Джордж Хаген - Ламентации

• Название: Ламентации
• Автор: Джордж Хаген
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза
• ISBN: 978-5-86471-459-1

Знакомьтесь — это Ламенты, безалаберное семейство. Их носит по миру в поисках идеальной страны, но находят они лишь тайны, беды и любовь. Говард — вечный мечтатель, у его жены Джулии пылкое сердце, старший сын Уилл — печальный мыслитель, а близнецы Маркус и Джулиус — ребята с буйной фантазией. Ламенты путешествуют с континента на континент, они — неприкаянные романтики, перекати-поле, и держаться на плаву им позволяют чувство юмора, стойкость и верность друг другу. Их жизнь — трагедия, помноженная на комедию, их путешествия — череда смешных и печальных происшествий, повсюду их ждут потери и открытия, слезы и смех. В таких людей, как Ламенты, влюбляешься сразу и помнишь их очень долго. Роман Джорджа Хагена получил премию имени Уильяма Сарояна за самый яркий литературный дебют.

---

— Уилл, присматривай за близнецами, чтоб держались подальше от темной пучины.

— Хорошо, мамочка! — ответил Уилл, охотно беря на себя роль старшего.

Кто знает, может быть, удастся вновь заслужить ласковую мамину улыбку — как в те солнечные дни, когда он был единственным ребенком. А сейчас мама стала далекой-далекой, измученной, — все время следила, чтобы близнецы не озорничали, а в те редкие минуты, когда смотрела на старшего сына, Уилла пугала тоска в ее глазах.

И Уилл дал себе молчаливую клятву вернуть мамину любовь, чего и добивался с великим терпением.

На борту «Виндзорского замка» устраивали партии в бридж, и Уилл присматривал за близнецами, пока родители играли с другой семейной парой, Перкинсами.

— Какое счастье иметь детей, — вздыхала миссис Перкинс, грузная женщина с ямочками на локтях и маленькими, широко расставленными голубыми глазками. — Я хотела детей, но Хорас — нет.

Мистер Перкинс молчал. Это был лысеющий мужчина в черепаховых очках, с пучками волос, торчавшими из ноздрей. Джулия заметила, что мистер Перкинс ведет себя несколько странно: стоило миссис Перкинс завести беседу с чужими, он обижался и, чтобы привлечь ее внимание, хватал ее за руку, как годовалый малыш.

— Но, милая, раз у нас нет детей, мы можем тратиться на путешествия. — Мистер Перкинс широко улыбнулся. — Как сейчас! А в следующий раз поедем в Америку!

Миссис Перкинс метнула на него недовольный взгляд.

— Хорас, у Ламентов трое детей, и они тоже путешествуют, как мы.

— И на бридж не оставалось бы времени, — продолжал мистер Перкинс. — И на няньку пришлось бы тратиться!

— У них нет няни, — возразила миссис Перкинс. — Старший нянчит младших. В том-то вся и прелесть. — Она вздохнула и умолкла, жалея о несбывшемся, об упущенном.

Говард чувствовал, что мистер Перкинс не прочь сменить партнеров по бриджу.

А Уилл в это время доказывал близнецам, что он старше и умнее. Папина кружка для бритья лежала разбитая в ванной. Из унитаза торчал мамин тапочек. Видно, пора близнецам проветриться, выпустить пар.

— Если я вас выпущу в коридор, обещаете не бегать и не кричать?

— Нет, — ответил Маркус.

— Нет, — вторил ему Джулиус.

— Дайте слово, — велел Уилл, — или будем сидеть здесь до ночи.

До чего же легко пошли они на попятный! Когда Уилл отпер дверь каюты и близнецы с визгом вырвались на волю, он понял, что открыл ящик Пандоры: теперь за братьями нужно смотреть в оба. Ночь была беззвездная, лишь тусклая луна просвечивала сквозь пелену облаков. Свалишься за борт — и поминай как звали!

На верхней палубе близнецы, сшибая на бегу стулья, налетели на запоздалого старичка. Старичок рухнул вместе со своим стулом, изо рта у него что-то выпало, свалилось на грудь, со стуком покатилось по палубе, проскочило сквозь решетку и исчезло в темной пучине.

Джулиус захлопал глазами.

— Простите.

Старичок оглядывался по сторонам, разинув рот — бездонный, как темная пучина.

— Мои жубы! Где мои жубы?

— Что? — переспросил Джулиус. — Не понял!

Старик повернулся к Джулиусу и указал на свой морщинистый подбородок:

— Мои жубы!

Сам не свой от ужаса, Джулиус бросился прочь от страшной пасти. Через минуту Уилл наткнулся на старичка, ползшего на четвереньках к борту.

— Вы не видели двух мальчиков? — спросил Уилл.

Старик поднял взгляд на Уилла, сверкнул глазами, указал на свои челюсти, потом — на темную пучину:

— Там. Там. Внижу!

Уилл вглядывался во тьму, горькие слезы застилали ему глаза. Старик что-то кричал, брызжа слюной и размахивая руками, точно в такт похоронному напеву, возвещавшему о конце братьев. Обезумев от горя и ужаса, с дрожащими коленками, Уилл уцепился за борт — не лучше ли прыгнуть вниз, чем сознаться родителям?

Вдруг откуда-то послышалось хихиканье. Уилл задрал голову: с верхней палубы на него смотрели две смеющиеся рожицы.

