Антон Толстых - Шерлок Холмс: прекрасный новый мир

• Название: Шерлок Холмс: прекрасный новый мир
• Автор: Антон Толстых
• Жанр: Детективная фантастика

Эта книга показывает, как могли развиваться события. Ради этого автор исказил мир Шерлока Холмса и добавил туда отсутствующих там персонажей.

Однажды Шерлок Холмс и доктор Ватсон обнаружили на Бейкер-стрит подозрительного незнакомца. Понадобилось совсем немного времени, чтобы установить его личность. Вскоре им пришлось покинуть Лондон, чтобы спасти двадцатый век. Но и это был не конец.

---

— Нам некогда разводить разговоры, — напомнил Шерлок Холмс. — Мы отправляемся в полёт.

Мы надели защитные очки. Герр Лилиенталь потянул рычаг, и двигатель затрещал, прилагая силы для раскручивания пропеллеров. Мы почувствовали себя так, будто сидим в поезде, удивительно быстро отбывающем со станции, и аэроплан взлетел над лесом. Встречный поток воздуха трепал нам волосы, но не мог снести шляпы, прикреплённые к защитным очкам. Мы осторожно взглянули на землю, и увидели, как под нами проплывает немецкая территория. Нам оставалось лететь 248 миль[15]. Поневоле нам приходилось обходиться без еды, что Холмс умел совершать в течение долгого времени. К сожалению, мы не могли спать в таком положении, а Лилиенталю это тем более было заказано.

Глава IV. Мы прибываем в Берлин

Мы вылетели из Голландии днём, и через 25 часов аэроплан был на Девичьей пустоши, расположенной на окраине Берлина. На пустоши располагалось стрельбище, и мы опасались, что на звук аэроплана немедленно сбегутся стрелки. По счастью, всё обошлось, и мы спокойно покинули Лилиенталя.

— Похоже, мне придётся превратить Девичью пустошь во взлётную площадку, — задумчиво сказал авиатор. — В любом случае, аэроплан необходимо куда-нибудь поместить на время его неиспользования.

Исаев попросил у Лилиенталя номер телефона, но не поинтересовался адресом, хотя тот жил в Берлине. Зачем ему это было нужно, мы узнали намного позже. Чемоданы были отвязаны, и мы отправились в Берлин.

В первую очередь нам следовало найти еду после такого долгого полёта. Исаев заодно взял взаймы у отважного авиатора немецких денег, и мы пошли в ресторан «Maria Beil»[16]. Теперь перед нами вставала проблема, где найти пристанище.

К северу от Тиргартена немецкая изобретательность едва не лишила меня жизни. Я вместе со спутниками переходил рельсы, думая, что обыкновенная конка. Неожиданно послышался шум, и на меня двинулся вагон, двигавшийся очень быстро, несмотря на отсутствие лошадей. Исаев крикнул «Осторожно!», но я зацепился за рельс. Вагон, остановившись, издал громкий скрежет, Холмс и Исаев оттащили меня подальше. Человек в щегольском костюме, стоявший на задней площадке, посмотрел на меня как на умалишённого, и вагон поехал дальше.

— Я боялся, что вы погибнете, — признался Холмс.

— Что это было, извольте спросить?

— Straßenbahn[17], — объяснил Максим Исаев. — Электрическая разновидность того, что вы называете… Простите, я не знаю, как вы это называете. У вас Straßenbahnen не электрические, а конные. Вы видели третий рельс посередине? Судя по тому, что над вагоном не было проводов, электроэнергия передаётся через третий рельс. Вы могли получить удар тока[18].

Дойдя до Шпрее, я твёрдо решил поскорее отыскать гостиницу, пока с нами не произойдёт другая беда.

— Скажите, вы не знаете, где в Берлине хорошая гостиница? — спросил Холмс встреченного нами молодого человека, хотя нам было неважно, в какой гостинице мы будем жить.

— Я с полным основанием предлагаю вам гостиницу «Кайзерхоф», гостиницу класса «люкс»!

— Почему вы предлагаете с полным основанием? — спросил Холмс.

— Гостиница класса «люкс»! 260 номеров с современной роскошной обстановкой! Имеются ванные комнаты и телефон! Паровое отопление, пневматические лифты и газовые плиты!

— Есть ли в «Кайзерхофе» электричество? — спросил я, включаясь в разговор.

— Как вы можете в этом сомневаться, господа? Электричество поступает со второй электростанции на Мауэрштрассе, построенной компанией «Сименс и Гальске»!

Я сдержал улыбку, услышав свой псевдоним.

— Лучше бы вы сказали нам, где находится эта гостиница, — недовольно заметил Исаев.

— На Вильгельмштрассе, к востоку от Тиргартена. Больше вопросов нет?

— Спасибо, мы всё поняли.

Мы добрались до «Кайзерхофа» и нас немедленно записали в список постояльцев. Немца заинтересовала моя «фамилия».

— Если вас зовут Иоганн Сименс, то вы, — обратился он к Исаеву, — вероятно, носите фамилию Гальске?

— Нет, я всего лишь Макс Штирлиц.

— Штирлиц? Редкая фамилия. Вы точно все из Саксонии?

— Мы уже говорили. Не задерживайте нас.

