Протоиерей Александр - ХРИСТОС И ЦЕРКОВЬ В НОВОМ ЗАВЕТЕ

• Название: ХРИСТОС И ЦЕРКОВЬ В НОВОМ ЗАВЕТЕ
• Автор: Протоиерей Александр
• Издательство: Издательство Крутицкого подворья
• Жанр: Религия
• Год: 2006

Книга протоиерея Александра Сорокина «Христос и Церковь в Новом Завете. Введение в Священное Писание Нового Завета. Курс лекций»» вышла в Издательстве Крутицкого подворья совместно с Синодальным Отделом по делам молодежи Московского Патриархата (по благословению председателя Отдела Архиепископа Костромского и Галичского Александра) и Обществом любителей церковной истории. Книга представляет собой курс лекций по Введению в Священное Писание Нового Завета, читаемый автором с 1996 года в Санкт-Петербургском Институте богословия и философии. В книге подробно излагается история написания Священных книг Нового Завета — Евангелий, Книги Деяний святых апостолов, апостольских посланий и Апокалипсиса. Издание продиктовано недостатком систематических пособий вводного характера, которые были бы составлены с учетом как общепринятых достижений современной библеистики, так и, в не меньшей степени, православного Церковного Предания.

---

К характерным особенностям повествования ап. Марка можно смело отнести зримость и конкретику в описании событий, что особенно видно при сравнении с параллельными местами в Мф. и Лк. Вот некоторые примеры[641]:

от Марка от Матфея от Луки 4, 38 А Он спал на корме на возглавии. 8, 24 а Он спал. 8, 23 Во время плавания их Он заснул. 7, 30 И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели. 15, 28 И исцелилась дочь ее в тот час. – 9, 36 И, взяв дитя, поставил его посреди них и, обняв его, сказал им... 18, 2 Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них 3 и сказал... 9, 47 Иисус же, видя помышление сердца их, взяв дитя, поставил его пред Собою 48 и сказал им... 10, 17 Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? 19, 16 И вот, некто, подойдя, сказал Ему: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? 18, 18 И спросил Его некто из начальствующих: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? 10, 50 Он сбросил с себя верхнюю одежду, встал и пришел к Иисусу. – 18, 40 Иисус, остановившись, велел привести его к Себе: и, когда тот подошел к Нему, спросил его: 14, 3 пришла женщина с алавастровым сосудом мира из нарда чистого, драгоценного и, разбив сосуд, возлила Ему на голову. 26, 6 приступила к Нему женщина с алавастровым сосудом мира драгоценного и возливала Ему возлежащему на голову. –

Однако на основании живости и непосредственности описаний, встречающихся в Мк., не следует слишком спешить с таким, кажется, напрашивающимся выводом (хотя он считается почти что общим местом среди библеистов), как вывод о его безусловной первичности по отношению к другим Евангелиям, в частности, к Мф. Еще раз повторим, что приоритет Мк. — это завоевавшая себе наибольшую популярность гипотеза, на сегодняшний момент лучше всего объясняющая многие вопросы, связанные с Синоптической проблемой:

«Представляется очевидной невозможность однозначного заключения относительно большей «живости» языка (которая сама по себе еще не может являться безусловным свидетельством в пользу приоритета одного из двух Евангелий)»[642].

В самом деле, если для многих, в том числе авторитетнейших библеистов живость и непосредственность описаний является безусловным признаком первичности Мк.[643], то другие совершенно справедливо полагают, что эти самые живость и непосредственность в вопросе о первичности еще ничего не доказывают[644]. Ведь отсутствие конкретизирующих деталей в Мф. может объясняться не тем, что он их «купировал», работая с текстом Мк., а тем, что обращаясь к первому поколению христиан из евреев (а Мф. было написано как раз в иудео-христианском иерусалимском или около-иерусалимском, т. е. наипервичнейшем ареале), он абсолютно не нуждался ни в какой «отягчающей» текст конкретике. Повествование Мф. в этом смысле можно назвать «имплицитно-конспективным», т. е. повествованием-намеком, «кодом», который быстро «включал» в сознании слушателей все необходимые памятные детали. «Предварительная осведомленность допускает определенную недосказанность, неназванность, конспективность»[645]. А вот когда Марк писал свое Евангелие, обращаясь к язычникам, да еще далеко за пределами Израиля, он вынужден был раскрывать такое «конспективное» повествование с помощью живых конкретных описательных деталей[646]. Впрочем, это были не его фантазии, а воспоминания живого очевидца, ап. Петра, который, вполне возможно, пользовался тем самым конспектом. Эта гипотетическая картина, предложенная и достаточно грамотно и убедительно обоснованная свящ. Леонидом Грилихесом, заставляет предполагать существование текста, предшествовавшего Мк., которым, возможно был еврейский текст Мф.

Динамизм

Еще одной особенностью Мк. является его динамизм или стремительность развития событий. Такое впечатление складывается, во-первых, за счет огромного количества «и тотчас», а во-вторых, за счет того, что основное содержание Мк. заполняют рассказы о делах (чудесах) Иисуса Христа. Мк. — Евангелие действия. Или: действия (дела, деяния) Господа — вот язык Его Благовестия, а значит, и Благовестие о Нем — это рассказ о Его делах.

