Вячеслав Удовик - Воронцов

• Название: Воронцов
• Автор: Вячеслав Удовик
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-235-02728-0

Предлагаемое вниманию читателей издание представляет собой жизнеописание генерал-фельдмаршала, светлейшего князя, новороссийского и бессарабского генерал-губернатора, наместника на Кавказе М. С. Воронцова (1782–1856). Личность этого человека вызывает самые противоречивые оценки историков и исследователей-пушкинистов. Первые, признавая в нем талант полководца и мудрого правителя, укоряют его за приверженность монархии и называют угодливым царедворцем. Вторые (по крайней мере большинство из них) игнорируют его заслуги перед Отечеством и видят в нем только врага великого поэта. Рассказывая о жизненном пути Воронцова, о его ратных подвигах и деяниях во славу России, автор книги опровергает распространенное и искаженное представление о нем как о расчетливом вельможе и гонителе Пушкина.

В Приложении приводится ценнейший исторический документ — кавказские письма М. С. Воронцова к А. П. Ермолову.

---

В описании сражения при Краоне говорится, что войсками командовал генерал-лейтенант граф Воронцов и что он был награжден орденом Св. Георгия 2-й степени. Полковник С. И. Маевский, отразивший со своим полком 10 атак французов, получил орден Св. Георгия 4-й степени. Граф Воронцов назван среди отличившихся и в рассказе о покорении Парижа.

После пожалования М. С. Воронцову генерал-фельдмаршальского звания русский художник Б. П. Виллевальде написал его портрет для фельдмаршальского зала Зимнего дворца. На портрете Михаил Семенович одет в общегенеральскую форму, введенную в 1855 году. На нем мундир-кафтан с золотым шитьем, красные брюки с золотыми лампасами. Он держит каску с белыми, черными и оранжевыми петушиными перьями. На генерал-адъютантских эполетах скрещены фельдмаршальский жезл и вензель Александра I. На груди многочисленные ордена, на шее портрет Николая I в алмазном обрамлении. Рядом с фигурой Воронцова на камне лежат изображение карты Кавказа и отделанный золотом и эмалью фельдмаршальский жезл.

Вскоре после смерти М. С. Воронцова одесситы обратились к Александру II с просьбой разрешить начать сбор денег по подписке на сооружение в Одессе памятника их прославленному генерал-губернатору. Разрешение было дано, подписка прошла весьма успешно. Автором памятника стал архитектор Брюггер.

Открытие памятника состоялось 8 ноября 1863 года — через 7 лет и 2 дня после смерти светлейшего князя. «В пятницу, 8 ноября, в день св. Михаила, Одесса отпраздновала торжество открытия памятника светлейшему князю Михаилу Семеновичу Воронцову, — сообщалось в „Одесском вестнике“. — С утра обширная Соборная площадь, на которой воздвигнут памятник покойному князю, спустя семь лет после его кончины, наполнилась густыми толпами народа, которого в тот день насчитывалось до 20 000 душ. Вся площадь, все окружающие улицы, все окна, балконы и крыши домов пестрели народом. Прямо против собора устроен был обширный временный помост для зрителей при доме господина Мими. Около 12 часов дня, после божественной литургии, совершенной в кафедральном соборе преосвященным Димитрием, архиепископом Херсонским и Одесским, процессия <…> двинулась из собора и заняла назначенные ей места вокруг памятника, где устроены были 4 платформы: для духовенства, генералитета, местных и иногородних граждан. При торжестве присутствовали: господин Новороссийский и Бессарабский генерал-губернатор и командующий войсками Одесского военного округа генерал-адъютант Коцебу, генерал-адъютант граф Строганов, одесский градоначальник, воспитатели учебных и благотворительных организаций, представители дворянства, духовенства, депутации от разных городов, от немецкой и болгарской колоний, от татар, старейшины, мастеровые, трудившиеся по сооружению памятника, инвалиды, служившие под начальством покойного князя М. С. Воронцова, отряды войска <…> Представители дома князя Воронцова находились: светлейшая княгиня Е. К. Воронцова и генерал-адъютант светлейший князь С. М. Воронцов»1. Затем был совершен церковный обряд освящения памятника. Завершилось торжество прохождением войска церемониальным маршем.

На памятнике М. С. Воронцов изображен во весь рост в мантии, с фельдмаршальским жезлом в руке. На пьедестале памятника барельефы. На одном надпись — «светлейший князь Михаил Семенович Воронцов», на других изображения — «Краон 1814 года», «Варна 1828 года» и с сельскохозяйственными эмблемами слова «Новороссийский и Бессарабский генерал-губернатор». Ограда памятника состояла из 12 чугунных тумб, украшенных гербом князя, и натянутой между ними цепью. Памятник и сейчас стоит на прежнем месте.

С такой же просьбой дать разрешение на сбор денег по подписке для сооружения памятника М. С. Воронцову в Тифлисе обратились к Александру II дворянство и А. И. Барятинский. Император дал согласие и первым внес 3 тысячи рублей. От имени великих князей было внесено 2 тысячи рублей. От военных и представителей разных сословий стали поступать взносы — от нескольких рублей до нескольких тысяч.

