Пенни Маккаскер - И жили долго и счастливо

• Название: И жили долго и счастливо
• Автор: Пенни Маккаскер
• Издательство: Издательство АСТ
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018437-9

Суровый и немногословный Чейз Риордан уединенно жил на своем ранчо в Висконсине. Однако, быть может, именно нелюдимость Чейза и привлекла Джо Ван Аллен, блестящую жительницу Нью-Йорка, разочарованную в жизни. Неожиданно для себя Джо увидела в мрачноватом красавце МУЖЧИНУ СВОЕЙ МЕЧТЫ…

Итак, УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВОГО начинается. Догадайтесь, КТО выйдет победителем из поединка сильного мужчины и прелестной женщины!..

---

— Господи, Джози, я больше не могу сдерживаться.

Он подхватил ее за руки и посадил к себе на колени.

— Чем дольше ожидание, тем слаще будет потом.

— Я могу с этим согласиться, — хрипло ответил Чейз, — иногда я могу сдерживать свои эмоции. Я все время стараюсь растянуть удовольствие, но у меня не хватает терпения. Почему, Джози?

Он прижал ее к себе, его дыхание стало прерывистым, когда он ее рукой надевал презерватив.

Наконец она опустилась на его спеленутую резиной плоть. На глаза навернулись слезы, когда она услышала тихое отчаяние в его голосе, в то время как новое ощущение на грани боли и оргазма захватило все ее тело. Они уносились прочь от реальности в мир бешеного ритма, захлебывающихся вздохов и ослабевающего оргазма, которого Джо показалось мало.

— Больше никакой работы сегодня, — произнес Чейз.

Джо хотелось возразить против такой наглости, но ее остановил предупреждающий блеск в его глазах. Он приходил в ярость и закрывался при одном упоминании о ее карьере, о ее жизни в Нью-Йорке. Она видела, какая борьба шла в его сердце, хотя он отчаянно пытался ее скрыть. Он не хотел ее отпускать, но и попросить ее остаться было выше его сил.

Она придумала, как разрешить эту дилемму. Джо собиралась просто уехать, резко и жестоко оборвав их роман: тогда раны заживут быстрее.

Но когда он отнес ее на постель, когда она снова и снова плыла по волнам страсти, которые уносили ее на вершину блаженства, она поняла, что не сможет добровольно отказаться хотя бы от одного лишнего мгновения, проведенного с ним.

Когда Чейз наблюдал за Джо, он начинал понимать, что значит поэзия в движении. Чистила ли она конюшни или готовила завтрак, она делала это с такой грацией и сдержанной чувственностью, что ему приходилось отворачиваться, чтобы не дать страсти захватить его. То, что она даже не подозревала, какое впечатление на него производила, возбуждало его еще больше.

Как он может позволить ей уехать? Как попросить ее остаться, посвятить ему свою жизнь? Что, если она откажет ему?

Если бы только он мог ее как-то удержать…

— Попозируй мне.

— Что? — Она повернулась с тарелкой в руках, в ее глазах и голосе было нескрываемое удивление.

— Попозируй мне, Джози. — Идея захватила Чейза, она так ему понравилась, что он никак не мог понять, почему это не пришло ему в голову раньше. Она была прекрасна, обворожительна. И сейчас она принадлежала ему. — Позволь мне нарисовать тебя. Я хочу запечатлеть то, как ты смотрела на меня прошлой ночью.

Джо вспыхнула и дрожащими руками поставила перед ним тарелку с омлетом.

— У меня сегодня много работы, Чейз.

Он посадил ее к себе на колени. На этом стуле они занимались любовью прошлой ночью. Джо тоже подумала об этом, она покраснела еще больше и попыталась вырваться, но он крепко держал ее, мягко поглаживая по спине, пока она не успокоилась в его объятиях.

— Мне действительно нужно поработать, — пробормотала она. — Джордж ждет трилогии к концу следующей недели, а у меня сделано только два сюжета.

— Поработаешь днем, — прошептал Чейз, его губы были совсем близко от ее рта. Он не сдержался, легко поцеловал ее пухлые губки и улыбнулся, когда она потянулась за продолжением.

Чейз отклонился, не продолжив поцелуя. Он хотел убедиться в том, что мог отказаться от этого.

Джо вздохнула и прижалась к нему бедрами, заставив его застонать.

— Мне нужно съездить в город сегодня днем, Чейз.

— Съездишь завтра, — отрезал он, все больше раздражаясь оттого, что она готова была найти любой предлог, только бы не остаться с ним.

Джо услышала злые нотки в его голосе.

— Ты сам виноват в том, что мне надо ехать сегодня, — сказала она, лаская его шею. — Я была слишком занята, чтобы подумать о еде, а у нас кончились почти все запасы. — Она на мгновение замолчала. — Что же касается моей карьеры, Джордж дал мне отпуск впервые, несмотря на то что я очень молода. Он хочет, чтобы я писала лучше, по-новому. Я никогда не подводила его, всегда сдавала работу вовремя, и на этот раз будет так же. Для меня это важно.

