Павел Дартс - Крысиная башня

• Название: Крысиная башня
• Автор: Павел Дартс
• Жанр: Боевая фантастика

Выжить в БП в городе

---

— Че, опять разговоры разговаривали и курили? — с ненавистью спросил Джамшут.

— Не. Стенку долбил наверху.

— Ага, наверху. Че мы с Анафемой перекрытия бетонные херачим, а он стенку скребет где-то, да еще сигареты получает!

— Пошел нахер, ничего я не курил, на, дыхну!

— Себе на хер дыхни, падла!

Они готовы были сцепиться, и мне пришлось вмешаться, оторвавшись от «Таинственного острова» Жюль Верна, который я читал, считай, одним глазом, стараясь не упускать из виду и вкалывающих пеонов.

— Э, работнички! Я сейчас встану, и встреча с Толиком покажется вам детским утренником! Быстро закончили трепаться и за работу!

Злобно поглядывая друг на друга, они вновь застучали ломами в стену.

Я вообще всегда имел ввиду возможность «покушения» на меня, тот же брошенный лом, и потому был настороже. Чуть что — я бы всегда успел «выпасть» из комнаты в коридор, где они меня не достали бы из-за цепей, пристегнутых к батарее. Но и уж потом бы… Если бы они рискнули пойти на такое, то тот перфоманс, что устроил Толик с их дружком в подъезде девятиэтажки посредством топорика, показался бы им детским мультиком рядом с фильмом ужасов.

А вообще я практиковал делать проще, — указывал «фронт работ» и уходил читать в соседнюю комнату. Если вдруг удары в стену становились, на мой взгляд, редкими; или не сильными, — я возвращался. По правилам, установленным батей, это выглядело так: не входя в комнату, я командовал:

— Инструменты на пол, лечь ногами ко входу, руки за голову, время пошло!

Толик так их надрессировал на эту команду, что выполняли они ее так же быстро, как выражался батя, «как новобранцы в учебке по команде старшины „Вспышка сзади!“». Потом вообще, для краткости, стали командовать «Вспышка сзади» — и понимали, гады! Особенно когда недостаточно быстрое выполнение команды сопровождалось жесткими звиздюлями.

Я издалека заглядывал в комнату, увидев, что они лежат «по регламенту», входил. Раздавал звиздюли за нерадивую работу и, наметив очередное «от сих до сих, в темпе, время пошло!», уходил опять в другую комнату читать. «Таинственный остров» мне положительно нравился; хотя с объемом работ, провернутым на острове столь ограниченной группой людей, Жюль Верн, пожалуй, и приврал…

Сейчас мне просто было интересно их поведение, само развитие интриги. Сериал, еклмн!

Через час вернулся вконец замордованный батей потный Равшан.

Джамшут заискивающе спросил «Который час?», явно ожидая обеда; но, получив вместо ответа затрещину, поплелся под батиным конвоем продолжать долбежку перекрытий.

Вернулся он перед обедом весь взъерошенный, едва сдерживающийся. Во время обеда придвинулся поближе к Равшану и на ухо шепнул:

— Че узнал-то… Это сука нас сдает, оказывается… Да еще врет к тому же!

— Э, закончили базар! — прервал я их междусобойчик.

Зато ночью мы по радио могли насладиться завершением интермедии. Как только батя пристегнул их цепи к батарее и ушел, пожелав спокойной ночи, Равшан-Анафема неожиданно пнул бывшего главаря и скомандовал:

— Иди-ка к параше, постой там! Нам тут с Вальком перетереть надо!

— Ох. ел?? — вызверился Ибрагим-Бруцеллез, — Че за секреты?? Тут говори!

— Иди, я сказал! У тебя со Старым свои секреты, у нас с Вальком свои!

— Ты че несешь, какие у меня со Старым секреты??

— Иди к параше, тебе говорят! А то удавим ночью, и скажем, что сам удавился! — поддержал Джамшут Равшана.

Последовала короткая возня, звяканье, звук падения тела на пол; потом невнятные угрозы и наконец, шаги, сопровождающиеся позвякиванием цепи.

— Слышь, он на нас стучит Старому, точно тебе говорю! Причем врет ведь, паскуда! Свои слова нам приписывает! Я теперь понял, че меня вчера Старый пизд. л! Ты прикинь, долблю я сегодня, долблю; а Старый развалился в кресле и че-то болтает, че-то философствует, типа. Я особо не вслушивался в его пизд. ж, но тут он возьми и скажи: «Вы, типа, если в Крыса лом метнете и промахнетесь, а тем более если попадете — то потом на этом ломе все втроем и надеты будете, — через задний проход до гландов!» Я, бля, сначала своим ушам не поверил; думал он так, пизд. т ни о чем, а он и продолжает: «Это ведь твоя идея, не так ли?» Я так и офигел. Не, говорю, не понимаю, о чем вы говорите, Олег Сергеич, — а сам-то понял, это он, Бруцеллез, нас сдает, за колбасу и сигареты. Гонево нам прогоняет, — а потом сдает, типа от нас!

— Точняк! Бля буду, от него колбасой пахнет!

— А потом мне и говорит: «Хочешь селедку? Кушай, говорит, это Ибрагим не доел!»

