Александр Дмитриев - Подводники атакуют

• Название: Подводники атакуют
• Автор: Александр Дмитриев
• Издательство: ДОСААФ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И. И., Щедрина Г. И., а также Васильева Г. К., Грищенко П. К., Кабо И. С., Константинова Ф. В., Матиясевича А. М., Таммана В. Ф.

---

«Малютка» продолжала свой путь на восток, к родным берегам. Время начинало брать свое, одолевала усталость, и подводники постепенно успокаивались и ложились спать. И когда над просторами Черного моря солнце уже подходило почти к самому зениту, глубоко под водой на нашей «малютке» у подводников только начиналась ночь.

Порт Констанца

Во время обеденного перерыва Василий Васильевич Колоденко, замполит подводной лодки «Форель», должен был рассказать о последнем боевом походе.

Закончив дела, я сошел с «малютки» и направился к кипарисовой аллее, где назначен был сбор всех свободных от вахт матросов, старшин и офицеров кораблей дивизиона. На пирсе я встретил старых знакомых — Метелева и Селиванова, которые с группой своих товарищей тоже шли на беседу. Мы пошли вместе.

На беседу немного опоздали. Подводники дивизиона, расположившись на полянке в тени высоких кипарисов, уже с интересом слушали Колоденко.

Лодка шла к мысу Шабла. В боевой рубке у перископа стоял командир корабля капитан-лейтенант Дмитрий Суров. Приближались к границе минных полей, которые лодке предстояло преодолеть.

— На глубину! — скомандовал Суров. — Малый ход!

Перед минным полем «Форель», убрав перископ, пошла на нужную глубину.

Вскоре она коснулась первого минрепа и стала осторожно преодолевать минное поле.

Наконец опасный пояс был пройден, и лодка всплыла на перископную глубину.

На море был почти полный штиль. Контуры Констанцы отчетливо вырисовывались на горизонте. Отдельные дома трудно было различить, город был затянут пеленой дыма, вырывавшегося из многочисленных труб нефтеперегонных заводов.

— В гавани никого не видно, — с досадой проговорил командир.

— В радиограмме сказано, что транспорт должен выйти в море с наступлением темноты, — напомнил Колоденко.

До наступления темноты «Форель» маневрировала под водой у входного фарватера порта Констанца. Затем всплыла и, подойдя почти вплотную к молу, ограждавшему гавань, легла в дрейф.

На мостике остались командир корабля и сигнальщик Шувалов.

— Это мол порта. До него не менее двухсот метров. По нему ходит фашистский часовой, видишь? — шепотом пояснил Суров обстановку матросу-сигнальщику.

— Вижу. Вот черт, подползти бы к нему и...

— Это не наше дело. Пусть себе гуляет.

— Нас ведь чуть-чуть видно, примерно как плавающую бочку. А мало ли бочек плавает сейчас в море?

— Ваша правда, товарищ командир, — согласился сигнальщик и вдруг изменившимся голосом прошептал:

— С моря катер... по курсовому сто двадцать...

— В центральном! — шепотом приказал командир. — Артиллерийская тревога! Сигналов не подавать! Голосом!

Артиллеристы молниеносно изготовили свои орудия к бою. — Собираемся драться? — глядя на командира, испросил Шувалов.

— Если он не полезет сам, не будем, — ответил командир, не сводя глаз с вражеского судна.

— А погружение?

— Здесь мелко, все равно от катера-охотника не уйдешь.

Проскочив мимо «Форели», катер поднял такую волну, что лодка закачалась на ней, как щепка.

Появление катера было единственным происшествием за ночь. Утром нужно было уходить под воду, а транспорт все не появлялся...

— Чего мы ждем, товарищ командир? — не терпелось Шувалову. — Может, в порту и нет никого. Разве туда нельзя войти? Все равно никто не видит.

— Вот это и называется зазнайство. Слепых врагов не бывает.

— Идет, выходит из гавани!.. — после минутной паузы доложил Шувалов.

«Форель» пошла в атаку. В то же время из гавани выскочили катера-охотники. Они обследовали близлежащий район, но лодку, прижавшуюся почти вплотную к молу, не заметили. Показался транспорт. Катера-охотники стали занимать места вокруг него, но не успели закончить маневр, как раздался взрыв, а за ним другой... Две огненные шапки осветили Констанцу. Транспорт, накренившись на левый борт, медленно погружался.

Катера-охотники бросились преследовать «Форель» и долго бомбили подводную лодку... Но безуспешно.

Ранним мглистым утром «Форель» благополучно вернулась в базу.

