Стеф Холм - Магия остролиста

• Название: Магия остролиста
• Автор: Стеф Холм
• Издательство: ACТ
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-03433-0

Что это? Это полночная мгла, в которой одинокие сердца согревает пламя любви. Это дар неподдельной страсти, властно вторгающейся в жизнь. Это волшебные мгновения, которые переживаешь лишь однажды. Это чувство и чувственность, романтика и нежность.

Любовь — такая разная и такая похожая. Любовь на все времена!

---

— Начинай одна. Я бросил пить.

Удивление отпечаталось в уголках ее рта.

— Правда?

— Да. Я только сейчас понял, что больше не пью.

— Тогда я тоже отказываюсь.

Он вытянул руку и положил ладонь ей на запястье.

— Нет. Выпей немного сангрии, если хочешь.

— Да я не хочу.

Она поставила бокал на стол рядом с собой. Четверо мужчин с музыкальными инструментами приближались к их столику, наигрывая романтическую мелодию. Подойдя ближе, они кивнули Джону и запели.

Изабель смотрела на них и улыбалась.

Джон встал из-за стола и протянул Изабель руку.

— Не желаешь потанцевать?

— Ой… но я же не знаю, как танцевать под эту музыку. Они поют на испанском.

— Тебе не обязательно знать, о чем они поют. Я буду вести, а ты просто двигайся вместе со мной, и все получится.

Она вышла из-за стола, положила руки ему на плечи, и они начали танцевать под музыку, похожую на медленный вальс. Изабель прижималась щекой к его шее. Ее тело было самым податливым из всех, какие ему доводилось держать. От нее исходил тонкий аромат цветочного букета. Джон наслаждался каждым мгновением и потом доверял его памяти на вечное хранение.

— О чем говорится в песне? — спросила Изабель, горячим дыханием согревая его ухо.

Под аккомпанемент гитары и аккордеона музыканты исполняли романтическую балладу. Джон перевел:

— Любовь моя, можно мне пойти с тобой? Любовь моя, ты так прекрасна.

Я тоскую по тебе. Я мечтаю о твоих поцелуях. Дай мне обнять тебя. Любовь моя, желание моего сердца. Ангел моей любви.

Дальше музыка полилась без слов, и он склонил голову, так что его щека коснулась ее щеки. Песня сказала все то, чем было переполнено его сердце. Поняла ли Изабель, что эти слова предназначались только ей одной?

Танец кончился. Официанты внесли блюда и накрыли стол для ужина, поистине королевского ужина. Джон подвел Изабель к ее месту, и они принялись за дегустацию морских деликатесов и салатов из авокадо. В продолжение всего ужина они обменивались взглядами, улыбками, но не словами, за исключением разве что тех, которые ясно читались в их глазах.

Третьим блюдом шел палтус с морковью. Затем — чечевица в остром соусе из молока, масла и жареных томатов. На десерт их ожидал поднос со множеством разнообразных мексиканских пирожных, фруктами и всевозможными сладостями. Изабель выбрала клубнику со сливками. Джон взял пирог с ягодами. Они давали друг другу отведать со своих тарелок, перегибаясь через стол и протягивая один другому ложки ко рту.

Когда ужин был закончен, они стали пить кофе с молоком и слушать музыку, а луна все выше поднималась в небеса.

Джону было обидно прерывать такой вечер разговором про конкурс, но он считал себя обязанным напомнить о нем Изабель.

— Ну что… поедем, соберем ягод и вернемся в город? К утру уже будем дома. Я купил фонарь и одеяла. Они на берегу вместе с остальной поклажей. Сейчас пойду и заберу лошадь с конюшни, если ты хочешь.

Она испустила долгий вздох, полный удовлетворения и неги.

— Знаешь, что-то мне не хочется. А мы не можем побыть здесь еще немного?

— Конечно… конечно.

Она опустила ресницы и прошептала:

— Попроси меня пойти с тобой. Как в песне. Сердце затрепетало в груди Джона.

— Любовь моя, можно мне пойти с тобой?

— Да, — прошептала она в ответ, глядя ему в лицо. — Я пойду с тобой.

Она встала со стула и плотнее закуталась в шаль. Перед тем как встать, она взяла его шляпу и надела себе на голову. Джон взял ее под руку, и они спустились по широкой улице к пляжу.

Музыканты остались позади, а мелодия полетела вслед за Джоном и Изабель. Ночь брала их в свои бархатистые объятия. Ямки следов на песке наполнялись водой, как только их покидала нога. Они шли вдоль океана, держась за руки.

Луна в иссиня-черном небе была подобна апельсиновой дольке или загадочному профилю. Тонкие перышки облаков рисовали на нем рот и глаза и тут же уплывали, влекомые ветром, отчего выражение постоянно менялось — то тихая радость, то легкая грусть…

Джон и Изабель сидели на одеяле, слушая, как волны накатывают на берег и бегут назад. Изабель редко доводилось слышать этот любимый ею звук — нежный ритмичный плеск, который наполнял душу покоем.