Мы разместились в номере на втором этаже. Действительно, это был роскошный номер. Мы, англичане, в те времена осуждали роскошь, поэтому я больше оценил увиденные нами батареи, ванную комнату, электрическое освещение и дверцу пневматического лифта. Пока нам нечем было занять время. Холмс зажёг трубку, и номер наполнился тонкими кольцами дыма. Я заметил, что постояльцам может не понравится запах табака, и Холмс, спрятав трубку, вышел на улицу. Я стал думать о городе, в который нас занесла судьба.

Берлин также известен под прозвищем «Афины на Шпрее» по названию немецкой реки, протекающей через него в придачу к реке Хафель. Его можно с полным основанием назвать городом музеев, и в одном из них до сих пор демонстрируется «золото Трои». Берлинский диалект довольно примечателен. Например, берлинцы известны в Германии тем, что вместо ich[19] говорят ik. Кроме того, берлинцы, к глубокому сожалению, известны своей бранью.

В одном квартале от «Кайзерхофа» на острове Шпрееинзель расположен Городской дворец, где пребывал самый опасный правитель Европы, кроме тех случаев, когда он жил в Хомбурге. Городской дворец создан Андреасом Шлютером и является одним из выдающихся произведений архитектуры барокко. Через столетие после Шлютера появилось классицистическое убранство помещений дворца. На Шлосс-платц был возведён Дворцовый фонтан. Его украшает скульптура Нептуна, и существовала легенда, что взгляд бога морей действовал на нервы Августе Виктории, ибо был направлен на окна спальни во дворце. Так это или нет, мне неизвестно.

Мои мысли заняли несколько минут. Я выглянул в окно и увидел, что Холмс разговаривает с девушкой в сером пальто и наспех надетой шляпке. С ней определённо произошло нечто из ряда вон выходящее, так как женщине не подобает без сопровождения находиться на тёмной улице.

— Чем вы так расстроены, милая барышня? Надеюсь, я смогу решить вашу проблему.

У входа слышался раздражённый голос. Холмс препирался со швейцаром, который не желал впускать незваную гостью. В конце концов, швейцар уступил, и Холмс вошёл в номер, ведя за руку встреченную им незнакомку.

Моим первым впечатлением было то, что она высокая и очень изящная. Когда Холмс усадил её в кресло, я справедливо подумал, что не часто видел такое же красивое лицо. Передо мной были очень правильные, тонкие черты, изящно очерчённый рот, большие голубые глаза с веерами загнутых ресниц. Девушка сидела в кресле, положив ковровую сумочку на колени и потупив взор. Конечно, Холмс пришёл к совсем другим выводам, которые не могли быть сделаны мной.

— Итак, позвольте представить вам медсестру с раненой кистью правой руки, возвращавшуюся с места работы.

— Как вы это узнали, Холмс?

— Дорогой Ватсон, вы же врач. Посмотрите на кисть руки, и вы заметите, что под перчаткой имеется прямоугольная выпуклость, в которой легко узнать пластырь.

— А как вы увидели медсестру? Этот вывод тоже очевиден для врача?

— Здесь я должен признаться, что имел преимущество в возможности наблюдать и делать выводы.

Медсестра сняла шляпку, и я увидел сестринскую шапочку, наполовину скрывавшую густые золотисто-русые волосы. Конечно, Холмс, в отличие от меня, видел девушку сзади, и только поэтому заметил такую деталь.

— Я была так расстроена, что забыла снять её, — сказала она по-немецки.

— Вы не могли бы поведать нам вашу проблему? — спросил Холмс юную леди с таким видом, словно та сама пришла к нему за помощью.

— Я боюсь рассказывать.

— В чём же дело? Я осмелюсь предположить, что вас обидел сам кайзер.

Я отмечал, что Холмс обладает способностью успокаивать клиентов. И на этот раз ему было достаточно положить руку на руку медсестры и придать своим глазам выражение сочувствия, чтобы та, едва слышно вздохнула и подняла глаза, уже свободные от слёз.

— Вы правы.

— В таком случае рассказывайте.

— Меня зовут… — начала она, не решаясь называть нам своё имя, — меня зовут фройляйн Агнесс Клозе. Я работаю медсестрой в клинике Шарите. Однажды, то есть, я хотела сказать сегодня, нам сообщили о визите кайзера. Оказывается, он играл с собакой, и та укусила его за ногу. Сначала кайзер отправился на пастеровскую станцию, а потом пришёл в клинику. Там он сидел на койке в ожидании, когда место укуса обработают йодоформом и наложат стерильную повязку. Медсёстры стали выбирать, кто из них пойдёт к кайзеру. Меня выбрали на том основании, что я самая красивая. И теперь мне за это досталось!

— Что же он сделал? — спросил я, когда фройляйн Клозе снова зарыдала.

— Я опасалась находиться в одном помещении с мужчиной, когда рядом больше никого нет. Кайзер лежал на койке и встал, когда я подошла с бинтами. Я сделала книксен. У него был вполне добродушный вид, но ведь внешность бывает обманчива. Я обработала рану и перевязала ногу. Кайзер пожирал меня глазами, а когда я закончила процедуру, он продолжал сидеть на койке, и на его лице застыла глупая улыбка. Неожиданно он сказал: «Я благодарю вас за заботу об августейшей ноге, и я смогу забыть об укусе!». После этих слов он пожал мне руку. Я видела на его пальцах кольца, и не знала, что это были перстни, повёрнутые камнями вовнутрь. Я почувствовала сильную боль, когда он пожимал мне руку! При этом он смотрел на меня невинными глазами. Я выбежала из палаты, а когда вернулась, кайзера уже не было. Ноги моей больше не будет в этой клинике!