Парадоксально, но факт: при наименьшем, по сравнению с другими Евангелиями, объеме (16 глав; Мф. — 28; Лк. — 24; Ин. — 21) Мк. наиболее содержательно в смысле фактов. Слов Иисуса — минимум, хотя и притчи, и поучения все же встречаются.

В этом отношении показательно, с чего начинается основная часть евангельского повествования (после пролога, имеющегося в каждом Евангелии). Если в размеренно-поучительном Мф. первое общественное выступление Иисуса — Нагорная проповедь, то в Мк. это рассказ о чуде изгнания нечистого духа из одержимого (Мк. 1, 21-27). Чудо сразу вызывает вопрос:

Что это? что это за новое учение, что Он и духам нечистым повелевает со властью, и они повинуются Ему? (1, 27)

Примечательна и такая деталь. Рассказ о чуде предваряют два предложения:

21 И приходят в Капернаум; и вскоре в субботу вошел Он в синагогу и учил. 22 И дивились Его учению, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники. (1, 21-22).

В Мф. между «и учил» (5, 2) и «народ дивился учению Его, 29 ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (7, 28-29) располагается Нагорная проповедь, занимающая три главы, и имеющая в Мф. также начальное, «программное» значение.

Иначе говоря, учение Иисуса Марк излагает не в виде слов, а в виде дел Иисуса. Это тем более явно и удивительно, что приведенный выше (ст. 27) вопрос-изумление о «новом учении» есть реакция на чудо изгнания беса, а не на проповедь (т. е. собственно учение), как в Мф.

Показателен и такой штрих. Все синоптики говорят об искушении Иисуса в пустыне (Марк — кратко, Матфей и Лука — подробно). Но при этом интересно обратить внимание на то, как евангелисты говорят о самом факте появления Христа в пустыне. Если в Мф. 4, 1 мы читаем a)nh/xqh, что букв. значит «был возведен» (= СП), в Лк. 4, 2 — h)/geto, «был водим» (СП: «поведен был»), то в Мк. 1, 12 — Kai\ eu)qu\j to\ pneu=ma au)to\n e)kba/llei ei)j th\n e)/rhmon. = «И тотчас Дух Его выбрасывает (выталкивает) в пустыню». СП нивелирует столь напряженную динамичность: «Дух ведет Его»; ЕК: «Дух уводит Его»; перевод Аверинцева: «Дух гонит Его».

«Печать» личности ап. Петра

Св. Иустин Мученик не случайно назвал Мк. «Воспоминаниями Петра» (§ 42. 2).

В самом деле, «впечатление такое, что Иисус открывается через взор Петра. На протяжении двух лет совместной жизни Петр видел Его на дорогах Палестины, слушал Его в доме в Капернауме; видел, как Он ест, спит, говорит и молится. Он видел Его в сиянии Преображения на горе; в синагоге и в храме; как Он был раздражен на прокаженного или на учеников; как Ему было жалко людей; как Он был удивлен, что Ему не верят в Назарете (6, 6). Иисус ведет изнурительную жизнь странствующего проповедника, которому подчас не остается времени для еды; Петр видит, как, утомленный, Он спит во время бури...»[647]

Воспоминания Петра как живого человека являются источником некоторых неповторимых деталей Мк. Так, описание поведения Петра на горе Преображения содержит такую характеристику:

5 Петр сказал Иисусу: Равви! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии. 6 Ибо не знал, что сказать; потому что они были в страхе (Мк. 9, 5-6; ср. Лк. 9, 33).

В воскресном повествовании о женах, пришедших ко гробу, Марк не упускает такой немаловажной детали в повелении светоносного ангела, сидящего у пустого гроба, как особое упоминание Петра:

... идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее... (Мк. 16, 7)

Вообще-то личность ап. Петра является выдающейся во всех Евангелиях, но речь идет о том, что в Мк. его присутствие носит наиболее живой, «человеческий» характер. Вот в Мф. Петр является, возможно, еще более значимой фигурой, но уже в другом смысле — как символ Церкви. Во всех трех Синоптических Евангелиях Петр выступает с краеугольным исповеданием мессианства Иисуса, но в Мк. оно звучит в наиболее примитивной форме: «Ты — Христос» (Мк. 8, 29), тогда как в Мф. оно более развернуто и литургично: «Ты — Христос, Сын Бога Живаго» (Мф. 16, 16; ср. Лк. 4, 41; Ин. 6, 69).

«Странности» или «изгиб», свидетельствующий о подлинности

Еще одной выразительной, хотя и не бросающейся с первого взгляда в глаза особенностью Мк. является некая «странность», «неожиданность», «неприглаженность». Тут даже не недосказанность, а скорее, что-то похожее на недоумение самого священного писателя. Именно это и есть один из сильных аргументов в пользу подлинности Евангелия как свидетельства о реальном Иисусе. Такое свидетельство не боится недоумений: оно написано так, как все действительно было, даже если это не очень понятно самому писавшему и, может быть, всей его общине. Перед нами — не «приглаженная» удобоприятная проповедь или благочестивая книга, а честное свидетельство, ибо честность и настоящая вера неразделимы.