Майя Улановская - История одной семьи

• Название: История одной семьи
• Автор: Майя Улановская
• Издательство: Инапресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003

Для нее это «Дело» до сих пор не закрыто. При аресте им — членам «Союза борьбы за дело революции» — было от 16 до 21. Трое из них — Евгений Гуревич, Владлен Фурман и Борис Слуцкий — были расстреляны, остальные получили по 25 или 10 лет лагерей.

Свои воспоминания Майя Улановская начала писать в начале 70-х годов, в 1973 году они были опубликованы анонимно в «Вестнике РСХД» (Русского студенческого христианского движения). А в 1982 году в Нью-Йорке вышла книга «История одной семьи».

---

Вот почему я не хотела и жалобу писать. Конечно, жаловаться есть на что. Но они меня знают, и я их знаю. И кривить душой не стоит.

Так что связь с родными для меня всё. Но ещё раз повторяю. Если ты молчишь, я не делаю никаких мрачных выводов. Я уже знаю, что ты не такая, как мы все этого боялись. Сусанна мне все уши прожужжала, в каждом письме восхваляет тебя. Но просто хочется знать о твоей жизни. И главное — как здоровье? Так что время от времени пиши мне. Говорит, что ты меньше меня ростом. Интересно.

Я так беспокоюсь, почему папе нет ответа из Москвы. Он хочет поехать ко мне. Мне так хочется с ним повидаться.

Что же написать о себе? Сейчас довольно противно. Работа тяжёлая — подсобные работы на кирпичном заводе. Но главное, что хотя мы работаем как будто 8 часов, но на дорогу и на всякие собирания уходит ещё часа три. Так что в свободное время я едва успеваю написать два письма, а читаю за едой обычно. К тому же, работа эта грязная. Так что заниматься, даже если бы и было чем, то попросту нет времени. А жаль, годы идут, ты меня уже обогнала. Впрочем, и то образование, которое я имею, мне здесь совсем не нужно. Возить и грузить дрова и кирпич — для этого не надо образования. Но я совсем не ропщу на судьбу. Ты знаешь, я сама выбрала такую дорогу. Вот тебе я завидую — у тебя хорошие друзья. В сущности, ведь именно одиночество, отсутствие людей, думающих так, как я, заставили меня пуститься на поиски родных душ. Я их нашла и скоро потеряла. А здесь очень редко можно встретить интересных людей, даже хотя бы просто образованных. Настоящих политически грамотных людей почти нет. Громадное большинство не имеет даже среднего образования. В большинстве это простые крестьянки, украинки и литовки, русские сектантки, небольшой процент москвичей и из других городов. Но за эту интеллигенцию приходится только краснеть. Теперь нас соединили с «бытовиками» (осуждёнными не по 58-й — политической — статье). Это ужас. Такие есть страшные типы — воровки, бандитки и проч. Правда, у нас сейчас нет воровства, потому что им всем дали должности дневальных и проч., но всё равно — слышать их разговоры и грязную, дикую брань — это мучение.

Дорогая Иринушка, как хотелось бы узнать — как ты живёшь. Папа говорит, ты ему интересные письма пишешь. И я тоже хочу получать такие умные, хорошие письма. Ты писала папе о книге Анатоля Франса «Восстание ангелов»[139]. Я тоже много думаю над всеми этими проблемами.

Дорогая сестричка, как жаль, что мне даже нечего передать тебе на память. Посылаю тебе коробочку, которую я в последний момент взяла с собой из дому. Она со мной была все эти годы, напоминая мне о доме. Пусть и тебе напоминает о прошлом[140].

Я всё-таки верю, что если не для меня, то для тебя близко время встречи не только с папой, но и с мамой.

Как мне больно, что у тебя плохое здоровье, что материально тебе тяжело. Подумай, ведь я, несмотря ни на что, прекрасно себя чувствую. Как бы ни устала, но посплю — и хоть бы что. Так что, если кто-нибудь беспокоится обо мне, так и передай — здорова, дескать, за троих, хотя, глядя на внешность, этого сказать нельзя.

Дорогая Иринка, напиши, что ты читаешь, чем интересуешься? Вот Сусанне ты же написала хорошее письмо. И о бабушке нашей напиши. Я в каждом письме о ней спрашиваю. Она же у нас героиня. Неужели ты этого не понимаешь? А как поживает дядя с семьёй? Ведь это тоже не военная тайна…

26.8.55

Дорогая Тамарочка!

Письма от тебя в ответ на своё я ещё не получила. Но ты, возможно, и не написала, ожидая письма от меня. Но я знаю, что ты получила мою карточку. Я её даже маме не послала, только тебе.

Вчера приехал к Иде папа. Я уже его видела, разговаривала с ним. Он очень хороший, простой человек. И мать у неё — очень добрая женщина. Ты знаешь, она прислала мне посылку. Я была так тронута.

Только к нам с тобой никто не едет. Мой папа всё ждёт ответа из Москвы. Как только получит документы, приедет ко мне. Но мне кажется, этого никогда не будет. Дорогая Тамарочка, если у тебя будет возможность, пришли и мне свою карточку. Так хочется посмотреть на тебя.

