Евгений Фирсов - Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков

• Название: Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков
• Автор: Евгений Фирсов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91674-225-1

Монография Е.Ф. Фирсова, чья научная и педагогическая деятельность неразрывно связана с МГУ им. М.В. Ломоносова, представляет собой комплексное исследование пребывания Т.Г. Масарика в России конца XIX – первой трети XX в., восприятия ученого, а также его связей с российской интеллектуальной средой и Л.Н. Толстым. В годы Первой мировой войны стержневой стала борьба русского землячества чехов и словаков за программную линию Масарика – достижение национальной государственности, за признание его лидерства в антиавстрийском движении Сопротивления.

В монографии раскрывается значение для национального движения спецмиссий М.Р. Штефаника и Т.Г. Масарика в России.

Впервые в историографии поднимается проблема восприятия Чехо-Словацкой Республики и ее президента Масарика выходцами из России, после революций осевшими в Праге.

Автор выявил, привлек и проанализировал солидный пласт источников из чешских и отечественных архивов. На основе архивных источников автор установливает, что в издательстве «Жизнь и знание» В. Бонч-Бруевича шла работа по изданию русской версии главного труда Масарика «Россия и Европа».

Книга предназначена для историков, славистов, социологов, регионоведов и всех, кто интересуется чешско-русскими и словацко-русскими научными и культурными связями, историей Первой мировой войны и судьбами переломной эпохи конца XIX – первой трети XX в.

---

Е. Ф. Фирсов Т Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков

К 100-летию выхода в свет труда Т. Г. Масарика «Россия и Европа»

Книга написана в соответствии с планом научно-исследовательских работ кафедры истории южных и западных славян

Исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Рецензенты

доктор философских наук, профессор М.А. Маслин (Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова)

кандидат исторических наук, доцент О.В. Павленко (Российский государственный гуманитарный университет)

Предисловие Задачи исследования и источниковая база

Данная монография – результат исследования проблемы рецепции Т.Г. Масарика в России, начатой в предыдущей книге «Т.Г. Масарик и российская интеллектуальная среда. По архивам Чехии и России». Ч. 1. «Томаш Масарик и Эрнест Радлов в научной и дружеской переписке» (М., 2005).

Ныне даже гуманитарии затрудняются внятно сказать, сколько раз на рубеже XIX–XX вв. в прежней России бывал Т.Г. Масарик. (Совсем недавно на презентации одного сборника по славистике в посольстве Словакии мне пришлось после выступления историка вносить уточнения на этот счет.) И на этот вопрос обычно отвечают, в лучшем случае, что Масарик бывал в России два раза и оба в конце XIX в.

В исследовательском плане ни чешскому ученому-социологу Масарику, ни данному хронологическому периоду совсем не повезло. Т.Г. Масарик в советское время упоминался с негативным подтекстом, ибо не на шутку велась идейная борьба с его философским наследием «гуманной демократии»[1]. Период 900-х гг. оставался в тени первой русской революции, и исследование хронологического отрезка революционного спада и так называемой «думской монархии» практически было отброшено или, если и упоминалось, то с предвзятым подходом. От периода «думской монархии» с его православием и царизмом в советской историографии открещивались как могли.

В то же время это был несомненно период заметного оживления чешско-русских связей, и приезды Т.Г. Масарика тоже были их проявлением. Однако эта проблематика затрагивалась лишь применительно к литературным контактам, и прежде всего в отношении первого визита Масарика (конца XIX в.) к Л.Н. Толстому. Следует отметить в этой связи труд петербургской исследовательницы и литературоведа И. Порочкиной, а в чешской историографии книгу основательного масариковеда Я. Опата[2].

Однако последующие приезды Т.Г. Масарика в Россию никак не затрагивались. Казалось бы, в нынешние времена ситуация должна бы измениться, но этого не произошло. В литературе долгое время не было даже упоминаний об отдельных визитах Масарика. Недавно в Праге на чешском языке появилась книга известного исследователя из Карлова университета В. Доубека[3]. Однако эти сюжеты также не затронуты в работе.

Таким образом, казалось бы, наиболее значимое пребывание Масарика в России в 1910 г. осталось совсем не освещенным в историографии. Поэтому перед автором данной монографии стояла задача восполнить существующие пробелы и осветить обстоятельства всех четырех визитов Масарика в Россию. Этому способствовало значительное расширение источниковой базы, прежде всего была открыта долголетняя переписка Масарика с философом Э.Л. Радловым. Она была обнаружена в Санкт-Петербурге и Праге, переведена мной с немецкого языка и содержится в приложении к первой части монографии[4]. Были выявлены опубликованные на чешском языке мемуары известного российского слависта Д. Вергуна, жившего в эмиграции в ЧСР при Масарике, и другие источники на русском и чешском языках. Особенно ценный в информативном плане материал содержат дневниковые заметки чешского писателя, поэта и переводчика Ф. Таборского, находившегося в России в 1910 г. на научной стажировке. Заметки написаны от руки на чешском языке совсем мелким почерком. Они хранятся в Литературном архиве Памятника национальной письменности в Праге. До этого документ использовался лишь фрагментарно (в связи с проблематикой неославизма), видимо из-за палеографических трудностей. Многие сюжеты и русские имена даже не были толком расшифрованы. Значительная часть путевых заметок касается пребывания Т.Г. Масарика в Санкт-Петербурге и конфиденциальных бесед с ним Таборского.

