Памела Бэрфорд - Борьба без проигравших

• Название: Борьба без проигравших
• Автор: Памела Бэрфорд
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-05-004760-9

Из пригорода Нью-Йорка бесследно исчезает Элизабет Ланкастер, возлюбленная Дэвида Трента, недавно погибшего при загадочных обстоятельствах. Ее похититель, старший брат Дэвида, убежден, что Элизабет — виновница смерти его брата.

Но оказывается, все не так просто…

---

На ее лице возникло некое подобие улыбки.

— Не разговаривай. Дыши.

— Слушаюсь, господин инструктор.

Калеб стал укладывать штангу обратно на подставку.

— Я знаю, ты можешь еще, — бодро сказала Элизабет.

Калеб не был в этом уверен. Руки его дрожали и казались такими слабыми, словно у новорожденного котенка там, в кухне. Он заметил ее испытующий взгляд, побуждавший его выложиться до конца.

— Не бойся, — сказала она. — Я с тобой.

На него накатило непрошеное воспоминание… как она прижалась к нему, готовая отдаться. «Я никогда не причиню тебе зла», — сказал он тогда, и Элизабет поверила. Она доверилась ему, уступила ему так, как до этого не уступала никому другому.

А теперь она просила его довериться ей.

Черт побери, он сможет выжать штангу еще разок. Стараясь дышать ровно, Калеб опустил штангу на грудь и резко выдохнул, медленно подняв ее на вытянутых руках. Прежде чем она успела взяться за штангу и положить на кронштейны, он снова начал медленно опускать ее. Его глаза горели и не отрывались от ее глаз. Если сейчас произойдет непоправимое, это будет результатом его собственной злосчастной ошибки. В тот момент, когда он опускал штангу, ему показалось, что сейчас он уронит ее себе на грудь. Калеб зажмурился и тут услышал голос Элизабет, звук которого подбодрил больше, чем сами слова. Он сделал усилие и удержал штангу, весь дрожа от напряжения.

Элизабет сосредоточенно смотрела на руки Калеба, застывшие на расстоянии нескольких дюймов от лица. Затем она просунула руки под штангу, и они медленно подняли ее вместе. Он держал штангу на вытянутых руках, а она помогла уложить ее на кронштейны.

Они оба облегченно вздохнули. Перенапряженные мускулы Калеба дрожали, он медленно протянул руку к Элизабет, нежно взял ее пальцы, поднес к губам и поцеловал.

— Из тебя вышел бы отличный сержант-инструктор, Элизабет.

Ее улыбка исчезла. Она посмотрела на него серьезно.

— Ты назвал меня Элизабет, — прошептала она.

Калеб зажмурился, пытаясь припомнить, когда в последний раз думал о ней как о Лиззи.

— Разве? — пробормотал он.

Она прикусила нижнюю губу, ее глаза потемнели и подозрительно заблестели. Он был потрясен. Такая ерунда значила для нее так много! Должно быть, этот уменьшительный вариант ее имени кажется ей вульгарным. Черт, это действительно было глупо и подло. Он делал это только для того, чтобы унизить ее и подчеркнуть ее бессилие.

Какой же сволочью он был!

— Но тебе это не поможет. Я все равно называть тебя Рэмбо.

Калеб снял перчатки, поднял с пола полотенце и принялся вытирать лицо и грудь.

— Я и не думал, что ты посмотришь в мою сторону после… после того. Я думал, ты сидишь в укромном уголке и точишь когти.

Лицо Элизабет стало печальным и задумчивым.

— Почему ты остановился?

— Ты… ты удивила меня. Я не верил, что ты еще девушка.

Элизабет открыла рот, собираясь заговорить, но он прервал ее:

— Не говори ничего. Я знаю, что ты хочешь сказать. Я просто… — Калеб замолчат на полуслове. Элизабет говорила правду. Значит… Дэвид обманул его, по крайней мере, в том, что касалось этого маленького, но немаловажного обстоятельства.

Кому же теперь верить? Дэвиду или Элизабет? Или истина лежит где-то посередине?

Элизабет отвела глаза, потом снова посмотрела на Калеба. Щеки ее пылали.

— Но даже если так, ты же знаешь, я не хотела, чтобы ты останавливался.

— Элизабет. — Калеб сжал ее руку. — Уйти от тебя сегодня было самым трудным в моей жизни. Но я должен был это сделать. Ты — под моей защитой.

— Ах, защитой! — Она отняла у него свою руку. — Большинство людей сочли бы это противозаконным заключением.

— Называй как хочешь, мне все равно: пока ты здесь, я за тебя в ответе. И, черт побери, сюда, конечно же, не входит… То, что произошло сегодня утром… это была ошибка. Больше такое не повторится.

После неловкого молчания Калеб добавил:

— Я думал, что двадцатипятилетняя девственница — это вымерший вид.

Элизабет пожала плечами, села рядом с ним на скамейку, но стала смотреть в другую сторону.

