Павел Дартс - Крысиная башня

• Название: Крысиная башня
• Автор: Павел Дартс
• Жанр: Боевая фантастика

Выжить в БП в городе

---

Белка растерянно переводила взгляд с Толика на батю и обратно.

— Ну че. Мочи в него. Фигли встала, — буркнул Толик.

— Не, Толь, я пойду, пожалуй… — Белка стала упячиваться к выходу с балкона.

— Че так? — продолжил батя, — Нормальная такая мишень, яркая, передвигается медленно. Опять же — теперь сдохнет все одно. Кто его там с простреленной ногой лечить станет, нахер он кому нужен.

Белка, не отвечая ни слова, сунула обрез в кобуру и юркнула в комнату.

— Ты задолбал, братан, со своими поучениями!.. — угрожающе начал Толик.

— Хоть бы патроны пожалел, если на людей насрать; жечь с балкона, нашли занятие!

— Солить их, что ли?? — Толик пнул ногой стоявший на балконе небольшой пузатый рюкзачок с цветными завязочками и розовым флисовым мишкой на лямке, явно раньше принадлежавший какой-то школьнице. В рюкзаке глухо звякнуло. — В приложение к АПБ прапор насыпал, без счета. Ты мне скажи, вот че ты встреваешь?? Тебе бомжей жалко? Ты человеколюбцем заделался??

У меня начали гореть уши; хотя я старательно делал вид, что что-то высматриваю во дворе, появилось четкое ощущение, что сейчас меня прогонят.

— Крыс, ты че здесь застрял? Пеоны что теперь, в отпуске??

— Работают они, работают… — буркнул я, выскочил с балкона и помчался проверять пеонов.

Прокрался на цыпочках к двери в комнату, — пеоны уже зачистили края дыры в том месте, где я показывал, и теперь сидели рядом, вяло переругиваясь. Ибрагим вертел в руках замок, которым цепи были пристегнуты к стояку батареи отопления.

Гаркнул «Вспышка сзади!» — гоблины заполошно брякнулись на пол, лицом вниз, «по регламенту» — с руками за голову. Схватил стоявшую в прихожей ручку от швабры, влетел в комнату и врезал по разу Джамшуту и Равшану, чтоб не тащились; и от души отделал Ибрагима; стараясь, впрочем, не попадать по рукам и голове. Тот визжал и закрывался руками. Трогать замок и цепи им вообще с самого начала было настрого запрещено. Забиваешь на «регламент», да?? Ах ты паскуда! Отвозив его палкой, — при этом лежащие рядом Равшан и Джамшут одобрительно гыгыкали и скалились, — еще пообещал, что про его проступок расскажу Толику, отчего тот совсем скис. Поставил им очередную производственную задачу, еще раз пнул напоследок Ибрагима, — вот паскуда, не уймется никак! — выскочил в коридор, бросил палку, и полетел опять к балкону. Подслушивать. А что делать? Хочешь знать, что делается — не жди, когда тебе принесут информацию на блюдечке, а собирай сам…

* * *

*** Батя уставил тяжелый взгляд на брата.

— Ты зачем его убил?

Тот попытался съерничать:

— «Саид, ты зачем убил моих людей??. Я послал их сказать тебе, чтобы ты не искал Джавдета в Сухом ручье, его там нет!»

— Не придуривайся! Это серьезный разговор. Я вижу, что ты убиваешь направо и налево. Теперь и Белку, и Крыса этому же учишь!

— Ты тоже убиваешь! Тоже мне, нашелся праведник! — окрысился Толик.

— Не прикидывайся, что ты не видишь разницы! Я убиваю как анаконда — только когда это надо для жизни, можно сказать — для пропитания! А ты убиваешь для удовольствия — я же вижу! Тебе это доставляет удовольствие, — я же вижу! — он, с исказившимся лицом, обличающее ткнул пальцем в сторону брата.

— Ну и что??? — защищаясь, заорал тот, — Нравится — не нравится! Ты вообще стал бабой, как твоя бывшая! Да, нравится! Я, бл…, как волк среди овец, — я их режу в свое удовольствие!

— Чушь! Волк убивает столько, сколько может съесть! Убивает в свое удовольствие хорек в курятнике!

Толик помолчал, опустив голову, потом ответил:

— Ты сам говорил, что «парадигма сменилась». Что сейчас выживет не самый… не самый цивилизованный или гуманный, а самый жестокий, кто не боится лить кровь…

— Говорил! Только не «жестокий», а жесткий. Сейчас время такое — убивать приходится. Постоянно. Даже не поделиться продуктами — это тоже убить чаще всего. Я сознаю это, — он жестом остановил пытающегося что-то сказать брата, — Но это все по необходимости! А тебе, я вижу, нравится, — а это уже, брат, шизофрения! Причем с тебя берет пример Крыс, тьфу, Серега; — и нельзя, чтобы из него выросло кровавое чудовище!

— Я — чудовище?? Я, бл. дь, — кровавое чудовище?? — вспылил Толик.