В монографии поставлена проблема восприятия фигуры Т.Г. Масарика и его творческого наследия в России. Эта проблема не разрабатывалась, в то время как она заслуживает систематического подхода с привлечением неизвестного ранее круга источников, и прежде всего архивных фондов как в России, так и в Чехии. Отчасти этот вопрос уже поднимался на международных и российских научных конференциях[5], в том числе и мною[6].

Если в первой части данного труда исследование проблемы восприятия Масарика в научной среде России рассмотрено на примере длительных дружеских и научных контактов и переписки двух философов Масарика и Радлова, как олицетворения чешско-русских контактов, то в данной части монографии осуществлен расширенный подход к исследованию учитывающий заметное нарастание чешско-русских связей в 1890-е – 1900-е гг.

В правильности выбора темы и траектории исследования данного труда нас убеждает то обстоятельство, что после выхода 1-й его части в Праге был задуман наконец исследовательский проект по изданию всей переписки Т.Г. Масарика с представителями славянских земель, включая Россию.

Стоит отметить, что в историографии все исследования велись в основном лишь в русле неославизма[7] (причем в значении польского уничижительного термина), в то время как неославянское движение следовало бы рассматривать как славянское сближение.

Перед автором стояла весьма трудоемкая задача продолжить обследование российских и чешских рукописных фондов и архивов с целью выявления исторических источников и изыскания новых материалов о связях Т.Г. Масарика с Россией и восприятии здесь его фигуры и научного творчества. Настало время для преодоления односторонней трактовки периода «думской монархии» как сугубо застойного, причем и в отношении чешско-российских связей после событий 1905 г.

На фоне развития этих связей стержневыми для данного хронологического периода стали приезд в Россию Масарика в 1910 г. и борьба за издание здесь его труда «Россия и Европа». В связи с этим перед нами вставала задача продолжить тщательное обследование архивных фондов, чтобы развеять подобный негативно-мифологизирующий подход. Предстояло также выяснить, как же все-таки обстояло дело с изданием «России и Европы» в России и с переводом главного труда Масарика на русский язык. До сих пор этот вопрос оставался лишь на уровне догадок и предположений. Обычно констатировалось, что работа с переводом труда велась, но никаких веских доказательств в подкрепление этой версии в историографии так и не было выдвинуто[8].

Сделано ценное открытие: перевод труда осуществлялся с помощью В. Бонч-Бруевича. Был подготовлен план-проспект «России и Европы». То есть дело с изданием «России и Европы» продвигалось. Это первое свидетельство подобного рода!

Нашим выводом стало утверждение, что Т.Г. Масарик, несмотря на то что главный труд всей его жизни в тогдашней России так и не вышел, получил известность и стал популярной фигурой в российской ученой среде еще в то время. Однако поныне (особенно в чешской историографии) присутствует необоснованный тезис о том, что Т.Г. Масарик был совсем неизвестен в прежней России[9], и его имя как ученого так и не укоренилось в дореволюционном российском общественном сознании.

Стержневой в монографии стала также тема борьбы в чешской и словацкой диаспоре за программную линию Т.Г. Масарика – то есть за национальное самоопределение чехов и словаков и создание независимого государства.

Если во времена царизма путь Масарику в Россию (после выхода «России и Европы» в Германии) был заказан (это стало достоверно подтвержденным фактом), то после Февраля Масарик поспешил перенести место пребывания в эмиграции из Лондона в Санкт-Петербург.

В Отделе письменных источников Государственного Исторического музея (далее – ОПИ ГИМ), как это ни покажется странным, в фонде «Документы периода подготовки и проведения Октябрьской революции» под номером 454 мной были открыты важные источники по проблематике чешско-словацкого национального движения в России.

Данная тема в советских условиях долгое время оставалась под запретом, поскольку рукописные журналы чешских добровольцев хранились в «Деле Мамонтова». Многие полагали, что Мамонтов – это не кто иной, как белый генерал К.К. Мамонтов, что в те времена отпугивало людей. Никому и в голову не приходило, что речь в данном случае шла о полковнике русской армии, а затем чешско-словацких легионов Николае Петровиче Мамонтове. И, как правило, при его упоминании в именных указателях разных изданий практически до 2000-х гг. отсылка давалась на генерала с инициалами К.К. В хронологическом плане самый недавний просчет подобного рода относится к одной из статей петербургских авторов.