Маргарита Рудомино - Книги моей судьбы: воспоминания ровесницы ХХв.

• Название: Книги моей судьбы: воспоминания ровесницы ХХв.
• Автор: Маргарита Рудомино
• Издательство: Прогресс-Плеяда
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-93006-052-5

Маргарита Ивановна Рудомино (1900–1990) — основатель и бессменный на протяжении пятидесяти лет директор Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы. Ей выпала трудная, но счастливая судьба — всю жизнь Маргарита Ивановна занималась делом, которое знала и любила. Она видела результаты своей работы. А.В.Рудомино, сын Маргариты Ивановны, собрал мемуарные записи, дополненные воспоминаниями знавших библиотеку и ее директора людей, деятелей культуры ХХ века. Воспоминания сопровождаются письмами, документами и фотографиями из архива семьи Рудомино.

---

Ну хватит, друзья. Вам и читать надоест, тем более, что писать я стала ужасно. Почерк испортился, как и у Юрия. Право, должно быть, у нас с братом нервы примерно в одном состоянии. Он часто бывает у нас.

Вы, несомненно, свободнее и спокойнее живете, и мы требуем от Вас не ждать от нас, пока придут письма, а почаще нам писать. Пишите о здоровье ребят. Так мучительны тревоги обо всех. Пусть новый год принесет конец всем бедам и победу, удачу нашей Армии, нашей стране.

Всем Вам от всех нас привет. Марианну целую — она еще помнит Мусю или никто ей не напоминает? Анне Ивановне привет.

Муся.

Моя активная деятельность продолжалась и в эвакуации. В январе 1942 года я послала из Саратова в Совет Народных Комиссаров РСФСР докладную записку и проект Постановления СНК РСФСР о массовом распространении иностранных языков среди трудящихся Республики в военное время:.

"В СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ РСФСР ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

по вопросу распространения иностранных языков среди трудящихся масс Республики в военное время.

Изучение иностранных языков имеет у нас в Союзе государственное значение. "Язык есть важнейшее средство в человеческом общении", говорил Ленин.

Особенную политическую актуализацию приобрело знание иностранных языков в военное время. Чтобы лучше распознать врага — надо знать его язык.

Опыт показал, что действовать через переводчика, особенно в условиях войны — недостаточно, необходимо знать иностранный язык хотя бы настолько, чтобы понять чужую речь и самому с небольшим запасом слов, но самостоятельно, высказать свою мысль.

Каждому гражданину Советского Союза надо знать хотя бы один иностранный язык, ибо "язык

— орудие развития и борьбы" (Сталин).

Партия и правительство Советского Союза всегда придавали большое значение обучению иностранным языкам широких масс трудящихся.

За последние годы организованы специальные высшие учебные заведения по иностранным языкам; иностранный язык введен как обязательный предмет в школах, техникумах, вузах; лозунг "Иностранные языки — в массы" сделался широко популярным в нашей стране, и сотни тысяч граждан, сочетая со своей работой, изучали иностранные языки в кружках, школах взрослых, заочно и путем самообразования. Советской властью организована в Москве Государственная Центральная Библиотека Иностранной Литературы, подобной которой по своим задачам нет ни в одной капиталистической стране. При ряде республиканских, областных (краевых) библиотек имеются отделения иностранных книг и т. п. и т. п.

<">

Для устранения причин, мешающих делу обучения иностранным языкам, столь важному в военное время, считала бы целесообразным выдвинуть следующие предложения:

1. Поручить Наркомпросу РСФСР широко развить массовую работу по распространению иностранных языков среди взрослого гражданского населения. Для организации этого дела в Наркомпросе должен быть создан отдел по иностранным языкам при Управлении Политпросветработы. В функции отдела должна входить организация очного, заочного и самостоятельного образования по иностранным языкам среди взрослого населения, как в центре, так и на местах; помощь местам в организации краткосрочных курсов иностранных языков за счет ассигнований местного бюджета; подбор и направление педкадров по иностранным языкам; составление программ ускоренного типа и руководящих методических материалов; составление издательских планов и утверждение учебников и учебных пособий по иноязыкам; широкая пропаганда изучения иностранных языков и т. д. и т. п.

2. Обязать "издательство на иностранных языках" издать массовыми тиражами учебники английского и немецкого языков ускоренного типа, разговорники (по типу выпущенного Соцэкгизом), словари, а также серию учебных пособий со словарем для чтения. Желательно было бы одновременно издать серию граммофонных пластинок (лингафон) для улучшения произношения лиц, самостоятельно изучающих иностранные языки.

