Михаил Восленский - Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

• Название: Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза
• Автор: Михаил Восленский
• Жанр: Публицистика
• Год: 1991
• ISBN: 5268000632

Книга принадлежит к числу тех крайне редких книг, которые, появившись, сразу же входят в сокровищницу политической мысли. Она нужна именно сегодня, благодаря своей актуальности и своим исключительным достоинствам. Её автор сам был номенклатурщиком, позже, после побега на Запад, описал, что у нас творилось в ЦК и в других органах власти: кому какие привилегии полагались, кто на чём ездил, как назначали и как снимали с должности. Прежде всего, книга ясно и логично построена. Шаг за шагом она ведет читателя по разным частям советской системы, не теряя из виду систему в целом. Так последовательно, сама по себе, возникает целостная картина. Исходный тезис М. С. Восленского таков: уже революция создала в рамках партии монополистический привилегированный слой советского общества. В ходе дальнейшего процесса, состоявшего из ряда фаз, этот слой укрепил и узаконил свое положение. Он не только отгородил себя от общества, от народа, да и от всего мира; даже внутри него самого была воздвигнута иерархия чинов и социальных барьеров: это — номенклатура.

---

В модели правильнее всего, видимо, представить кагебистскую военную номенклатуру в виде гребней у основания конуса, непосредственно отходящих от центрального стержня — партаппарата. Третьим таким гребнем, меньшим по значению и, следовательно, по размеру в модели будет номенклатура органов пропаганды (печать, радио, телевидение, так называемые творческие союзы, общество «Знание» и т. д.).

Четвертый гребень, примерно такого же размера, — номенклатура внешнеполитической службы. Сюда относятся аппарат Министерства иностранных дел СССР и номенклатура Союза обществ дружбы, комитетов (защиты мира, за безопасность и сотрудничество в Европе, советских женщин, молодежных организаций, ветеранов войны, солидарности с народами Азии и Африки и другие), а также внешнеполитических институтов.

Главная опора класса номенклатуры — полицейский террор и военная сила, но пропаганда и внешнеполитическая служба тоже призваны оказывать поддержку.

Дополненный таким образом в нашей модели конус номенклатуры приобретает очертание ракеты с четырьмя стабилизаторами: двумя большими и двумя поменьше.

Но находится эта ракета не в безвоздушном космическом пространстве. Наоборот, тело номенклатурного организма окружено питательной средой — многомиллионной массой членов КПСС. Эта масса — часть управляемого номенклатурой народа: интеллигенции, рабочих, служащих и колхозников. Именно в таком качестве она и нужна классу номенклатуры. Но, как мы уже говорили, эта партийная масса стремится хоть немного подняться над народом и тихо мечтает попасть в номенклатуру. В партийной массе все время происходит движение: отдельные частички — индивидуумы и целые группы — пытаются подобраться поближе к кажущемуся им столь привлекательным телу номенклатурного конуса, другие выталкиваются прочь из партийной массы, третьи, боясь быть вытолкнутыми, довольствуются своим местом. Наиболее удачливые плотно облепили тело номенклатуры и ищут возможности просочиться в него. Это секретари парторганизаций и члены их бюро и комитетов, замы и помы номенклатурных чинов. Все вместе они составляют в партийной массе верхний слой, который можно назвать «предноменклатурой». Именно из этого слоя и совершается тот путь наверх, который мы проследили на примере товарища Иванова.

Сконструированная выше коническая модель номенклатуры, конечно, условна. Социальные тела не имеют четких очертаний геометрических тел. Если бы на основании точных статистических данных о составе и количестве номенклатуры вычертить соответствующие кривые и вылепить по ним пространственную модель, получилось бы уродливое бугристое тело с неравномерно-многоступенчатым заостренным стержнем. Однако в принципе и само тело, и его стержень были бы конусообразными.

Описанный выше конус — лишь модель второй степени, геометрическая модель пространственной модели номенклатуры. Но для понимания структуры этого класса она дает больше, чем дало бы созерцание углублений и вздутий более точной пространственной модели, ибо, не отвлекая внимания на частное и случайное, она дает представление об общем и закономерном в структуре номенклатурного класса.

Номенклатура — правящий класс, класс-ракета. На какой курс легла она в своем полете во времени?

Может быть, несмотря на карьеризм, на интриганство, на старание сделаться наследственным, класс-ракета следует курсу, провозглашенному Марксом и записанному в программах, речах, статьях? Может быть, летит она к бесклассовому коммунистическому обществу, к отмиранию государства, к равенству всех без исключения, к светлому будущему всего человечества?

Последующие главы должны дать ответ на этот вопрос.

