Николай Капченко - Политическая биография Сталина

• Название: Политическая биография Сталина
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Научно-издательская компания «Северная корона»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-98383-004-Х

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Предлагаемый вниманию читателей первый том «Политической биографии Сталина» — это не описание каких-либо отдельных эпизодов из его жизни, а попытка осветить все наиболее важные этапы деятельности Сталина, весь его сложный путь от революционера-бунтаря до одного из главных претендентов на ленинское политическое наследство. Автор посвящает много места процессу формирования убеждений и своеобразной политической философии человека, ставшего лидером великой державы. Без осмысления этой философии невозможно понять и дать адекватную оценку внутренней и внешней политики, идеологии, экономической стратегии — собственно, всех сторон жизни Советского Союза в течение трех десятков лет прошлого века.

Первый том базируется на обширном историческом материале, анализ которого позволяет раскрыть образ реального Сталина-политика, на много голов возвышавшегося над своими противниками и оппонентами, что в конечном счете и предопределило его политический триумф. Автор в своих оценках и выводах, в полемике с другими биографами Сталина стремился соблюдать всю возможную объективность. Хотя это, видимо, и не гарантировало его от пристрастных суждений по отдельным вопросам. Тем не менее, историческая картина, нарисованная в томе, подводит читателя к неизбежному выводу: именно Сталину суждено было стать во главе Советского Союза, закономерно приобретшего статус одной из двух сверхдержав XX века. Книгу отличает ясный и простой (но не простоватый!) слог, живая подача событий и фактов. Там, где в силу самой логики истории события прошлого перекликаются с современностью, автор проводит невольно возникающие сравнения и высказывает собственные комментарии.

Уже сама фигура Сталина привлекает к себе пристальное и во многом неудовлетворенное внимание. И с каждым годом все большее! Читатель, для которого история — не просто вчерашний день, а в чем-то и ощутимая часть современности, найдет в книге пищу для размышлений, а в конечном счете — и для осмысления нашего исторического прошлого.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

Не вдаваясь в детали, можно сказать, что недостатков в работе РКИ было больше, чем в других наркоматах. И это отнюдь не по причине плохого руководства лично Сталина, а в силу самого характера деятельности этого государственного механизма. Было бы поистине сверхъестественным, если бы этот наркомат функционировал лучше, чем те, круг обязанностей которых не был столь широк и столь необъятен. Именно в этом, мне думается, коренятся истоки критики, которой Ленин подверг данный наркомат в период обострения его отношений со Сталиным на почве политических расхождений. Иначе трудно найти логическое объяснение тому факту, что буквально за год до этой критики Ленин лично высказался в защиту и поддержку Сталина в связи с критическими замечаниями, прозвучавшими в адрес последнего на XI съезде партии (март — апрель 1922 г). Е.А. Преображенский, тогда и в дальнейшем один из ближайших сподвижников Троцкого, высказал в ходе обсуждения доклада Ленина следующее замечание: «Или, товарищи, возьмем, например, т. Сталина, члена Политбюро, который является в то же время наркомом двух наркоматов. Мыслимо ли, чтобы человек был в состоянии отвечать за работу двух комиссариатов и, кроме того, за работу в Политбюро, в Оргбюро и десятке цекистских комиссий?

От такой практики, товарищи, надо отойти»[775].

Ленин в своем заключительном слове дал ответ на это критическое замечание. Я приведу полностью этот ответ, поскольку в нем содержится довольно обстоятельная, а в некотором смысле и общая оценка Сталина как работника. «Вот Преображенский здесь легко бросал, что Сталин в двух комиссариатах. А кто не грешен из нас? Кто не брал несколько обязанностей сразу? Да и как можно делать иначе? Что мы можем сейчас сделать, чтобы было обеспечено существующее положение в Наркомнаце, чтобы разбираться со всеми туркестанскими, кавказскими и прочими вопросами? Ведь это все политические вопросы! А разрешать эти вопросы необходимо, это — вопросы, которые сотни лет занимали европейские государства; которые в ничтожной доле разрешены в демократических республиках. Мы их разрешаем, и нам нужно, чтобы у нас был человек, к которому любой из представителей наций мог бы пойти и подробно рассказать, в чем дело. Где его разыскать? Я думаю, и Преображенский не мог бы назвать другой кандидатуры, кроме товарища Сталина.

То же относительно Рабкрина. Дело гигантское. Но для того, чтобы уметь обращаться с проверкой, нужно, чтобы во главе стоял человек с авторитетом, иначе мы погрязнем, потонем в мелких интригах»[776].

Данная оценка говорит сама за себя и не нуждается в дополнительных комментариях. Впрочем, одно замечание напрашивается само собой, особенно в контексте начавшегося буквально через год с небольшим конфликта между Лениным и Сталиным. Как бы предвосхищая заранее некоторые причины происшедшего в дальнейшем конфликта, можно сказать, что в их основе не лежали претензии к Сталину как партийному и государственному работнику. Хотя некоторые биографы Сталина особый упор делают именно на критике Лениным работы РКИ как завуалированной форме выражения общего недоверия к Сталину как к руководителю. Мне представляется, что подобная трактовка слишком прямолинейна и не отвечает в полной мере объективным историческим критериям. Но об этом более подробно пойдет речь в соответствующей главе.

