Стеф Холм - Магия остролиста

• Название: Магия остролиста
• Автор: Стеф Холм
• Издательство: ACТ
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-03433-0

Что это? Это полночная мгла, в которой одинокие сердца согревает пламя любви. Это дар неподдельной страсти, властно вторгающейся в жизнь. Это волшебные мгновения, которые переживаешь лишь однажды. Это чувство и чувственность, романтика и нежность.

Любовь — такая разная и такая похожая. Любовь на все времена!

---

— «Фавориты солнца»… — только и успел он сказать перед тем, как со всех ног кинуться домой.

Ну, конечно. Это лепестки зацветших в садах «Фаворитов солнца» лимонных деревьев. Но почему так много? Такого еще никогда не было. Цветочный шквал напоминал самый настоящий снегопад. Тонкий аромат, разносившийся вместе с лепестками, наполнял ночь неизъяснимым, волшебным очарованием.

Джон поверх плеча посмотрел на дом Беллами. Изабель проследила его взгляд. Свет в окнах дома уже погас. Свечи на елке, должно быть, потухли от ветра.

— Я провожу тебя домой, — тихо сказал он.

Изабель инстинктивно чувствовала, что Джон отдалился от нее. Они не добились того, за что боролись, и теперь он злился. Ну вот и все, конец. Отныне пути их расходятся навсегда. Они станут друг другу чужими, словно никогда и не встречались.

Она должна была предвидеть это. Деньги разрушили ее первый брак. И деньги же отняли у нее шанс на второй.

Но что теперь делать с птицами?..

Кто возьмет их себе? Лично ей вовсе этого не хочется. Они постоянно будут напоминать ей о Джоне. Это будет слишком мучительно.

Улица покрывалась белым ковром из лепестков. Они падали Изабель на блузку, цеплялись к рукавам, запутывались в волосах.

Несколько лепестков легли ей на ресницы, и она моргнула, чтобы стряхнуть их.

Когда они добрели до хижины Изабель, Джон остановился у ступенек крыльца. Она была не в силах поднять на него глаза. Она так надеялась, что они проведут сегодняшнюю ночь вместе.

— Мне очень жаль, Изабель, что мы получили не то, что хотели.

Слезы стояли у нее в глазах.

— Ну что ж поделаешь! Ты с самого начала говорил, что этот придурковатый старик нас надует. Я тебя не послушалась, а теперь жалею.

Джон поставил птичью клетку на ступеньку, крепко обнял ее сзади и поцеловал в шею. Как это было бы просто — прильнуть к нему всем телом и в его руках позабыть печали и горести. Но ласками ничего не изменишь.

— Все, что я говорил насчет конкурса, неверно, — сказал Джон, заботливо уложив выбившийся локон ей за ухо. — Никакого обмана не было.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что если б не Беллами, я бы тебя так никогда и не узнал. За это я всю жизнь буду благодарен ему. В его листовке говорилось, что победитель всегда будет испытывать благодарность. Ну вот, значит, обещание выполнено. — Он отстранился, и Изабель услышала за спиной его прерывистый вздох. Она обернулась, смахнув со щек набежавшие слезы.

Его шляпа, плечи и грудь были усыпаны белыми лепестками — деревья, луна и ночь дарили ему свою нежность, как он подарил ей свою.

— Оставь птиц себе, Изабель. Твой дом им понравится в сто раз больше, чем мой. У тебя здесь… — голос изменил ему, и он слегка кашлянул, — …живет надежда. Они это поймут и полюбят. Береги их. — Затем, наклонив голову и засунув руки в карманы, он сказал: — И себя береги.

Слезы текли по лицу Изабель, когда она смотрела в спину удалявшемуся Джону.

Когда ночная мгла поглотила его, Изабель опустилась на ступеньку и закрыла лицо руками. Слезы просачивались сквозь пальцы.

Несмотря на то что в душе ее бушевали самые разные эмоции, одна мысль печалила ее больше других. Они так и не зажгли рождественские свечи.

Керосиновая лампа на столе тускло освещала комнату Джона, лежал в одежде на кровати, растянувшись во весь рост и уставившись в одну точку на потолке. В ладони его лежал мячик для гольфа, который он подобрал в саду Изабель в тот день, когда нашел воду. Легким движением кисти он подбросил мячик вверх и поймал его на излете. Снова подбросил. Снова поймал. Он проделал это уже несколько сотен раз с той минуты, как вернулся от Изабель.

Мысли о ней не шли у него из головы. Ее огорчение по поводу того, чем обернулся конкурс, с которым она связывала большие надежды, было очевидным. Она сильнее горевала из-за денег, чем он. Само собой, ему тоже нужны деньги, может быть, даже больше, чем ей. Но он без сожалений отказался бы от них.

Неразлучники.

Кого Никлаус собирался надуть? Неразлучники были влюбленной парой. Парой, которую нельзя разлучать. Никлаус знал, когда затевал этот конкурс, что приз доставит победителю мало радости. И еще он знал, что Джон и Изабель выиграют и им придется довольствоваться птичками.

Почему?

