Джон Бэррон - КГБ сегодня. Невидимые щупальца.

• Название: КГБ сегодня. Невидимые щупальца.
• Автор: Джон Бэррон
• Издательство: Нью-Йорк ; Иерусалим ; Париж : Время и мы
• Жанр: Политика
• Год: 1984
• ISBN: - ISBN 0-914481-01-0

С фактами в руках Джон Баррон утверждает в своей книге, что эта фантастическая ситуация (дьявольское, разрушительное влияние одного лишь советского ведомства, именуемого КГБ на весь мир) стала реальностью наших дней.

---

Хозяин квартиры, кагебист, накрыл стол для ужина, и Гэмблтона пригласили продолжить беседу за столом. Только что вошедший старик уселся напротив. Один из его спутников встал за его стулом, чтобы помогать ему объясняться по-английски, двое других прислонились к дверному косяку. Гэмблтон понял, что это — телохранители.

Во время ужина собеседник засыпал Гэмблтона вопросами. Не стал ли военный бюджет Соединенных Штатов чересчур обременительным даже для этой сверхбогатой страны? Не преследуют ли в США евреев? Как относится к СССР американская молодежь? Насколько возможен распад европейского «Общего рынка»? Но вот разговор перешел на Китай, и гость сразу помрачнел: «Да, наши отношения с китайцами — это трагедия…»

Потолковав таким образом о мировых делах, они обсудили дальнейшие задания, поручаемые Гэмблтону, и в первую очередь — задание, относящееся к Соединенным Штатам. «В любом случае, — заключил русский, — совершенно ясно, что мы будем стараться использовать вас в ключевых районах, — скажем, таких, как Израиль, в «горячих точках» по всему земному шару».

Прошел час. Визитер поднялся из-за стола и, прощаясь с Гэмблтоном, проговорил: «Надеюсь, наше сотрудничество станет в дальнейшем еще более плодотворным. Со своей стороны, желаю вам лично здоровья и всяческого успеха».

Едва за ним закрылась дверь, как офицер КГБ, оставшийся с Гэмблтоном в квартире, наполнил стаканы водкой — руки у него слегка дрожали — и, как подкошенный, рухнул в кресло.

— Кто это был? — спросил Гэмблтон.

— Как, неужели вы не знаете?! — воскликнул офицер. — Это же Юрий Владимирович Андропов, председатель Комитета государственной безопасности!

Председатель КГБ, член Политбюро Андропов был одним из самых занятых людей во все советской верхушке. Тем не менее в тот вечер — дело происходило в июле 1975 года — он выкроил часок, чтобы лично встретиться с несомненно важным для КГБ человеком — шпионом, прибывшим в Москву.

Сейчас этот шпион сидит в английской тюрьме. А его хозяин правит советским государством.

Время от времени на заседаниях Политбюро обсуждаются детали шпионских операций, разные дезориентирующие трюки мирового масштаба и коварные зигзаги, которые предстоит совершить советской политике. Осенью 1979 года советская верхушка собралась, чтобы обсудить особенно деликатный вопрос. А именно: должен ли КГБ убрать Хафизуллу Амина, президента Афганистана, и заменить его советским агентом?

Рассмотрев план действий, разработанный людьми Андропова и одобренный им самим, Политбюро проголосовало «за».

В качестве исполнителя КГБ выбрал подполковника Михаила Талебова, хорошо подготовленного для такой роли. Как сотрудник «Управления С», которое внедряет тайных агентов КГБ в руководящие круги зарубежных стран, Талебов имел достаточный опыт в подобного рода делах. Он родился и вырос в Азербайджане, рядом с иранской границей, и владел фарси не хуже любого перса или афганца. Запасшись фальшивыми документами, сфабрикованными КГБ, он прожил несколько лет в Кабуле. Там выяснилось, что он вполне сходит за местного уроженца.

Поздней осенью 1979 года Талебова вновь перебросили в Афганистан. Благодаря соответствующей подготовке, проведенной кабульской агентурой КГБ, он получил место повара в президентском дворце. Работая на кухне, подполковник выжидал благоприятного случая. У него с собой всегда был яд — бесцветный и не имеющий запаха, приготовленный в Москве Управлением технических операций специально для президента Амина. Из докладов Талебова резиденту КГБ в Кабуле следовало, что по меньшей мере дважды ему удалось капнуть этого яду во фруктовые соки, подаваемые к президентскому столу.

Однако, зная о пристрастии Амина к сокам, КГБ не вполне представлял себе, насколько хитер и недоверчив этот человек. Опасаясь отравления, он имел привычку наполнять стакан небольшими порциями сока из разных графинов. Это снижало концентрацию яда до заведомо несмертельного уровня. Более того, президент, по-видимому, не испытывал даже болей в желудке, иначе бы кухонному персоналу не избежать расследования и допросов, чего, однако, не происходило.

