Неизвестен Автор - Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5)

• Название: Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: История

---

Штамер: Бригада Дирлевангера принадлежала к войскам СС, не правда ли?

Бах-Зелевский: Нет. Эту бригаду следует, скорее, отнести к общим частям СС, так как она не подчинялась войскам СС.

Штамер: Скажите, командир ее, Дирлевангер, был членом СС?

Бах-Зелевский: Да.

Штамер: Скажите, не предложили ли Вы лично собрать преступников и использовать их в борьбе против партизан?

Бах-Зелевский. Нет.

Тома (защитник подсудимого Розенберга): Господин свидетель, знали ли Вы, что гражданская администрация в Белоруссии часто протестовала против методов борьбы, которые применялись против партизан?

Бах-Зелевский: Да, я знал об этом.

Тома: Гражданская администрация подчинялась имперскому комиссару, который, в свою очередь, подчинялся министру по вопросам оккупированных восточных областей, то есть Розенбергу. Это верно?

Бах-Зелевский: Да.

Тома: Господин свидетель, если я Вас правильно понял, Вы осуждали такой метод борьбы с партизанами, при котором погибло много неповинных людей, а потому не следовали указаниям рейхсфюрера СС Гиммлера?

Бах-Зелевский: Да.

Тома: Как же Вы могли совместить со своей совестью свой пост в качестве начальника и инспектора по вопросам борьбы против партизан на Востоке? Как Вы могли осуществлять эти функции, осуждая методы борьбы против партизан?

Бах-Зелевский: Я не только совмещал это со своим представлением о совести, но я даже сам стремился получить этот пост, так как именно в 1941 1942 годах вместе с Шенкендорфом я видел, что так дело не может продолжаться, и генерал фон Шенкендорф, мой непосредственный начальник, как раз и выдвинул меня на эту должность.

Тома: Но Вы же знали, что все эти предложения, которые делал Шенкендорф, ни к чему не приведут?

Бах-Зелевский: Видите ли, то, что я говорил сейчас, этого я не мог знать тогда. Этого я не предвидел.

Тома: Но, во всяком случае, Вы ничего не достигли?

Бах-Зелевский: Я считаю, что, если бы вместо меня кто-нибудь другой занимал этот пост, было бы еще больше горя.

Тома: Считаете ли Вы, что речь Гиммлера, в которой он потребовал уничтожения 30 миллионов славян, отражала его личное мировоззрение, или это мировоззрение, по Вашему мнению, являлось вообще национал-социалистским?

Бах-Зелевский: Сегодня я считаю, что это явилось логическим следствием всего нашего национал-социалистского мировоззрения.

Тома: Сегодня?

Бах-Зелевский: Сегодня.

Тома: А какое мнение у Вас было в то время?

Бах-Зелевский: Тяжело прийти немцу к такому заключению. Мне многое потребовалось для этого.

Тома: Господин свидетель, как могло случиться, что несколько дней тому назад выступал здесь свидетель Олендорф, который, давая показания, признал, что он с эйнзатцгруппой уничтожил 90 тысяч человек и что это не согласуется с национал-социалистской идеологией?

Бах-Зелевский: Ну, у меня другое мнение по этому поводу. Если десятилетиями проповедуют, что славяне являются низшей расой, что евреи вообще не являются людьми, - неминуем именно такой результат...

Председатель: Доктор Экснер. Вы хотите еще задать вопросы от имени другого подсудимого или что-либо другое?

Экснер: Я хочу задать еще два-три вопроса, которые передал мне во время перерыва мой подзащитный.

Председатель: Но Вы уже задавали вопросы?

Экснер: Да, но это - три новых вопроса. Мы не были подготовлены к этому перекрестному допросу.

Председатель: Ну, хорошо. Продолжайте.

Экснер: Господин свидетель, Вы сказали, что в 1944 году был получен приказ о борьбе против партизан. Сейчас, во время перерыва, я нашел в книге документов, представленных обвинением, документ ПС-1986, в котором говорится об инструкции от 27 ноября 1942 г. по борьбе против партизан. Известна ли Вам эта инструкция? Она должна была существовать, потому что она упоминается в этом документе. Известно Вам что-либо об этой инструкции?

Бах-Зелевский: Нет.

Экснер: Скажите, пожалуйста, знаете ли Вы о существовании инструкции по борьбе с русскими партизанами?

Бах-Зелевский: Да. Была такая.

Экснер: Можете ли Вы что-нибудь вспомнить о содержании этой инструкции и методах борьбы?

Бах-Зелевский: Нет, я этого сейчас не помню.

Экснер: Не знаете ли Вы, можно ли получить эту инструкцию?

Бах-Зелевский: Нет.

Экснер: Благодарю Вас.

Биддл (член Трибунала): Вы знаете, сколько служащих вермахта использовалось в какой-либо одной операции против партизан? Какое было максимальное количество войск, используемых когда-либо против партизан?