— Не все просто, по крайней мере, для меня, — задумчиво сказала Элизабет. — Я всегда считала, что интимные отношения — самые важные изо всех, что бывают между людьми. Зачем же их профанировать, обесценивать, если по-настоящему не любишь?

Ее слова повисли в молчании. Из них можно было сделать только один вывод: Элизабет его любит. Любит так, что готова отдать себя целиком и полностью. Эти слова заставили трепетать его сердце, хотя он понимал, что они должны были ужаснуть его.

— А как тебе удалось прожить три недели в «Авалоне»… вот так?

— Не знаю. Лу — тот еще тип. Он приперся ко мне, довольно нагло, в первый же день, когда я там появилась.

— Ты удивилась?

— Конечно, удивилась. Я знала, что в «Авалоне» это не поощряется. Их мировоззрение не включает в себя понятие «свободная любовь». Вся их жизнь зависит от ритмов природы, от выполнения тяжелой физической работы, в основном на земле.

— И на мытье унитазов?

Элизабет поморщилась.

— Этим занимаются новички. Ты делаешь эту работу, пока не предложат что-нибудь более достойное. Конечно, там много говорят о любви и гармоничных отношениях, но только платонических.

— Значит, сексуальная революция осталась шестидесятых?

— Да, я думаю, так. В этом смысле они очень консервативны. Кроме того, они так много работают, что у них не остается сил на секс. Все, что они могут себе позволить, — это крепко обнять друг друга.

— Так, значит, ты удивила Лу? Я думаю, он может быть очень настырным.

— Ну, конечно, я сказала, что еще девственница. Я думала, на этом все кончится и он уйдет.

— Позволь мне догадаться, что было дальше. Он еще больше распалился, да?

— Откуда ты знаешь?

— Случайно догадался. — Калеб улыбнулся наивности Элизабет.

— Лу был заинтригован… Во всяком случае, он так сказал. Как бы то ни было, он дал ясно понять, что спать с ним входит в мои обязанности. Он не собирался отступать.

— Так почему же он не получил своего?

— Ну, видишь ли, он и сам придерживается круговорота природы. Все вертится вокруг лунного календаря. Как сказал Лу, идеальное время, чтобы раскрыть — тьфу! — бутон моей невинности, превратить его в букет женственности тра-та-та и тра-та-та, — это следующее полнолуние. «Полнолуние есть самое благоприятное время для всякого рода изменений и превращений».

— Твое счастье, что я выкрал тебя раньше, чем Лу раскрыл этот твой бутон, — сказал Калеб. — Так ты собиралась позволить ему…

— Нет! Боже мой, Калеб, что ты такое говорить? Я собиралась уйти оттуда до полнолуния, а потом снова вернуться.

— Чертовски умно, — сказал он, и в его голосе послышался сарказм.

— Это единственное, что я смогла придумать.

— Ты отдала им все свои деньги? — спросил он.

— Ага. Закрыла счет в банке. — Элизабет засунула руки в карманы своей «кенгуру» и печально улыбнулась. — Целых триста шестьдесят долларов и девятнадцать центов.

На какую-то долю секунды Калеб решил, что она шутит, но потом резко отвернулся. Как бы почувствовав, что смутила его, Элизабет тихо сказала:

— Это был неудачный год в смысле работы.

— Расскажи, почему ты вступила в «Авалон»?

Элизабет повернулась к Калебу, их лица почти соприкасались. Глаза у нее были не просто карие, в середине радужки было янтарное кольцо, которое сейчас расширилось, пока он смотрел на нее как зачарованный.

— Ты готов меня выслушать? — спросила Элизабет.

— Выкладывай, пока я не передумал.

Она глубоко вздохнула.

— Дэвид звонил мне из «Авалона». В последний раз он разговаривал шепотом.

— Что он сказал?

— Он был ужасно напуган. Там что-то происходило, о чем он не мог говорить по телефону. Он только сказал, что не хочет кончить, как Тесса.

— Кто такая Тесса?

— В то время я не знала, но позже выяснила, что она ушла из коммуны незадолго до гибели Дэвида. Он просил меня помочь ему — как именно я не знаю, но он заставил меня пообещать встретиться с ним на следующий день. Он сказал, что постарается улизнуть на пару часов. Конечно, я согласилась. Он… — Элизабет закусила губу. — Жаль, ты не слышал этого сам.

Калебу не нужно было этого делать. Он слышал страх и отчаяние в голосе брата, когда Дэвид просил его позаботиться об Элизабет. Но Дэвид ничего не говорил ему ни о какой Тессе, ни о каких гнусных делах в «Авалоне».

Калеб поставил локти на колени и взъерошил влажные от пота волосы.

— Если Дэвид думал, что в «Авалоне» творится что-то неладное, он попросил бы меня помочь ему. Это было бы логично. Меня специально обучали таким вещам.

— Может быть, он не попросил тебя из-за того, о чем я тебе раньше говорила. Он не смог бы вынести твоего неодобрения: он знал, как ты относишься к «Авалону». Если бы он обратился за помощью к тебе, ты бы понял, что он вступил туда по своему желанию.