Светлана Кузьмина - Адмирал Корнилов

• Название: Адмирал Корнилов
• Автор: Светлана Кузьмина
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978–5–235–02982–8

Героическая гибель вице-адмирала В.А.Корнилова, возглавившего в сентябре 1854 года оборону Севастополя, которую современники назвали «русской Троей», а самого Корнилова «героем, достойным Древней Греции», — произвела сильнейшее впечатление и на участников обороны, и на императора Николая I, и на всё русское общество, и даже на тогдашнюю Европу. Но многие важнейшие события биографии вице-адмирала до драматических событий Крымской войны (1853–1855), его деятельность как выдающегося военного организатора, теоретика, стратега, новатора военного искусства на море, готовившего российскому флоту новое славное поприще, оставались как бы в тени серьёзного интереса (за исключением редких специалистов военной истории). Настоящая книга с успехом восполняет этот пробел. Это — первое в нашей историографии подробное исследование жизни и деятельности выдающегося флотоводца и человека, патриота России.

---

Эскадра состояла из 16 кораблей, некоторые из них были паровые. В её состав входили два пароходофрегата, семь больших парусных фрегатов, три корвета и четыре транспорта. Всего на турецкой эскадре, которой командовал Осман-паша, имелось 472 орудия. Кроме того, на берегу было установлено шесть батарей, имевших 38 орудий. Итого турки имели 510 орудий.

Корабли стояли недалеко от берега, построенные в виде полумесяца с выдвинутыми к выходу с рейда флангами. Вторую линию обороны составляли береговые батареи, надёжно прикрывавшие корабли. Осман-паша имел все основания считать, что Нахимов не рискнёт ввести свои корабли на акваторию порта и атаковать там турецкую эскадру. Но он жестоко ошибся.

Около двух суток не утихал шторм. Нахимов приказал своей небольшой эскадре держаться соединённо: суда легли в дрейф. Командиры доносили флагману о повреждениях: оказалось, что на всех кораблях ветром изорвало паруса, расшатало такелаж, появились течи, а на «Святославе» и «Коварне» повреждения были настолько серьёзны, что понадобился срочный ремонт. Павел Степанович решился отправить эти корабли в Севастополь. Вечером 10 ноября «Святослав», «Храбрый» и «Коварна», обменявшись прощальными сигналами с эскадрой, взяли курс на Севастополь. Спустя несколько часов вслед за ними ушёл и пароход «Бессарабия», чтобы пополнить запасы угля, с командиром которого адмирал отправлял донесение об обнаруженных им на Синопском рейде кораблях неприятеля.

11 ноября за четыре часа до прихода «Бессарабии», доставившей записку Нахимова, на Севастопольском рейде встала на якорь эскадра контр-адмирала Новосильского. Расставшись с Нахимовым 6 ноября в районе Амасра, Новосильский уже к вечеру 7 ноября был в тридцати милях от Херсонесского маяка, но встречный ветер до 11 ноября мешал подойти к главной базе. Моряки с кораблей контр-адмирала только и мечтали, что о спокойном отдыхе в Севастополе. Но командование флотом, узнав об обстановке у берегов Турции, уже приняло решение, и «командир Севастопольского порта вице-адмирал Станюкович, — читаем в шканечном журнале флагмана Новосильского «Три Святителя», — на шлюпе подъехал к нам, передал приказание, чтобы корабли «Три Святителя», «Париж», «Великий Князь Константин», «Варна» и «Гавриил» завтрашний день следовали в море и присоединились к эскадре вице-адмирала Нахимова на место повреждённых его кораблей, возвратившихся в Севастополь».

Сразу же все принялись готовиться к выходу в море. Каждый понимал, что от быстрого выхода кораблей из Севастополя во многом зависит теперь успех грядущих боевых действий. К 12 часам ночи эскадра была полностью готова к походу. Контр-адмирал Новосильский перенёс свой флаг с корабля «Три Святителя» на линейный корабль «Париж», командиром которого был капитан 1-го ранга Владимир Иванович Истомин [122].

12 ноября в 7 часов 30 минут утра корабли снялись с якоря. 16 ноября в 11 часов на расстоянии 17 миль от берега они встретились с эскадрой Нахимова.

Теперь в эскадре Нахимова стало шесть линейных кораблей и два фрегата с общим артиллерийским вооружением в 720 орудий, из них 76 орудий были бомбическими пушками.

Таким образом, соотношение числа орудий к началу Синопского сражения сложилось в пользу Черноморской эскадры — на 210 орудий больше. Однако если учитывать только ту артиллерию, которая могла быть использована в бою, то соотношение выглядело несколько иначе: в русской эскадре в бою могло участвовать 358 орудий одного борта, турки же могли использовать 236 орудий, то есть уже не на 210, а на 144 орудия меньше. Так выглядело количественное сравнение артиллерии. Преимуществом русских кораблей являлось и наличие на них бомбических пушек крупных калибров, которых у турок не было. Зато береговая артиллерия турок могла использовать в бою раскалённые ядра, представлявшие большую опасность для деревянных кораблей. Кроме того, у них имелось два пароходофрегата, которые могли свободно маневрировать вне зависимости от ветра на ограниченной акватории Синопского рейда и вести бой на наиболее важном направлении.

