Ирина Карацуба - Выбирая свою историю."Развилки" на пути России: от Рюриковичей до олигархов

• Название: Выбирая свою историю."Развилки" на пути России: от Рюриковичей до олигархов
• Автор: Ирина Карацуба
• Жанр: История

---

Наконец, с психологической точки зрения интересен тот факт, что сам Никон, очевидно, довольно быстро охладел к своим реформам — книги, издававшиеся при нем в 1658—1666 гг. в Воскресенском Но­воиерусалимском монастыре, напечатаны по-старому, без исправле­ний. Своему бывшему единомышленнику Неронову он разрешил в 1657 г. служить по старым служебникам — со словами «обои-де доб­ры — все равно, по которым хощеш, по тем и служи».

Тем не менее церковные соборы 1656 и 1666—1667 гг. отлучили противников реформ от церкви и прокляли их «как еретиков и непокорников». Эти решения закрепили раскол русской церкви на никони­анскую, признаваемую государством собственно церковью, и старо­обрядческую, объявленную после анафематствования еретической. С этого времени движение раскола стало набирать силу. В «воззваниях» 1667—1668 гг. патриарх Иоасаф называл в числе поборников «ста­рой веры» и служилых людей, и «ленящихся работати» крепостных крестьян, и монахов, и «белых» священников; по его словам, это бы­ло «всенародное множество». У раскольников появились свои вожди: дьякон Федор, инок Епифаний, священники Лазарь и Аввакум.

Аввакум (Петров) — протопоп, писатель, один из вождей старообрядчества (1620 или 1621—1682). Родился в семье сельского священника Нижегородского уезда. В 21 год стал дьяконом, в 23 был рукоположен во священника. С начала служения вступил в конфликт с окружением и за крайнюю строгость в церковных делах неоднократно изгонялся как властями, так и недовольной «бременами неудобоносимыми» паствой. Оказавшись во время одного из таких изгнаний в Москве, примкнул к кружку «ревнителей благочестия» и по­вел яростную борьбу против упадка нравов и нестроений церковной жизни — с позиций крайнего максимализма и тра­диционализма. Аввакум сознавал себя пророком, призванным обличать и наставлять, бороться со злоупотреблениями церкви и государства, проповедовать и окормлять своих многочисленных духовных чад, которых «по се время сот с пять или шесть будет». «Не почивая, я, грешный, прилежа во церквах, и в домех, и на распутиях, по градом и селам, и во царствующем граде, и во стране Сибирской проповедуя». Церковную реформу Алексея Михайловича и Никона Аввакум не принял, попытки царя и иерархии привлечь его на свою сторону оказались безуспешными. Его ссылали, бросали в тюрьмы, разлучали с семьей, но он остался непреклонен. По духу и темпераменту он был борцом, полемистом, обличи­телем. На церковном соборе 1666—1667гг. был лишен сана и заточен в Пустозерский острог (в устье реки Печоры) вмес­те со своими единомышленниками Федором, Епифанием и Лазарем. Именно там Аввакум на 49-м году жизни стано­вится писателем и продолжает борьбу, создавая в нечеловеческихусловиях 15-летнего содержания в земляной яме мно­гочисленные послания, проповеди, библейские толкования и знаменитую, не имеющую аналогов в древнерусской литера­туре автобиографию — «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное». В нем Аввакум рассказывает потрясаю­щим по силе и новаторским по художественным средствам слогом о своем мученическом, по примеру древних пророков и первохристиан, исповедании истинной веры, обличает «никоновские новины». Несмотря на строгие условия содер­жания, сочинения Аввакума расходились буквально по всей , России. В 1682 г. Аввакум и его соузники по приказу царя Фе­дора Алексеевича были казнены (заживо сожжены) «за вели­кие на царский дом хулы». Пустозерские мученики были ка­нонизированы старообрядцами на соборе 1916г.

Вожди раскола призывали уходить от гонителей и совершать цер­ковные таинства самим, а попов-«никониан» обманывать. Староверческое движение стало первым в России массовым проявлением граж­данского неповиновения; оно обеспечивало крестьянам организацион­ные связи, необходимые для всех форм его борьбы. Раскольничьи ски­ты служили укрытием для беглых и исходной базой для повстанческих выступлений, а борьба за «старую веру» — идейным обоснованием со­циального протеста. Раскол стал своеобразной альтернативой московс­кому самодержавию и «никонианской» церкви, но обращен он был не в будущее, а в прошлое. Фанатичную верность традиции как условие спасения души зафиксировали знаменитые слова Аввакума, его кредо: «Держу до смерти, яко же приях; не прелагаю предел вечных, до нас положено: лежи оно так во веки веком!» (Сохраню до конца в том виде, в каком принял; не нарушу заветов: до нас поло­жено, лежи оно так во веки веков.).

