Антонио Хименес - В походе с Фиделем. 1959

• Название: В походе с Фиделем. 1959
• Автор: Антонио Хименес
• Издательство: Издательство политической литературы
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1984

Книга «В походе о Фиделем» принадлежит перу государственного и общественного деятеля Кубы, историка Антонио Нуньеса Хименеса. В его очерках на основе документов и личных наблюдений описываются события на Кубе в 1959 году, когда после победы Кубинской революции происходило становление новой власти, делались первые шаги в направлении перерастания народно-демократической революции в социалистическую. Автор рисует картину острой борьбы подлинно революционных сил во главе с Ф. Кастро против попыток реакции не допустить дальнейшего развития освободительной борьбы кубинского народа.

Вступительная статья второго секретаря ЦК Коммунистической партии Кубы Рауля Кастро Рус. Общая редакция перевода и послесловие О. Т. Дарусенкова.

---

Когда-нибудь такое было? Когда-нибудь была такая армия, которая в течение всей войны не ударила ни одного пленного? Армия, солдаты которой не позволяли себе поддаваться чувству ненависти, хотя они сражались против тех, кто убивал раненых и пленных? Когда человечеству был дан столь высокий пример?

Фидель выражает сожаление, что Кубинская революция не располагает собственным информационным агентством, и впервые выдвигает идею о том, что и Латинская Америка должна обладать собственными средствами информации в международном масштабе:

— И если вы мне позволите сказать то, о чем, на мой взгляд, я имею право сказать, поскольку речь идет об ущербе интересам моей родины, то я убежден, что пресса Латинской Америки должна обладать собственными средствами, которые позволяли бы ей знать правду, а не быть жертвой лжи монополий.

Эта идея дала начало агентству Пренса Латина, в развитие которого внес огромный вклад майор Эрнесто Че Гевара.

Далее Фидель говорит о своей готовности ответить на вопросы представителей международной прессы.

Бразильский журналист спрашивает, является ли Кубинская революция первым шагом на пути распространения революции по всей Латинской Америке, которая покончит со всеми диктатурами.

Ответ:

— Видите ли, я думаю, что по меньшей мере мы внесли заметный вклад, а именно подали пример. Дело в том, что мы верим, что историческим событиям предшествует появление новых идей, — мы придаем идеям большее значение, чем силе, — и потому считаем, что внесем заметный вклад в борьбу угнетенных народов, показав им, что все разговоры о непобедимости диктатур — ложь и единственное, что должны делать народы, — это решиться покончить с ними. А так как народы больше всего стремятся к свободе, то я убежден, что примеру Кубы последуют и другие. В этом смысле мы действительно подали пример.

Отвечая на вопрос Рикардо Масетти, который впоследствии стал первым директором агентства Пренса Латина, относительно колониального режима в Пуэрто-Рико и борьбы за независимость пуэрториканского народа, Фидель говорит:

— Я думаю, что имею право иметь собственное мнение на этот счет, собственный взгляд, вытекающий из нашей освободительной традиции. И у меня нет ни малейших оснований скрывать это мнение здесь. Конечно, все министры вместе и каждый в отдельности могут иметь другое мнение. У меня же есть собственные взгляды, хотя это вовсе не означает, что они обязательно должны быть взглядами правительства.

Но вы спрашиваете именно меня. И о своем ответе я скажу. У меня есть одна мечта — и я думаю, что это мечта всех латиноамериканцев, — добиться чего-то большего: увидеть всю Америку единой. И это не потому, что сейчас она могла бы протянуть нам руку помощи для решения ваших проблем. Она может навсегда превратиться в единую силу, как это и должно быть, поскольку у нас одна кровь, один язык и одни чувства. Быть может, это утопия, но я говорю вам о своих чувствах. И я знаю, что такое чувство живет в сердцах многих латиноамериканцев, однако им это представляется недостижимым. Но ведь именно об этом мечтали освободители Америки.

Правда состоит в том, что Боливару поставили много памятников, но слишком мало внимания уделяют его идеям.

Большая часть вопросов, задаваемых Фиделю, была связана с казнью военных преступников, совершивших с 1952 по 1958 год самые ужасные преступления против кубинского народа.

На вопрос о том, как долго продлятся суды над военными преступниками, Фидель ответил: «Сейчас судят главных палачей, которые совершали свои преступления у всех на глазах. Затем начнутся более продолжительные суды, на которых не будут выноситься смертные приговоры, чтобы не было ни одного случая наказания невиновного». Сейчас, говорит он, «мы отобрали тех, по поводу которых ни у кого нет ни малейшего сомнения». Он добавляет, что к суду не был привлечен ни один штатский, «поскольку мы знаем, что ненависть народа, его жажда справедливости направлены главным образом против военных, совершивших наиболее страшные и кровавые преступления».

