Н. Тархова - «Зимняя война»: работа над ошибками (апрель-май 1940 г.)

• Название: «Зимняя война»: работа над ошибками (апрель-май 1940 г.)
• Автор: Н. Тархова
• Издательство: Летний сад
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-94381-134-6

В настоящий сборник включены документы, раскрывающие процесс выработки рекомендаций по вопросам совершенствования Красной Армии на основе опыта советско-финляндской войны 1939—1940 гг. В сборнике публикуются предложения всех специализированных комиссий и подкомиссий Главного военного совета Красной Армии, созданных после совещания в Кремле 14—17 апреля 1940 г. для обобщения опыта «зимней войны», а также стенограммы, протокольные записи и протоколы заседаний комиссии Главного военного совета, на которых рассматривались вопросы вооружения Красной Армии, организации войсковых учений и маневров, военной идеологии. Проведенная с учетом опыта «зимней войны» работа в Красной Армии непосредственно сказалась на ее состоянии перед другой войной, начавшейся 22 июня 1941 г. В связи с этим публикуемые впервые документы сборника значительно расширяют источниковую базу научных исследований как по истории «зимней войны», так и по предыстории Великой Отечественной войны 1941―1945 гг.

Книга рассчитана на специалистов — исследователей отечественной истории и на широкий круг читателей.

---

Мы в числе пригодного контингента принимаем и людей безграмотных, и наши училища и школы, как это видно, дают безграмотных выпускников. Ведь в прошлом году по решению командования было решено отказаться от изучения иностранных языков, а должны были заниматься изучением русского языка, т.к. набор оказался по русскому абсолютно неграмотным. Теперь я должен заявить, что нужно дело поставить так, чтобы народ почувствовал, что попасть в военную академию не так просто, как это было до сих пор, а нужно быть грамотным.

Также, товарищи, при отборе в академию, а также при выпуске [надо] ввести в закон и установить определенный порядок, что в нашей академии, как и в общевойсковой, чтобы преподавать, командирам нужно иметь достаточный стаж и военную подготовку. При таких условиях мы изживем то ненормальное положение, когда лейтенант, ничего не видевший кроме роты, начинает заниматься дивизией, корпусом и т.д. Дальше, мне кажется, нужно установить положение, которое существовало и в старой армии, т.е. по окончании академии обязательна стажировка.

Мехлис: Я должен сказать, что в этом году мы летчиков после окончания академии поставили на эскадрилью.

Дьяков: Волевой командир вырабатывается в процессе самостоятельной работы. Товарищи, нужно требовать, кровью добиваться этого положения, и тогда будет настоящий командир, а ведь у нас, когда прибывает командир, ему все преподносят уже в разработанном и готовом виде. Для того чтобы можно было самостоятельно работать, нужно на это отвести определенное количество времени и это время не использовать ничем другим, как для самостоятельной работы. У нас же сейчас в академии фактически этого нет. У нас считается, если я просидел в академии, да еще буду заниматься дома до 12 часов, то когда же спать, а вот я скажу из своего опыта, что когда я учился, то раньше 4—3-х часов не ложился, а спать мне так же хотелось. Нужно много работать в этом отношении. Мягкотелости не проявлять. Этого положения не может быть, и часы самостоятельной работы не должны подрываться. Каждый сам должен самообразовать часы своей работы.

Следующий вопрос — система воспитания. Я считаю, что наши преподаватели не могут быть в условиях нашей академии только преподавателями. Нужно вернуться к тому, что было не так давно в академии — чтобы преподаватели были полновластными командирами, чтобы он был начальником своей группы и полностью сам отвечал, начиная с первого курса, доведя до третьего курса, и выпускал бы. Преподаватели должны быть ответственными за воспитание своих слушателей. В этом отношении права преподавателей нигде не записаны. Товарищ Мерецков говорил, что 20 лет с лишним существует армия, а Полевого устава нет. 20 с лишним лет существует академия, а Положения об академии нет. Нужно предполагать, что это Положение будет. То, что сейчас делается в академии в этом отношении, это делается явочным порядком. Необходимо разрешить вопрос об укомплектовании академии соответствующим преподавательским составом. Мы имеем некомплект по одному оперативному циклу 45 преподавателей — это примерно на 600 чел., неужели этот вопрос нельзя разрешить? Помимо того чтобы обеспечить штаты, необходимо для ведения учебного процесса, чтобы все кафедры имели резерв преподавателей, хотя бы 10%, чтобы преподавательский состав обеспечить получением творческих отпусков. Сейчас этого нет. Этот резерв будет использован для ведения научной работы, будет постоянно какой-то коллектив, который бы занимался насущными вопросами.

Вопрос относительно преподавательского состава. У нас две основных категории преподавателей. Первая категория — это категория, которая по состоянию здоровья не может быть в строю. Но эти преподаватели также должны посылаться и на маневры. Вторую категорию преподавателей необходимо черпать из войск. Надо поставить вопрос, чтобы лучшие из командиров должны были посылаться в академию, чтобы они могли отдать свои знания и труды и должны быть в академии преподавателями в течение 3—4-х лет, а затем опять посылаться в войска. При таком положении мы оживим воздух в академии. Командирская наша подготовка, — она страдает огромными недочетами. Если можно так выразиться, исключая занятия по марксизму-ленинизму, это все темы случайного характера. До сего дня это было так. Надо развернуть нам выход в поле с преподавательским составом. Нужно расширить практические занятия, нужно привлекать к этим занятиям и из других академий. Этого не делается. Нужно ввести систему сбора преподавательского состава, весной и осенью это было сделано, и была польза, но потом было забыто. Нужно не забывать, что они, преподаватели, стоят выше на голову того контингента, который поступает. Плановые занятия внутри кафедры необходимо обеспечить временем.

