Владимир Томсинов - Сперанский

• Название: Сперанский
• Автор: Владимир Томсинов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02862-7

Книга представляет собой документальное повествование о необычной судьбе одного из наиболее выдающихся государственных деятелей и реформаторов России Михаила Михайловича Сперанского (1772–1839). Ему, сыну простого сельского священника, суждено было оказаться в самом пекле политической жизни страны первой трети XIX века, пережить невиданные взлеты и падения. Личность Сперанского изображена на фоне событий эпохи, во взаимоотношениях с императорами Александром I и Николаем I, видными сановниками, литераторами, декабристами.

---

В заключение своего послания к графу Аракчееву Сперанский просил его посодействовать освобождению из Вологодской ссылки бывшего статс-секретаря М. Л. Магницкого[1] и помочь с продажей имения Великополье в государственную казну.

К тексту данного письма Михайло Михайлович осмелился приложить проект императорского указа о своем возвращении на государственную службу. Он выразил желание, чтобы в указе было прямо заявлено: «…Ныне, по подробном рассмотрении, находя донесения сии недоказанными, Его Величество соизволяет его употребить паки на службу…» Не знал, не понимал Сперанский императора Александра или… не хотел его понимать.

Алексей Андреевич охотно откликнулся на обращение к нему Сперанского. И помог опальному сановнику возвратиться на государственную службу. 6 сентября 1816 года в Великополье привезено было ответное послание Аракчеева. «Письмо вашего превосходительства Государю Императору, — сообщал граф Сперанскому, — я имел счастие представить, и Его Величество изволил читать не только оное, но и ко мне вами писаное. Какая же высочайшая резолюция последовала, оное изволите увидеть из прилагаемой копии указа, данного правительствующему сенату. Государю Императору приятно будет, если вы, милостивый государь, отправитесь из деревни прямо в назначенную вам губернию».

К письму была приложена копия подписанного императором Александром 30 августа 1816 года Указа Правительствующему Сенату. В нем говорилось: «Пред начатием войны в 1812-м году при самом отправлении моем к армии доведены были до сведения моего обстоятельства, важность коих принудила меня удалить от службы тайного советника Сперанского и действительного статского советника Магницкого; к чему во всякое другое не приступил бы я без точного исследования, которое в тогдашних обстоятельствах делалось невозможным.

По возвращении моем приступил я к внимательному и строгому рассмотрению поступков их и не нашел убедительных причин к подозрениям. Поэтому, желая преподать им способ усердною службою очистить себя в полной мере, всемилостивейше повелеваю: тайному советнику Сперанскому быть Пензенским гражданским губернатором, а действительному статскому советнику Магницкому Воронежским вице-губернатором»[2].

Приведенный Указ в основном повторял своим содержанием проект, составленный Сперанским. Но предложенная опальным сановником фраза «…находя донесения сии недоказанными…» в окончательный текст Указа от 30 августа 1816 года не попала. Вместо нее были вставлены слова «…желая преподать им способ усердною службою очистить себя в полной мере…», которые не могли не причинить Сперанскому боль. В печальной истории своего изгнания из столицы и с государственной службы Сперанский имел одно большое утешение — вина его нигде не была публично объявлена. Слова названного Указа «…желая преподать им способ усердною службою очистить себя в полной мере…» впервые в официальной форме, пусть косвенно, но признавали его (и Магницкого) виновным.

Неприятным для Сперанского было и заявление графа Аракчеева в сопроводительном письме к высочайшему Указу о назначении его Пензенским губернатором: «Государю Императору приятно будет, если вы, милостивый государь, отправитесь из деревни прямо в назначенную вам губернию». Опальному реформатору, таким образом, не дозволялось приезжать в столицу своей страны. Если указом ему наносилась рана, то заявлением этим на рану сыпалась соль.

* * *

Тем не менее именно с этой истории началось сближение между Аракчеевым и Сперанским. Современники считали их полными противоположностями друг другу. Выражая этот взгляд, поэт Пушкин назвал Аракчеева и Сперанского «гениями Зла и Блага». Впоследствии именно так будут смотреть на них и все (за редким исключением) историки. Приведенные слова А. С. Пушкина часто приводятся в исторической литературе — менее известно сравнение Аракчеева со Сперанским, данное Г. С. Батеньковым, который работал под началом обоих государственных деятелей.

Аракчеев страшен физически, ибо может в жару гнева наделать множество бед; Сперанский страшен морально, ибо прогневить его значит уже лишиться уважения. Аракчеев зависим, ибо сам писать не может и не учен; Сперанский холодит тем чувством, что никто ему не кажется нужным.