3- Предложить Радиокомитету ввести в передачу регулярное преподавание иностранных языков по радио, при этом желательно время от времени проводить литературно-художественные передачи на иностранных языках для знающих (художественное чтение, небольшие пьесы, скетчи, пение и друг.). Необходимо обязать Радиокомитет ввести эти передачи по основным станциям и по тем крупным республиканским, областным (краевым) радиоцентрам, где для этого имеются соответствующие кадры и возможности.

4. Предложить Наркомпросу РСФСР организовать в ряде крупных городов Республики специальные библиотеки иностранных книг или организовать филиалы Государственной Центральной Библиотеки Иностранной Литературы (например, в Саратове, о чем мною была подана в Совнарком РСФСР отдельная докладная записка). Одновременно Наркомпрос РСФСР должен обязать Отделы Народного Образования на местах выделить дополнительные ассигнования на покупку иностранных книг, в первую очередь издаваемых в СССР. Для помощи читателям, изучающим иностранные языки в порядке самообразования, крупные республиканские, областные (краевые) библиотеки должны создать у себя соответствующие условия

— индивидуальные и коллективные консультации, выставки, уголки "Как самостоятельно изучать иностранные языки" и т. п.

Считая, что дело изучения иностранных языков чрезвычайно важно, политически актуально, особенно в военное время, прошу Совет Народных Комиссаров РСФСР рассмотреть мои предложения и в случае принципиального согласия вынести свое постановление.

Саратов, 2 января 1942 г.

М.Рудомино Директор Гос. Центральной Библиотеки Иностранной Литературы в Москве.

Домашний адрес: г. Саратов, Цыганская, 144, кв. 91. Служебный адрес: Научная Библиотека СГУ, Университетская, 42".

В феврале 1942 года я вернулась в Москву и приступила к работе в Библиотеке, которая продолжала оставаться центром помощи военным в расшифровке немецких военных материалов, особенно написанных готическим шрифтом, и в обучении наших военных готическому шрифту.

Об этом времени я писала Вере Александровне Артисевич в Саратов, с которой дружила с середины 1930-х годов.

Москва, 15. VI. 42.

Милая Вера Александровна, на днях узнала, что ты вновь в Библиотеке. Это хорошо и плохо. Хорошо для Библиотеки, пожалуй, для тебя, плохо для университета.

Мы готовим выставки, вечера, издания, обзоры, посвященные англо-американской литературе. В июле созываем сессию Ученого совета Библиотеки по вопросам развития культурных связей СССР, Англии и США. Готовим к печати несколько работ. Работа Библиотеки опять ширится, становится актуальной и полностью захватывает. Высылаю тебе статьи об этом. Вновь хлопочем о новом помещении. В Наркомпросе тоже оживление — координация библиографической работы через Ленинскую библиотеку. Больше всего жалко, что нет печатного органа — поделиться всем библиотекам есть чем. Пиши мне, что тебя интересует. Отвечу с удовольствием.

М.Рудомино.

Вернувшись в Москву, я жила у Марии Николаевны, так как в нашей квартире на Мясницкой, 17, еще жил Юрий Николаевич с семьей. У Марии Николаевны жила и Ляля[35], и мы с ней очень подружились, и, после того как из нашей квартиры Юрий Николаевич выехал к себе, Ляля перебралась ко мне на Мясницкую. Жить у себя в Конюшковском переулке она не хотела — слишком сильно та квартира была связана с арестом Сергея. В июне в Москву вернулся и Адриан, и мы зажили все втроем у нас дружной семьею.

Было очень голодно. Ляля от Боткинской больницы получила участок под картошку на поле Московского ипподрома. Общими усилиями вскопали его и посадили картофель, но урожай был мизерный. Все время хотелось есть. Помню, как однажды летом 1942 года заведующая кремлевской библиотекой добыла мне из кремлевского буфета бутерброд с красной икрой, я была потрясена, отнесла его домой. На всю жизнь запомнила, как мы — Ляля, Адриан и я — разглядывали его, словно чудо. Каждый отказывался в пользу другого, наконец разделили на три части и вмиг проглотили.

Адриан сразу по приезде в Москву поступил на учебу в Московский авиационный институт (МАИ). Одновременно работал в мастерских МАИ. Занимался разборкой сбитых самолетов. Получил рабочую продовольственную карточку. Но в августе 1942 года весь I курс МАИ был призван в Армию и направлен в Военное училище химической защиты Красной Армии. После его окончания осенью 1943 года, в звании лейтенанта, Адриан был направлен на 1-й Белорусский фронт в 65-ю армию генерала Батова. По дороге на фронт он в октябре проезжал через Москву и останавливался дома на 2 дня. Возмужалый, самостоятельный. Адриан освобождал Минск и Варшаву, участвовал в Берлинской операции. Был награжден орденами и медалями. Из Армии демобилизовался только в начале 1947 года.