Павел Михайлов - 10000 часов в воздухе

• Название: 10000 часов в воздухе
• Автор: Павел Михайлов
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1964

Книга воспоминаний лётчика, Героя Советского Союза Павла Михайловича Михайлова.

---

Одновременно снижаю высоту, прижимаюсь плотнее к морю, чтобы на его фоне самолёт был менее видим для вражеских истребителей. На запад идём бреющим полётом, летим над самыми гребнями волн, высота наша теперь всего каких-нибудь пять — десять метров над морем. Через час благополучно достигаем своей базы.

Первым на аэродроме меня встречает мой друг Саша Шацкий. Он очень взволнован. Не может простить себе, что послушался моих уговоров и оставил меня одного в беде.

Рыжий Боб

Незадолго до того как я посадил свой самолёт в болото у югославских партизан, мы были приглашены в англо-американский клуб. Там шёл посредственный концерт, играл плохонький джаз, выступали слабенькие, видно, провинциальные актёры.

В зрительном зале было накурено так, что в горле першило от приторного американского табака. Эстрада едва была различима за этой дымовой завесой.

Сидевший в зале, видно, крепко подвыпивший американский пилот поднялся и, не спрося ничьего разрешения, влез на эстраду. Оттолкнув бесцеремонно конферансье и схватив усилительный микрофон, он начал гримасничать и кривляться, издавая при этом дикие, нелепые звуки.

Зрительный зал остался очень доволен этой выходкой — добровольного клоуна наградили шумными аплодисментами.

На другое утро я вместе с несколькими советскими пилотами направлялся к пляжу. Впереди нас шли трое американских лётчиков, среди них — вчерашний кривляка. Мы хорошо знали его ещё раньше. Фамилии его не помню, знаю только, что и наши пилоты, и американцы называли его просто Боб. Это был саженного роста детина, узкоплечий, узкогрудый, с длинными, свисающими почти до самых колен, как плети, руками.

Боб, видимо, считал себя душой общества; на его бледном, усыпанном бесчисленным множеством веснушек, испитом лице рот всегда был растянут в бессмысленной улыбке. Над низким лбом его росла жёсткая огненно-красная щетина, которой он, видимо, гордился: при каждом удобном случае Боб снимал фуражку и поглаживал свою неимоверно разросшуюся шевелюру.

Американцы, шедшие впереди нас, громко разговаривали и хохотали: то ли успели побывать в траттории, то ли вчерашний хмель ещё не выветрился у них.

Мы подходили к пляжу, когда над самой нашей головой с воем пронесся американский истребитель типа «Мустанг». Набрав высоту, он развернулся над пляжем и свечой пошёл ввысь. Хотя воздушное пространство над пляжем и не входило в пилотажную зону, лётчик с этим не посчитался и тут же выполнил целый каскад разнообразных фигур: горки, боевые развороты, крутое пикирование с переходом на бреющий полёт…

Наши спутники американцы остановились, задрав голову. Мы нагнали их и тоже стали наблюдать за кувыркающимся в небе самолётом.

Ваня Сошнев добросовестно отметил:

— Чисто работает, ничего не скажешь, хотя и не следовало бы над пляжем баловаться!

— Молодец, что и говорить! — подтвердил Саша Шацкий.

Вскоре «Мустанг» удалился в пилотажную зону, откуда теперь казался нам чёрной точкой.

— «Мустанг», — старался внушить нам Боб, жестикулируя длинными руками, — о'кэй! Русс — фанера, вэри бэд, пльохо!

Он щёлкнул пальцами и даже сплюнул, показывая, что наши истребители в сравнении с «Мустангом», по его мнению, ничего не стоят.

Спору нет, «Мустанг» имеет, очень мощный мотор. Однако такой ничем не оправданный запас мощности объясняется не столько лётно-тактическими соображениями, сколько коммерческими. Конструкция американских машин почти всегда утяжелена, поэтому ей требуется более мощный мотор.

Разгорелся спор. Сошнев не стерпел.

— Знаешь что, дружище, — сказал он Бобу, — вот выберем с тобой как-нибудь свободное время, выйдем в пилотажную зону, поупражняемся. Я тебя в два счета в землю загоню вместе с твоим хвалёным «Мустангом»! О'кэй? Идёт?

— О'кэй! — принял вызов Боб, растянув по привычке рот до ушей.

И они ударили по рукам.

Спор этот разрешился скорее, чем можно было предположить: как раз когда сопровождавшие нас истребители возвращались из Югославии.

Саша Шацкий и Ваня Сошнев летели в Бари с тяжёлым чувством. Они точно не знали, что с моим самолётом. Им казалось, что если я и выберусь из болота, то вряд ли удастся мне проскользнуть днем без прикрытия над вражеской территорией.

