Хуан Марторель - Сатанель. Источник зла

• Название: Сатанель. Источник зла
• Автор: Хуан Марторель
• Издательство: Клуб Семейного Досуга
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011

Его истинное имя хотели похоронить навеки. Сатанеля изгнали в небытие, однако и там он с каждым годом накапливал силы и верные себе души, даруя бессмертие. Чтобы вырваться на свободу, ему нужно восстановить разрушенный символ зла «666» — и сделать это руками избранной. Но, кажется, за плечами Николь Паскаль незримо присутствует один из архангелов, а ее возлюбленный стал ее ангелом-хранителем на земле. Так какова же миссия невинной девушки, рождения которой Сатанель ждал более трех тысячелетий, — помочь князю тьмы вернуться в мир людей или помешать этому?

В центре кладбища стояла фигура высотой в три человеческих роста и излучала силу, которая обладала абсолютной властью…

Все в нем было черным: от жестких волос, покрывающих его тело, до толстых, оканчивающихся кривыми когтями пальцев на его конечностях. Единственным ярким пятном на этом мрачном фоне были его глаза грязно-желтого цвета, окруженные налитыми кровью белками.

Николь увидела, что все звероподобные существа как загипнотизированные наблюдают за происходящим. Грубые черты лица Сатанеля изменились, стали прекрасными. На мгновение вокруг него вспыхнул удивительно белый свет, и Николь почувствовала, что перед ней предстала изначальная сущность этого создания…

---

Гийом де Ногаре сделал своим спутникам знак и взял лом. Между массивным надгробием и основанием гробницы он увидел следы, оставленные Арманом де Перигором, несколько дней назад вскрывавшим могилу. Фаворит Филиппа IV приставил лом к одной из зарубок и навалился на него всем телом. Плита приподнялась достаточно для того, чтобы Пьер смог продеть в образовавшуюся щель веревку

Наконец им удалось протянуть веревки под плитой с двух сторон. Роже и Ногаре тащили за веревки у изголовья, а Пьер — с противоположной стороны. Тяжелая плита, поначалу неподатливая, вдруг заскользила с удивительной легкостью.

Ногаре первым выпустил веревку и бросился к могиле, тревожно вглядываясь в яму Роже, напротив, сделал шаг назад, хотя также не отводил глаз от склепа. А Пьер не двинулся с места и с невозмутимым видом продолжал держать в руках конец веревки.

— Вам понадобится свет, милорд? — поинтересовался он.

Ногаре отмахнулся, всматриваясь в глубину склепа. Свет луны проникал в могилу наискось, освещая голову пугающего своей неподвижностью рыцаря. Ногаре окинул холодным взглядом лишенный плоти череп, в упор смотревший на него пустыми глазницами, и уставился на доспехи мертвеца. Сложенные на животе руки рыцаря в перчатках сжимали нечто, напоминающее кубок, держа его за ножку в вертикальном положении. Кубок скрывал полумрак, но Ногаре не сомневался — в нем лежит то, за чем они сюда прибыли. Он ощущал близость этого предмета и даже различал его очертания. Предмет был чернее окружавшей его тьмы.

Ногаре двинулся вдоль могилы к сосуду с его содержимым. Он остановился — его глаза уже привыкли к темноте — и с любопытством присмотрелся к предмету своих поисков. Что-то его тревожило, и он никак не мог понять причину этого беспокойства. Он видел широкий кубок в форме правильной полусферы, внутри которого вибрировал и как будто жил своей собственной жизнью черный фрагмент; он отчетливо выделялся на черном фоне, и Ногаре воспринимал его всеми своими органами чувств. Его губы раздвинулись в холодной усмешке, а рука медленно потянулась к кубку.

Пьер не смотрел в сторону могилы, а озирался по сторонам, поэтому только Роже стал свидетелем того, что произошло далее, и, если бы отступил от своего решения хранить молчание, мог бы описать увиденное.

Едва рука Ногаре опустилась в могилу, оттуда вырвался луч ярчайшего белого света. Должно быть, рука королевского фаворита вспыхнула, потому что на глазах у остолбеневшего от ужаса Роже огонь перекинулся на все тело. Несколько мгновений фигура Гийома де Ногаре была объята пламенем из вспыхнувшего в гробнице света.

Эта внезапная вспышка привлекла внимание Пьера, но он увидел лишь последние отблески, погасшие в то же мгновение, как его господин рухнул на землю, словно сраженный молнией. Он в два прыжка очутился возле пострадавшего и на какое-то мгновение решил, что распростертый на краю усыпальницы человек уже отправился к праотцам, но приподняв тело Ногаре с земли, увидел устремленный на него взгляд. В лице начальника не было ни кровинки, на Пьера смотрели странные оранжевого цвета глаза с миндалевидными зрачками. Затем раздался хриплый, едва слышный шепот Ногаре:

— Закройте гробницу. Быстро… И уходим отсюда.

Когда Пьер приподнялся, чтобы выполнить распоряжение, он заглянул в могилу: там так же лежало частично освещенное луной тело, руки покойника сжимали кубок, мерцавший сиянием, жертвой которого пал Гийом де Ногаре. Пьер изумленно наблюдал за тем, как затухает вылетевшая из недр кубка неукротимая энергия и разглядел внутри кубка странный черный предмет, отчетливо выделяющийся даже на фоне окружающих его теней. Предмет имел форму круга, от которого в сторону отходила дуга.

