Гевин Мензис - 1421 - год, когда Китай открыл мир

• Название: 1421 - год, когда Китай открыл мир
• Автор: Гевин Мензис
• Издательство: М.: Изд-во Эксмо, Изд-во Яуза, 2006. — 640 с., ил.
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-16393-Х

Книга Гевина Мензиса стала сенсацией в мире! Она перевернула представление об эпохе Великих открытий. Колумб и следовавшие за ним великие мореплаватели не были первопроходцами.

Мир в том виде, в каком мы знаем его сейчас, открыли КИТАЙЦЫ! В начале XV века их флоты бороздили Мировой океан, открывая новые острова и земли. Самая грандиозная экспедиция, составленная из четырех флотов, началась в 1421 году. Последние из уцелевших в дальних морских странствиях корабли вернулись в Китай осенью 1423 года. Записей, куда и где ходили эти суда, почти не осталось. Однако карты того времени подтверждают тот факт, что путешественники не только пересекли, обогнув Африку, Атлантический океан, но добрались и до Антарктики, до Северной и Южной Америки, прошли Тихий океан и достигли Австралии.

Колумб, да Гама, Магеллан и Кук объявляли себя первооткрывателями. При этом они знали, что следуют по пути других мореходов, поскольку брали с собой копии китайских карт и лоций. То есть если привести известную цитату: «Если они и видели дальше, чем другие, то только потому, что стояли на плечах гигантов».

Gavin Menzies
1421: THE YEAR CHINA DISCOVERED THE WORLD
_{Перевод с английского А. Кашина
Оформление переплета художника Е. Савченко
Автор выражает благодарность всем лицам и учреждениям, без помощи которых эта книга никогда не увидела бы свет.}

---

Получив кое-какие знания об истории китайской цивилизации, я в течение последующих 10 лет странствовал по земному шару, стараясь следовать по пути, проложенному китайскими путешественниками древности. Помимо того я копался в различных архивах, музейных и библиотечных фондах, бродил по залам древних дворцов и замков, посещал известные с давних времен морские порты, исследовал береговую линию, прибрежные скалы и отмели тех или других стран, высаживался на отдаленных, забытых богом и людьми островах. Где бы я ни был, я всегда или почти всегда обнаруживал свидетельства, говорившие в пользу моей теории. По счастью, в мои руки попало несколько старинных документов, относившихся к исследуемой мною эпохе и счастливо избежавших уничтожения. Два из них представляли собой записи, сделанные китайскими историками, а один манускрипт принадлежал перу европейского торговца, волею судеб оказавшегося в нужное время в нужном месте. Существовали и другие рукописи европейцев, которые обнаружили материальные свидетельства пребывания китайцев на далеких островах и землях и не забыли о том упомянуть.

Этих материальных свидетельств оказалось довольно много — осколки китайской фарфоровой посуды, истлевшие куски шелка, жертвенники и священные изображения, статуэтки и другие произведения искусства, резные каменные плиты, установленные китайскими моряками в ознаменование своих открытий, обломки джонок и сампанов, оставленных китайцами у побережий Америки, Австралии и Новой Зеландии. Мою теорию подтверждало также наличие растительности, чуждой для этих краев и земель, зато в изобилии произраставшей на территории Китая. Все, что я находил, говорило о сравнительно большой точности средневековых географических карт, которые я обнаружил и которые всецело овладели моим воображением. Увы, заключавшаяся в этих картах информация не привлекла внимания известных китайских историков, но не потому, что им не хватало знаний или широты кругозора. Причина этого, на мой взгляд, крылась прежде всего в том, что они не знали астронавигации и имели весьма слабое представление о том, что такое Мировой океан. Мне же удавалось добывать ценнейшие сведения лишь потому, что я знал, как правильно читать и толковать старинные карты. Благодаря этому своему умению я сумел восстановить путь, пройденный китайскими флотами с 1421-го по 1423 года.

Колумб, да Гама, Магеллан и Кук, сделав со временем те же «открытия», что и китайцы, объявили себя первооткрывателями. При всем том они знали, что следуют по пути других мореходов, поскольку, отправляясь в плавание по неизвестным морям, брали с собой копии китайских карт и лоций. Не могу не привести весьма уместную в данном случае известную цитату: «Если они и видели дальше, чем другие, то только потому, что стояли на плечах гигантов».

КИТАЙ ВРЕМЕН ИМПЕРИИ

1 ВЕЛИКИЙ ЗАМЫСЕЛ ИМПЕРАТОРА

Второго февраля 1421 г. Китай продемонстрировал свое величие всем остальным нациям на земле. В этот день, считавшийся согласно китайскому календарю первым днем нового года, в празднично украшенном Пекине собрались властители и послы государств Азии, Аравии, Африки и бассейна Индийского океана, чтобы продемонстрировать свою преданность императору Чжу Ди (Zhu Di), Сыну неба. Флот, состоявший из огромных кораблей, которыми командовали обученные тонкому искусству навигации капитаны, доставил всех этих разноплеменных государей и вельмож в Китай с определенной целью: чтобы они могли засвидетельствовать свою покорность Сыну неба и принять участие в церемонии освящения и открытия обнесенной стенами прекрасной и загадочной цитадели, именовавшейся Запретным городом. Всего на церемонии присутствовали 28 царей, князей и глав государств, но императора Священной Римской империи, византийского императора, венецианского дожа, а также королей Англии, Франции, Испании и Португалии среди высоких гостей не было. Властители этих варварских и безнадежно отсталых, по мнению китайского императора, стран подобной чести не заслуживали.

