Брайан Д'Амато - Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса

• Название: Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса
• Автор: Брайан Д'Амато
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49944-1

Жрецы цивилизации майя совершили поразительные научные открытия, далеко опередившие свое время. А еще они вычислили, когда наступит конец света.

Человек, в чьих жилах течет кровь майя, не сомневается в том, что мир погибнет 21 декабря 2012 года. И когда выпадает зыбкий шанс предотвратить катастрофу, Джед де Ланда решает рискнуть.

Перенестись сознанием в прошлое, в год 664-й н. э., и там влиять на мысли и дела правителя, от которого зависит будущее. Таков был план. Но он с самого начала дал сбой: молодой майя, принявший в себя разум нашего современника, удостоился великой чести — ритуального самоубийства…

---

Черт. Теперь я проникся иррациональным чувством вины. Впрочем, не таким уж и иррациональным. В конечном счете я был мозговым захватчиком. «Забудь об этом, — мысленно успокоил я себя, — не хватало еще каяться перед ним. Он убьет тебя в два счета».

Ты, который подо мной,
Стоил мне сына
И погубил наше хозяйство.

Что? Сына? Ах да.

Я уже упоминал о том, что 2ДЧ, когда церемония на муле пошла вкривь и вкось, вместо меня принес в жертву своего сына. Притвориться, что я не знаю об этом, или нет? В общем, я решил выяснить подробности и воскликнул:

Я, который под тобой,
Прошу теперь прощения!
Но не понимаю,
Как я смог навлечь такую беду,
Почему это произошло.

Я выдал максимально допустимую формулировку прямого вопроса, потому что не дозволялось расспрашивать того, кто стоит выше тебя на социальной лестнице. И даже это было не очень вежливо. Тем не менее 2ДЧ ответил. Он сказал (казенно-обвинительным тоном), что два солнечных года назад его попросили поднести правящему дому Оцелотов дар в честь переименования и нового восседания их старейшины, 9 Клыкастого Колибри, в качестве Повелителя Плодородных Вод и к’аломте’ — военачальника — Иша. Если конкретно, бакаб либо прощал долги (насколько я понял, это его не устраивало), либо отдавал в распоряжение старейшин сына, которого собирались использовать в качестве двойника 9 Клыкастого Колибри при его лжежертвоприношении. Но поскольку 2 Драгоценный Череп имел всего двоих родных сыновей, он постарался выторговать компромисс: пусть один из его приемышей, Чакал, хипбольный чемпион дома Гарпии, проведет высокоцеремониальный матч против 9 Клыкастого Колибри, а потом в роли «нового хипбола», или проигравшего, бросится вниз с мула вместо 9 Клыкастого Колибри.

Потом, во время церемонии, когда Чакал испортил ее ход, явно испугавшись, 2 Драгоценный Череп завернул его в ткани и сохранил на потом (для «церемониального убийства», по его выражению), послав вниз за сыновьями, которые стояли в рядах дома Гарпии на площади. Старший сын, 23 Пепел, немедленно поднялся на мул. Приготовители быстро раскрасили его в синий жертвенный цвет, и он прыгнул.

Бакаб замолчал.

Черт, подумал я. Каким бы хладнокровным негодяем ты ни был, потеря сына причинила тебе жестокие страдания. Вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?[583] Извиниться еще раз? Нет, я решил, что не стоит. Вместо этого я обещал сделать все, чтобы возместить его потери.

Он ответил:

Ты, который подо мной,
Должен был бы отдать больше, чем имеешь,
Больше, чем двадцать раз по двадцать тун’ов боли,
Больше, чем дети твоих предков.

Извини, подумал я.

Он продолжал.

А еще сыновья 8 Парильщика челюстовали себя.
И сын 3 Далека — тоже после солнца оленьей охоты.

Мне потребовалась целая минута, чтобы сообразить, что это значит: три кровных, которых я отделал во время погони, испытали такое унижение, что каждый из них проколол себе маленькую дыру в подкожной мышце шеи за подбородком, протащил через дыру веревку, вывел ее в рот, связал узлом, потом обмотал вокруг дерева и упал на спину, выломав себе нижнюю челюсть.

И, будто этого было мало, он добавил, что во время моей попытки самоубийства на спуске погиб воин Гарпии, а четверо получили травмы. Один из раненых стал калекой и теперь просит, чтобы его прикончили.

Наверное, и носильщики изрядно пострадали. Но для могущественного вельможи это, конечно, не имело значения. Я хотел объяснить, что прыгнул вовсе не я, а Чакал, но промолчал. Какой смысл говорить, если 2ДЧ все знал. Все равно ответственность за случившееся лежала на мне.

Далее бакаб заявил, что все мои проступки — сущая мелочь в сравнении с тем, что можно назвать религиополитическим ущербом. Ходили слухи, что из-за скандального поведения Чакала на муле заболела Земная Жаба, которая могла бы отделаться легким кашлем, но вместо того с ней случился чудовищный приступ с выворачиванием кишок наружу. Сегодня прибыл курьер с побережья и сообщил, насколько сильным было извержение Сан-Мартина. Как всегда, пессимисты начали судачить о конце света.