— А что ты думал?? Ты убиваешь для удовольствия! Мне наплевать на моральный кодекс, на тот, который был, во всяком случае, — но мы не можем вообще быть без правил… Быть без правил, без нравственных правил, вообще без всяких — это невозможно! Мы же люди, брат, мы же не хорьки в курятнике!! Не фашисты на оккупированной территории! Нельзя, понимаешь, нельзя получать удовольствие от лишения человека жизни! Убивать просто потому, что имеешь такую возможность! Это не по-человечески! Масутатси Ойяма сказал: «Справедливость без силы — бесполезна, сила без справедливости — отвратительна!»

— Да фигню сказал твой японец!! «Отвратительна!» «Отвратительно, противно» — это эти… «Оценочные категории!» А сила — абсолютна! Возможность! В том числе — и возможность настоять на своем, а как крайний случай — убить!

— Ну ладно…, - Толик вдруг успокоился, и уставился теперь на брата таким же, как у того, тяжелым, злым взглядом, — Ты вот как посмотри: сейчас, чтобы выжить, нужно быть хорошим убийцей… Че ты как целка морщишься?? — вдруг заорал он, но тут же успокоился, и продолжил по-прежнему ровно:

— Быть убийцей, черта ли тут юлить. Как быть шахтером, или быть шофером. Убийцей! Назови это «быть бойцом», или «быть солдатом», — это все неправильно будет, — сам понимаешь! Основная функция, чтобы выжить, — убивать спокойно, умело, профессионально! Профессионально, епт! А если человек от своей профессии получает удовольствие, делает свое дело с удовольствием же, что же в этом плохого?? Небось, шахтера, который любит свою работу, никто не осуждает!!

Олег с удивлением смотрел на него, не ожидая такого красноречия. Повисла тяжелая пауза.

— Ничего себе, брат, ты подвел базу… — наконец нарушил молчание Олег.

— Это не «база». Это понимание ситуации. Ну, ты понял.

— Брат… — Олег тщательно подбирал слова, — ты ж пойми… Да ты и понимаешь, наверняка… Это вот твое, — насчет «профессии», да еще любви к такой «профессии»… — ты ж понимаешь, это все отмазки…

Толик несогласно помотал головой, но Олег продолжал:

— И сравнение с шахтером хромает… Вот представь бойца скота на бойне. Он может быть хорошим работником, — но что о нем можно сказать, если он расскажет, как ему приятно бычкам-коровкам горло перерезать? А?… Ты пойми — это психиатрия, — любить убивать! И «убийца» — это ни разу не профессия! Это функция профессии, «одна из», такой как солдат, боец, воин, защитник… Эти профессии всегда будут востребованы. А профессия «убивать»… Это ненадолго. Это, деструктивно, черт побери! Любое общество, в котором выше всего ценится умение убивать, — не может существовать долго! Так и сейчас! Все пройдет, рано или поздно, — но человеку, которому нравится убивать, — одна дорога в яму! Пойми это, брат!..

Помолчали.

— Ладно, — наконец проворчал Толя, — до того периода, когда все устаканится, еще дожить надо. Знаешь ли, есть такое чувство, что немногие и доживут… Если сейчас ЭТО помогает выжить, то ПОТОМ… Потом разберемся как-нибудь.

— Э-э-эээй! В доме! Есть кто-нибудь?… — внезапно донесся снизу, от подъезда, одинокий мужской голос.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЭМИГРАНТОВ БАШНИ

— Кто еще это там? — Толик осторожно, чтобы успеть отпрянуть, если снизу выстрелят, выглянул с балкона.

— Мужик с бабой какие-то… Оборванные, с сумкой. Типа, жильцы прошлые, что ли. Пошлю их сейчас нах.

— Обожди. — Батя тоже выглянул, всмотрелся, — Да это же Володя с Людой! Ну, Васильченки со второго этажа!

— Ну и че?

— Их надо пустить. Они люди хорошие, и полезны могут быть.

— Кормить их будем, да??

— Не боись, они сами прокормятся. Пошли, откроем.

Это было уже не первое возвращение бывших жильцов Башни. Со дня начала «исхода» нет-нет да кто-нибудь возвращался «домой». Вот только попась в Башню, и тем более, домой, им не удавалось. Оба подъезда были наглухо заперты, а первый еще и завален всяким хламом, неоднократно горевшим, закоптившим весь подъезд снаружи; так что там наглядно было видно, что этим входом активно не пользуются. На нашем же подъезде, в зарешеченном окошке двери, куда батя вновь вставил стекло, стояла табличка с лаконичной надписью, еще отпечатанной на принтере: «Вход заминирован. Особая зона. Администрация».

Имелась ввиду «администрация Башни», но без конкретизации, — все и воспринимали, что это какой-то объект Администрации. А с Администрацией никто связываться не желал. И надпись «заминировано» действовала отпугивающее.

Бывало, стучали в двери. Бывало — долго. Мама требовала «пустить соседей по дому, они имеют полное право тут жить, такое же как и мы!», — ее слова никто даже не оспаривал. «Выход — бесплатно. Возвращение — задорого!» — как сформулировал концепцию Толик. Мамины возражения просто молча игнорировались.