Алексей Нестеренко - Огонь ведут "Катюши"

• Название: Огонь ведут "Катюши"
• Автор: Алексей Нестеренко
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

Автор книги генерал-лейтенант артиллерии Алексей Иванович Нестеренко в годы Великой Отечественной войны приобрел большой опыт боевого применения нового оружия — реактивной артиллерии. Он командовал одним из первых в Советской Армии гвардейским минометным полком, а с мая 1942 года возглавлял оперативные группы гвардейских минометных частей (ГМЧ) Южного, Черноморской группы войск Северо-Кавказского, Брянского и 2-го Прибалтийского фронтов, с августа 1944 года был заместителем командующего артиллерией 2-го Прибалтийского, а затем Ленинградского фронтов по ГМЧ. Реактивные установки, которые народ ласково окрестил «катюшами», с первых дней своего появления на фронте наводили ужас на врага. В книге рассказывается о развитии нового оружия, о героических делах гвардейцев, умело использовавших его как в оборонительных, так и в наступательных боях.

---

Значение топографической карты в военном деле трудно переоценить. Топографическая карта на фронте помогает планированию и организации взаимодействия всех видов вооруженных сил в операциях, а в артиллерии и ракетных войсках она необходима для ведения точного огня и надежного обеспечения поддержки войск в бою. Карта позволяет заранее составить представление о характере маршрутов движения войск, о тех условиях, в которых придется вести бой и которые при этом надо непременно учесть, чтобы добиться успеха или предотвратить какие-либо неожиданности. Не иметь карты в бою — все равно что действовать вслепую, наугад.

И все же, как ни странно, иногда топографической подготовке уделялось недостаточно внимания. А вместе с тем неумение быстро ориентироваться или небрежное отношение к изучению местности по карте во фронтовых условиях приводило подчас к роковым ошибкам.

Каждый офицер, выполнив задание, сдавал лист с исходными данными генералу Тверецкому, который отмечал время. Первыми закончили расчеты командиры бригад Н. С. Жежерук и А. В. Михайлов, за ними положил свой листок и командир полка В. А. Плотников. Остальные, не укладываясь в отведенное время, заметно волновались.

Наконец получены все расчеты. Мы сравнили их — результаты оказались прямо-таки обескураживающими: большие расхождения и грубые ошибки. Генералу Тверецкому стало не по себе.

— Да как же так, товарищи офицеры? — вынужден был сказать я, подводя итоги. — Вы знаете не хуже меня о том, что случится, если вы дадите залп, подготовленный с такими грубыми ошибками: либо выпустите впустую дорогие снаряды и не выполните боевой задачи, либо ударите по своим. Что может быть страшнее этого!

Офицеры, чувствуя свою вину, молча поглядывали то на меня, то на командира дивизии. Генерал Тверецкий с досадой обронил:

— Да, дело ясное, должного внимания полевой выучке не уделяли.

— Александр Федорович, надо немедленно начать тренировки в поле на незнакомой местности, командиры должны срочно освоить практические приемы ориентации, научиться быстро, а главное, безошибочно определять на карте места своего нахождения и расположения целей...

К счастью, у нас еще было время, и за полторы-две недели этот пробел удалось ликвидировать.

В целом же состояние гвардейских частей и соединений, входивших в оперативную группу фронта, произвело на меня неплохое впечатление. Они были хорошо укомплектованы как личным составом, так и боевой техникой. На артиллерийские склады фронта к этому времени уже завезли достаточный боезапас — 58 тысяч снарядов. Теперь задача заключалась в том, чтобы как можно лучше подготовиться к предстоящим сражениям. Вопросы боеготовности частей, их выучка все время были в центре нашего внимания.

* * *

Брянский и Западный фронты готовились к решительному контрнаступлению. В первых числах июня вместо генерала М. А. Рейтера в командование Брянским фронтом вступил генерал-полковник М. М. Попов, а вместо генерала А. А. Гусакова прибыл генерал-лейтенант артиллерии Н. В. Гавриленко, с которым мы были знакомы еще с марта 1942 года по Южному фронту.

Новый командующий был неутомим. Он постоянно ездил из армии в армию, знакомился с войсками, изучал местность предстоящих сражений. Выезжая в ту или иную армию, он брал с собой и нас с Гавриленко для проверки готовности артиллерийских частей и организации взаимодействия с пехотой и танками.

При штабах армий на лесных полянах сооружались макеты района предстоящих боевых действий. На этих макетах с командирами соединений и начальниками родов войск уточнялись планы взаимодействия при наступлении, определялись рубежи ближайших и последующих задач, а также огневое обеспечение наступающих войск.

Готовясь к наступлению, наши войска совершенствовали оборонительные рубежи в тылу армий. Нужно было быть готовым к любым неожиданностям.

Вступив в командование гвардейскими минометными частями Брянского фронта, я, естественно, начал присматриваться к их командирам и политработникам. Мне предстояло с ними идти в бой. От того, какие они, на что способны, зависел во многом успех боевых действий ГМЧ в предстоящих операциях.

