Наталья Павлищева - Мария-Антуанетта. С трона на эшафот

• Название: Мария-Антуанетта. С трона на эшафот
• Автор: Наталья Павлищева
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47410-3

В день рождения Марии-Антуанетты придворный астролог предсказал ей смерть на эшафоте, если только принцессу не выдадут замуж в Россию или Китай. Но ее мать, надменная австрийская королева Мария-Терезия, отмахнулась от пророчества – то ли не поверила гороскопу, то ли сочла, что Париж стоит не только мессы, но и головы… Предсказание сбылось в точности – 16 октября 1793 года, тридцати семи лет от роду, наголо остриженная, со скованными за спиной руками, Мария-Антуанетта взошла на эшафот и легла под нож гильотины. Последние ее слова были обращены к палачу Сансону, которому она случайно наступила на ногу: «Простите меня, мсье, я не нарочно…»

Хотя с тех пор прошло уже больше двух столетий, судьба Марии-Антуанетты никого не оставляет равнодушным – ее либо обожают, превознося художественный вкус и умение радоваться жизни, либо ненавидят, обвиняя в легкомыслии и распутстве; либо оправдывают, сокрушаясь о невинной жертве террора, либо порицают как жестокую интриганку, которая довела Францию до революции; ей так и не простили скандального высказывания: «Если у народа нет хлеба, пусть едят пирожные», – и до сих пор судачат об интимных подробностях ее семейной жизни (не секрет, что муж Марии-Антуанетты Людовик XVI много лет страдал фимозом и не мог исполнять супружеский долг).

На портретах у нее ясные голубые глаза и чувственные губы сластолюбицы, орлиный нос и высокомерный, презрительный взгляд Габсбургов. Чего в ней было больше: жестокости или нежности, глупости или хитрости? Действительно ли она «купалась в крови французов», как утверждали памфлеты? Кого казнили «именем народа» на площади Революции – исчадье ада в женском обличье или несчастную запутавшуюся женщину, ставшую жертвой беспощадной эпохи?..

---

– Что ждет мою дочь? Будет ли она счастлива?

– Для любого плеча найдется свой крест…

Но обратного хода уже не было, и императрица упорно настаивала на своем: она даже на расстоянии сумеет уберечь дочь от ошибок, поможет ей стать прекрасной супругой и дофиной, а потом и королевой. Франция еще будет благодарить Австрию за такую королеву!

А Мерси д’Аржанто давал не слишком лестные характеристики дофину: он медлителен, вял, замкнут, хотя отличается добрым нравом, умен и усидчив. Его интересы безумно далеки от интересов Антуан, Луи Август любит как раз то, что недолюбливает эрцгерцогиня: серьезную учебу, работу руками, в том числе мелкий ремонт самых разных механизмов от часов до замков, ремонт мебели, чтение толстых умных книг… больше всего ценит охоту, но при этом страшно неуклюж, абсолютно не умеет танцевать и не обладает музыкальным слухом. Луи Август терпеть не может веселое общество, застенчив и даже робок. Ни в каких амурных делах до сих пор замечен не был, к девушкам интереса не проявляет.

Марии-Терезии бы задуматься, но она пришла в восторг: у дофина есть все то, чего нет у Антуан, – серьезность, усидчивость, умение сосредоточиться. А у самой невесты есть недостающее будущему супругу: она живая, смешливая, способная заразить своим весельем кого угодно, умеющая себя держать в любом обществе. Антуан не даст мужу спокойно сидеть в сторонке, она увлечет его придворной жизнью, а он ее образует! Все прекрасно, эти дети идеально дополнят друг дружку.

В конце концов императрица для себя решила, что, поскольку во Франции давно верх берут дамы, часто вовсе не королевского происхождения, то отсутствие у дофина интереса к противоположному полу подарит ее дочери спокойствие, а время и материнская забота, даже на расстоянии, сделают из Антуан прекрасную королеву. Для дам французского двора вовсе не обязательны глубокие познания в математике и даже истории, не обязателен практический государственный ум, достаточно блистать и быть чуть-чуть хитрой, остальное сделают галантные мужчины. А блистать Антуан сумеет, пожалуй, как никакая другая из дочерей.

Все прекрасно, Антуан будет супругой дофина. А потом королевой Франции, несмотря на все сомнения посла и пророчества разных предсказателей!

– Ты должна вести себя как французская дофина, но при этом не забывать, что ты настоящая немка…

– Да, мама.

Интересно, как это сделать?

– Ты должна подчиняться правилам поведения французского двора, но при этом не забывать о скромности и набожности….

– Да, мама.

А это как, если даже в Вене знают о вольности французского двора?

– Ты должна быть обворожительной и приветливой, но не давать ни малейшего повода усомниться в строгости твоего нрава и приличного поведения…

Привычное:

– Да, мама.

– Ты должна говорить и даже думать по-французски, следя за каждым своим словом, при дворе очень настороженно относятся к тем, у кого плохое произношение…

– Да, мама.

Вот уж думать мне никто не сможет запретить по-немецки.

– Ты должна стать прекрасной женой и матерью…

– Да, мама.

– Ты не должна пытаться вводить никаких новых традиций или обычаев, но соблюдать те, что приняты при дворе…

– Да, мама.

– Ты не должна ничего рассказывать о своей семье, а если все же вынуждена говорить, то делать это крайне осмотрительно…

– Да, мама.