Я получила из адресного стола Артёмовска ответ на свой запрос. Сейчас же написала родителям Жени письмо. Если они ответят, я попрошу карточку Жени. Сусанночка пишет мне очень часто, прислала мне уже три карточки. Писала, что была у тебя. Интересно, какое впечатление она на тебя произвела. Мама от неё в восторге. И я её люблю, как сестру. Сусанка написала мне, что Надя Коваленко поехала домой. Я так рада за неё. Как твоя Лика живёт? Нет ли улучшения в её здоровье?

Я с нетерпением жду изменения в твоей судьбе. Папа Иды рассказывал, как он хлопочет. Должен быть индивидуальный подход — так ему ответили. Я надеюсь, ты скоро встретишься со своей сестрой.

Ты знаешь, может, у нас потому такая слабая переписка, что мы не переписываемся непосредственно. Напиши мне номер своего почтового ящика. У нас здесь очень хорошо с почтой. За три недели письмо идёт туда и обратно. Это к папе мамины письма идут дольше, но обычно не пропадают.

У тебя, наверное, больше времени, чем у меня. Что ты сейчас читаешь? Я перечитываю Горького. Но времени так мало, что я даже не успеваю отвечать на письма. Я тебе писала, что я сейчас вместе с Идой. Пишу «вместе», но это не совсем так. У неё своя подруга. Она живёт с ней вместе, а сейчас и работает не в той смене, что я. И вообще, я с Галей была гораздо более дружна, чем с нею, хотя у нас, казалось бы, есть о чём говорить. Так уж получается.

Ирэна уехала в Кемеровскую область. Туда же уехала Верочка — женщина, с которой вместе я была два года. Я была к ней привязана, как к матери.

Так пусто стало теперь, ужасно. Надеюсь, что с Галей встречусь осенью, во время уборочной кампании.

Напиши мне, как ты живёшь. Как тебе даётся работа? Ты не инвалид случайно? У тебя ведь сердце больное, я помню.

Не падай духом, Тамарочка, я верю, что скоро тебе улыбнётся счастье. Я так часто вспоминаю наше знакомство. Думала ли я, что это так трагично кончится для тебя?

Пока кончаю писать. Так хочется, чтобы ты получила моё письмо и ответила. Вот с Сусанкой я так подружилась по письмам. И с Галкой мы продолжаем переписываться, получила от неё уже две карточки. Она очень хорошо выглядит. Папа Иды рассказывал, что её родители очень плохо живут, отец совсем больной. Галя тебе передаёт привет. Будь здорова, дорогая Тамарочка, целую тебя крепко. И от Иды тоже тебе привет. Жду твоего письма,

М.

24.8.55.

Дорогая сестричка Сусанночка!

Твоё большое, хорошее письмо дошло за 9 дней. Я тебе уже писала, что твою новую карточку я получила. Ида мне очень завидует, даже просила, чтоб я ей отдала одну твою карточку. Я, конечно, не дала, но вообще ты напрасно так холодна к ней. Она всегда тебя тепло вспоминает.

Хорошая моя сестричка, не могу передать тебе, как я обеспокоена твоим здоровьем. Ещё раз прошу тебя — не переутомляйся. Подумай, как твоя жизнь нам драгоценна. Вот если бы тебя актировали. Как — об том не подымался вопрос? Пусть «медицинская часть» больше занимает места в твоих письмах.

Насчёт стихов я остаюсь при своём мнении. Поэт должен чувствовать и своё горе, и чужое. Значит, страданий на его долю должно перепадать больше. Впрочем, это судьба не только поэтов, но и всех порядочных людей.

Знаешь, я не люблю благодушных поэтов, терпеть не могу их телячьего восторга перед жизнью. Я перечитываю сейчас Горького. Критико-публицистические статьи его я частично читала, но уже давно. Возьму у нас в библиотеке. Перечитала его пьесы. Мне раньше очень нравились его «Дачники» и «Дети солнца». А теперь «Дачники» мне очень не понравились. Как всё искусственно, натянуто. Ни один персонаж не говорит естественно, кроме пошляков. Вообще Горького я очень любила, а теперь меня поражает его искусственность. Но, конечно, не везде. «Дети солнца» мне нравятся гораздо больше. Самой естественной мне кажется больная, истеричная Лиза, и мне понятен её страх и ужас перед жестокостью жизни. Да и в ней виден эгоизм — довела человека до самоубийства, неизвестно из-за чего.

Да, цвета мы научились различать, но, друг мой, это только быкам простительно кидаться на ненавистный цвет, не разбирая, в чём дело. А нам надо думать и думать. Ах, как мне надо встретиться с папой, мамой и с тобой. Ты подумай, я так долго не встречала людей, думающих так, как я. Даже те, кого я люблю и уважаю, всё-таки в какой-то степени инакомыслящие. Большинство же предпочитает уподобляться вышеупомянутым быкам.

Я у тебя давно хотела спросить: знакома ли ты с приключениями Иды и др. папиных земляков? Вот, где институт настоящий![141]

О детях я думаю редко. Я думаю, что не должна их иметь, даже, если бы условия жизни изменились. Нет, воспитывать я пока никого не берусь, надо у себя в голове полный порядок навести. Впрочем, уже «готовый» брат — это другое дело.