Старые, заслуженные, опытные офицеры командовали кораблями нахимовской эскадры. П.Барановский, А.Кузнецов, В.Микрюков, В.Истомин, А.Кутров, А.Спицын были участниками ещё Русско-турецкой войны 1827–1829 годов. Очень хорошо знали они неприятеля, с которым предстояло сразиться в Синопской бухте, помнили повадки, хитрость и коварство турок ещё по Наваринской кампании.

Уже само место, выбранное для будущего сражения, словно бы обещало победу русским. Эскадра, блокируя турок в Синопе, крейсировала у тех мест, которые были давно известны отважным и предприимчивым русским мореходам. К жёлтым скалам возле обширной бухты Ак-Лиман и живописным долинам к юго-востоку от Синопа ещё в XVII веке подходили казацкие «чайки», на которых запорожские казаки смело преодолевали Чёрное море и высаживались на анатолийском берегу Турции. В 1616 году целая флотилия казацких «чаек» неожиданно прорвалась в Синопскую бухту. Казаки стремительным броском овладели городом и, уничтожив турецкие суда, на которых изнывали от тяжкого рабства русские невольники, освободили своих сородичей.

Спустя много лет, в мае 1790 года, у Синопа вновь появились русские корабли. Знаменитый Фёдор Фёдорович Ушаков крейсировал у турецкого берега с целью помешать неприятелю сосредоточить свои силы для перевозки десанта в Крым. Корабли непобедимого «Ушак-паши» навели на турок «великий страх и беспокойство».

…Вице-адмирал Павел Степанович Нахимов в своих размышлениях в конце концов пришёл к следующему, единственному, по его мнению, выводу: столкновение с противником должно произойти не в открытом море, а здесь, в бухте. Упорное пребывание в бухте турок, не сделавших даже попытки прорвать блокаду, свидетельствовало в пользу той мысли, что противник полагается на силу своих береговых батарей. Думая о том, в какой день дать сражение, Нахимов тревожился: англо-французский флот, находившийся всего в двухдневном переходе от Синопа, в любую минуту мог подойти на помощь турецкой эскадре. И это было не всё, что беспокоило тогда опытного флотоводца. Каждый лишний час мог использоваться турками для усиления обороны базы. И Павел Степанович не стал медлить — это было не в характере решительного адмирала.

Утром 17 ноября он собрал всех командиров кораблей на «Императрице Марии» и объявил, что атака неприятеля назначается на утро следующего дня. Совместно было решено: прорваться на рейд, ошеломить турок быстротой и внезапностью; был установлен порядок, которым корабли должны следовать на сближение с противником. В 8 часов утра по сигналу флагмана эскадра была построена в две колонны и Нахимов специальным сигналом приказал командирам — «заметить порядок ордера похода двух колонн». Первую колонну составили корабли «Императрица Мария», «Великий Князь Константин», «Чесма», вторую — «Париж», «Три Святителя» и «Ростислав».

Построение эскадры в две колонны сокращало время пребывания кораблей под огнём противника в период сближения с ним и в то же время позволяло в кратчайший срок ввести в бой все линейные корабли.

В 11 часов по эскадре было объявлено: «Завтра вице-адмирал Нахимов с судами, с ним плавающими, намерен идти в Синоп для истребления стоящего там на якоре турецкого флота».

Приказ П.С.Нахимова заканчивался словами: «…Россия ожидает славных подвигов от Черноморского флота; от нас зависит оправдать ожидания».

…В бурную и дождливую ночь перед решающим сражением русская эскадра продолжала блокаду Синопской бухты. Корабли лежали в дрейфе. Свободные от вахты матросы отдыхали; вахтенные офицеры старались вглядеться в мглистую даль, время от времени окликая часовых на баке. Все были готовы по первому сигналу броситься по своим местам. В каюте флагмана на линейном корабле «Императрица Мария» за тяжёлыми занавесями долго горел свет: Павел Степанович Нахимов обдумывал снова и снова диспозицию своей эскадры в завтрашнем… нет, уже в сегодняшнем бою — адмирал засиделся за полночь.

Утро 18 ноября 1853 года. Серыми тучами затянут горизонт, в парусах шумит холодный осенний ветер, льёт дождь. В туманной мгле скрылись очертания турецких берегов. В безмолвной тишине, прерываемой лишь порывами ветра и равномерным глухим шумом, на палубах шести русских кораблей стояли тысячи матросов, внимая напутственным словам своих командиров. Потомки тех, кто ходил против врагов России с Ушаковым, Спиридовым, Сенявиным, они знали, что в этом бою нужно будет сражаться насмерть: как и прежде, трубачи будут играть «до последнего».

Все ждали сигнала с флагмана. И вот наконец в 9 часов 30 минут взвились долгожданные флаги; Нахимов, как всегда, лаконичен: «Приготовиться к бою и идти на Синопский рейд». Две колонны в строгом порядке двинулись в бухту, ветер бешено трепал бело-голубые флаги.