Никоновскую реформу Аввакум и его последователи воспринима­ли как «блудню еретическую» (показывая тем самым, что не умеют отличить догматы, на которые покушались реальные еретики, от об­рядов, реформированных никонианами). Для них церковная «спра­ва» — это крушение богоустановленного порядка: «Никон начал пра­воверие казнити, оттоле все зло постигает нас и доныне». Поэтому и разинщина, и «чумной мор» 1654—1655 гг., и войны с Речью Посполитой и Швецией были для них общественными проявлениями нару­шения установленного Богом порядка. Аввакум в прошлом Руси ви­дел «райский сад», верил в неизбежное в будущем восстание против никониан накануне Страшного суда и мечтал: «Даст Бог, преже суда тово Христова, взявше Никона, разобью ему рыло. Блядин сын, соба­ка, смутил нашу землю. Да и глаза те ему выколупаю, да и ткну его взашей: ну во тьму пойди, не подобает тебе явиться Христу моему све­ту. А царя Алексея велю Христу на суде поставить. Того мне надобно шелепами медяными (т. е. медными прутьями) попарить». «Огнепальный» протопоп был убежден, что на Страшном суде он сможет приказывать Иисусу Христу...

Вожди раскола предвещали приход Антихриста, конец света в 1666 г. и грядущее царство небесное, где не будет различия между рабами и господами, «но вси едино есть». Даже после того, как ожи­даемого светопреставления не произошло, активность сторонников староверия не спала. Ужесточилась и правительственная политика. Указ 1684 г. предписывал всех отказывавшихся посещать церкви «пытать и разыскивать накрепко»; упорствующих «если не покорятся, жечь в срубе и пепел развеять». Начались печально знаменитые ста­рообрядческие «гари», в которых сжигали себя сотни людей.

Иногда сторонники «старой веры» решались на сопротивление: в 1668—1676 гг. упорно держались против правительственных войск монахи и работники Соловецкого монастыря, отказавшиеся принять новые богослужебные книги. Когда же открытая борьба была невоз­можна, преследования властей и сознание безысходности порождали отчаяние: мир захвачен Антихристом, «нигде нет исходу — только в огонь дав воду».

Старообрядчество, староверие или раскол (в терминологии РПЦ до 1971 г.) — общее название объединений русских пра­вославных духовных лиц и мирян, отказавшихся признать реформы патриарха Никона. Собственное наименование староверия — древлеправославное христианство. Сохранив каноническую и догматическую основу православия, старо­обрядчество звало своих последователей не столько к возв­ращению обратно к дореформенной церкви, сколько к церкви новой, основанной на желании более активной и более цело­стной религиозной жизни при соблюдении дониконовской традиции. Старообрядчество отличается строгим соблю­дением принципа соборности (добровольного соединения ве­рующих на основе любви к Богу и друг другу в духе Святом), значительной ролью мирян в жизни общин, верой в особую миссию русского православия. В силу давнего конфликта старообрядчества с государством в нем особое значение имеет идея разделения церковной жизни и государственной власти.

Старообрядчество не было единым движением; с конца XVII в. оно стало распадаться на отдельные толки и согласия («федосеевщина», «поморское согласие» и др.). Старообрядче­ство делится на «поповщину» и «беспоповщину». Поповцы признают необходимость церковной иерархии и всех церков­ных таинств. Они в середине XIX в. создали свою церковную организацию (так называемую Белокриницкую иерархию) с центром в Буковине, тогда входившей в Австро-Венгерскую империю (позднее — в общине Рогожского кладбища в Москве).

Беспоповщина распространилась на Севере; ее приверженцы отрицали необходимость духовной иерархии и некоторых таинств. Наиболее радикальные ее толки («филиповщина», «нетовщина») проповедовали необходимость «самоуморениш и самосожжений. В XVIII в. власти ослабили преследования старообрядцев, установив для них повышенное налоговое об­ложение. По мере того как раскольничьи общины втягивались в рыночные отношения, в них росло предпринимательство; из среды раскольников выделялась купеческая верхушка (знамени­тые московские купеческие семейства Морозовых, Рябушинских, Кузнецовых, Расторгуевых). По данным Синода, в 1895 г. насчитывалось 13 миллионов старообрядцев, что составляло около 10% населения. В 1971 г. Поместный собор Русской православной церкви признал постановления Соборов 1656 г. и 1666—1667 гг. в части, касавшейся осуждения раскольников, недействительными, а сами старые обряды — равноспасительными и равночестными новым. Юбилейный Собор 1988 г. («Собор тысячелетия») выразил сожаление по поводу возник­шего триста лет назад разделения единой церкви. В наше время наиболее крупными организациями являются: у «поповцев» — Русская православная старообрядческая цер­ковь и Древлеправославная церковь во главе с митрополита­ми; у «беспоповцев» — Российский совет древлеправославной поморской церкви и Московские христиане древлеправославно-кафолического вероисповедания и благочестия старопо­морского федосеевского согласия.