Глава 4 Номенклатура — эксплуататорский класс советского общества

Нас спрашивают: При капитализме человек эксплуатирует человека. А при социализме?

Отвечаем: При социализме — наоборот.

(Армянское радио)

История свидетельствует: всякий господствующий класс всегда был одновременно эксплуататорским классом. Энгельс справедливо писал: «В основе деления на классы лежит закон разделения труда. Это, однако, отнюдь не исключало применения насилия, хищничества, хитрости и обмана при образовании классов и не мешало господствующему классу, захватившему власть, упрочивать свое положение за счет трудящихся классов и превращать руководство обществом в эксплуатацию масс».[181]

Относится ли это правило к господствующему классу реального социализма — номенклатуре?

Чтобы рассмотреть поставленный вопрос, нам надо вступить в сферу политэкономии социализма, а это нелегкая задача.

Маркс писал как-то Л. Кугельману: «Безусловный интерес господствующих классов требует увековечения бессмысленной путаницы. Да и за что же, как не за это, платят сикофантам-болтунам, которые не могут выставить никакого другого научного козыря, кроме того, что в политической экономии вообще не разрешается мыслить?»[182]

На такой основе и возникла существующая ныне в соцстранах политэкономия социализма. Ожидать помощи от этой номенклатурной науки не приходится.

Хотя, по Ленину, политэкономия является одной из трех составных частей марксизма, тем не менее победа марксизма на одной шестой части планеты не ознаменовала собой торжества марксистской политэкономии. Наоборот, среди всех общественных наук именно она стала камнем преткновения. Казалось бы, долженствующая быть кристально ясной, политэкономия социализма никак не давалась, несмотря на то, что были привлечены для се разработки лучшие теоретические силы партии, и писали они свое произведение на уютной государственной Даче, и даже лично товарищ Сталин давал им указания и сочинил свой очередной гениальный труд «Экономические проблемы социализма в СССР». Только после 11-летних стараний удалось, наконец, в 1954 году родить книгу по политэкономии социализма — основу уникальной научной дисциплины, в которой каждое утверждение — фантазия.

В нашу задачу не входит анализировать эти фантазии: такая работа западными учеными в определенной степени проделана.[183] Известна и критика этой книги с другого идеологического полюса — замечания Мао Цзэдуна по ее тексту.[184] Мы постараемся изложить здесь некоторые вопросы подлинной — а не фантастической — политэкономии реального социализма.

1. «Социалистическая собственность» — коллективная собственность номенклатуры

Номенклатура в полной мере подходит под данное Лениным определение класса.

Однако, с точки зрения марксизма, определение господствующего класса содержит одно уточнение: такой класс является собственником средств производства. Право собственности — это неограниченное право владельца распоряжаться объектом собственности по своему усмотрению, включая передачу его другому владельцу или уничтожение. Обладает ли номенклатура как класс собственностью — не на импортные товары, купленные в спецсекции ГУМа, а именно на орудия и средства производства в стране?

Здесь мы попадаем в Эльдорадо советской пропаганды. Всякие джиласы, вещает эта пропаганда, всякие прочие шавки из подворотни мирового империализма, пытаясь навести тень на ясный день, твердят о «новом классе», о «новой буржуазии» в СССР. Пусть же они укажут, где в СССР частные владельцы фабрик, заводов и сельскохозяйственных предприятий. Нет таких владельцев! Средства производства в СССР — это социалистическая собственность. И то, что высшей формой ее является государственная собственность, предсказано классиками. Маркс и Энгельс писали в «Манифесте Коммунистической партии»: «Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы… централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс».

Так обстоят дела, господа ревизионисты всех мастей!

Тщетны ваши потуги выдать белое за черное и опорочить реальный социализм!

Не только официальные коммунистические пропагандисты прибегают к этому аргументу. Неотразимым кажется он даже тем марксистам за рубежом, которые критически относятся к отнюдь не предусмотренной классиками марксизма иерархической структуре реального социализма. «Ведь нет же в СССР частных владельцев фабрик и заводов!» — твердят они.

Итак, выдается за марксистское и упорно выдвигается утверждение: раз производительные силы принадлежат в СССР не частным владельцам, а государству, значит, в советском обществе нет эксплуататорского класса. А что, собственно, в этом утверждении марксистского? Ровно ничего.

Считали ли Маркс и Энгельс, что о собственности можно говорить лишь тогда, когда владелец официально признан таковым в праве? Нет, они считали как раз обратное: собственность — фактическая, а не юридическая категория; вещи становятся «действительной собственностью только в процессе общения и независимо от права…».[185] Следовательно, тот факт, что собственность не записана прямо за номенклатурой, с марксистской точки зрения еще ничего не означает.