Леонид Карцев - Воспоминания Главного конструктора танков

• Название: Воспоминания Главного конструктора танков
• Автор: Леонид Карцев
• Жанр: Биографии и Мемуары

Содержание этой книги составляют воспоминания бывшего главного конструктора отдела 520 Уралвагонзавода (УКБТМ), лауреата Государственной премии СССР, кандидата технических наук, генерал-майора инженерно-технической службы Леонида Николаевича Карцева, которому 21 июля 2007 г. исполнилось 85 лет. Леонид Николаевич занимал должность главного конструктора танкового КБ Уралвагонзавода с 1953 по 15 августа 1969 г. Под его руководством было создано большое количество образцов бронетанковой техники, включая такие прославленные боевые машины как танки Т-54А, Т-54Б, Т-55, Т-55А, Т-62 и Т-62А, получившие мировое признание и известность. Он заложил основы конструкции Т-72, признанного лучшим танком мира второй половины XX века.

---

Все отправленные представители, кроме меня, звонили периодически Потапову, хаяли руководителей заводов, хвалили свои действия. Я же, приехав из командировки, написал отчет: «В некачественных танках, поставленных в Сирию, виновата инструкция, которую выпустило управление начальника танковых войск». На этот отчет никакой реакции со стороны Потапова не последовало...

Понимая, что такое дальше продолжаться не может, я пошел к начальнику Управления кадров Сухопутных войск и попросил его, по возможности, найти мне новую должность. Он предложил мне поехать на два года советником в Чехословакию. Я согласился, так как, кроме всего прочего, там начали ставить на производство танк Т-72, и моя помощь была бы не лишней. К сожалению, мою кандидатуру не утвердил командующий войсками Варшавского Договора маршал Куликов из-за того, что я не служил в войсках после войны. На поклон к Куликову я, конечно, не пошел и стал готовиться к уходу из армии.

Прежде всего, я написал рапорт командующему Сухопутными войсками И.Г. Павловскому с просьбой улучшить мои жилищные условия в связи с прибавлением семейства на два человека. Он отправил его в хозуправление с просьбой о предоставлении мне новой квартиры. После этого я пошел в поликлинику и оформил двойную путевку в санаторий, в Сочи. Купил билеты на поезд и стал теребить Дикого с проездными документами, которые должен был подписать Потапов. Валентин Петрович все что-то мялся и кормил меня обещаниями. Наконец, за день до отъезда в санаторий, меня вызвал Потапов. Зашел я и вижу у него за большим столом – наш начальник отдела кадров, а Потапов листает какую-то папку. Это оказалось мое личное дело. У нас состоялся такой разговор.

– Тебе не надоело служить?

– Товарищ генерал-полковник! Я никогда не служил, а всю жизнь работал.

– Я хочу тебя уволить.

– Я согласен при двух условиях: сейчас вы должны подписать мне проездные документы в Сочи, а увольняться буду после получения ордера на квартиру.

– Я согласен.

За три года до установленного срока, 21 сентября 1979 г., я был уволен из родной Советской Армии. После увольнения из армии мы с Ю.М. Потаповым долго не общались. И вот по прошествии 10-12 лет он позвонил мне и поздравил с днем рождения. Этот звонок я оценил как желание установить дружеские отношения. Я пошел ему навстречу.

Став председателем Совета «Объединение ветеранов» Главного автобронетанкового управления Министерства обороны, он создал вокруг себя деятельную команду. Ветеранов стали собирать два раза в год: перед Днем Победы и перед Днем танкистов. Особо нуждающимся оказывали помощь в лечении, были организованы поздравления юбиляров и т.д. В качестве председателя Совета Юрий Михайлович чувствовал себя намного лучше, чем когда он был начальником ГБТУ.

Я был этому очень рад.

Воспоминания о заводчанах. Забайкин и другие

К моменту моего вступления в должность главного конструктора Уралвагонзавода главным инженером там работал А.В. Волков, безынициативный и до нелепости осторожный человек, главным принципом которого было принимать как можно меньше ответственных решений. Трусость его доходила до того, что он взял за правило перед приездом на завод любого начальства ложиться в больницу. Работалось с таким человеком трудно. К счастью, наш Главк в министерстве разделился вскоре на два управления, и И.В. Окунев «сосватал» осторожного Волкова на должность главного инженера нового управления Главка.

Главным инженером завода назначили главного металлурга Алексея Васильевича Забайкина. Он являл собой прямую противоположность предшественнику. Еще в войну за освоение производства новой башни танка Т-34 с 85-мм пушкой он был награжден орденом Ленина. Решительный, приятнейший в обращении, широко эрудированный, с развитым чувством юмора человек, Забайкин пользовался уважением всех начальников отделов и цехов, всех работников технических служб. Накануне каждого праздника он приходил к нам в КБ, заходил в каждую комнату, поздравляя конструкторов.

