Владислав Корякин - Семь экспедиций на Шпицберген

• Название: Семь экспедиций на Шпицберген
• Автор: Владислав Корякин
• Издательство: Знание
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1986

Книга написана гляциологом и посвящена становлению современной гляциологии — науки о ледниках и других видах природных льдов, которые играют все более важную роль в жизни человека, особенно по освоению необжитых и наиболее труднодоступных районов нашей планеты. Чрезвычайно важна роль этой науки в изучении эволюции климата. Значительное место в книге отведено документальному описанию гляциологических экспедиций, в частности арктических.

Автор: КОРЯКИН Владислав Сергеевич родился в 1933 году, окончил Московский институт геодезии, аэросъемки и картографии. Кандидат географических наук, гляциолог, участник многих гляциологических экспедиций — на Новую Землю, на Шпицберген, в Антарктиду и т. д. В 1981 году в издательстве «Мысль» вышла его первая научно-популярная книга «Маршрутами гляциолога».

Рецензенты: Г.И. Втюрин, доктор географических наук, профессор; Л. Г. Бондарев, кандидат географических наук; Г. К. Иванов, зам. технического директора производственного объединения «Арктикуголь»

---

Наконец венчает стадию полупокровного оледенения снижение границ питания до двухсот метров. Наступает четвертая, заключительная стадия развития — появляются покровные ледники. Крупные ледниковые шапки слились и образовали два ледниковых покрова на Северо-Восточной Земле общей площадью около одиннадцати тысяч квадратных километров. Три четверти этой Земли покрыто ледниками, непрерывный ледяной берег тянется сто двадцать километров. Над ледниковой поверхностью не видно нунатаков; что собой представляет рельеф Северо-Восточной Земли, невозможно определить. Такая глыба льда, почти совсем закрывшая собой остров, начинает выступать, естественно, в роли еще одного климатообразующего фактора: выхолаживая нижние слои атмосферы, она приспосабливает климат для своего дальнейшего роста. Иными словами, ледник приобретает способность к саморазвитию. Известный русский климатолог А. И. Воейков, первым описавший такую природную ситуацию, выразился по этому поводу так: «Следствие реагирует на причину, и обратно».

И тут самое время еще раз поговорить об айсбергах. Отваливаясь от ледника стодвадцатикилометровым неустойчивым фронтом, нависшим над побережьем, они, как уже было сказано, выхолаживают теплонесущие воды, поступающие в Арктический бассейн из Северной Атлантики. Но не только выхолаживают: они еще и опресняют верхний слой этих вод, то есть способствуют образованию так называемого галоклина — своеобразного экрана-отражателя. Он прерывает обмен теплом между океаном и атмосферой и тем самым облегчает появление морских льдов там, где их до этого не было. И это еще не все: раз появились морские льды — значит, повысилось альбедо, значит, дальнейшее похолодание.

К чему это может привести, показывает пример Антарктиды. Там огромная масса льда (ее влияние сказывается в пределах всего Южного полушария) выстудила атмосферу настолько, что граница питания опустилась до самого уровня моря. По сути, весь ледниковый покров стал гигантской областью питания, а область расхода сузилась до береговой линии, где в воду обрушиваются айсберги. Влагонесущие циклоны уже не могут свободно доходить до центра оледенения, поэтому там за год осадков выпадает меньше, чем в Сахаре!

Меньше, чем в Сахаре... Это очень важное обстоятельство. Оно говорит о том, что оледенение достигло такого уровня развития, когда его механизмы начинают буксовать и появляются первые признаки грядущего регресса и деградации. Конечно, ледниковые покровы Северо-Восточной Земли и ледниковый щит Антарктиды — это разные уровни развития. Пожалуй, покровы Шпицбергена несколько задержались в своем развитии. Видно, поэтому у слившихся восточного и южного льдов нет общего купола с единым центром «жизнедеятельности». Западный же лед благодаря рельефу подстилающего ложа вообще не связан с соседями. Словом, покровы Северо-Восточной Земли не созрели настолько, чтобы запустить механизм саморазвития на полную мощность. Они смогли лишь несколько охладить атмосферу, но заморозить окружающее море на все время года им оказалось не под силу.

Что же помешало ледникам Шпицбергена в своем развитии достичь уровня, характерного, скажем, для Антарктиды?

Думается, этому есть две причины. Первая — небольшие относительно размеры суши или, на языке гляциологов коренного основания. Вторая — недостаточное питание осадками. Температурные условия подходящие, а вот осадков явно маловато, это относится прежде всего к Северо-Восточной Земле, достаточно удаленной от основных путей движения влагонесущих циклонов.

На Шпицбергене горные ледники практически не принимали участия в эволюции покровных ледников. Покровные ледники Северо-Восточной Земли — результат развития в условиях плато.

Ледниковые покровы Северо-Восточной Земли и полупокровные ледники восточного побережья главного острова архипелага формировались в сходных климатических условиях, но на разных по рельефу коренных основаниях. Это надо понимать так: за время от начала оледенения (а оно началось, как было сказано выше, когда завершился период климатического оптимума) и по сегодняшний день природа «отпустила» архипелагу такое количество льда, что его хватило, чтобы накрыть ледяными шапками ровные (относительно) участки суши, но не хватило, чтобы таким же покровом он лег на участки со сложным рельефом.

