Энни Норингтон - Истина любви

• Название: Истина любви
• Автор: Энни Норингтон
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7024-0570-6

Мир любви — это царство исступленных страстей, неожиданных даров, разочарований…

Романтична встреча двух главных героев, но их многое разделяет: возраст, интересы, круг общения. И все же неизвестно откуда возникающее, щемящее и нежное чувство любви затопляет и согревает сердце героини.

Она начинает любовную атаку…

---

Тихий ответный взвизг был еле слышен, но и этого оказалось достаточно.

— Убери отсюда это животное! — закричала Лайза и помчалась в ванную, не желая слышать ответный смех Харриса.

Когда она наконец вышла в гостиную, собаки уже не было. Лайза чувствовала себя теперь больше взволнованной, чем сердитой, однако твердо решила, что уже достаточно терпела и Джека Харриса, и его бессовестного пса. Собаки не было, но ведь хозяин остался. И в воздухе витали чудные запахи свежесваренного кофе и готовящегося завтрака.

Выглядела она теперь более презентабельно. Лайза надела пушистый свитер и брюки, а также потратила немало усилий на то, чтобы укротить непокорные волосы. Харрис был одет так же, как и накануне, и если ему пришлось спать одетым, то, видимо, он проделал это как-то очень аккуратно, ибо для столь раннего часа он выглядел на редкость свежим и опрятным.

— Бифштекс с яйцом подойдет? — спросил Джек, стоя у плиты и приветствуя Лайзу улыбкой. Смеющиеся янтарные глаза быстро охватили всю фигуру девушки — от уложенных волос до легких туфелек. — Я приготовил вдобавок немного бекона, если хочешь, и еще есть недурные рогалики.

Лайза беспомощно уставилась на сверкающую чистотой кухню, накрытый для завтрака стол и даже букетик цветов в керамической вазе. Она не знала, что сказать, да и вообще, стоит ли говорить что-либо? Квартира выглядела так, словно Джек всю ночь провел за ее уборкой, но…

— Я совершил ночной набег в круглосуточный магазин, — пояснил он. — Не могу ехать на выставку собак на голодный желудок, а твой запас продуктов не назовешь обильным.

Лайза тупо повиновалась приглашающему жесту Джека и позволила усадить себя за стол. А потом молча смотрела, как он уверенно накладывает на тарелку бифштекс, яйцо, бекон и помидоры, наливает кофе — просто как хозяин!

— Приступай, — скомандовал Джек, — я сейчас. — И стал наполнять свою тарелку и наливать себе в чашку кофе. Она посмотрела на него, затем в тарелку и сдалась на уговоры своего урчащего желудка.

Сидевший напротив Харрис ел молча, хотя и поглядывал иногда через стол на Лайзу, и каждый раз ей мерещилась скрытая в его глазах усмешка.

Они заговорили, только покончив с завтраком, когда Джек налил по второй чашке кофе. Первым разговор начал Харрис, причем с совершенно неожиданного замечания. Лайза не поверила своим ушам.

— Ты, конечно, понимаешь, что нельзя ждать от меня такого обслуживания каждый Божий день.

Это было бессмысленно, но прозвучало столь ласково и серьезно, что Лайза так и застыла, не донеся до рта чашку с кофе. Она пристально посмотрела Джеку в глаза, и смутное волнение охватило ее душу.

— Не представляю, с какой стати я должна этого ожидать, — наконец выговорила она. — Тебе не кажется, что это уж слишком… столь нелепое замечание, да еще в такую неописуемую рань?

— Сейчас всего половина шестого, — отозвался Джек, но что-то в его взгляде изменилось. Лайза почувствовала, что он размышляет, причем очень усиленно.

Снова воцарилось молчание, но теперь оно было полно тревожного ожидания. Они пили кофе и смотрели друг на друга.

И снова молчание нарушил Харрис, на этот раз он заговорил, как-то осторожно подбирая слова, но в то же время его голос звучал так живо и звеняще, словно отражал внутреннее напряжение.

— Просто ради интереса, дорогая, как давно сломался твой магнитофон?

Лайза помолчала, прежде чем ответить. Солгать или… просто немного отклониться от истины — вот в чем теперь заключался вопрос, и оба варианта Лайзе не понравились. Что-то подсказывало ей, что сейчас не время для игр, и в то же время она была уверена, что Джек снова что-то задумал.

— Ну, он вообще-то не сломан, — наконец проговорила Лайза. — Я просто… не пользовалась им, вот и все.

— Да, это я знаю, — прозвучал загадочный ответ. — Но… — он бросил многозначительный взгляд на телефон, — тогда где же он?

— Я его убрала.

— Ты его убрала. — Ни вопрос, ни ответ. Просто констатация факта, сопровождаемая насмешливо поднятой бровью при взгляде на то место, где стоял магнитофон.

— А что, есть закон, по которому нельзя убирать магнитофоны?

