Вячеслав Удовик - Воронцов

• Название: Воронцов
• Автор: Вячеслав Удовик
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-235-02728-0

Предлагаемое вниманию читателей издание представляет собой жизнеописание генерал-фельдмаршала, светлейшего князя, новороссийского и бессарабского генерал-губернатора, наместника на Кавказе М. С. Воронцова (1782–1856). Личность этого человека вызывает самые противоречивые оценки историков и исследователей-пушкинистов. Первые, признавая в нем талант полководца и мудрого правителя, укоряют его за приверженность монархии и называют угодливым царедворцем. Вторые (по крайней мере большинство из них) игнорируют его заслуги перед Отечеством и видят в нем только врага великого поэта. Рассказывая о жизненном пути Воронцова, о его ратных подвигах и деяниях во славу России, автор книги опровергает распространенное и искаженное представление о нем как о расчетливом вельможе и гонителе Пушкина.

В Приложении приводится ценнейший исторический документ — кавказские письма М. С. Воронцова к А. П. Ермолову.

---

Современники М. С. Воронцова говорили, что, согласившись стать наместником, он отважился на самопожертвование, равное которому трудно сыскать. К. К. Бенкендорф, племянник А. X. Бенкендорфа, пишет в своих воспоминаниях: «Человек совершенно независимого характера и, как ходили слухи, граф был в больших контрах с правительством. Обстоятельство достаточное у нас в России для приобретения популярности. Говорят, что Государь подчинился обстоятельствам; интересно было бы знать, каких усилий стоило ему сложить с себя часть власти, чтобы облечь ею своего подданного, к которому, как указывала молва, он далеко не был расположен». «Это последнее обстоятельство, — продолжает мемуарист, — мне кажется, много способствовало тем овациям, какими встретили Михаила Семеновича Москва и Петербург. Правда, эти овации были заслужены: они относились к той великой жертве, которую граф Михаил Семенович принес, поступившись своим славным отдыхом тогда, когда, казалось, он достиг венца своей карьеры, столь богатой великими событиями и ознаменованной добрыми делами». И далее: «В самом деле, по первому призыву своего Государя, он все бросает для новых трудов, чуждый всякой задней мысли, единственно повинуясь чувству долга и своей совести, которые повелевают ему поработать еще для общего блага и славы русского оружия. Это был призыв к чувству чести дворянина, и граф Воронцов не задумался откликнуться на него».

В начале 1845 года М. С. Воронцов приехал в Петербург. Николай I предложил Михаилу Семеновичу самому определить полномочия, необходимые для победы над Шамилем и для установления мира на Кавказе. И эти испрошенные М. С. Воронцовым полномочия были ему даны. Правда, некоторые высокопоставленные лица пытались хоть на йоту уменьшить права командующего и наместника.

В военном министерстве Воронцову представили подробный план экспедиции с целью занятия Дарго, резиденции Шамиля. Михаил Семенович попросил отложить эту экспедицию на год, чтобы изучить положение дел на месте. Но ему было приказано действовать немедленно и строго по разработанному плану. Он как человек военный не мог не подчиниться приказу. А честь не позволяла ему отказаться от слова, данного государю.

Из Петербурга М. С. Воронцов написал А. П. Ермолову, что ему надо спешно возвращаться в Одессу, поэтому он не сможет заехать к нему в Москву, как хотел, чтобы посоветоваться с ним и с Е. А. Головиным о военном положении на Кавказе. «Мне дают полную волю, и это необходимо. Государь ни в каких способах мне не отказывает; дай Бог, чтобы я мог оправдать его доверие. Без его помощи я ни в чем успеть не надеюсь. Я уверен, что ты помолишься за старого товарища, чтобы он поддержал имя Русское в стране, где ты столько лет прославлял оное <…> Во всяком случае буду просить тебя об одном и сочту твое согласие большим одолжением: у тебя есть много записок и сведений вообще о Кавказе; не можешь ли ты мне сделать из них хотя выписку и прислать мне оную»12.

Но все же Михаил Семенович заехал в Москву и встретился с А. П. Ермоловым и Е. А. Головиным, а потом отправился в Одессу. Здесь поднялась настоящая суматоха. Многие пожелали ехать на Кавказ, чтобы служить под его началом. Каждый день военные и гражданские лица осаждали Михаила Семеновича просьбами взять их с собой. Когда настало время отъезда, одесситы вышли попрощаться со своим генерал-губернатором. Михаил Семенович медленно спускался по ступеням знаменитой лестницы, чтобы сесть на пароход. По обе стороны лестницы теснились толпы людей. Одни приветствовали его криками «ура!», другие плакали.

24 марта 1845 года Воронцова встречал Тифлис. Несмотря на то, что он, следуя своему правилу, прибыл в город поздно ночью, люди приветствовали его на всем пути по городу до здания, где он должен был остановиться. Его с нетерпением ждали и надеялись, что при нем положение на Кавказе быстро улучшится.

Несколькими днями позже в Тифлис приехала Е. К. Воронцова. 20 апреля Михаил Семенович написал в своем дневнике: «Сегодня 26 лет нашей свадьбе».

В 1844 году произошло еще одно немаловажное для четы Воронцовых событие — их дочь графиня Софья Михайловна (1825–1879) вышла замуж за графа Андрея Павловича Шувалова (1817–1876). Бракосочетание состоялось в Вене.

