Шейла Дайан - Пляжное чтиво

• Название: Пляжное чтиво
• Автор: Шейла Дайан
• Издательство: БДР-Трейдинг
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7721-0054-8

На фоне серебристого диска полной луны Марджори Эплбаум медленно кружилась на тонкой веревке, охватившей ее лодыжки, метрах в шестидесяти над пляжем. Кровь стучала в висках. Желудок давил на сердце. Открыв глаза, она увидела бушующее море под собой и ясное небо над ногами. Ее рыжие волосы летели за ней как знамя, обнаженные ягодицы и грудь сверкали в лунном свете. Возбуждение росло в ней. Мужчина на балконе крепко держит веревку: сейчас он втянет маленькую женщину через перила балкона в свои объятия. Она задрожит, прижавшись к нему, и позволит отнести себя в постель. Другая женщина привяжет ее запястья к изголовью кровати шелковыми шарфами, и мужчина, лаская, овладеет ею. Они играли так часто, что игра превратилась в ритуал. Но в эту роковую ночь эротический обряд закончился ужасной трагедией: едва успев раскинуть руки-крылья, совершенно голая Марджори с огромной высоты грохнулась на дощатый настил променада…

Интересно, почему реальная жизнь неожиданно оказалась так похожа на сюжет нового романа Алисон?

---

Сначала он извинился за то, что позвонил, затем он извинился за то, что не позвонил раньше, а затем пригласил меня на ужин.

Я отклонила приглашение без малейших колебаний, вспомнив его ухаживания на моем балконе… его очень юное лицо, пообещала прислать ему свою книгу с автографом и попрощалась. И все закончилось. И не имеет значения, что я с волнением ожидала, будет ли он преследовать меня: скучная правда жизни заключалась в том, что все закончилось простым "до свидания".

Вернувшись к компьютеру, я нашла файл с эпизодом, касающимся Фиори…

Лишняя неделя, проведенная в Башне, превратилась в месяц. Я яростно трудилась. Дни стали холодными, потом снова теплыми.

Сидя на пустынном пляже под пурпурным зонтиком, я только что закончила чтение последней главы первого варианта рукописи, последней сцены, описывающей случайное падение женщины с балкона и смерти в море. Я отложила рукопись, чувствуя смутное беспокойство. Несчастный случай допустим в реальной жизни, но для беллетристики это слишком причудливо. Еще в школе на уроках физики я узнала, что на каждое действие есть противодействие. И жизнь научила меня тому, что у каждой реакции есть причина. В реальной жизни у всего есть причины, даже у событий, кажущихся случайными. Как создатель и правитель вымышленной вселенной, я должна была представить логические обоснования поведения своих героев.

Солнце уже спустилось к горизонту, прохладный ветерок пронизал влажную жару дня. Оставив шезлонг и тень зонтика, я легла лицом вниз на полотенце, закрыла глаза и мысленно прокрутила свою историю назад, начиная с ответов, чтобы найти вопросы, реакций, чтобы найти действия… и заснула…

И снова оказалась в своем автомобиле, остановившемся на мосту между Атлантик-Сити и Филадельфией, и Фиори выписывал мне квитанцию. Я знала, что сплю, но это не уменьшало моего ужаса, мою неспособность привлечь внимание Фиори к женщине, собиравшейся прыгнуть в реку. Однако на этот раз она не прыгнула. Фиори уехал, и правая задняя дверца моего автомобиля открылась. Женщина села на пол, протиснувшись между передним и задним сиденьями.

— Иди сюда. У меня есть секрет, — прошептала она.

Протиснувшись к ней, я села на пол. Тесное пространство как будто расширилось, потому что женщина и я стали маленькими девочками — Эви и я в детстве, — и она рассказывала мне свой самый страшный секрет: о ее отце, моем дяде… как он трогал ее. И потом она разрыдалась и заставила меня дать клятву никогда-никогда никому не рассказывать об этом.

Я поклялась, перекрестившись, испытывая одно желание — умереть.

И потом мы стояли на мосту над темной рекой. Мы уже были взрослыми.

— Я не говорила! Я никогда не говорила! — кричала я. Повернувшись ко мне, Эви сказала: "Никогда не поздно что-то сделать". И прыгнула.

… Я проснулась на пляже до того, как она ударилась о воду.

В тот вечер на балконе я написала последний вариант и к концу следующей недели закончила рукопись.

«… На фоне серебристого диска полной луны обнаженная молодая женщина медленно кружилась на тонкой веревке, охватившей ее лодыжки, метрах в шестидесяти над пляжем. Кровь стучала в ее висках. Желудок давил на сердце. Открыв глаза, она увидела бушующее море под собой и ясное небо над ногами. Ее рыжие волосы летели за ней как знамя, ягодицы и грудь сверкали в лунном свете.

Она представляла себя рождающейся внутри кокона бабочкой со всеми происходящими метаморфозами. Ей казалось, что ее тело разбухает, выталкивая крылья.

Мужчина на балконе крепко прижал веревку к левому боку, затем отпустил. Женщина медленно качалась, возбуждение росло в ней.

Она вспомнила себя ребенком на качелях в заднем дворе и своего отца, раскачивающего ее выше и выше. Закрыв глаза, она откидывалась назад. Затем вперед, испытывая странное ощущение в самых укромных частях тела.

— Быстрее, папочка! Быстрее! — кричала она. И он раскачивал ее быстрее и быстрее, пока она не начинала визжать от переполнивших ее ощущений.

— Быстрее, быстрее! — крикнула она, и мужчина сильнее дернул веревку.

А потом, вспоминала она, отец хватал ее с качелей, крепко прижимал к своему телу и кружился с ней, пока они не падали вместе на землю, и он щекотал ее, и она хихикала и извивалась, и он называл ее своей маленькой гусеницей.

— Сделай меня бабочкой, — молила она. И он широко разводил ее руки.

— Ты — бабочка, — говорил он, пришпиливая ее к земле и сжимая ее тело коленями и целовал в губы. И она воспаряла над землей.

Раскинув руки, женщина тихо вздохнула. Когда она взмахнула своими легкими руками-крыльями, лунный свет отразился от маленького лезвия в ее руке.

— Да! — крикнула она.

Она играла в эту игру так часто, что игра превратилась в ритуал. Но на этот раз, обрезав лезвием шелковую веревку, она разрубила узы своих секретов и летела прочь от мужчины, от постели, от реальности этой роковой для нее ночи, которая больше не была ее реальностью. Она летела мимо луны над морем прочь от памяти, прочь от трезубца страха, желания и стыда, пронзившего ее душу. Она свободно парила в прохладном чистом воздухе. И память погасла, когда она ударилась о спокойные воды вечности.

"… Трудно поверить, что прошел целый год… что прошла жизнь", — думала она, закрыв книгу, нежно ощупывая выпуклые буквы на обложке: НЕВЫДУМАННАЯ ИСТОРИЯ Алисон Даймонд…»