Майя Улановская - История одной семьи

• Название: История одной семьи
• Автор: Майя Улановская
• Издательство: Инапресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003

Для нее это «Дело» до сих пор не закрыто. При аресте им — членам «Союза борьбы за дело революции» — было от 16 до 21. Трое из них — Евгений Гуревич, Владлен Фурман и Борис Слуцкий — были расстреляны, остальные получили по 25 или 10 лет лагерей.

Свои воспоминания Майя Улановская начала писать в начале 70-х годов, в 1973 году они были опубликованы анонимно в «Вестнике РСХД» (Русского студенческого христианского движения). А в 1982 году в Нью-Йорке вышла книга «История одной семьи».

---

Сусанна мне послала свои стихи, назвав их стихами Багрицкого.

Отца «сактировали», и суд его как инвалида освободил. Но нужно было, чтобы кто-нибудь взял его на иждивение. Соответствующая справка от сестры запоздала, его отправили в Тихоновский инвалидный дом под Карагандой. Дальнейшие хлопоты в этом направлении ни к чему не привели, так как сестра жила в Москве, режимном городе. Освободился он и приехал в Москву через год, после 20-го съезда партии.

Письмо от Сусанны (вначале) и мамы:

20.5.55

Родная Маюшка! Только что получили твоё письмо, если бы ты знала, сколько было радости! Я отвечаю сразу, очень уж хочется поговорить с тобой. Начну с того, что мама просто-таки возмутилась, и очень забавно, по поводу того, что ты её уговариваешь не беспокоиться отсутствию писем: «Откуда она взяла, что я переживаю, что меня надо утешать?», и т. д. Она такой молодец, что утешать её, действительно, не приходится. Держится чудесно, бодра, смотрит на мир очень ясными и спокойными глазами, у неё много юмора, ни в чём никаких трагедий, всё очень разумно и хорошо. Я не перестаю восхищаться её взглядом на вещи, вообще всем в ней. С ней так легко и просто, она всё понимает и чувствует.

Дорогая моя, тётя Вера[132] живёт с мужем в Донбассе. Больше я ещё ничего о ней не знаю. Я уже два раза просила Аду, сестру Бориса, узнать у родных Мельникова их точный адрес, но пока почему-то нет от неё ответа. Я тебе писала, что число отъезда Жени и Владика — 29.4. (как сообщают), а Бори — 1 марта[133]. Я всё же верю, что они — есть. Скоро всё выяснится. А эти страшные числа — не нужно думать о них, нельзя этому верить. О Борисе я писала в разные места и в разное время 8 раз. Или молчание, или — тот же ответ. Я не могу не думать о них, не жить вместе с ними, чувствую их такими близкими, просто неотрывными, несмотря на все эти годы. О Жене — я плохо его знаю, т. е. была с ним знакома только около 3-х месяцев. Знала его очень увлекающимся, полным ребяческой романтики, хорошим товарищем, немного «путаником», которому ещё нужно повзрослеть.

Майечка, ну как ты можешь так мучиться думами о Тамаре? Она-то бесконечно тебя вспоминает, писала тебе. Если бы ты знала, как ты ей дорога!

О себе особенно рассказывать нечего. Чувствую себя лучше, правда, иногда бывает плохо, но не без этого. Занимаюсь, читаю с мамой кое-что (Салтыкова-Щедрина, например, вчера). Экзамены — после 10.6.[134] Боюсь отчаянно, хоть и знаю как будто. Работаю вместе с мамой. Как Галя? Я получила днями письмецо от Аллы. Она в культбригаде, ходит свободно. Судя по отзывам, пользуется большим успехом. Катя[135] с мамой уехали туда, где я была. Нина[136] в Житомире. Вот и всё пока, будь здорова.

С.

Родненькая, мне нравится, с какой серьёзностью ты мне делаешь внушение за мои неразумные претензии — чтобы наши письма доходили друг к другу. Ну что ж, больше жаловаться не буду. А всё же жаль, что Сусанна не получила твоей фотографии, а следовательно, и письма. Тоже очень хотелось бы, чтобы ты информировала меня, когда получаешь письма от папы, Ирины, Стеллы. О Тамаре много раз тебе писала. Она однажды просила меня (ещё вначале) написать, что просит у тебя прощения. Я этого не написала, считая несколько излишне мелодраматичным. Но считает себя виноватой перед тобой она, а тебя перед собой — нет. Она тебе написала письмо через Стеллу. Получила ли ты его? Родная, я жду Ирину на свидание в июне. Очень хочется её видеть. Пиши, родная, всё же, когда чаще пишешь, кое что доходит. Обнимаю крепко,

Твоя мама.

25.5.55.

Дорогая, любимая мамочка!

Ах, как ты меня обрадовала и огорчила! Получила твои 100 р. Моя хорошая, ну зачем же так много? И вообще, я бы могла и так обойтись. А послать бабушке шубу я могла бы и за 20–30 р. Ведь тебе нелегко было достать эти деньги, я знаю.

Спасибо, моя милая мамочка. Как больно, что не я тебе помогаю, а ты мне. Бедные твои руки, им так тяжело работать. Ты мне так и не написала, что с ними, почему они дрожат. Если бы я могла помочь тебе. Но как? Если б случилось невероятное, и мы бы встретились с тобой, кажется, я не дала бы тебе сделать лишнего движения. Но пока я могу только благодарить и мысленно целовать твои руки.