Я позволю вспомнить статью «50 лет в строю» комбрига Игнатьева, он правильно сказал, что в старой русской академии, при всех ее недочетах, учили самостоятельной работе. Около этого вопроса нужно заострить внимание.

Здесь поставлен вопрос о возрождении военно-научного общества. Я полагаю, что вся наша военная общественность с радостью встретит это. Я не в состоянии выдвинуть какие-либо принципиальные положения, но если мы здесь опять начнем говорить о 100% охвате, то мы это дело угробим. Надо, чтобы сюда входили люди, действительно умеющие хорошо работать.

О содружестве родов войск и командиров между собой. Я не ошибусь, я уже 18 лет на преподавательской работе, и мне не помнится такое время, когда бы преподавательский состав собрался на вечер, поговорили и пообсуждали между собой, никогда этого не было. Если бы это было организовано, было бы хорошо. За эти же многие годы не было ни одного случая, чтобы, допустим, Академия им. Фрунзе пригласила бы к себе на вечер преподавательский состав другой какой-либо академии. На выпускные праздники, правда, командир и комиссар приглашаются, но этого недостаточно.

Изучение иностранных армий. У нас все полагают, что если мы свои Уставы изучаем, то и это будет... Нечего бояться, если у нас на одну кафедру увеличится. Все армии изучают вопросы психологии, а у нас нет. Для того чтобы поднять знания, нужны соответствующие средства.

Вопросы о развертывании батальона связи, полка связи, специальные организации для обслуживания. Эти вопросы поставлены, но эти вопросы не решаются. Надо при академии организовать соответствующие городки, где бы современные типы оборонительных полос можно было увидеть воочию, и тут же можно было бы решать, чтобы сам слушатель мог бы заниматься, наряду с изучением теории. По изучению тактики боевых действий войск ничего не делается. У нас слушатель, начиная со 2 курса, свободно критикует директивы, а сам не знает, как командовать...

Нужно поставить вопрос, как преподавалось изучение истории в германской армии. После империалистической войны там была создана при Генеральном штабе специальная комиссия, которая прорабатывала все операции, и всю историю боев, и в ходе работы предупреждала и рассылала своим войскам, какие ошибки были и что не нужно повторять.

Товарищи, вследствие того, что мы не занимались вопросами военной идеологии в нашей Красной Армии, наша армия и население воспитывалась неправильно. К чему это привело? Большое оснащение техникой армии привело к тому, что пехота стала игнорироваться. Мы много видели кинокартин о будущей войне, и там показывалось, что танки самостоятельно решают вопросы. Я лично танки очень уважаю, но все же вижу и ошибки в том, что здесь совершенно выпадает пехота. Также есть и картины, где самолеты и артиллерия решали самостоятельно задачи. Но все же нужно сказать, что пехота и на сегодня остается царицей полей.

Возьмите другой вопрос нашей подготовки: артиллеристы, танкисты, авиаторы получают ордена и т.д., а пехота идет на последнем месте. А вот военный совет УрВО даже боится, как бы чего не вышло, и поэтому не имеет ни одного отличника РККА. Отсюда следует вопрос, что нужно пересмотреть идеологию у командира, как он воспитывает кадры, он даже и сам не знает. Эта вредная недооценка пехоты чувствовалась и в последней войне на финляндском фронте.

Ведь сейчас сложилось ложное представление о современном бое, что пехота думает, якобы должны вести бой танки, авиация и артиллерия. А мы, может быть, пойдем в последнее время. А всем известно, что это может привести к следующему — ведь одно неправильное действие влечет за собой и другие также неправильные действия. В связи с этим, что все так относились к пехоте, и поставленные некоторые задачи были неправильны. При укомплектовании забыли пехоту. Сначала укомплектовали танки, авиацию, артиллерию, а потом уже вспомнили о пехоте. Дальше, мы из Ульяновска имеем сведения, что в Ульяновское училище человек не подходит, его присылают в пехоту. Я очень жалею, что здесь сейчас не присутствует т. Щаденко, а это ему невредно было бы знать. Нужно понять, что молодой лейтенант, не имеющий никакого опыта и не имеющий идеологического военного воспитания, безусловно, не может руководить некоторыми участками работы. На сегодня он выпускается из училища, а через 2—3 месяца командует дивизией, полком, а после, когда нам приходится участвовать в бою, его просто нужно снимать. И сейчас мы имеем несколько таких фактов, когда люди не хотят идти командовать ротой. То, что мы не занимались этим вопросом — это ясно и правильно заметил т. Павлов, что очень хорошо, что нам пришлось воевать с финнами, а ни с кем-либо еще. Сейчас по этому вопросу нам дал четкие указания товарищ Сталин, и мы на местах должны проводить их в жизнь.