— Ах он сука! Селедку, он, значит, не ест! Чтобы пить не хотелось и чтоб не воняло!

— А это ведь из-за него вообще мы тут, помнишь??… Были бы при Инее…

— Э, че за секреты между братвой? Мы ж бригада, вы помните?… — послышался неуверенный голос бывшего главаря.

— Иди сюда, бригадир, побазарим…

Мы приникли к приемнику. Батя довольно ухмыльнулся, Толик подмигнул.

Послышались шаги и звяканье цепи.

— А что вы… — голос Ибрагима прервался сочным звуком удара и вскриком; потом звуки ударов стали непрерывными; динамик приемника хэкал и гукал, выплевывал задушливые ругательства, — в спальне пеонов шло побоище, вернее — избиение бывшего главаря.

— Гы, разыграл, интриган, бля! Дай пять! — Толик шлепнул батю в подставленную ладонь, и заторопился:

— Разнять надо, затопчут же, испортят собственность!

— Ниче-ниче, — неторопливо поднимаясь, сказал батя, — там, кроме цепей, железных предметов нет; парень он здоровый — быстро не затопчут. Зато теперь сговариваться им будет несподручно…

Вот теперь Ибрагим после той ночи и был уже три дня «на больничном» — убирал мусор, держал наваренное на пруток зубило под кувалду, словом, был «на легких работах», — хотя подельнички ему ничего и не сломали, но ребра помяли изрядно, он три дня плевал и мочился кровью; батя даже думал, что не выживет. Ничего, оклеймался, скотина. Про какое-то сочувствие к нему речь однозначно не шла, — я бы скорее пожалел скорпиона или гиену.

Этажом ниже грохнул выстрел. Пеоны бросили работу и уставились на меня.

— Че вылупились? Работать! — скомандовал я, — Сейчас вернусь, — если с этой стороны кирпичи не будут оббиты и упакованы, — выпишу всем горячих! Работать, уроды! — и пошел посмотреть, как там Толик с Белкой упражняются; Толян предупреждал, что сегодня палить будет. Устроил, блин, полигон…

Да, ситуация в Городе развивалась по совсем плохому сценарию. Администрация была занята чисто своими делами: организацией и «охраной» сельских «коммун», а проще говоря, концентрационных лагерей с обязательным привлечением к труду, откуда последнее время люди норовили сбежать куда угодно, да хоть обратно в город; охраной складов с оружием, которое, несмотря на все меры, все же тонким ручейком стало просачиваться на черный рынок; баз с питанием и остатками горючего. Ходили глухие слухи о разногласиях, и даже прямой конфронтации в руководстве Новой Администрации; вплоть до взаимных терактов в «Зеленой Зоне»; слухи, что набирают силу, обрастают своими «армиями» и усиленно вооружаются «бароны», — крупные и более мелкие фермерские хозяйства; что колхозы и совхозы все более неохотно делятся с Администрацией собранной скудной сельхозпродукцией, — ведь Администрации, по сути, нечего предложить им взамен. Горючее шло только для автотранспорта военных и чиновников; предприятия дожигали свои запасы, которые, к тому же, норовили растащить по своим хаткам все кому не лень, — до всех, наконец, дошло, что такое «нефтяная цивилизация». Техника и запчасти котировались без горючего очень низко.

Защита?…

Да, защита, и связанное с этим наличие оружия были основным козырем Администрации; но не хватало, и не могло хватить сил, чтобы в каждом поселке, селе, колхозе, возле каждого продсклада и склада с горючим поставить блок-пост и вооруженных патрулей. Тупо не хватало людей. На призыв Администрации из Лагерей откликнулось очень много добровольцев-мужчин, предпочитающих казенную форму и пайку, да еще и оружие; так много, что пришлось устраивать конкурс.

Но сформированные отряды «народной полиции» были практически небоеспособны. Стоять где-нибудь на блок-посту и жрать казенную тушенку, ничего по сути не делая, — это одно. А сцепляться с неплохо уже вооруженными и очень мотивированными «дружинами» новых баронов они совсем не стремились. Более того, они старались при всяком удобном случае сбежать с оружием к этим самым «баронам», где и пайка была погуще, и условия получше. Человека со своим стволом, да еще нарезным, мужчину, охотно брали к себе все «латифундисты», стремящиеся, пока не поздно, посредством своих боевиков, пользуясь слабостью Администрации, наложить лапу на все более-менее ценное в округе. Потому в Администрации был издан приказ брать в «народную полицию» только мужиков с семьями, их семьи переселялись в особый лагерь под жесткий присмотр. Негласно, неформально, шепотом были пущены слухи, что семьи дезертиров будут репрессированы. После этого количество дезертирств резко сократилось, но, тем не менее, участвовать в настоящих, по сути, боях за собственность Администрации «народные полицейские» не умели и не желали. Как правило, при появлении в селе чужого военного вооруженного формирования, будь то дружина барона, или банда мародеров, «полицейские», отстреляв с сторону противника и в небо по магазину-другому, спешно ретировались из населенного пункта, оставляя все запасы нападавшим, и рапортуя о «бое с превосходящими силами противника». Тем более они не стремились воевать с имевшими практически равные с Администрацией силами так называемой «Районной Администрации».