Глава 9 СТАЛИН В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ

1. Феномен Гражданской войны и политическая философия Сталина

Прежде чем непосредственно перейти к рассмотрению вопроса об участии Сталина в Гражданской войне и выяснению значения этого периода в политической биографии Сталина, думается, есть необходимость хотя бы в самой схематичной форме остановиться на причинах и объективных условиях, благодаря которым эта война стала неизбежной. Ведь не каждое, даже самое глубокое революционное потрясение — и это подтверждается опытом многих стран — сопровождается таким гигантским социальным катаклизмом, каким является гражданская война. Для того, чтобы этот социальный катаклизм стал неизбежным, необходимы объективные предпосылки и условия, которые саму такую возможность превращают в реальность.

В приложении к России, а вернее к ситуации, сложившейся сразу же после Октябрьской революции, вопрос о возможности предотвращения Гражданской войны имеет свои особенности и специфические черты. Эти особенности были обусловлены реальными историческими обстоятельствами, в которых оказалась страна. С одной стороны, все политические силы в России, начиная с самых левых — большевиков, и кончая самыми правыми (монархистами и кадетами) — не могли не видеть того, что народ устал от войны, силы его были подорваны, все его устремления были направлены на то, чтобы в стране, наконец, наступил долгожданный мир. Задача прекращения войны выступала в качестве центральной задачи, она служила той осью, вращение которой вовлекало в свою орбиту все остальные события. Другие задачи, сколь ни велико было их значение, в каком-то смысле отступали на второй план перед этой центральной задачей. Антивоенные настроения были доминирующими в обществе, и на их платформе сходились многие политические силы страны, несмотря на глубокие разногласия и коренные противоречия по всем другим вопросам.

Казалось бы, даже простое осознание этой очевидной истины должно было подталкивать все противоборствующие стороны к взаимному примирению и нахождению общего языка в условиях, когда война поставила под угрозу существование самого государства. Но это, так сказать, взгляд со стороны, с высоты времени, оставшегося позади. Но ретроспективный взгляд в истории скорее помогает понять то, что было сделано неправильно, но никоим образом не служит самым убедительным объяснением реального исторического хода и исхода событий прошлого.

Отправные координаты, определившие все перипетии трагического периода Гражданской войны в истории нашей страны, лежали за пределами стремлений и пожеланий отдельных партий и политических деятелей той эпохи. Реальный разворот событий определялся глубинными процессами, которые суждено было пережить России и населявшим ее народам. В стране воцарились, обстановка, лучше всего описываемая словами А.С. Пушкина — «другой закон, другие нравы». Картина общественного бытия, всех сторон жизни коренным образом изменилась до неузнаваемости.

Вот одно из красочных описаний обстановки той поры, принадлежащая перу бежавшего в конце 20-х годов на Запад С. Дмитриевского, который уже упоминался ранее. Это описание передает дух той эпохи, живую атмосферу Гражданской войны, которую может в какой-то мере ощутить читатель сегодняшнего дня: «Три года Гражданской войны: напряженной, беспощадной, разрушительной, перевернувшей всю страну, всю ее залившей кровью. Пленных часто не берут. В лазаретах подымают на штыки раненых. Расстреливают заложников. Мучат, уничтожают целыми семьями мирное население. Не щадят ни женщин, ни детей. Разрушают города. Целые села сметают артиллерийским огнем. Так на красной. Так на белой стороне. Величайший героизм сочетается с невероятной жестокостью. Нет иных законов, кроме закона насилия, мщения, крови. И надо всем этим — невероятная разруха во всем, вся жизнь перевернута, холод и голод бродят по стране. Тысячи и тысячи погибают от сыпного тифа. Всюду стоят вагоны, целые поезда, груженные, как дровами, посинелыми, разлагающимися человеческими трупами. Смерть гуляет над страной… И под дыханием смерти вырастают, живут, думают и чувствуют люди. Жизнь теряет как будто цену — и вместе с тем никогда так страстно не хочется людям жить. И у тех, кто выживает и живет, меняются, становятся совершенно не похожими на прежние души»[777].

Глубокий социальный кризис расколол общество настолько сильно и явственно, что преодолеть его было практически невозможно мерами и средствами обычного, в данном случае мирного пути. Водораздел этого раскола проходил не только между отдельными социальными слоями, но зачастую и внутри отдельных семей. В широком социально-политическом плане вопрос о власти стал главным в повестке дня. Причем речь шла не просто о власти как таковой, но той власти, торжество которой означало коренной поворот во всем историческом развитии страны. Естественно, что на первом плане оказался вопрос о собственности, поскольку именно обладание собственностью в конечном счете и является главной целью, можно сказать, даже самоцелью власти. И поскольку большевики провозгласили национализацию основных средств производства — фабрик, железных дорог, заводов, банков и т. д., а также земли, — постольку и был предрешен вопрос о неизбежной борьбе прежних хозяев за свои утраченные права. Вопрос о собственности стал сердцевиной вопроса о власти и, по глубокому убеждению многих исследователей, стоящих на объективных позициях, именно он привел с закономерной неизбежностью к Гражданской войне.