Несколько мгновений спустя начальник гвардии Ногаре взглянул на то, что некогда было лицом рыцаря-тамплиера. Он был готов поклясться, что голые десны покойника изогнулись в зловещей ухмылке. Впрочем, он поспешил заверить себя, что это совершенно невозможно, а значит, ему все почудилось. Махнув рукой окаменевшему от ужаса Роже, Пьер опять склонился над своим господином.

Дверь отворилась, и Арман де Перигор зажмурился — лучи полуденного солнца, которого он был лишен столько дней, ударили узнику в глаза. Юноша качнулся, чуть было не потеряв равновесия, но железная рука тюремщика удержала его от падения.

— Теперь вы свободны, — пробормотал он невнятно. — Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

Он легонько подтолкнул Армана, прислонил его к стене тюрьмы снаружи, а сам скрылся за дверью и запер ее на замок.

Алхимик вновь открыл глаза, позволяя своей душе наполниться светом, который он уже не надеялся когда-либо увидеть. Его тело отреагировало на тепло, и кровь быстрее побежала по венам, причиняя боль занемевшим от пыток и холода членам.

Незадолго до этого его вывели из камеры и покормили жидкой кашей, но желудок ее немедленно отверг. Сидя за грубо сколоченным столом с деревянной ложкой в руке, он прислушивался к словам начальника тюрьмы. Тот был немногословен.

— Арман де Перигор, вы получаете свободу. Человека, который вас сюда доставил, больше нет, а я против вас ничего не имею. Возвращайтесь домой.

А вот его тюремщик, тот самый, который двумя днями ранее снабдил его бумагой и пером, оказался более красноречив.

— Министр Ногаре умер. Я не знаю, чем вы ему не угодили, да меня это и не интересует. Не сомневаюсь, что вас его смерть только обрадует, а что касается меня, то я не собираюсь его оплакивать. Я видел слишком много такого, что предпочел бы забыть… — Он немного помолчал и, понизив голос, продолжал: — Говорят, что его конец был ужасен. За один день он утратил свой облик, как будто был одержим дьяволом. — Тюремщик перекрестился. — Те, кто был рядом с ним, рассказывают, что он умер, испуская ужасающие вопли, и клянутся, что видели, как душа покинула его тело. — Он опасливо огляделся по сторонам и зашептал: — Говорят, его настигло проклятие Жака де Моле, ну, того тамплиера, которого сожгли на костре.

Больше тюремщик не сказал ни слова. Когда Арман, будучи не в силах продолжать трапезу, положил ложку на стол, он помог ему подняться и вывел из тюрьмы. Теперь юноша остался один.

Он обвел взглядом здания вокруг и поднял глаза к безоблачному ярко-синему небу. Сделав усилие, Арман сказал себе, что он действительно свободен, что ему вернули свет и воздух и что его по-прежнему ждет его маленькая лаборатория. От этих мыслей по всему телу разлилось приятное тепло. Но вот его мысли вернулись к Гийому де Ногаре, и юноша понял, что тюремщик ошибался. Королевский фаворит не был одержим дьяволом, он был его воплощением либо одним из его приспешников. Если верить тюремщику, на этот раз он потерпел поражение, видимо, столкнулся с силами, превосходящими его собственные.

Он мысленно перенесся в Лион, в маленькую церквушку тамплиеров, к могиле Жильбера де Перигора. Ногаре сказал ему, что знает, где найти этот предмет, и его дьявольские глаза торжествующе заблестели. Однако теперь, выйдя на свободу, Арман был уверен: черный предмет по-прежнему находится там, где он его оставил. Несколько дней назад, когда он вложил кубок с его содержимым в руки своего предка, юноше почудилось, что пальцы покойного сомкнулись на ножке сосуда, принадлежавшего ему при жизни и наконец вернувшегося к нему в могилу. И тогда Арман понял, что кубок будет лучшим хранителем для этого странного предмета, во всяком случае, до тех пор, пока наверху не решат, что пришло время его оттуда извлечь.

Сделав усилие, он оттолкнулся от стены и замер, покачиваясь и преодолевая головокружение и терзающую его тело боль. Затем он тронулся с места, медленно волоча правую ногу, но решительно и не оглядываясь.

21

Париж, 2000 год

Николь отстранилась от Жана. Поцелуй был неожиданным для обоих. Опять была суббота, и архитектор привез Николь в Розуа-ан-Бри, к ограде маленькой фермы ее родителей, где девушка планировала остаться на ночь. Был второй час ночи, вокруг царила тишина, но в окнах первого этажа она заметила свет. Мама никогда не ложилась, не дождавшись приезда дочери. Вот и теперь она не спала, хотя отец наверняка смотрел уже десятый сон.

Они с Жаном провели вместе вечер, затем он пригласил ее на ужин. Позавтракала она тоже в столице, когда встречалась с университетскими подругами, а затем отправилась на свидание с архитектором. Молодые люди улыбнулись друг другу при встрече и, не говоря ни слова, взялись за руки и отправились бродить по городу. Их встречала дивная весна, которой, казалось, не будет конца. Они ели мороженое и смеялись, как дети, а потом забрели в кино. Ужин в романтическом итальянском ресторанчике увенчал чудесный день, который, если бы это зависело от них, никогда не закончился бы.

— Спасибо, Жан, — голос Николь дрогнул, выдавая ее волнение. — Ты подарил мне незабываемый день.