Я все больше и больше убеждался, что полки, бригады и дивизии находятся в надежных руках. У каждого командира за плечами имелся немалый опыт, накопленный в предыдущих боях. Такими были командиры дивизий генерал А. Ф. Тверецкий, полковник П. В. Колесников, командиры бригад полковник Н. С. Жежерук, подполковники А. П. Михайлов, М. А. Красилышков; командиры полков полковник К, Г. Сердобольский, подполковники В. А. Плотников, Д. Н. Орлов, Г. Ф. Журавлев, Н. М. Ковчур, Н. В. Скирда.

Никита Васильевич Скирда командовал 312-м гвардейским минометным полком. Его полк формировался в 1942 году в Москве и участвовал в боях под Сталинградом.

«Ох, и мучили меня всякие мысли по пути на Сталинградский фронт, — доверительно признавался мне Скирда при нашей встрече. — Полк, можно сказать, комсомольский. Только командиры дивизионов да некоторые командиры батарей имели боевой опыт. А в основном — необстрелянная молодежь. А тут еще на редкость суровая зима. Выдержат ли? Мысль об этом не давала мне покоя. Не подвели молодые гвардейцы! Сорок три человека в этих боях заслужили ордена и медали...»

После завершения Сталинградской битвы полк доукомплектовали, отремонтировали боевые машины и в апреле сорок третьего перебросили на Брянский фронт.

Вскоре из Москвы на должность заместителя командира 312-го полка по политической части (он же начальник политотдела) прибыл майор Артем Семенович Ступин. Когда мы с Ломаковским впервые увидели его в Плавске, в своем штабе, у обоих невольно появилась одна и та же мысль: «А сработаются ли они со Скирдой?» Уж очень застенчивым показался нам новый замполит. А Скирда?.. Горяч, вспыльчив, в речах и поступках резок, даже груб. К тому же самолюбив и на замечанияреагирует болезненно. Но мы знали Скирду и с другой стороны. Его деловые качества были превосходны. Знали также, что у этого мужественного человека доброе, отзывчивое сердце.

Завели мы с Ломаковским обо всем этом откровенный разговор со Ступиным, а тот молчал и едва заметно улыбался. А когда высказали свое опасение, майор сказал:

— Никиту Васильевича знаю еще по боям на Халхин-Голе. И характер его там узнал. Когда мне предложили быть его заместителем, согласился не раздумывая. Думаю, дело у нас пойдет.

Ступин прибыл в полк Скирды, имея за плечами богатейший опыт партийно-политической работы. Родился Артем Семенович в 1905 году в Сибири. В 1922 году стал комсомольцем и в отряде ЧОН (части особого назначения) сражался с белогвардейскими бандами в Амурской области. С 1928 года служил в Амурской флотилии на канонерской лодке «Красное знамя», здесь вступил в партию, избирался секретарем парторганизации канонерки. В двадцать девятом во время конфликта на КВЖД участвовал в боях с белокитайцами. За мужество награжден орденом Красного Знамени. Ступина избирали членом пленума Хабаровского обкома партии. В 1930 году коммунисты Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии, которой командовал В. К. Блюхер, послали Ступина делегатом на XVI съезд партии. За бои на Халхин-Голе он был награжден орденом Красной Звезды и монгольским орденом Красного Знамени.

Ступин, как мы вскоре имели возможность убедиться, прекрасно знал боевую технику, превосходно стрелял из личного оружия. Командующий 4-й танковой армией наградил его именным пистолетом за первое место в стрелковых соревнованиях.

Когда однажды наши войска захватили склад с фаустпатронами (это было в конце войны), Ступин быстро изучил трофейное оружие и помог это сделать другим. Трофейные фаустпатроны пошли в дело: по инициативе Ступина ими были вооружены специальные противотанковые группы, которые прикрывали свои дивизионы, приданные танковым корпусам.

Ступин прекрасно разбирался в людях. Он умело стал сколачивать в полку партийный и комсомольский актив. Партийно-политическая работа в подразделениях заметноулучшилась. Артем Семенович был чуток и внимателен к бойцам, и они открывали ему свое сердце. До него мы и не знали, что у многих гвардейцев полка замучены фашистами или угнаны ими в неволю родные и близкие.

Однажды я приехал в полк и застал такую картину. На лесной поляне под вековыми елями собрались гвардейцы. Мне доложили, что идет митинг. Перед солдатами и офицерами выступал сержант Полевой:

— Как только гитлеровцы вошли в деревню, сразу же расстреляли брата за то, что он комсомолец. А другого, самого младшего, угнали в фашистское рабство...

У Климовича фашисты замучили отца, у Евстратенко убили дядю, а сестру увезли в Германию, у Шехмана искалечили отца и убили шестилетнего брата, у Морозова убили двух малолетних племянников, у Растопина гитлеровцы казнили сестру-комсомолку, а у Копленко — семидесятилетнего отца. У Грибова умерли от голода в фашистской неволе мать, отец и жена. В полку оказалось 120 человек, семьи которых пострадали от фашистов.