Брайан Д'Амато - Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса

• Название: Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса
• Автор: Брайан Д'Амато
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49944-1

Жрецы цивилизации майя совершили поразительные научные открытия, далеко опередившие свое время. А еще они вычислили, когда наступит конец света.

Человек, в чьих жилах течет кровь майя, не сомневается в том, что мир погибнет 21 декабря 2012 года. И когда выпадает зыбкий шанс предотвратить катастрофу, Джед де Ланда решает рискнуть.

Перенестись сознанием в прошлое, в год 664-й н. э., и там влиять на мысли и дела правителя, от которого зависит будущее. Таков был план. Но он с самого начала дал сбой: молодой майя, принявший в себя разум нашего современника, удостоился великой чести — ритуального самоубийства…

---

2ДЧ изрек:

Мой складыватель, который подо мной, 7 Шип,
Читает только для своих вождей,
Но он может сыграть поединок счета костей против тебя.

О черт. Поединок. Отлично. 7 Шип, говоришь? Очаровательно. «Интересно, где они меня убьют, если я проиграю», — спрашивал я себя. Наверное…

Внезапно стражник молча развернулся лицом к нам, готовый броситься и придушить меня. Видимо, 2ДЧ подал ему тайный знак. Он общался со стражником на языке, неизвестном Чакалу. Понятно, громила глух. Может быть, его специально лишили слуха. А отворачивался он, чтобы по губам не читать, о чем мы говорим. Я решил, что 2ДЧ приказывает ему увести меня и скормить броненосцам, или кому уж они там обычно скармливают людей, но стражник вместо этого на корточках переполз в заднюю часть помещения и забрался на штабель заскрипевших, затрещавших под ним корзинок. 7 Шип тем временем размотал свою сеть и снял шляпу. Он был старше 2ДЧ, и в его длинной косичке виднелись седые пряди; в его лице я не заметил бы ничего примечательного, если бы не борода. Необыкновенная борода для майя: густая, длиной около четырех дюймов, но ухоженная — связанная цилиндриком, как у египетских фараонов. Я не мог оторвать от нее взгляд. Худое старое и, как и руки, волосатое тело складывателя не покрывали татуировки, если не считать ряда четырех синих точек размером в одноцентовик на правом плече. Он прикоснулся правой рукой к левому локтю — принятый на подобных посиделках жест, который заменял рукопожатие или кивок. Я сделал то же самое, но дотронулся пальцами до предплечья, поскольку бородач был старше меня. Хелло, старина, подумал я. Один складыватель приветствует другого. Братство игроков. Нет проблем.

7 Шип, не вставая, повернулся лицом ко мне, а я — к нему. Он достал мешочек с табаком, высыпал несколько листиков и приблизительно половину из них заправил себе в рот. Я взял остальное. Мы начали жевать. Черт, подумал я, какой крепкий табачок. Старик поставил между нами чашу с песком. Я втер немного табачной жвачки в бедро (на этом месте у Чакала не было следов, отметил я, значит, это его первая игра), а остатки выплюнул в чашу с песком. Минуту спустя то же самое сделал Шип и отодвинул чашу. Тем временем спустился стражник с рулоном материи длиной в две руки. Он положил рулон между нами и развернул его. Я был потрясен. Казалось, тут, в маленьком мрачном помещении, откуда ни возьмись появилась полностью освещенная рождественская елка из Рокфеллеровского центра.

Перед нами лежало игровое поле из плетеного пера. Временные квадранты отливали кармином и желтоватым янтарем, и даже черный квадрант сверкал таким эфиопским глянцем, что возникало ощущение, будто в нем можно утонуть. Глядя на подобное произведение искусства, невозможно поверить, что сделано оно человеческими руками, как ковры Гобеленов, или, скажем, парча из Раджшахи,[586] или украшенная драгоценными камнями лента из студии Ромео Джильи, сиявшая в волосах Кристен Макменами на обложке итальянского номера «Вог» в октябре 1993-го. Поле имело восьмиугольную форму, а не квадратную, а вместо круглых ячеек были такие же, как на досках, которые мы мастерили по чертежам Таро; в каждой из 260 точек покачивались изумрудные, словно шейка кетцаля, хохолки. И все же я испытал разочарование. Ибо надеялся увидеть что-то новое, то, что помогло бы мне ответить на вопросы, с которыми я пришел сюда… А вместо этого я увидел поле пусть поразительной красоты, но вполне в духе тех, что делал Таро по рисунку в Кодексе.

Проклятье.

2ДЧ соскользнул со своей подушки, опустился на колени рядом с нами и поправил поле, повернув его по часовой стрелке и сориентировав по сторонам света. В результате (судя по всему, намеренно) 7 Шип оказался на юго-востоке — в направлении Гарпии, а я играл за черный северо-запад.

Бакаб, как хороший рефери, обозначил правила. Эта версия напоминала игру один на один — несколько таких раундов я провел с Тони Сиком, — но в большей степени походила на ту разновидность, в которую играли мы с матерью. Правда, не на столь огромном поле. В общем, тот же «морской бой», потому что у каждого на поле пять точек, соответствующих броскам игроков, и ты должен угадать неприятельские точки и помешать определить свои. Но чтобы «угадать», ты передвигаешь свой камень на эту точку и пытаешься блокировать противника семенами, морочишь ему голову, заманиваешь на ложный путь. Врать ты не мог (в особенности еще и потому, что 2ДЧ знал, что это за точки), но разрешалось скрывать истину и дезинформировать второго игрока. Пожалуй, немного похоже на «Стратего»[587] (а это одна из моих любимых игр). Конечно, она отличается от настоящей игры жертвоприношения, с помощью которой ты заглядываешь в чье-то будущее, но общее между ними все же есть. Различие такое же, как между джином рамми[588] и покером.