После выступления замполита подводники попросили Шувалова рассказать о том, как ему удалось выполнить задание. Шувалов долго мялся, краснел, а когда, наконец, решился раскрыть рот, раздался сигнал воздушной тревоги.

Я побежал к «малютке», заметив по пути, что одна из бомб разорвалась в гавани у самого борта «малютки». Тонны воды обрушились на верхнюю палубу. Несколько человек было смыто за борт, а матроса Фомагина волной выбросило на берег.

Встреченные ураганным огнем зенитной артиллерии, самолеты врага улетели.

В тот же день мы вышли на боевую позицию и направились в район порта Констанца, где отличилась «Форель».

Действия нашего Военно-Морского Флота на южном фланге гигантского советско-германского фронта к тому времени приобрели особую важность.

Советское Верховное Главнокомандование готовилось к разгрому крымской группировки немецко-фашистских войск. Для этого на плацдармах северной и восточной части полуострова. были сосредоточены мощные военные группировки. Основная часть сил 4-го Украинского фронта занижала оборону на Перекопском перешейке и южнее Сиваша. Отдельная Приморская армия сосредоточивалась для нанесения удара по врагу с керченского плацдарма. Но Черноморский флот, на который была возложена поддержка сухопутного фронта, готовился к десантным действиям и обеспечивал свои морские перевозки, а также выполнял задачи по нарушению морских коммуникаций противника между портами Румынии, Болгарии и Крыма.

В связи с успешным наступлением наших армий обстановка для фашистов на Черном море сложилась весьма неблагоприятная. Войска противника, находившиеся в Крыму, оказались полностью изолированными с суши, и их снабжение могло осуществляться только морем. Но для того чтобы более или менее нормально снабжать их морским путем, не только не хватало транспортов, надо было преодолевать мощное противодействие нашего Черноморского флота. С этой целью немецко-фашистское командование усилило свой боевой и транспортный флот, стянув на Черное море большое количество транспортов, захваченных в оккупированных странах, и плавучих средств с Дуная. Были также специально построены новые транспортные суда типа «КT» водоизмещением 1300 тонн каждый. Наконец была поднята, отремонтирована и введена в строй часть потопленных нами вражеских судов.

Учитывая исключительно большое значение Крымского полуострова, гитлеровцы перебрасывали в Крым войска и боевую технику с западных фронтов. Прибывавшие в Крым с войсками и боевой техникой суда увозили отсюда на запад заводское оборудование, тыловые учреждения, раненых и больных солдат и офицеров.

Движение конвоев на морских коммуникациях врага между портами Крыма, Румынии и Болгарии становилось все более интенсивным. Противник усилил охранение транспортов, используя для этой цели эскадренные миноносцы, сторожевые корабли, быстроходные тральщики, катера-охотники, катера-тральщики и даже быстроходные баржи. Однако все эти меры не гарантировали врага от дерзких и сокрушительных ударов советских кораблей. Наши подводные лодки и морская авиация наносили фашистам колоссальные потери. Каждый второй транспорт противника, выходивший в море, отправлялся на дно, каждый третий корабль охранения уничтожался. Но противник не считался ни с какими потерями.

Занимая боевую позицию у оккупированного немцами побережья, экипаж «малютки» хорошо понимал значение боевых действий нашего корабля в эти решающие дни изгнания оккупантов из родного Крыма и делал все зависящее от него, чтобы найти конвой врага и нанести ему очередной удар, отправить, как шутили моряки, в «Дельфинград» очередную партию гитлеровских солдат и офицеров.

На рассвете «малютка» приступила к поиску. Мы намеревались обстоятельно обследовать хорошо укрытую за мысом бухточку.

Знойное летнее солнце клонилось к западу, когда мы, убедившись в том, что в бухте нет вражеских кораблей, развернулись и собрались было уходить.

— Товарищ командир, слева по корме два катера! — доложил вдруг гидроакустик Иван Бордок.

Оставляя за собой пенистые буруны, из бухты вырвались два катера-охотника за подводными лодками и взяли курс прямо на нас.

И на этот раз подвели ровная поверхность моря и отличная видимость. Возможно, нас обнаружили с береговых наблюдательных постов.

«Малютка» ушла на глубину и начала маневрировать. Район этот нельзя было покидать: фашисты держали в бухте противолодочные средства, следовательно, здесь могли пройти корабли врага.

Катера, очевидно, удерживали с нами гидроакустический контакт и потому прямо с ходу вышли в атаку.

Первая серия глубинных бомб легла по правому борту, за ней последовали другие. Они — в который уже раз! — причинили повреждения нашей лодке. Пришлось ложиться на грунт.