Потеряв терпение, Андропов и Политбюро распорядились форсировать события. В ночь на 27 декабря 1979 года в президентский дворец ворвалась оперативная группа КГБ, возглавляемая полковником Бояриновым и поддержанная советскими десантниками. Амин и его любовница находились в одной из комнат второго этажа и были пристрелены на месте. Но дворцовая охрана сопротивлялась столь отчаянно, что полковник Бояринов вынужден был удрать из дворца, чтобы потребовать подкреплений. Это имело для него фатальные последствия: Советскому Союзу вовсе не требовались свидетели убийства президента, поэтому штурмовая группа получила приказ никого не выпускать из здания живым. В темноте десантники застрелили полковника, приняв его за афганца.

Почти все, кто находился во дворце, были перебиты. Среди немногих переживших эту ночь оказался подполковник Талебов. Хотя никто не поставил его заранее в известность о намеченном штурме дворца (а нападавшие тоже не были предупреждены, что среди дворцового персонала находится свой человек), ему удалось воспользоваться паникой, возникшей во время кровавой резни, и каким-то образом благополучно выбраться из здания.

* * *

Членам Политбюро приходилось лично заниматься не только покушениями, но и фальшивками. Осенью 1981 года КГБ подделал подпись президента Рейгена на фальшивом письме, адресованном испанскому королю Хуану Карлосу. В письме говорилось, что некоторые из военных, политических и духовных деятелей, близких к престолу, поддерживали оппозицию, сопротивлявшуюся вступлению Испании в НАТО. Сверх того, утверждалось, что имеются «веские причины», которые должны заставить короля покончить с левой оппозицией как таковой. Если король это сделает, говорилось далее в письме, то Соединенные Штаты, со своей стороны, готовы помочь ему вернуть Испании Гибралтар. В целом из письма вырисовывалась такая картина: президент США указывает испанскому монарху, что тому следует делать в собственной стране, и бесцеремонно вмешивается, таким образом, во внутренние дела Испании.

По-видимому, идея фабрикации такого письма показалась членам Политбюро заслуживающей внимания. С ведома Политбюро агенты КГБ в Мадриде распространили по почте множество копий этой фальшивки: ее получили редакции газет и многие дипломаты европейских стран, аккредитованные в испанской столице. Но этот трюк не достиг цели, разве лишь еще более испортил американо-советские отношения. Испанские журналисты быстро распознали фальшивку, некоторые прямо указывали на ее советское происхождение. Белый Дом расценил этот акт как беспрецедентное личное оскорбление, нанесенное американскому президенту, который всего несколькими месяцами ранее занял свой пост.

* * *

Это зрелище — когда самые высокопоставленные руководители Советского Союза отвлекаются от важных государственных дел, чтобы готовить тайные убийства и пускать в оборот фальшивки, чтобы встречаться со странствующими шпионами, — может показаться иностранцу странным и, более того, — недостойным государственных деятелей. Однако личное участие руководства страны в подобных акциях вытекает из необычайно тесного переплетения легальной советской политики с тайными операциями. Такое переплетение обусловлено историческими и современными реалиями СССР и в значительной мере определяет образ правления, существующий в этой стране. Оно указывает на особенности поведения советской олигархии и маловероятность существенных перемен в мышлении и поведении самих олигархов, по крайней мере в ближайшем будущем.

Этим зловещим переплетением тайного и явного объясняется и то обстоятельство, что КГБ — главное средство осуществления тайных операций — в такой мере пронизывает все советские акции, независимо от того, относятся они к внутренним или иностранным делам. Этим же приходится объяснить тот факт, что в 1982 году престарелые заговорщики, засевшие в Политбюро, в отчаянии вручили диктаторскую власть человеку из КГБ.

К началу 1982 года здоровье Брежнева ухудшилось настолько, что он оказался в сущности несостоятельным как государственный деятель. Не приходилось надеяться, что он продержится еще сколько-нибудь продолжительное время. Оглядываясь назад, мы можем констатировать, что уже весной 1982 года олигархия сделала ставку на Юрия Владимировича Андропова как на его преемника. В мае Андропов оставил пост председателя КГБ, чтобы занять место главного партийного идеолога, освободившееся со смертью Суслова. Всего лишь несколько месяцев отделяли его от события, которое должно было сделать его пятым по счету главой советского государства.

За эти месяцы на страницы западной прессы хлынул целый поток статей, очерков и корреспонденций, весьма лестных для Андропова. Он изображался прагматичным, гибким, гуманным интеллектуалом космополитического склада. Подчеркивалось, что он бегло говорит по-английски и «понимает» Соединенные Штаты. Ему приписывали сочувствие идее неких реформ внутри страны, утверждали, что в личном плане он во многом солидарен с диссидентами, а во внешней политике является убежденным сторонником разрядки. Он танцует танго, пьет шотландский виски и коньяк, понимает толк в американском джазе и читает Жаклин Сьюзенн. Одевается элегантно и пользуется репутацией души общества. По вечерам он слушает порой «Голос Америки» или пьет в кругу диссидентов, которых приглашает к себе домой с целью расширения своего кругозора. В общем, как давала понять газета «Вашингтон Пост», в лице Андропова мы имеем дело со скрытым либералом.