Минут через пятнадцать после того как истребители вышли к морю, Саша с Ваней заметили, что над берегом, у моря, кувыркаются в воздухе три самолёта. Впившись взглядом в горизонт, они не сразу разобрались, что там происходит. Наконец стало ясно: идёт воздушный бой — два немецких «Мессершмитта-109» атаковали американский «Мустанг».

— Придётся выручить союзника, — по командной радиостанции сообщил Шацкий товарищу. — Гляди, как в клещи его зажали, жарко ему приходится, бедняге.

— Давай нажимай, — отозвался Ваня Сошнев. — Будем «мессеров» с хода атаковать!

Как раз в этот момент фашистский истребитель пристроился в хвост «Мустангу» на дистанции прицельного огня. Но «мессер» не успел открыть огонь — Шацкий и Сошнев одновременно нажали на гашетки, и, прошитый двумя пулеметными очередями, выпущенными в упор, «Мессершмитт» задымился и упал в море. На водной поверхности остались лишь маслянистые пятна да мелкие обломки.

Видя, что дело плохо, второй «Мессершмитт» пустился наутёк.

— Не уйдет, всё равно свалим! — крикнул Шацкий Сошневу.

А тот уже пустил вдогонку второму фашисту меткую очередь, и немецкий истребитель, заныряв неуклюже в воздухе, потянул к берегу.

Шацкий тоже разрядил в него свой пулемет. «Мессер» мгновенно перешёл в пикирование и на всей скорости врезался в прибрежный утес. Раздался оглушительный взрыв, к небу поднялся огненный столб, увенчанный дымной шапкой. С «мессером» было покончено.

Тут советские лётчики вспомнили о своём подопечном. Пилот «Мустанга» покорно и безвольно пристроился к ним. Всмотревшись в летящий рядом американский истребитель, пилоты убедились, что они спасли не кого иного, как рыжего Боба.

Между пилотами завязалась беседа. Боб, успевший к этому времени прийти в себя, мгновенно набрался обычного форсу. На привычном жаргоне — смеси ломаных русских с английскими словами — он начал утверждать, что русским на этот раз просто повезло.

— Фортуна вам помогла! — уверял он.

— Не будь этой фортуны, — не утерпел Сошнев, — плавать бы тебе в море! Рыб кормить!

Но Боб, по обыкновению самоуверенный и развязный, не сдавался.

— Я вас не просил о помощи, — заявил он высокомерно. — Вы думаете, мой «Мустанг» один с двумя несчастными «мессерами» не справился бы? Конечно, эти машины получше ваших, но против американской техники им всё равно не устоять!

— О чём спорить? — отвечал невозмутимо Шацкий. — Вот прилетим домой. Если хватит бензина, уйдём в пилотажную зону и там посостязаемся, поглядим — кто кого! О'кэй?

— О'кэй! — согласился Боб.

Полчаса уже прошло с тех пор, как закончился воздушный бой. Впереди по курсу возникли извилистая линия берега, домики Полезии в зелени, пляж и аэродром.

— Ты садись, — сказал Шацкий Сошневу, — а я с этим типом сам померяюсь силами. Садись, а то он ещё, чего доброго, скажет, что нас двое против него одного!

Сошнев согласился. Шацкий же, взглянув на указатель уровня бензина — горючего оставалось минут на двадцать пилотажа, — стал разыскивать Боба. «Мустанг», оказывается, уже шёл свечой вверх, набирая высоту для «атаки».

Это был увлекательный и в то же время показательный поединок двух истребителей, за которым с напряжением следили с земли. Уже первые минуты боя выявили превосходство советского истребителя. На стороне Шацкого были высокая авиационная культура, блестящее искусство пилотажа, помогающее использовать до конца возможности машины.

Для всех, кто наблюдал за поединком с земли, в особенности для лётчиков, становилось очевидным, что, будь это настоящий, а не показательный бой, «Мустанг», будучи прошитым пулемётной очередью, давно загорелся бы и упал. Вот американец идёт на боевой разворот. «ЯК-9» преследует его по пятам, как будто он пришит к нему. Боб делает горку, Шацкий — тоже. Вираж — советский истребитель мгновенно пристраивается к своему «противнику» в хвост. «Мустанг» камнем падает вниз. «ЯК-9» за ним. И так без конца.

Горючее у Шацкого было на исходе; он собирался уже по командной рации предложить Бобу признать себя побежденным, как увидел: «Мустанг» встречным курсом летит прямо на него. Значит, американец решился на последнее средство — лобовую атаку.

«Ну, врёшь! — подумал про себя Шацкий. — Этому фокусу нас учил ещё Чкалов. Посмотрим, у кого крепче нервы!»

С земли было отчетливо видно, как две чёрные точки сближаются с бешеной скоростью. Но, видно, нервы Боба сдали, «Мустанг» взмыл кверху, подставляя своё выпуклое брюхо под прицел нашего истребителя. После этого Боб пошёл на посадку. Шацкий последовал за ним.