Стражник принес кувшин с дыркой в боку. 7 Шип не произнес ни слова и изъяснялся только жестами. Но я понял, что он уступает мне, и засунул руку в дыру, чтобы выбрать любые пять чисел от 0 до 260, причем старался делать это произвольно (что довольно-таки нелегко). 2ДЧ заглянул в кувшин, и я показал ему числа на пальцах. Наконец я вытащил руку. Теперь пришла очередь 2ДЧ — он запустил внутрь руку, повернул кувшин горлом ко мне и, ничего не перепутав, повторил выбранные мной числа. Затем бакаб кивнул 7 Шипу. Я отвернулся. Когда они закончили, 2ДЧ вручил мне кварцевый камушек и семь семян дерева тц’ите. 7 Шип достал собственные атрибуты игры. После чего мы с ним прикоснулись правой рукой к полу у края поля. Я сравнил бы это с приветственным кивком перед началом игры в го. 7 Шип, как старший, сделал первый ход. Он разбросал семена и поставил кварцевый камушек на 11 Ахау.

De todos modos. Я кинул семена. Мой ход. Его ход.

Гм. Похоже, надо пойти сюда, нет, постой, пожалуй, все же туда. Ясно, сначала случится это, они будут реагировать вот так, отлично…

Проклятье. Джед когда-то соображал гораздо лучше. Так или иначе, я сделал ход. Сделал ход и 7 Шип.

Давай, Джедо. Напряги мозги Чакала. Сосредоточься.

Я задумался. Начал потеть. Часов у нас не было, однако я понимал, что если начну тормозить, то 2ДЧ поторопит меня.

Ладненько. Ну же. Сюда. Туда. Здесь. Там. У Чакала, по крайней мере, высокий ай-кью. Представь, насколько все могло оказаться хуже. А если б мое сознание попало в мозг какого-нибудь идиота? И еще, игра на самом деле — это способ дать волю логике до степени прозрения. Вовсе не обязательно быть ходячим арифмометром. Хотя это и не помешает. Я сделал ход. Он сделал. Я. Он.

Ммм.

Еще ход.

Попал. 7 Шип вздохнул. Ага! Я угадал одно из его чисел.

Прекрасно. Я начинал осваиваться в извилинах Чакала. Слава богу, не все прежние навыки содержались в нижних уровнях моего мозга. Самые необходимые из них совершили путешествие во времени вместе с моим Джед-сознанием. Таро, как всегда, оказался прав.

7 Шип нашел одно из моих чисел. Потом я обнаружил еще два его числа. На сто девяносто втором ходу старик опустил обе ладони на циновку, давая понять, что он сдается.

Черт, подумал я. И все, что ли?

По приезде в Иш (назовем это так) я уже не раз разочаровывался, но теперь (хотя вроде бы должен радоваться, так как прошел испытание) был просто сокрушен. «Mierda, — ругнулся я про себя, — да он же ни черта не смыслит в этом деле».

Может, 2ДЧ привел сюда неумеху, чтобы сбить меня с толку? Или в старину майя так же не умели толком играть, как мы в двадцать первом столетии? Тогда наша затея изначально не имела смысла. Есть вероятность, что мы нацелились совсем не в то место. Отлично, вот я торчу тут у черта на куличках с шайкой недоумков, лузеров. Черт, черт, черт и полный облом.

7 Шип подал знак. 2ДЧ ответил. Я не понял, что они сообщили друг другу. Старик выразил жестом согласие, взял щепоть табака из мешочка и положил себе в рот.

— Т’аак а’ан, — озвучил 2ДЧ. «Переигровка».

— Хорошо, — кивнул я.

Стражник подал 2ДЧ глиняную чашу, полную соли. Бакаб пошуровал там пальцами и вытащил два маленьких глиняных пузырька, запечатанные воском. Первый он завернул в небольшой лоскут хлопковой материи. Охранник протянул 2ДЧ каменный молоток. Осторожным ударом тот раздробил пузырек, потом развернул тряпицу. Комнату наполнил странный пьянящий запах — не знакомый ни мне, ни Чакалу. 2ДЧ пошевелил осколки пузырька длинным, покрытым черным лаком и обсыпанным гранатовой крошкой ногтем указательного пальца, выковырял крохотный сморщенный шарик, будто скатанный из коричневого воска, размером с таблетку адвила,[589] и положил на красный квадрант поля перед 7 Шипом. Складыватель достал изо рта табачную жвачку, размял ее вместе с бусинкой и сунул эту пилюлю в рот между зубами и верхней губой. Жевать ее он не стал. 2ДЧ расколол второй пузырек. В нем оказалась щепотка желтого порошка, похожего на зачерствевший измельченный пармезан. Бакаб подобрал крошку ногтем мизинца и протянул руку над игровым полем. 7 Шип медленно подался вперед и вдохнул зелье. После чего откинулся назад. 2ДЧ накрыл оставшийся порошок двумя тыквенными чашами.