Конечно, разве можно кому-то рассказать, что Изабелла любила Мими (теперь-то Антуан уже понимала, что это за любовь), а Иосиф терпеть не мог свою вторую супругу, что Амалия ненавидит мужа, а Шарлотта называет своего уродом?

– Ты не должна забывать дату смерти отца и всегда поминать его в этот день…

– Да, мама.

Разве можно забыть дорогого папу? Это Антуан помнит и без материнских указаний.

А Мария-Терезия смотрела на свою легкомысленную, но очень старавшуюся угодить и быть хорошей очаровательной девочкой дочь и понимала, что все слова уходят впустую. Как сможет четырнадцатилетняя девочка соблюсти все то, что она требовала? Да никак! Оставалось только надеяться на разумные наставления четы Ноай, которые должны взять юную дофину под свою опеку хотя бы на первое время.

Стремительно приближалась дата бракосочетания, дипломаты сбились с ног, утрясая последние детали церемонии. А у Антуан произошло важное физиологическое событие – она стала девушкой, о чем мать тут же сообщила во Францию Людовику XV, выражая надежду, что теперь дочь сможет стать матерью наследника. Антуан – товар, которому цена – власть, а это дорогая цена, потому качество товара должно быть высоким.

Таким же товаром были и все остальные невесты наследников престолов, да и сами наследники тоже. Но невестам сложнее, они попадали в чужую семью, которая вовсе не была расположена к новому члену. Часто молодая девушка вовсе не была желанной, как та же несчастная Жозефа, на похороны которой Иосиф даже не пошел. Во Франции таких примеров тоже множество. Не пришлась ко двору «купчиха» Екатерина Медичи, потом ставшая сильной королевой и, наученная собственным горьким опытом, заботливо относившаяся к невестке – Марии Стюарт, правда, до тех пор, пока та не оскорбила свекровь.

Многие невесты королевских дворов были несчастны в замужестве, легче было бы перечислить счастливых. Супруга правителя – часто всего лишь мать его детей, а любовь и восхищение – для любовниц…

Мария-Терезия составляла счастливое исключение, хотя и у нее не обошлось без проблем, но ей не приходилось никуда уезжать, и власть она получила по наследству. У старших дочерей замужество сложилось несчастливо, так хотелось, чтобы младшей дочери все удалось!

Как бы мама ни старалась растянуть время и вложить в меня возможно большее количество сведений о семейных ценностях, жизни вообще и жизни монархов в особенности, неумолимо приближалось время расставания. В апреле в Вене должно состояться бракосочетание по доверенности, после которого Антуан, превратившаяся в Антуанетту, отправлялась в Париж.

Посланники и просто гонцы весь год сновали между одной и другой столицами, доставляя депеши, чтобы стороны могли оговорить все и не случилось никаких неприятностей или казусов. Все это время множество людей были заняты подготовкой одного-единственного события – свадьбы двух отпрысков правящих фамилий – внука короля Франции, дофина Луи Августа, и дочери императрицы Марии-Терезии, сестры императора Иосифа Марии-Антуанетты.

Нашлось немыслимое количество сложностей, соблюсти требования обеих сторон временами казалось просто нереальным. Бывали моменты, когда у Кауница опускались руки, возможно, в такие минуты судьба снова и снова предупреждала императрицу. Что ей не стоит выдавать дочь замуж за французского дофина, но дипломаты с упорством преодолевали трудности соблюдения этикета, а Мария-Терезия с таким же упорством продолжала убеждать сама себя, что, поскольку Антуан станет со временем королевой Франции, то ей вовсе не обязательно быть счастливой.

Чьи подписи на брачном контракте должны стоять первыми – короля Франции или императрицы и императора? Казалось, переговоры зашли в тупик, кто же из сторон поступится своей честью и станет вторым? День, другой, третий… и вдруг… все гениальное действительно просто, контракт ведь будет в двух экземплярах, потому французский первым подпишет король Людовик, а австрийский – Мария-Терезия и император Иосиф. По обе стороны границы с облегчением вздохнули, вот яркий пример того, что при желании можно найти выход из любого затруднительного положения.

А отступать нельзя, потому что и в Париже, и в Вене вовсю шла подготовка к знаменательному событию.

Сестры Антуанетты обиделись на Марию-Терезию, ведь ни одну из них не выдавали замуж так торжественно. Хотя кому обижаться? Кристина (Мими) сама пожелала стать женой Саксена, Амалия и без того давным-давно не разговаривала с матерью, а Шарлотта просто переживала, что любимая сестра может не быть счастлива в семейной жизни, как она сама… Марианна и Элизабет даже разговоров о замужестве больше не вели. Странно, но в столь богатой на детей семье Марии-Терезии счастливых браков не оказалось вовсе, а при большом количестве рожденных дочерей найти невесту дофину Франции проблематично, Антуан – не лучшая для этого кандидатура.

Иосиф со вздохом подсчитывал расходы, связанные с моим замужеством, а я с тоской размышляла, как буду жить в Версале совсем одна, ведь со мной не отправляли никого, это было требованием французской стороны. Почему? Ведь с Изабеллой приехали ее камеристки и даже придворные дамы, кто захотел, даже с нелюбимой Жозефой тоже. Но Людовик и его дипломаты были непреклонны: будущая мадам дофина должна прибыть во Францию одна, никто и ничто не должно напоминать ей об Австрии. Даже любимую собачку запретили взять, глупо, словно от этого я перестану быть рожденной в Вене!