В 1830-е годы А. П. Шувалов служил вместе с М. Ю. Лермонтовым в Нижегородском драгунском, а затем в лейб-гвардии Гусарском полку. Современники предполагали, что Лермонтов наделил Печорина из романа «Герой нашего времени» некоторыми чертами характера Шувалова, и даже находили между ними портретное сходство.

В 1840–1850-е годы молодая чета подолгу жила во дворце в Алупке в специально обустроенном для них Шуваловском флигеле. Позднее они часто жили порознь — Софья Михайловна в Швейцарии, а Андрей Павлович в Париже.

Елизавета Андреевна, старшая дочь Шуваловых (1845–1924), вышла в 1867 году замуж за графа И. И. Воронцова-Дашкова (1837–1916), своего троюродного дядю. Таким образом две ветви рода Воронцовых соединились.

Глава XXIV ВО ГЛАВЕ ОТДЕЛЬНОГО КАВКАЗСКОГО КОРПУСА

Утвержденный в Петербурге план на 1845 год гласил, что необходимо разбить скопище Шамиля, проникнуть в центр его владычества и утвердиться в нем. В то время резиденцией Шамиля был аул Дарго, находившийся в труднодоступной горной Ичкерии. Туда и предстояло отправиться в свой первый поход командующему Отдельным Кавказским корпусом.

К прибытию М. С. Воронцова на Кавказ все задействованные по плану войска были собраны и готовы к намеченной экспедиции. Но командующий еще раз попытался найти мирное решение конфликта. Он надеялся оторвать от Шамиля недавно примкнувших к нему Даниель-Бека и Хаджи Мурата и предложил мир самому имаму. В «Прокламации горским народам» наместник провозгласил: «Религия ваша, шариат, адат, земля ваша, а также все имущество, приобретенное трудами, будет неприкосновенною вашею собственностию и останется без всякого изменения»1. Шамиль ответил наместнику, что «он не думает вести с ним переговоры иными средствами, как при посредстве шашки»2. М. С. Воронцову ничего не оставалось делать, как приступить к реализации плана.

Во второй половине апреля 1845 года командующий отправился на Кавказскую линию, чтобы лично возглавить войска, готовившиеся к походу. По пути он осмотрел укрепления в Назрани, Сунженскую линию, крепость Грозную и укрепление Воздвиженское. Для Чеченского отряда, участвующего в походе, он избрал опорным пунктом крепость Внезапную и установил срок общего сбора 28 мая. Этот отряд состоял из 12 батальонов, 3 рот саперов, 1 тысячи человек грузинской милиции, 13 сотен казаков и 28 орудий. 31 мая Воронцов осмотрел все части отряда и выразил удовлетворение их состоянием.

3 июня Чеченский отряд, оставив обоз и лишние тяжести, прибыл в Гертме. Здесь его уже ожидал другой отряд — Дагестанский, состоявший из 9 батальонов, 4 рот саперов, 3 сотен казаков и 18 орудий. Эти два отряда и должны были действовать против Шамиля.

Погода не благоприятствовала походу. Из-за сильных дождей, крутых спусков и подъемов дороги стали почти непроходимыми, особенно для артиллерии. После нескольких переходов необходимо было выбрать дальнейший маршрут — идти или через ущелье Мичигал, или пробираться через перевал Кырк. Лично проведя рекогносцировку, М. С. Воронцов убедился, что при движении на Мичигал отряд будет встречен многочисленным неприятелем. Решено было двигаться к перевалу, и командующий имел возможность увидеть, как горцы способны быстро менять позицию. За короткое время они переместились на господствующую над местностью крутую гору Анчимир. Пришлось брать эту гору штурмом.

Погода еще больше ухудшилась. Непрерывно лил дождь, стоял сплошной туман, а по ночам случался мороз. Вблизи стоянки отрядов не было леса, поэтому не на чем было готовить пищу и нельзя было обогреться. В летнее время лагерь весь был покрыт слоем мокрого снега.

М. С. Воронцов приказал построить у перевала Кырк специальный пункт для снабжения отрядов провиантом и боеприпасами. Здесь же соорудили и редут на 200 человек, усиленный двумя орудиями. Из-за трудностей передвижения в горах было принято решение отправить 8 орудий обратно.

11 июня оба отряда двинулись в Андию через так называемые Андийские ворота, которые, по сведениям лазутчиков, были сильно укреплены. Однако, вопреки ожиданиям, войска не встретили здесь серьезного сопротивления. Горцы, завалив проход камнями, оставили эту позицию.

14 июня, поднявшись на Андийские высоты, солдаты наконец-то увидели сияющее солнце. Их взорам открылась зеленая долина, но совершенно безлюдная: по указанию Шамиля селения андийской общины были преданы огню. Шамиль же отошел за крутой овраг и занял удобную позицию с завалами на противоположных высотах. Перейдя овраг, солдаты пошли на укрепления горцев. В приказе М. С. Воронцова от 15 июня говорится: «Неприятель, сперва изумленный такою смелостью, бросился потом в шашки, но был хладнокровно принят штыками 7-й егерской роты; причем храбрый полковник кн. Барятинский ранен в ногу, достойный командир 7 егерской роты пор. Маевский убит.