Лайза снова защищалась и знала это, но, провалиться ей на месте, если она позволит ему взять над собой верх.

— Разумеется нет, — ответил Джек. — Просто… могу я спросить, когда ты в последний раз им пользовалась?

— А это важно?

— Было бы не важно, я бы не спрашивал. — Теперь его глаза превратились в два янтарных озера, притягивавших и завораживавших.

— С тех пор как занялась своим последним проектом, — уклончиво отозвалась Лайза, надеясь, что ее слова звучат не слишком фальшиво.

Харрис промолчал.

Он просто сидел напротив Лайзы со сложенными на груди руками и пристально смотрел на нее. Его взгляд был совершенно непроницаем, и Лайза была уверена — он не хочет, чтобы она знала, о чем он думает.

Наконец Харрис издал какой-то низкий горловой звук, словно кашлянул, и сказал:

— Хорошо, давай разберемся по минутам. Дорогая мисс Нортон, ваш магнитофон работал в тот вечер, когда вы вернулись с последнего сеанса позирования для меня? Это достаточно конкретно сформулировано?

— С тех пор я им не пользовалась.

— Это не ответ на мой вопрос!

— Не ори на меня, — резко бросила Лайза, тщетно пытаясь отделаться от чувства вины. — Могу тебе напомнить, что это мой дом.

— Ну разумеется, твой. — Голос звучал вкрадчиво, однако в глазах Харриса плясали чертенята. У Лайзы возникло чувство, словно ее заманивают в шелковую паутину — в сеть огромного паука. Она не могла смотреть в вопрошающие глаза: они слишком много видели и слишком много знали. И все же… она ни за что не облегчит ему задачу.

— Давай попробуем по-другому, — предложил Харрис и поднялся, чтобы налить им еще кофе. — Теперь слушай внимательно, потому что я не хочу, чтобы ты опять насочиняла мне что-нибудь в ответ. В тот вечер, когда ты мне в последний раз позировала, вернувшись домой, ты нашла сообщение на магнитофоне или нет? И еще: ты прослушала его прежде, чем вышеуказанный агрегат прекратил работу, или он был жестоко умерщвлен, или куда-то заброшен, или что там с ним еще произошло?

Последние слова прозвучали как автоматная очередь. Харрис резко сел на стул и оперся о стол руками, требуя от Лайзы ответа.

Она никогда не видела, чтобы человеку с таким трудом удавалось сдерживать свой темперамент. Вид у Джека был такой, словно при малейшей ее оплошности он взорвется. У Лайзы не было времени выбирать слова.

— Нет, — едва выговорила она чуть слышным шепотом.

— Ага. — Его ответ прозвучал тише, чем вздох. Харрис стиснул зубы и забарабанил сильными пальцами по столу.

В наступившем молчании этот стук отдавался раскатами грома, взгляд Джека был мрачнее грозовой тучи, но все это заглушал звучавший в ушах Лайзы стук ее собственного сердца. Так они и сидели, пока Харрис не повторил:

— Ага…

Затем он посмотрел на свои руки, перевел взгляд на Лайзу и снова стал смотреть на свои руки. Потом обвел комнату каким-то нерешительным взглядом.

Лайза не смела пошевелиться. Говорить тоже не могла — во рту пересохло. Пальцы сложенных на коленях рук ослабели настолько, что девушка не могла даже помыслить о том, чтобы взяться за чашку с остывающим кофе. Она очень старалась, но не могла полностью сосредоточиться.

— Что ж… стало быть, ты была немного удивлена, когда я нагрянул вчера вечером, — наконец проговорил Джек. — Да, наверное, это тебя удивило. — Тон был таким же нерешительным, как и взгляд, брошенный вокруг себя, но следующий вопрос он задал прямо в лоб:

— Лайза, где твой магнитофон?

— Сказала же — я его убрала.

— Куда?

— Какая разница?

— Куда? — По тону голоса было ясно, что разница большая.

— В… в ящик. — Лайза отвечала почти со страхом. Зубы Джека были стиснуты, мускулистое тело напряжено, казалось, еще минута — и он сорвется. Атмосфера в комнате явно накалялась — у Лайзы сложилось впечатление, что она видит своими глазами искры, летящие из пронзавших ее янтарных глаз. А потом, как по мановению волшебной палочки, все изменилось. Джек глубоко вздохнул и расслабился, словно из него выкачали воздух. В следующую минуту он уже был спокоен, однако это спокойствие напоминало затишье перед бурей или неподвижность огромной кошки перед прыжком. Даже в голосе, когда он заговорил, послышались мурлыкающие нотки.

— Ты не прослушивала никаких сообщений в тот вечер, — задумчиво протянул он, — и с тех пор не пользовалась магнитофоном. Стало быть, пленка по-прежнему там. Я правильно предположил?

Лайза не ответила — просто не смогла. Она лишь сидела и смотрела на него, уверенная, что вот-вот попадет в ловушку и, независимо от того, что он скажет или сделает, это обернется плохо для нее.