К тому же эволюция ледников архипелага не была «гладкой». Примерно тысяча или две тысячи лет назад был еще один климатический оптимум — «второй климатический оптимум», во время которого ледники Шпицбергена подверглись большому сокращению. Это подтверждает найденный в моренах плавник, возраст которого составляет от восьмисот до без малого двух тысяч лет.

Мы не знаем в деталях, как «второй климатический оптимум» отразился на характере оледенения. Можно лишь предположить, что он не привел к каким-либо крупномасштабным событиям — таким, например, как разоледенение полярных архипелагов во время первого климатического оптимума.

Последнее тысячелетие — период активизации оледенения Шпицбергена. К такому выводу подводят изотопные исследования кернов из глубоких скважин, например на ледниковом плато Ломоносова. Прогрессировавшее похолодание закончилось «малым ледниковым периодом» с пиком в XVIII—XIX веках. Завершился этот период, по мнению ряда ученых, крупными подвижками ледников в конце прошлого столетия. Действительно, есть основания полагать, что некоторые ледники архипелага наступали уже после того, как были составлены первые морские карты этого района, а ведь мы точно знаем, когда они составлялись — в начале XVII века.

Согласно этим картам некоторые бухты и заливы врезались в глубь суши значительно дальше, нежели в настоящее время, а перед фронтами ледников составители карт показали важные для мореплавателей ориентиры — скалы, отмели и т. д. Сейчас их нет, они, по всей видимости, погребены наступавшими ледниками.

Итак, мы знаем теперь, как шла эволюция оледенения, как менялось его взаимодействие с рельефом и, частично, с морем; в какой зависимости оно находилось от высоты границ питания, и т. д. Словом, мы теперь имеем более или менее полное представление о том, что происходило на Шпицбергене в прошлом, какие тенденции в развитии оледенения наметились сейчас.

Вероятно, у кого-то может возникнуть вопрос: а кому это нужно? Это нужно и науке и практике, ибо ледники своим поведением могут нередко предупредить нас о грядущих изменениях природной среды, в частности климатической и погодной обстановки в Арктике. Правда, тут есть одна тонкость. Не всегда ясно, ледники какого района следует брать в качестве природного индикатора. Таблица на с. 166 показывает, что ледники разных районов архипелага изменяются по-разному. Мы не можем ожидать одинакового поведения ледников, например, в северо-западном и северо-восточном районах полупокровного оледенения, потому что они получают питание из разных источников.

Из восьми выделенных в таблице районов в четырех, (а это по площади две трети от всего оледенения Шпицбергена) изменения оледенения характеризуются по двум временным периодам: с начала нашего века и до 1936 года и с этого года по 1976 год. В остальных районах данные по первому периоду отсутствуют, но их можно вывести по аналогии, поскольку известно, что сокращение оледенения происходило более или менее равномерно везде. Таким образом, подсчитано, что оледенение архипелага с начала века сократилось на две тысячи сто пятьдесят квадратных километров (по объему это составляет шестьсот пятьдесят кубических километров).

Больше всего сократились ледники на Земле принца Карла и в южном районе главного острова, а меньше всего — в северо-восточном районе главного острова и на Северо-Восточной Земле. Парадоксальная ситуация: наибольшие потери льда несут ледники, находящиеся казалось бы, в наиболее благоприятных условиях как раз для обратного процесса, ведь они получают питание в первую очередь. Это сейчас, а как было в последней трети XIX века? К сожалению, данные имеются только по двум районам, зато, правда, по самым показательным: по южному и северо-восточному. Так вот, в результате многочисленных подвижек площадь оледенения южного района увеличилась тогда на двадцать процентов, в то время как северо-восточного — всего лишь на 4,6 процента. Опять, как видим, процесс затухает в том же направлении! Налицо типичный колебательный процесс, по амплитуде которого можно судить об интенсивности влагопереноса. Наибольшая амплитуда у тех районов оледенения, которые расположены ближе к источнику питания, а он, как мы знаем, находится на севере Атлантики.

В 1981 году в составе советской экспедиции на Шпицбергене работал доктор географических наук А. Н. Кренке, известный специалист по ледниковой климатологии. Во время Международного геофизического года он рассчитал вещественный баланс оледенения Земли Франца-Иосифа. На Шпицбергене он подсчитал годовое накопление влаги в виде снега. Оказалось, что на Западном Шпицбергене выпадает ныне в год двадцать кубических километров (в перерасчете на воду), а на Северо-Восточной Земле только 6,3 кубического километра. Это еще одно подтверждение ранее выявленной закономерности — зависимости амплитуды колебаний от количества поступающих для данного района осадков. Та же закономерность определяет и темп оборота вещества (влаги в разной фазе — снег, лед, пар), то есть время, за которое снежинка совершит путешествие в теле ледника до того момента, когда она, испарившись, снова попадет в атмосферу. На интенсивно сейчас отступающих ледниках Земли принца Карла на такое путешествие снежинке потребуется сто лет, на ледниковом покрове Северо-Восточной Земли — около пятисот!