Начал работу над памятником известный скульптор Н. С. Пименов. А после смерти скульптора работу над памятником закончил его ученик Крейтан. На установленном в Тифлисе памятнике М. С. Воронцов был изображен в парадной форме, в накинутой шинели, с шашкой на поясе, папахой в левой руке и фельдмаршальским жезлом в правой. Памятник был окружен двойным рядом цепей между восемью вертикально поставленных пушек.

Открытие памятника состоялось 25 марта 1867 года, в 22-ю годовщину приезда М. С. Воронцова в Тифлис. В годы Гражданской войны прошлого века памятник был разрушен.

Кроме живописных и скульптурных изображений есть еще один портрет М. С. Воронцова. Соавторами этого своеобразного портрета являются те, кто знал близко Михаила Семеновича, кто общался с ним, кто с ним дружил или служил в его подчинении. Штрихи этого портрета сохранились в письмах, на страницах воспоминаний, в других документах. Этот портрет Михаила Семеновича является особенно многокрасочным.

С. Р. Воронцов (в письмах к Ф. В. Ростопчину):

«Я умоляю вас перенести вашу дружбу ко мне на моего Михаила: он честный малый, добрый и истинно Русский, он никогда не совершит ничего недостойного и будет всегда так поступать, как Русскому дворянину надлежит».

«Михаил — прямое сокровище в смысле всего благоразумного, доброго, высокого и благородного. Мне не стыдно так выражаться о нем перед таким другом, как вы, который его хорошо знает»2.

Э. С. Андреевский:

«Дело для Воронцова было не только постоянною нравственною потребностью, но и священным долгом».

«Недаром получил он воспитание в Англии, где с детства внушается в людях уважение к святости долга».

«Всегда и везде он, по влечению своего характера, старался облегчить участь подсудимых».

«Россия и русский народ лишились не просто гражданина, не дюжинное создание творческой силы, не человека с обыкновенными качествами ума и сердца. Еще светла была память о неутомимой и многоплодной деятельности Воронцова на пользу царской службы, еще помнили, как от вчерашнего дня, и блеск его дивного сложения, и христианскую кротость его души. По милости и доверию своих государей, Воронцов неоднократно располагал почти неограниченной властью и держал в руках своих участь целых племен и обширнейших областей, но легко жилось при Воронцове, и каждый край, которым он управлял, не остался без какого-нибудь им самим вызванного существенного улучшения».

Он «не мог переносить Петербургского климата и его бюрократии»3.

Р. И. Андронников:

«Этот великий государственный деятель был совершенно чужд <…> всякого пристрастия; напротив, его великая душа скорее способна была извинять и прощать слабости человека, чем преследовать или мстить за отца сыну»4.

А. И. Барятинский:

«Храбрость была чисто джентльменская, всегда спокойная, всегда ровная. Часто случалось, что во время сна главнокомандующего раздавалась тревога в самой главной квартире. Князь Воронцов просыпался, спокойно вынимал шашку и спокойно говорил: „господа, будем защищаться“».

«Если бы князь Воронцов ничего не сделал более того, что уже им сделано, то и тогда заслуги его огромны: он первый показал и убедил всех, что можно быть отличным Кавказским офицером, не нося мазаных дегтем сапог и не выпивая при всех по несколько рюмок водки»5.

К. К. Бенкендорф:

«Энтузиазм к новому начальнику был безграничный: никогда еще население Тифлиса не видело в представителе всемогущего сардаря более ласкового приема, ни большей доброты и мягкости в соединении с таким величием. Таково было впечатление на массы. У лиц же, окружающих графа, к этому общему впечатлению присоединялось еще и удивление, и некоторое смущение, так как новый начальник не походил ни на одного из своих предшественников. Строились всевозможные догадки, старались его поймать на чем-нибудь, испытывали, но он не поддавался никакому объяснению и оставался неуязвимым. Своей непроницаемостью, в этой стране интриг, граф Воронцов приводил в отчаяние самых бывалых и продувных».

«Обладая в высшей степени всеми качествами, всеми данными, чтобы покорять сердца или просто нравится, которые всем хорошо известны, граф Михаил Семенович соединял с ними еще и те, которые в России подкупают все симпатии и всегда пленяют. Я хочу сказать о внешности графа. Красавец в свои 65 лет, высокого роста, с прекрасными и изысканными манерами, граф прежде всего был большой барин, качество тем более почтенное, что оно со дня на день становится все более и более редким»6.

А. М. Дондуков-Корсаков:

«Приступая к характеристике такой высоковыдающейся личности, как личность князя Воронцова, я не намерен касаться официальной ее стороны, которая доставила князю заслуженную память, как одного из самых просвещенных, замечательных деятелей своего времени. Я могу указать на те особенности его жизни, на те оттенки проницательного ума его, те слабости и достоинства натуры его, которые имел случай так близко изучить во время долголетней моей службы при покойном наместнике Кавказа».