лейтенанта броненосного флота… разжаловать… приговорить к каторжным работам… на срок…" — читаю я.

Да. Пожизненно.

Я перевожу взгляд в самый низ листа. И вдруг меня начинает разбирать смех. Смешно, ей-богу. Полковник смотрит на меня, не понимая. А я не могу остановиться.

Вот значит, как бывает. Сам, лично, почтил. А еще говорят, что он неграмотный!

Корявая буква "А" вместо подписи. Хорошо, хоть крест на мне не поставили, господин Канцлер.

Левиафан или Побежденное чудовище

Музыка С. Фолетти

Либретто А. Монтеверди

Опера в пяти действиях (18 картинах)

Китобой………………бас

Левиафан……………бас-баритон

Козмо…………………тенор

Аделида…………….сопрано

Судовой Мастер…баритон

Няня……………………меццо-сопрано

Кок……………………..бас

Капитан……………….тенор

1-ый помощник……баритон

2-ий помощник……тенор

Поэт…………………….тенор

Действие 1, Картина 1: Морская пучина. Подземный грот, разбитые корабли, сундуки с золотом, тела утопленников. Левиафан, морское чудовище, говорит о том, что любит Аделиду, и собирается сегодня признаться ей в этом. Левиафану подпевает хор утопленников.

Картина 2: Плывет корабль. На палубе стоит девушка необыкновенной красоты. Это Аделида, дочь графа Кето. Небольшая, но очень интересная партия Няни. Чтобы добиться девушки, Левиафан подплывает к кораблю, но Аделида пугается вида чудовища. Тогда разгневанный Левиафан устраивает шторм, в котором гибнут Няня, Капитан, 1-ый помощник, 2-ой помощник, Поэт и толстый Кок (великолепная партия для комического баса-буфф). Но Аделида чудом спасается и попадает на остров…

(……………..)

Левиафан сшивает себе человеческую личину из погубленных им людей. Превращается в черноволосого зловещего красавца (коронная роль молодой восходящей звезды Шаляпина) и, обманув тем Козмо, проникает во дворец.

(………………)

Но предатель Китобой ударяет гарпуном в спину Козмо и сбрасывает Аделиду за борт.

Левиафан увлекает ее за собой в пучину. Но Аделида не может жить под водой, она умирает (ария "Надо мною мили воды"). Левиафан безутешен — он посылает богам проклятье (знаменитая ария "Боги, вы создали мир неправильно").

В это время Козмо приходит на берег, где повстречал когда-то Аделиду. Он пытается забыться. Но боль его не утихает. Тогда в отчаянии Козмо обращается к богам (знаменитая ария "Изыми мое сердце, мою кровь") с мольбой о мести.

Картина 16: Явление богов.

Появляются боги. Они говорят Козмо, что он должен найти Судового Мастера. У Судового Мастера есть Железная Игла. Он поможет Козмо отомстить.

Картина 17: Козмо находит Судового Мастера. Тот согласен, но при одном условии — что Козмо выдержит и ни разу не застонет, пока он будет шить. Мастер говорит: "Чтобы победить чудовище, нужно самому стать чудовищем". Он пришивает Козмо куски мертвых тел осьминогов, рыб, щупальца морских звезд и самых страшных морских гадов. Козмо молчит. Но потом все-таки не выдерживает. Ария Козмо: "Страдаю! Страдаю! Черной кровью умоюсь…" Судовой Мастер говорит: что же ты наделал, теперь ты не сможешь стать обратно человеком. Так появляется Кальмар.

Картина 18, последняя: Битва Левиафана и Кальмара над телом утонувшей Аделиды. В конце концов Кальмар душит Левиафана своими щупальцами.

Финальная ария Кальмара "Остаюсь в Пучине".

Хор: "Восплачьте о Козмо и Аделиде".

Занавес

Из записок приглашенной оперной звезды (Федор Шаляпин, "Маска и душа: мои сорок лет на театрах", Париж, 1932):

В телеграмме он предложил мне роль Левиафана в постановке.

У нас эту оперу почему-то редко играют, но в Кетополисе она одна из любимейших. Для дебюта моего там нельзя было желать лучшего.

Мне не хотелось ехать, поэтому я отбил телеграмму, что согласен и прошу 15000 рублей за 10 спектаклей. Я думал, мне откажут, поскольку сумма была невообразимой. Каково же было мое удивление, когда на следующее утро я получил ответную телеграмму. Там было всего одно слово: "Согласен".