Грыжа меня абсолютно не беспокоит, я её держу «про запас», операцию делать не стоит. К тому же, врачи, может, и не согласятся — слишком маленькая, а на моей работе она вообще куда-то девалась, может, вообще исчезнет, если это бывает в медицине. Так что она существует незримо, только облегчая мне жизнь.

Мамочка, я тебе много раз писала, что в самодеятельности я уже давно не участвую. Хожу на курсы счетоводов, занимаюсь языком и читаю. Прочла недавно романы М. Пуймановой «Люди на перепутье» и «Игра с огнём». Перечитываю Бальзака…

30.6.55

Родненькая! Я тебе уже послала открытку по новому адресу, который мне прислал папа. Вчера, наконец, получила твоё письмо от 5.6. Жаль, что ты не получила наших фото, которые мы послали по старому адресу. Может, ещё получишь? А то придётся послать ещё раз. Меня огорчило известие о твоём переезде[137], но если ты не очень огорчаешься, то и я не буду. Сожалею, что ты не оказалась вместе с Ирэной[138]. Судя по отзывам Сусанны, тебе с ней было бы интересно. Но конечно, тебе есть о чём поговорить и с Идой. А мама её действительно очень хорошая. О ней рассказывала мама Сусанны на свидании. А кого ты ещё встретила там? Между прочим, мне говорили, что ты как-то давно встретила кого-то, кто знал меня. Кто это? Дорогая моя, напиши побольше о своей работе. Не забудь про свою грыжу и что тебе нельзя тяжело работать. Чем отличается новое место от старого? Я слышала, что там ещё больше комаров. Если тебе приходится работать на стройке, может быть, ты станешь штукатуром или научишься класть печи? Видишь ли, мы с Сусанной всё время играем в увлекательную игру. Выбираем себе привлекательные места для жительства, строим дома, заселяем их исключительно дорогими нам симпатичными людьми и живём коммуной. Для этого нам нужно всё уметь делать. Но, кроме того, я думаю, что это будет тебе легче сейчас, а то все подсобные работы — очень тяжёлые, я это знаю по собственному, правда, весьма непродолжительному опыту.

Получила от папы письмо с фото. Я была так же поражена, как он, получив моё фото. Усы его очень меняют, а эта ужасная шапка совершенно меняет весь его облик. Он, правда, оговаривается, что снимок неудачный. У меня же и этого утешения нет. Все находят, что мой — замечательно удачный. Я сама этого не нахожу, но молчу, чтобы не показаться тщеславной. Всё это не столь важно. Главное, чтобы здоровье не очень было разрушено. Папа хвастается, что чувствует себя не хуже, чем когда мы с ним расстались. Я также, принимая во внимание все обстоятельства, не могу особенно жаловаться. Пиши же, моя девочка, всё о себе, уж очень ты лаконична. Получаешь ли письма от Ирины и Стеллы?

Крепко целую тебя, моя любимая, привет Иде и всем твоим друзьям.

Мама.

Моё письмо сестре, посланное через волю:

26.8.55

Дорогая Иринушка! Редкий случай поговорить с тобой по душам. Сегодня приехал к Иде папа. Я уже была у него и немножко, минут 15, с ним говорила. Ещё поговорю, если смогу. Как странно, что он поедет в Москву, увидит тебя, будет рассказывать обо всём, что видел. Я пришла с работы так поздно — часов в 11, и сейчас же, не кушая, не умываясь, побежала на вахту. Теперь уже около часу, а я ещё долго буду писать. На работу мы уходим в первом часу дня, выспаться успею.

Дорогая Иринушка, я получила уже давно твоё письмо, написанное, когда ты была на свидании у мамы. От бабушки было письмо, но ты изволила только адрес написать своей ручкой. Впрочем, не буду придавать этому факту никакого значения. У нас, лагерников, это очень болезненно — связь с домом, потому что бывают случаи отказа от родных. Я знаю одну женщину, от которой отказалась дочь. Наверное, нет несчастнее человека. И обида на дочь, и страх за её судьбу, женщина не знает, где она, а ведь девчонке только 17 лет. Где-то в детдоме, вероятно. Я так часто получаю письма, и она с жадностью слушает эти чужие письма. А ведь дочь — её единственное счастье. И ты понимаешь, что значит для меня, например, переписка. Теперь мне пишут со всех сторон, я даже не успеваю отвечать. Но это теперь, когда не ограничена переписка, а что было прежде? И вдруг это счастье оборвётся?

Ты, наверное, знакома с моим делом. Не стоит повторять тебе. Сделала я почти ничего. В сущности, только согласилась заранее на всё. Но зарекомендовать себя успела с такой стороны, что не имею надежды на коренное изменение в своей судьбе. 25 или 10, или 15 — какое это имеет значение?

Вот почему я не хотела и жалобу писать. Конечно, жаловаться есть на что. Но они меня знают, и я их знаю. И кривить душой не стоит.

Так что связь с родными для меня всё. Но ещё раз повторяю. Если ты молчишь, я не делаю никаких мрачных выводов. Я уже знаю, что ты не такая, как мы все этого боялись. Сусанна мне все уши прожужжала, в каждом письме восхваляет тебя. Но просто хочется знать о твоей жизни. И главное — как здоровье? Так что время от времени пиши мне. Говорит, что ты меньше меня ростом. Интересно.