— Извини, Джози. — Он не нашелся, что еще ответить на это признание.

Она снова прижалась к его груди, принимая извинения за неожиданную вспышку гнева. Но это было больше чем внезапный порыв. Чейз понял, что вот уже несколько педель он мешал ей работать. Но если он ревновал ее к тем часам, которые она проводила за компьютером, что же будет с ним, когда она уедет, как он вынесет мысль, что другой мужчина постарается вылечить ее разбитое сердце и завоевать ее любовь? А этот другой мужчина обязательно появится, она слишком страстная, чтобы долго оставаться одной.

Ревность заползла в его душу, как червь забирается в бочку с яблоками, оставляя гниль и разрушение на своем пути. Самое худшее во всем этом было то, что он сам был виноват в происходящем. Он не хотел потерять Джо и в то же время не мог заставить себя довериться ей. «Она права, — с тоской подумал Чейз, — я трус».

— Я буду позировать тебе.

Ее мягкий голос прогнал горькие мысли, омрачавшие его душу. Он попытался вернуться к своим размышлениям, но они вдруг потеряли смысл.

Джо слегка встряхнула его:

— Ты слышал, что я сказала? Я попозирую тебе, но всего лишь час.

Чейз глубоко вздохнул. Решение проблемы найдется, когда он окажется в студии.

Рисовать Джо оказалось намного сложнее, чем все, что Чейзу приходилось изображать до того, но в этом было и больше смысла. Поначалу она краснела и смущалась, не давая ему возможности поймать тонкую паутинку чувственности, которая окутывала ее, как ее облегающие джинсы.

Поэтому он предпочитал заниматься с ней любовью среди холстов и аромата масляной краски и растворителя. Он впитывал каждый ее вздох, каждый сдержанный стон и отчаянную мольбу ее хриплого голоса. Наслаждался тем, как ее тело поднималось и опускалось, точно улавливая его ритм, как будто этот танец страсти был специально поставлен только для них. Он копил в себе все звуки и запахи, лелеял их, пока наконец эта смесь не превратилась во вдохновение.

И когда она неподвижно лежала в истоме, он начал рисовать ее. Блеск ее кожи, бархатную глубину карих глаз, таких глубоких, что Чейзу хотелось утонуть в них. Он отогнал нараставший в нем шквал желания, все ожесточеннее налегая на кисть.

Когда она поднялась и оделась, смущенно улыбаясь, Чейз проводил ее глубоким ненасытным поцелуем, который почти прогнал с трудом пришедшее вдохновение. Почти.

Джо ушла, но осталась в его сознании, в его душе. В его сердце. Он попытался перенести этот образ на холст.

Это немного успокоило Чейза, ведь он любил Джоселин Ван Аллен. Пришло время признать это, здесь, на ранчо, которое было построено полтора столетия назад человеком, рисковавшим всем, даже своей жизнью, ради мечты. Человеком, который никогда не позволил бы своему прошлому определять будущее. Мартин Коновер не только заложил фундамент «Тауэр-Си», его кровь текла в жилах Чейза.

Надо набраться смелости сказать Джо, что он чувствует.

Непросто было избавиться от сомнений, но ведь именно сомнения превращают жизнь в рискованную игру, победа в которой так волнует кровь.

Чейз вдруг поймал себя на том, что неподвижно стоит перед холстом, с интересом разглядывая его. Джо лежала на боку, подложив одну руку под голову, а другую па свое округлое бедро. Волосы почти прикрывали ее, и лишь кое-где была видна бледная кожа. Прозрачная белая ткань прикрывала ее бедра, скрывая самое интимное, в то время как ноги оставались голыми. В портрете было поразительное сходство с оригиналом.

И все же это было больше, чем просто портрет. Чейзу удалось передать душу Джо, ее красоту и свет, который наполнял все ее существо. Более того, каждый мазок кисти, каждая линия передавали любовь, в которой Чейзу так сложно было признаться. Ее любовь тоже была там, в нежной понимающей улыбке, в атмосфере неги, которая ее окружала. Особенно в свете ее глаз, который пробивался сквозь полуприкрытые веки.

В этот момент Чейз понял, что никогда не сможет никому показать эту картину. Даже самой Джо, пока не скажет ей, что он чувствует, пока он не свыкнется с любовью к ней.

Он накрыл портрет и вышел из студии. Его мозг усиленно обдумывал план действий. Обед, подумал он с предвкушающей улыбкой. Свечи, ирландская скатерть, классическая музыка, китайский фарфор, который его отец подарил матери. И что-то еще, что навеки связало его родителей. Золото, драгоценности и обещания.

К тому времени, когда солнце почти спряталось за горизонтом, на плите кипело жаркое — единственное блюдо, которое он умел готовить. Стол был накрыт, пластинка поскрипывала на старом проигрывателе. Он оставил букет диких цветов и записку на крыльце, где Джо сразу увидит их, когда вернется из города. Вдруг зазвонил телефон.