Аракчеев любит приписывать себе все дела и хвалиться силою у государя, всеми средствами; Сперанский любит критиковать старое, скрывать свою значимость и все дела выставлять легкими.

Аракчеев приступен на все просьбы к оказанию строгостей и труден слушать похвалы; все исполнит, что обещает. Сперанский приступен на все просьбы о добре; охотно обещает, но часто не исполняет; злоречия не любит, а хвалит редко.

Аракчеев с первого взгляда умеет расставить людей, сообразно их способностям, ни на что постороннее не смотрит; Сперанский нередко смешивает и увлекается особыми уважениями.

Аракчеев решителен и любит наружный порядок; Сперанский осторожен и часто наружный порядок ставит ни во что.

Аракчеев в обращении прост, своеволен, говорит без выбора слов, а иногда и неприлично; с подчиненными совершенно искренен и увлекается всеми страстями. Сперанский всегда является в приличии, дорожит каждым словом и кажется неискренним и холодным.

Аракчеев с трудом может переменить вид свой по обстоятельствам; Сперанский при появлении каждого нового лица может легко переменить свой вид.

Мне оба они нравились, как люди необыкновенные. Сперанского любил душою.

Из письма Г. С. Батенькова к императору Николаю I от 29 марта 1826 года

В судьбах Аракчеева и Сперанского — двух крупнейших государственных деятелей России первой трети XIX века — было немало общего. Оба происходили из незнатных семей. Оба возвышались по ступеням государственной службы благодаря в первую очередь собственным талантам и трудолюбию. Благорасположения к себе со стороны высоких сановников, без которого невозможно сделать успешную чиновничью карьеру, и Аракчеев, и Сперанский добивались своим умом, работоспособностью и исполнительностью.

Любопытно, что граф Николай Иванович Салтыков, в дом которого Алексей Аракчеев был вхож как учитель графского сына, являлся владельцем села Черкутино Владимирской губернии, в котором родился и провел свое детство Михайло Сперанский.

В 1809 году отношения между Аракчеевым и Сперанским были весьма прохладными: граф ревниво относился ко всем, кто заслонял его персону от государя, — будь это сановник или женщина. Так, он невзлюбил красивую женщину — Марию Антоновну Нарышкину, и ненавидел ее только за то, что она была любовницей государя и часто и надолго уединялась с ним во дворце или на даче. Когда и Сперанский стал уединяться с императором Александром, когда и с ним его величество стал проводить много времени в уединенных беседах, Аракчеев невзлюбил и Сперанского. Впрочем, и Михайло Михайлович весьма неуважительно относился в рассматриваемое время к графу. Н. И. Греч в своих «Записках» заметил: «Подле графа Аракчеева не мог существовать с честью и пользою никакой министр. С ним ладил только иезуит Сперанский». Так действительно и было, но лишь в последнее десятилетие царствования Александра I. В первое же его десятилетие Сперанский не только не ладил с графом Аракчеевым, но, кажется, особенно и не хотел ладить с этим тяжелым в общении человеком.

В декабре 1809 года между Сперанским и Аракчеевым разразился настоящий скандал, и спровоцировал его своим излишне пренебрежительным отношением к графу, занимавшему в то время пост военного министра, именно Сперанский. Михайло Михайлович завершал свою работу над проектом «Образования Государственного Совета». Текст этого проекта смотрели, помимо императора Александра, князь П. В. Лопухин, графы В. П. Кочубей, Н. И. Салтыков и Н. П. Румянцев. Графу же Аракчееву ознакомиться с ним не дали. Почувствовав себя оскорбленным таким пренебрежением к своей персоне, Алексей Андреевич пожаловался государю, и его величество приказал Сперанскому дать проект «Образования Государственного Совета» на прочтение также Аракчееву. Для передачи графу текста документа были назначены определенное время и место в Зимнем дворце. Алексей Андреевич приехал в назначенный час во дворец и стал ждать Сперанского, который должен был передать ему текст проекта. Михайло Михайлович вскоре тоже прибыл, но захватил с собою лишь оглавление проекта. Он сказал графу, что перескажет ему суть нового учреждения своими словами. Аракчеев пришел в страшный гнев, отказался что-либо слушать, наговорил Сперанскому грубостей и покинул дворец.

24 декабря Алексей Андреевич написал императору Александру весьма дерзкое письмо, в котором попросил увольнения от должности военного министра, и, несмотря на упреки государя, настоял на своем. Его величество вынужден был после этого назначить Аракчеева председателем военного департамента Государственного совета.