Еще один журналист спрашивает, каково будет общее количество смертных казней.

— Я думаю, что в любом случае число военных преступников, приговоренных к высшей мере наказания, не превысит 400. Это будет примерно около 5 процентов жертв, которые принесла стране тирания.

В период тирании было уничтожено почти 20 тысяч кубинцев. Есть преступники, на счету которых до 100 жертв. Например, известен случай, когда по приказу командира батальона было убито за один день 50 крестьян. Мы не будем наказывать солдат этого батальона, надо наказать командира батальона, хотя ясно, что не всех он сам убивал. У других преступников на счету шесть-семь человек. Не были приговорены к расстрелу те, на счету которых не было убитых.

Слово берет журналистка Рут Блэйк из Нью-Йорка. Она говорит, что накануне брала интервью у бывшего диктатора Батисты, который на ее обвинение, что им убито 20 тысяч кубинцев, ответил: «Во всей стране было убито не более 10 тысяч кубинцев».

Фидель с иронией заметил:

— Из всего этого, безусловно, следует, что Батиста был поистине святой, не убивший ни одного человека на Кубе, и что народ Кубы воистину самый неблагодарный народ, ибо он ненавидит Батисту, который был столь хорош, и поддерживает революцию, которая столь плоха.

Журналист Чарльз Кук просит, чтобы Фидель ответил по-английски на его вопрос, вернется ли он к гражданской жизни, исполнив свою миссию партизана. Фидель отвечает по-английски.

Однако Кук еще раз просит, чтобы Фидель ответил более подробно по-английски, и тогда Главнокомандующий отвечает ему по-испански:

— Я уже сказал, что буду работать над своим английским языком. Я не хочу играть в ложную игру, говоря по-английски так, что меня могут неправильно понять. Это может привести к недоразумению.

Отвечая на очередной вопрос относительно суда над военными преступниками, Фидель указывает на высокое чувство справедливости кубинского народа и на то единодушие, с которым народ Кубы требует расстрела палачей:

— Прежде всего, я хочу, чтобы вы поняли, что такое народ Кубы, обладающий таким чувством справедливости, таким чувством благородства, таким чувством гуманности. Я хочу, чтобы вы поняли, что на Кубе не может быть популярна коррида, потому что общественное мнение страны не приемлет мысли о том, что быки должны погибать из-за пари каких-то индивидов. Я думаю, что этот пример дает ясное представление о чувстве справедливости кубинского народа. Если в нашей стране будет издан закон о том, что надо уничтожать всех бродячих собак, то назавтра 20 добровольных обществ выступят с протестами против их уничтожения. Это будут общества в защиту животных. Было бы невозможно предпринять что-либо подобное. Таково чувство справедливости народа Кубы.

Наши журналисты — это люди, очень чуткие ко всякому проявлению несправедливости. Наши интеллигенты очень остро реагируют на всякую несправедливость. Наши священникн или служители различных религиозных культов не проходят мимо любой несправедливости. То же самое можно сказать о наших рабочих, о наших крестьянах, в целом о нашем общественном мнении. Наш народ чрезвычайно чуток к несправедливости, любое проявление которой способно привести его в негодование.

И тем не менее мы видим единодушную поддержку народа Кубы в отношении расстрела военных преступников. Почему? Разве речь идет о плебсе времен Римской империи, жаждавшем крови и кровавых зрелищ? Нет, напротив, речь идет совсем о другом.

Почему народ столь единодушен? Именно потому, что он ненавидит преступления, ненавидит пытки, ненавидит бесчеловечность. Если бы народ Кубы не обладал такой ненавистью к преступлениям, он не был бы столь единодушен в своем одобрении наказания преступников. Именно этим народ Кубы доказывает свое чувство справедливости.

Быть может, это происходит из чувства мести? Нет. Я думаю, что наш народ менее всего расположен к мести и ненависти. И он доказал это тем, что не линчевал ни одного человека. Можно ли назвать преисполненным ненависти народ, который не линчевал ни одного агента диктатуры? Можно ли назвать преисполненным чувства мести народ, который не линчевал ни одного агента диктатуры, который ни разу даже не ударил ни одного из этих преступников, которых порой задерживали простые люди, вели их на глазах у всех прохожих и никто не пытался избивать их?

Это зрелый в своих представлениях народ, который единодушно ненавидит преступления из-за своего неприятия преступлений, из-за глубоко присущего ему убеждения, что эти варварские убийства, имевшие место в нашей стране, не должны повториться вновь. Таково мнение народа Кубы, убежденного в необходимости наказания палачей и преступников, которое должно послужить наглядным примером во всех отпошениях.