Пылая жаждой мести, Уилл во весь голос окликнул близнецов, в два прыжка преодолел лестницу, схватил братьев за руки, но тут перед ним вырос моряк в белоснежном кителе.

— Ты что тут делаешь? — спросил Белый Китель. Над воротом с золотой каймой — твердый подбородок, над верхней губой — тоненькие усики, а выше — глаза, серые, как морская даль в ненастный день.

— Ничего, сэр, — ответил Уилл.

— Бегаешь?

— Нет, сэр. Я искал братьев.

— Он бегал за нами, но не мог поймать! — похвастался Джулиус.

Уилл строго глянул на брата и вновь повернулся к Белому Кителю.

— Такому взрослому парню стыдно врать.

— Я не вру, — защищался Уилл.

— Я капитан корабля и не терплю вранья. Как тебя зовут?

— Уилл Ламент, сэр.

Капитан улыбнулся близнецам, дал каждому по мятной пастилке из небольшой жестянки и спрятал ее в карман с золотой тесьмой.

— Вот что, Уилл Ламент, на моем корабле нельзя баловаться. Вот увижу твоих родителей — пожалуюсь на тебя.

Уилл, покраснев от незаслуженной обиды, повел близнецов в каюту.

Джулия и Говард вернулись недовольные. С ними говорил капитан.

— Я не баловался, — твердил Уилл.

— Вам велено было оставаться в каюте.

— Они обещали не бегать!

— Ты нагрубил капитану, — сурово ответил Говард. — Всех нас опозорил.

Уилл бросился на постель и зарылся лицом в подушку, сам не свой от стыда.

Позже, уложив детей, Джулия заговорила с Говардом:

— Милый, наверняка близнецы тоже виноваты.

— Мне не нравится его отношение, — объяснил Говард. — Если он не уважает старших, как он будет жить среди людей?

— Ну… — Джулия умолкла, вспомнив миссис Уркварт. — Могу представить себя на его месте, я в его годы тоже не особенно уважала старших.

— И тебе это пошло на пользу?

Джулия улыбнулась:

— Не знаю, милый. Но ведь и вреда не принесло, верно?

— Взгляни правде в лицо, Джулия. Тебе не нужно держать ответ перед начальством, изо дня в день доказывать, что ты чего-то стоишь. А ему когда-нибудь это предстоит.

Улыбка сошла с лица Джулии.

Уилл ждал, что мама утешит его перед сном. Ждал, что она с шумом откроет дверь, с грохотом уберет игрушки. Но в каюту зашла не мама, а кто-то другой, похожий на капитана.

— Нам есть о чем поговорить, — начал отец.

— Почему мама не приходит?

— Потому что у нас серьезный разговор. Скоро ты станешь взрослым, Уилл, и должен быть ответственным, уважать старших. Нельзя грубить капитану корабля.

— Я просто искал их, — глухо отвечал Уилл, уткнувшись в подушку.

Говард стоял в темноте, мучаясь сомнениями: то ли обнять сына, то ли наказать, хотя бы для закалки воли — ведь он только что звал маму! А вдруг в новой школе его станут дразнить? Тут уж не побежишь к маме. Говард решил быть с сыном построже.

— Не спорь со мной! Быстро спать! — прикрикнул он. И, не удержавшись, добавил шепотом: — Сладких снов.

Уилл дождался, пока стихли шаги отца, и заплакал. Всхлипы его тонули в шуме двигателя, никто не видел его слез. Ночью ему привиделась Рут. В длинном сказочном сне они опять рыли туннель. Им помогали сотни ребят, и, пока кипела работа, он и Рут успели повзрослеть. Когда они приблизились к центру Земли, яма стала величиной с собор; там, у алтаря, их венчал Авраам с банановым листом на голове, а на другом конце Земли у Уилла и Рут уже выросли дети, родились внуки. Когда они достигли края Земли, за ними шли тысячи красных ребятишек, и под их радостные крики Уилл и Рут рука об руку вылезли наружу, а над ними сияло звездное небо и вспыхивали китайские фейерверки.

А в соседней каюте лежала без сна Джулия. Ее тоже одолевали нерадостные раздумья, только совсем иные. Ее преследовали слова Говарда: «Тебе не нужно держать ответ перед начальством, изо дня в день доказывать, что ты чего-то стоишь». Чем плохо, что она не работает? Ведь она замечательная мать, образованная, следит за событиями в мире. Однако она уже много лет не бралась за кисть. Где взять время, если с утра до вечера не спускаешь глаз с пары малышей-непосед? Есть ли от нее польза в мире взрослых, или все кануло в темную пучину?

Когда Ламенты пришли на завтрак, мистер и миссис Перкинс уже сидели за столом. Миссис Перкинс радостно поманила их к себе, а ее супруг хмуро потягивал чай.

— Скажите, мистер Ламент, вы идете на праздник экватора? — Миссис Перкинс глянула на мужа так, будто между ними дело уже решено.

— Нет, я уже пересекал экватор в детстве, — объяснил Говард. — Когда мы с классом плавали в Афины, — добавил он.

— А вы тоже пересекали экватор, миссис Ламент?

— Нет, — ответила Джулия.

— А стоит! Это великолепно, своего рода обряд посвящения! Я уже была на таком празднике, а Хорас — нет. Ему стоит поучаствовать, верно? Как по-вашему?