Чжу Ди был четвертым сыном Чжу Юань чжана (Zhu Yuanzhang), который стал первым китайским императором из династии Мин (Ming), хотя и родился в семье бедного крестьянина в одной из самых отсталых провинций империи[2]. В 1352 г., за 6 лет до рождения Чжу Ди, в стране произошло ужасное наводнение. Желтая река (Yellow River) вышла из берегов и широко разлилась, снося на своем пути деревни и города и превращая ухоженные крестьянские поля в озера и непролазные топи. Начался невиданный голод, к которому Прибавились также многочисленные эпидемии.

С 1279 г., после завоевания Китая ханом Хубилаем (Kublai Khan), внуком великого Чингисхана, страна находилась под Монгольским правлением. Но в 1352 г. беднейшие китайцы, доведенные до отчаяния голодом, болезнями и нищетой, восстали против своих монгольских правителей. Восстание началось в районах Гуанчжоу (Guangzhou) и дельты Чжуцзян реки (Pearl river) и быстро распространилось на окрестные провинции. В вооруженной борьбе против монгольских феодалов принял участие и Чжу Юань чжан, который довольно быстро выдвинулся в руководители восстания. Ему удалось привлечь на сторону повстанцев солдат и многочисленных малоземельных крестьян. В течение трех лет восстание охватило почти всю территорию Поднебесной. Лучшие в мире воины, монголы, за годы правления в Китае переняли роскошь высших классов, превратились в слабых и изнеженных людей и утратили былые воинские навыки. Когда дошло до столкновений с созданной отцом Чжу Ди повстанческой армией, неожиданно выяснилось, что монголы не в состоянии ей противостоять. В 1356 г. армия Чжу Юаньчжана захватила Нанкин (NanЛng) и отрезала пути поставок продовольствия в тогдашнюю столицу монголов город Тату (Пекин).

Чжу Ди было 8 лет, когда возглавляемая его отцом армия вошла в Тату. Последний император монголов Тогон Тимур (Toghon Temur) отступил с остатками своих войск на север, в бескрайние монгольские степи. Чжу Юаньчжан объявил о создании новой династии — Мин — и провозгласил себя императором, избрав в качестве такового имя Хон By (Hong Wu)[3]. Чжу Ди поступил в китайскую кавалерию и зарекомендовал себя храбрым и знающим офицером. В 21 год он отправился воевать против монголов, которые все еще контролировали горную провинцию Юньнань (Yunnan), находившуюся на границе с Тибетом и Лаосом. В 1382 г. он получил приказ захватить Куньмин (Kung Ming) — последний укрепленный пункт монголов к югу от Облачных гор (Cloud Mountains). После того как город был взят, китайцы перебили всех взрослых защитников мужского пола, а попавших в плен мальчиков кастрировали. Тысячи юных монголов лишились своих гениталий, и многие после этого умерли от шока, инфекции и потери крови. Те же, кто выжил, были включены в состав императорской армии и служили своим победителям в качестве слуг, носильщиков и погонщиков скота.

Обычно евнухи исполняли обязанности «дворцовых слуг, надсмотрщиков в гареме, а также доносчиков и шпионов»[4]. Евнухи сыграли важную роль в истории Древнего Рима, Греции, Северной Африки и Азии, и Китай в этом смысле не был исключением[5]. Как это ни удивительно, евнухи отличались преданностью своим хозяевам, хотя были изуродованы по их приказу и знали об этом. Они служили китайским императорам примерно с VIII в. до н. э., и их число в столице и при дворе доходило порой до 70 000. Прислуживать особе императора разрешалось только кастратам; точно так же кастраты обслуживали и охраняли женщин из императорской семьи, а также императорских наложниц, населявших особый, скрытый от прочих смертных квартал — Внутренний город (Great Within), находившийся за стенами императорского дворца.

У императоров имелись тысячи наложниц, бывших своего рода символом императорской власти и могущества. Кроме того, рожая императорам младенцев мужского пола, они обеспечивали преемственность императорской власти в те годы, когда детская смертность была очень высока. Немаловажную роль наложницы играли и в ритуале поклонения культу предков, являвшемуся неотъемлемой частью китайской религиозной и культурной традиции.

Кроме евнухов и, разумеется, самого императора, в покои Наложниц не допускался ни один представитель мужского Пола, будь то даже ближайший родственник государя. Нарушителя ждала смертная казнь. Подобная мера давала таранью, что всякий родившийся в этих стенах младенец является Императорским отпрыском, в жилах которого течет священная кровь властителя Поднебесной.

Евнухи способствовали также поддержанию атмосферы таинственности и святости, окружавшей императорский трон. Считалось, что боги, предоставившие императору своеобразный «небесный мандат» на власть в империи, могли по причине греховности, дурных наклонностей или недостойного поведения того или иного венценосца лишить его этого права, особенно если тому найдутся свидетели. По этой причине простым смертным запрещалось созерцать священную особу императора. Даже сановники самого высокого ранга, обращаясь к императору, всегда опускали глаза. За соблюдением этого ритуала строжайшим образом следили евнухи. Когда же император шествовал по улице, они закрывали его от взглядов толпы особыми, специально предназначенными для этого ширмами. Только «женоподобным, раболепным евнухам», чья жизнь и благосостояние напрямую зависели от воли их властителя, позволено было подмечать кое-какие маленькие слабости и грешки государя[6].