Неужели святой Николас знает лучше их, что им нужно? Ничего другого не приходило Джону в голову.

На деньги он смог бы купить кучу разных полезных вещей. Только любовь Изабель не купишь за деньги. Ее нужно заслужить.

Он подкинул мячик, который звучно шлепнулся обратно в его ладонь.

Ах, почему он не сказал ей все, что думал и чувствовал в тот момент? Почему не отбросил осторожность и не попытался быть честным хотя бы раз в жизни? Он бы пережил отказ. Но жить, не зная, любит ли его Изабель, было невмоготу.

Завтра утром, едва рассветет, он пойдет к Изабель и поговорит с ней. Просто выложит все начистоту, и пусть будет, что будет. Она должна знать, что Джон Уолкот не боится брать на себя обязательства. Он хочет быть мужем и отцом, и если Изабель согласна, то он женится на ней до захода солнца.

При этой мысли он забыл про мяч, и тот, упав, попал ему в бровь. Странное чувство посетило Джона, когда он скорчил гримасу от боли. Ему показалось, что Беллами укоряет его таким образом за то, что он так долго искал это простое решение.

Изабель почти не спала в ту ночь. Птицы все время шуршали в клетке, а под утро, незадолго до того как солнце позолотило небосвод, они начали щебетать и ворковать. Они были так влюблены друг в друга, что, казалось, их любовь наполняет собой все пространство комнаты.

Она вылезла из постели и босая вышла на крыльцо в серый предрассветный полумрак. Она вынесла с собой белую шаль, подаренную ей Джоном, укуталась в нее и села в свое кресло-качалку, чтобы встретить начало нового дня, который не предвещал ей ничего хорошего.

Как она надеялась, что получит в награду деньги и в ее жизни произойдет счастливая перемена! Она смогла бы тогда купить себе то, что ей нужно. Но деньги бессильны удержать Джона. Как было глупо с ее стороны позволить ему уйти! Ведь она любит его. Почему же она так и не сказала ему об этом? О, что за мука больше всего на свете желать оказаться в объятиях любимого и знать, что он потерян навсегда!

Изабель плотнее укуталась в шаль и, поднеся ее концы к лицу, потерлась щеками о мягкую материю.

Вчера ночью она вела себя как совершенная эгоистка и сегодня была недовольна собой. Она должна была сказать Джону, что чувствует к нему, несмотря на то что он мог бы остаться равнодушным к ее признанию. По крайней мере ей все было бы ясно.

Крошечная надежда еще теплилась в душе Изабель. Да… она скажет ему все. Прямо сейчас.

Несколько минут спустя она сбежала вниз по ступенькам и уже готова была пуститься бегом по тропинке, но вдруг застыла в нерешительности, взглянув на свой садик. Ее рот медленно приоткрылся от изумления.

Большие банты из алых лент висели на ветках всех шести деревьев. Ленты были именно того цвета, какого ей хотелось в детстве. Кто преподнес ей этот сюрприз? Джон? Но он ничего не знал про ленты.

Изабель хотела идти дальше, но, обернувшись, обомлела, увидев Джона, идущего ей навстречу. Он нес корзину и несколько клюшек для гольфа, похожих на те, которыми пользовался Беллами.

Она постаралась принять равнодушный вид и, вспомнив, какой был день, мягко проговорила:

— С Рождеством!

— Тебя также, Изабель, — вернул поздравление Джон приятным, но сдержанным тоном.

Присмотревшись к нему, Изабель ужаснулась. Боже, он подрался!

— Что у тебя с лицом?

Джон скорчил пренебрежительную гримасу.

— Поранился, когда брился.

— Что? — Его слова показались ей бессмыслицей.

— А, ерунда.

Изабель не стала больше расспрашивать его об этом. Она указала рукой на деревья и спросила:

— Ты это сделал?

Джон бросил взгляд на ленты и покачал головой.

— Не-е. — Затем приподнял корзину, полную мячиков для гольфа. — Что ты об этом скажешь? Ты оставила их у меня под дверью?

— Нет.

— Так… Черт, тогда кто?

С минуту оба стояли молча. Затем, вдруг одновременно воскликнув: «Я думаю… Я знаю…», осеклись и нервно засмеялись.

— Изабель. — То, как он произнес ее имя, заставило ее задрожать от желания. — Думаю, мне необходимо поговорить с тобой.

Она посмотрела ему в глаза.

— Мне тоже, — сказала она и, пока мужество не покинуло ее, поспешила продолжить: — Я хочу поговорить про птиц. Мне кажется, это неправильно, что они достались мне одной. Но если ты заберешь их себе, тоже будет нехорошо. Это наш общий приз… так что, наверное, нам лучше остаться… то есть… — Его взгляд был таким пронзительным, что от волнения она едва могла дышать, а еще меньше — думать. Все ее приготовления к этому разговору пошли прахом, она краснела, слова застревали у нее в горле. — Ах, помоги мне, — сказала она, обращаясь скорее к Беллами, чем к себе. Это вышло само собой, как будто она всегда знала, что может обратиться к нему за помощью.