Органически не перенося любые, особенно длинные, совещания, я с удовольствием приходил на те, которые организовывал и проводил Забайкин: на них всегда можно было услышать что-то интересное. На одном из таких совещаний Алексей Васильевич, заметив невнимание со стороны заместителя главного технолога, сказал: «Епифанов! Что вы хлопаете ушами, как африканский слон?» После совещания я спросил у него: «А почему именно африканский слон?», на что он ответил: «Из всех слонов самые большие уши у африканского...» Впоследствии, будучи в Египте, я убедился в справедливости этих сведений.

Как-то во время одного совещания в кабинет Забайкина заглянул работник производственного отдела завода Свергуненко и в нерешительности остановился у двери. Забайкин прореагировал на это следующим образом: «Дорогой наш романист, не топчитесь у порога – заходите смелее». После совещания я спросил Алексея Васильевича, почему он назвал Свергуненко романистом. «Понимаете, – ответил Забайкин, – он числится в производственном отделе, но главное его занятие – писать доклады директору, секретарю парткома и другим руководителям завода...»

Однажды я зашел к Алексею Васильевичу подписать какое-то распоряжение по заводу. У него в кабинете находился главный конструктор по вагоностроению А.И. Речкалов. Они решали вопрос об усилении верхней балки полувагона. Забайкин говорит: «Я, конечно, согласен с твоим вариантом, но он связан с увеличением расхода металла и с повышением трудоемкости производства. Думаю, что директор нас с тобой может отчитать за это. Давай сделаем так. Иди к нему и скажи, что этот старый хрен и ворчун Забайкин не желает подписывать распоряжение. Думаю, он тебя пожалеет и подпишет». Я еще находился в кабинете Забайкина, когда возвратился радостный Речкалов и выдохнул: « Подписал..!»

Обычно по лестничным маршам заводоуправления я поднимался бегом. Как-то встречаю на лестничной площадке Забайкина. Он останавливает меня и спрашивает:

– Леня, куда ты спешишь?

– К Вам, Алексей Васильевич.

– Не спеши, ради Бога. И послушай: как-то своему сыну Ваське я купил книгу пословиц и поговорок. Среди них есть такая: «Баба скачет задом и передом, а жизнь идет своим чередом». Она мне крепко запомнилась, и я ей во всем следую...

Когда Алексею Васильевичу исполнилось шестьдесят лет, он сразу попросился на пенсию. Пенсионеру Забайкину предложили место начальника вновь созданного отдела надежности. Как-то при встрече он пошутил, что теперь является начальником отдела надежности и долголетия: в подчинении два пенсионера, а суммарный возраст отдела составляет 182 года.

Мы постоянно переписывались с ним. Как и все «пикейные жилеты», переживали из-за происходящего в стране. Однажды он написал мне, что, следуя моде, решил создать самостоятельную республику «Вагонстан» и даже сочинил для нее гимн...

Из писем я узнал, что Алексей Васильевич очень хорошо знал историю, в том числе и божественную, литературу, свободно читал по-немецки, знал латынь. Оценивая сложившуюся в последнее время ситуацию в стране, он мне написал: «Государство трещит по всем швам, и невольно вспоминаются слова ярого монархиста члена Государственной Думы Пуришкевича, предупреждавшего, что нужно внимательно следить за окраинами, что стоит только немного пошатнуться России, каквсе «инородцы начнут расползаться в разные стороны».

Добрую память о себе оставили и заместители главного инженера по опытному производству А.Л. Мышковский, Г.А. Нименский, И.И. Разгонов. Это были разные по характеру люди, но они на удивление единодушно способствовали разработкам, производству и внедрению новых машин.

Мышковский отличался тем, что досконально изучил характер директора завода И.В. Окунева, чувствовал его сиюминутное настроение. Он, например, никогда не рекомендовал ходить к директору сразу же после приезда его из командировки. Узнав о каком-либо подготовленном мною документе или письме, где нужна была подпись директора, Мышковский говорил: «До моего звонка к Окуневу не ходи, но как только позвоню – беги быстрее, пока у него не поменялось настроение...»

Нименский был физически очень сильным человеком, не чуравшимся хорошего застолья. Он шутливо говаривал, что, по его мнению, все болезни от недопития... После Забайкина он стал главным инженером завода.

Главный металлург завода С.А. Катык[4] был молодым, энергичным, горячим человеком. Мы с ним частенько спорили, но жили дружно. Позже он стал директором крупного завода в Омске, был удостоен звания Героя Социалистического Труда[5].

Главным технологом завода являлся Н.И. Двуличанский[6]. Он был даже моложе главного металлурга. Симпатичный, располагающий к себе, спокойный, хорошо знающий свое дело человек. Позже он занимал какую-то должность в Министерстве оборонной промышленности.