— Ты часто ходила на берег, когда жила в Лос-Анджелесе? — спросил Джон, как бы угадав ее мысли, и покрепче обнял за плечи.

— Ну не так часто, как мне бы хотелось. Я помню, у меня постоянно не хватало времени. — Она положила голову ему на плечо. — Мне всегда приходится догонять его, время. Вот и сейчас оно от нас убегает — совсем немного осталось.

Говоря это, она имела в виду, что конкурс близится к концу, но в каком-то смысле для них двоих это утверждение приобретало дополнительный, более важный смысл — что вот-вот наступит момент, когда решится дальнейшая судьба их отношений — решится так или иначе. Конкурс пройдет, что будет дальше?

Она не хотела думать про Рождество.

Ничто не имело значения, кроме сегодняшней ночи, в которую Джон все так прекрасно устроил для нее: ужин, танцы, океан и луна.

Он нашел укромное местечко среди дюн, поросших латуком, и устроил здесь уютный уголок для двоих. Живая изгородь из кустов мальвы служила защитой от ветра, а фосфоресцировавшие в ночи всеми оттенками розового цветы издавали аромат, который, смешивался с соленым дыханием моря.

Изабель чувствовала комфорт и уверенность, сидя рядом с Джоном. Рука, которой он прижимал ее к себе, была такой сильной и заботливой. Изабель не знала лучших минут в своей жизни. Ах, только бы эта ночь длилась вечно! Ей хотелось вырвать из времени мгновения, которым память отвела бы самое почетное место в своей сокровищнице.

Большим пальцем руки, которую Джон держал в своей, она водила по плотной и шершавой, как войлок, коже его костяшек. Невозможно было пренебречь этим невиннейшим из удовольствий. Свободной рукой он повернул ее лицо к себе.

— Изабель…

Вместе с поцелуем она ощутила на губах свое имя.

Их губы играли и танцевали друг с другом, так же плавно и легко, как недавно сами они двигались под музыку, — танец? поцелуя. Ей это было так нужно. Она только сейчас поняла насколько.

Их пальцы разомкнулись, чтобы отправиться в чудесное путешествие.

Держа его лицо в ладонях, она рассказывала ему поцелуями все то, чем полнилось ее сердце, но не могли передать слова. Он приподнял ее ноги, положил их к себе на колени и придвинул ее ближе.

Поцелуй заключал в себе целую историю чувства. В этот небольшой отрезок времени она получила больше любви, чем за всю свою жизнь. Ей было понятно его желание, потому что она испытывала то же самое. Они не уступали друг другу по силе страсти.

Изабель хотела отдать ему всю себя без остатка; клятвы были им ни к чему. Здесь, в скрытом от мира пристанище, никто никого не осудит.

Джон провел пальцами от ее плеча вниз, вдоль линии ее груди. Когда кончики пальцев коснулись тугого бутона под тонкой материей блузки, поцелуй изменился. Он кружил голову и будоражил кровь, он взывал к откровенности, о которой раньше она боялась и думать, о тех тайных мечтах и желаниях, что рассказывали друг другу девушки в «Бутоне», о том, чего она никогда в жизни не пробовала.

Не прекращая поцелуя, они легли на одеяло лицом друг к другу. Неторопливые ласки длились до тех пор, пока Изабель не почувствовала себя слабеющей от охватившего ее любовного томления.

Джон поднял голову. Луна скупо освещала его лицо.

— Изабель… ты хочешь…

Она приложила палец к его губам, заставив замолчать.

— Хочу. Не надо больше слов.

Волны с шумом дробились о берег, но Изабель едва могла расслышать их плеск за громкими ударами своего сердца. Одежды были сброшены, и обнаженные тела воспламенялись от ласк и поцелуев. Руки сплелись. Губы продолжали свой танец. Каждое прикосновение дарило неземное блаженство.

Джон возбудил ее чувства до предела. Ноги их сплелись, тела слились в единое целое. Изабель задохнулась от ворвавшегося в нее сладостного восторга. Фонтан неведомого и совершенного наслаждения взорвался внутри ее. Она жила каждой клеточкой своего тела, тонула в нежности и ласках.

Джон познавал ее плавными, мерными движениями своего мощного тела, достигая самых глубоких тайн. Изабель все плотнее льнула к нему и поднималась ему навстречу. Она смотрела в его лицо, схватывая одним взглядом все черты: напряженный рот, в котором отразилось контролирующее усилие воли, раздувающиеся ноздри, затуманенный страстью взор.

Он продолжал равномерные движения до того момента, когда Изабель уже не могла сдержать конвульсивную дрожь. Капитуляция произошла неожиданно и лишила ее воли, нестерпимый наплыв блаженства захлестнул ее. Джон соединился с ней в сладостном экстазе, его горячее, прерывистое дыхание обожгло ее кожу.