Ой-ой, зря я ставил себе в заслугу природную катастрофу. Это оказалось не самой блестящей идеей. Но не могут же все мои проекты сверкать гениальностью!

— Итак, — завершил бакаб свой скорбный перечень, — что ты можешь предложить взамен причиненного тобою зла?

— Я знаю, что еще должно случиться…

— Вроде приступа Земной Жабы? — спросил он.

— Да, — ответил я.

— 9 Клыкастый Колибри уже предсказывал это солнце два туна назад.

Черт.

— Разве мой прогноз не был более точным? — возмутился я.

Бакаб согласился, да, мол, и он воспользовался им — приурочил оленью охоту к нужному времени. И поинтересовался, что мне еще известно. 2ДЧ волновало, что станется с домом Гарпии после его смерти.

Мне пришлось признаться в полном неведении насчет последнего вопроса, однако я рассказал, что через двадцать пять лет Иш будет заброшен. По крайней мере, большая часть орошаемой земли вернется в дикое состояние. Культурный слой сойдет на нет, здесь не построят новых каменных зданий и памятников.

— А что случится со мной после моей смерти в следующий к’атун? — Он пристально смотрел на меня.

Что? А, он имеет в виду его скелет. Я покачал головой. 2ДЧ не шелохнулся, тон его голоса остался прежним, но я чувствовал: он быстро теряет терпение. «Разве он не в курсе, где его похоронят?» — спрашивал я себя. Я мельком бросил взгляд на его лицо и немного удивился. Я заметил в сверлящих глазах выражение слабости, боли и отчаяния. Он спросил о своем предполагаемом наследнике — 17 Толчке. Оказалось, он не второй его сын, а любимый племянник, которого он отправил в Ошуицу, местечко в современном Белизе, которое в двадцать первом веке будет называться Каракол.

Я не помнил, чтобы имя наследника упоминалось в каких-либо источниках. Как-то не здорово получается, подумал я.

— А будут ли наши потомки кормить нас в наши огни? — Бакаб имел в виду, будут ли сжигать подношения ему и его семье в дни различных годовщин.

Я начал говорить об общем уважении к предкам, сохраняющемся в так называемых традиционных майяских сообществах, о том, что и в самом деле сжигаются дары в дни праздников, но чем больше я разглагольствовал, тем менее убедительно звучали мои слова.

— Что же касается конкретных вещей, — решил я не слишком темнить, — то… если откровенно, твое имя к концу следующего б’ак’туна забудут даже твои прямые потомки, а посвященные тебе надписи будут засыпаны землей и скрыты от глаз на протяжении шестидесяти к’атунов, а потом их очистит и неправильно переведет шайка расхитителей гробниц, якобы ученых с докторскими степенями. На тот случай, если я не вернусь назад, — заявил я, полагая, что это умный ход, — мы можем записать твои свершения и историю всей династии, и я заберу это с собой и позабочусь, чтобы мой народ почтил тебя…

Он звучно втянул воздух. Это было все равно что сказать: «Мы даем тебе наше разрешение заткнуться».

И я закрыл рот.

Он спросил, что произойдет в оставшиеся 256 огней нынешнего туна?

— 10 Нефритовый Дым из К’ан Эша воссядет 4 Дождя 17 Оконечника, — сказал я. — Двадцать три огня спустя он пленит 2 Высекателя Искр из Лакамха. — [Я сделал себе заметку: слишком много имен, сплошная путаница. Вернись назад и объясни, что происходит, черт побери. — Джед.]

— А сколько дыма это надует на меня? — вздохнул 2ДЧ. Иными словами: «А с чего это должно меня волновать?»

— Может, и нисколько, — ответил я.

Проклятье. У меня иссякал запас серьезных заготовок. Чем черт не шутит — может, спросить у него об игре? Нет, не надо. Ты все еще висишь на волоске.

— Что еще?

Ну давай же, вспомни что-нибудь. Или хотя бы сочини. Тогда, по крайней мере, это для него будет новостью. Хотя нет, он довольно проницательный мужик. Не пытайся провести того, кто уже доказал, что хитрее тебя. Пусть он решит, что ты сможешь оказывать ему услуги.

— С моей помощью дом Гарпии в любом сражении одержит победу, — заявил я. Мой ишианский был немного напыщенным, но теперь я подбирал слова без особого труда. — Найди в воспоминаниях Джеда про оружие.

— Какое именно? — спросил он.

Я описал взрывчатку. И объяснил, что мне понадобится меньше двадцати дней, чтобы изготовить порох.

Вместо ответа 2 Драгоценный Череп прикурил сигару от тростниковой лучины. Он зажал пальцем одну ноздрю, а другой втянул дым.

— Если кто-нибудь увидит такое оружие, — фыркнул он, — или хотя бы услышит о нем, то скажет, что мы купили его у струпосеятеля.

Бакаб имел в виду того, кто заражал кожными болезнями людей, дохнув на них с расстояния. Это же название распространялось на всех, кто совершал всякое эзотерическое нечестие, например колдунов или ведьм. Струпосеятель (он или она) мог быть человеком или не вполне человеком, живым или мертвым или не вполне живым или мертвым. Однако в любом случае столп общества, подобный 2ДЧ, гнушался иметь с ними дело.