Бах-Зелевский: Крупными были операции, в которых участвовали силы дивизии и больше. Я думаю, что самые крупные силы, участвовавшие в подобной операции, включали в себя три дивизии.

Биддл: Вы знаете, сколько эйнзатцгрупп использовалось?

Бах-Зелевский: Насколько мне известно, три. На каждую группу армий по одной.

Председатель (представителю обвинения): Вы хотите задать дополнительные вопросы?

Тэйлор: Нет, сэр.

ИЗ ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ Г. КАППЕЛЕНА

{IMT, vol. 6, р. 279-288.}

---------------------------

Стенограмма заседания

Международного военного трибунала

от 29 января 1946 г.

Дюбост: С разрешения Трибунала, мы хотели бы сейчас допросить в качестве свидетеля господина Каппелена, который ограничится показаниями об условиях обращения с норвежскими гражданами в лагерях и тюрьмах Норвегии.

Председатель: Хорошо, пожалуйста. (Вводят свидетеля)

Председатель: Как Ваше имя?

Каппелен: Меня зовут Ганс Каппелен.

Председатель: Повторите за мной слова присяги... (Свидетель повторяет слова присяги)

Дюбост: Господин Каппелен, Вы родились 18 декабря 1903 г.?

Каппелен: Да.

Дюбост: В каком городе?

Каппелен: Я родился в городе Квитсейд, провинция Телемарк, Норвегия.

Дюбост: Ваша профессия?

Каппелен: Я был юристом, а теперь я коммерсант.

Дюбост: Расскажите, пожалуйста, что Вы знаете о зверствах гестаповцев в Норвегии?

Каппелен: Я был арестован 29 ноября 1941 г. и заключен в тюрьму гестапо в Осло. Через десять дней я был допрошен двумя агентами норвежской СС, или нацистской полиции. Они почти сразу начали избивать меня дубинками. Я не помню точно, сколько времени продолжался этот допрос, но он ни к чему не привел.

Через несколько дней меня перевели на Виктория-Террас, 32. Это был главный штаб гестапо в Норвегии. Это было примерно в 8 часов вечера. Меня привели в большую комнату и потребовали, чтобы я разделся. Я должен был раздеться догола. Я несколько распух после первой "обработки" норвежскими полицейскими, но это было еще не самое худшее. Там были шесть или восемь гестаповцев и их руководитель, Фемер. Он был очень зол. Они начали засыпать меня вопросами, на которые я не мог ответить. Тогда ко мне подбежал Фемер и стал вырывать волосы на моей голове. Он вырвал их все, и они валялись в крови на полу около меня.

После этого они начали бросаться на меня, избивать резиновыми дубинками и железными прутьями. Мне было очень больно, и я потерял сознание. Но меня привели в себя: они вылили на меня ведро холодной воды. Меня начало рвать, потому что я чувствовал себя очень плохо, но это только разозлило их. И они сказали мне: "Убери за собой, грязная собака". И я должен был попытаться убрать за собой все голыми руками. Таким образом они продолжали допрашивать меня очень долго. Но этот допрос ни к чему не привел, потому что они засыпали меня вопросами о людях, которых я не знал или с которыми был едва знаком.

Утром меня снова перевели в тюрьму и поместили в камеру. Я чувствовал себя очень плохо, был слаб. В течение всего дня я просил охрану позвать ко мне врача, если это возможно. Мне отказали в этом. Это было 19-го числа. Через несколько дней, я полагаю, что это было за день до рождества 1941 года, меня снова ночью привезли на Виктория-Террас. Случилось то же, что и в прошлый раз, только теперь мне было очень просто раздеться, потому что на мне было только пальто. Я весь распух после первого избиения. Опять, как и в первый раз, было шесть, семь или восемь гестаповцев.

Председатель: Это были немецкие гестаповцы?

Каппелен: Да. Фемер тоже присутствовал, как и в тот раз. Он был эсэсовцем. Они вновь начали избивать меня. Но было совершенно бесполезно избивать человека, который находился в таком состоянии, как я. Я уже весь распух от прежних побоев. Они начали выкручивать и ломать мне руки и ноги. Правая рука была вывернута из суставов. - От страшной боли я потерял сознание. Тогда случилось то же самое, что и в прошлый раз: они вылили на меня ледяную воду, и я пришел в себя. Немцы просто озверели, они рычали как звери, и снова задавали мне множество вопросов, но я был так слаб, что не мог отвечать на них.

Тогда они надели на мою левую ногу самодельный, как мне показалось, деревянное приспособление с винтом и начали заворачивать этот винт таким образом, чтобы мясо отделить от костей. Я почувствовал невероятную боль и опять потерял сознание. Но я снова пришел в себя; у меня до сих пор на ноге остались большие следы от этого аппарата, хотя с того времени прошло уже четыре года.