Неизвестно - Шелест Да не судимы будете

• Название: Шелест Да не судимы будете
• Автор: Неизвестно
• Жанр: Прочая старинная литература

---

19 сентября. Серьезно заболел Янгель, глубокий инфаркт, и это не первый у него. Срочно своим самолетом в Днепропе­тровск направил бригаду квалифицированных врачей. Сообща­ют, что состояние такое, что имеется большая опасность для жизни. Сообщил об этом в приемную Брежнева, его самого на месте не было. Разговаривал с Сусловым. Сообщил ему о Янге­ле, но для него это «темный лес» — никакой реакции, ни вопросов, ни интереса. Сухой, странный и трудный человек, я даже жалел, что ему позвонил по этому вопросу.

Мне стало известно, что Федорчук занимает явно экстреми­стскую позицию, проявляет чересчур большую «активность и смелость». Безусловно,/делает все это не самостоятельно, а с санкции и поддержки Москвы, и больше того: не только с санкции, а по прямому указанию и плану.

Все кадры КГБ перемещаются по республике только с сан­кции Андропова. Об этом лично докладывается Брежневу. Недостойно ведет себя Федорчук по отношению к Никитченко: обвиняет его в том, что он ослабил дисциплину в комитете и органах КГБ. Почему киевские евреи писали письма В Изра­иль? (Как будто они меньше пишут из других мест, из той же Москвы?) «Докапывается», почему не было настоящей борьбы против националистов и «труда» Дзюбы. По его мнению, борь­ба тогда, когда просто без разбора сажают в тюрьму. Федорчук заявил: «Мы работаем на Союз, мы интернационалисты, и ни­какой Украины в нашей работе нет». От таких тупоголовых й рождаются националисты. Федорчук недопустимо груб с аппа­ратом комитета, высокомерен с товарищами по работе. Очень интересуется, чем занимается ЦК КПУ и Совмин республики. Ряд разумных технических мероприятий в работе комитета отменены. Научный отдел постепенно упраздняется. Ясно, что новый человек самостоятельно так действовать не может. Все эти и другие вопросы мне изложил Крикун. Молчать не буду, ибо не согласен с тем, что партийные органы и их руководители ставятся под контроль КГБ. Пусть в Москве знают, что мне все известно. Знаю, что при прямой постановке этого вопроса будут «юлить», и в первую очередь Брежнев, ибо он организа­тор этого позорного явления в партии.

16 октября. Был на приеме у Л. И. Брежнева, главный разговор — это о предстоящем XXIV съезде КПУ. Я прямо спросил у Брежнева, как мне ориентироваться на предстоящем съезде? Брежнев мне ответил: «Претензий к тебе у нас нет, работа у тебя ладится, работай спокойно».

Как-то на одном из заседаний он подал реплику, что, мол, на Украине три первых заместителя Председателя Совмина. Я то­гда промолчал. Сейчас ему сказал: «Третий первый заместитель Предсовмина Семичастный ведь утвержден по твоей просьбе!» Он промолчал.

Я ему снова высказал свое мнение о нецелесообразности перевода работать на пятидневную неделю работников сельско­го хозяйства, торговли, МВД, бытового обслуживания. Он по этим вопросам колебадся, но я видел, что никаких конкретных решений он принять не может. Хотя мы в республике в этих организациях работаем по шестидневной неделе.

Брежнев в беседе пожаловался, как всегда, на занятость и.усталость. Думает, взять отпуск на 2—3 недели — передох­нуть. Готовится к переговорам с вьетнамцами, к приему Кастро.

Снова пойдет «международная карусель», а внутренними делами страны заниматься некогда, да они потруднее и послож­нее и требуют конкретной отдачи.

Зашел разговор о поощрении трудящихся за выполнение пятилетки, и тогда впервые заговорили об учреждении ордена Трудовой славы трех степеней.

20 октября. Террористы-литовцы угнали наш самолет в Тур­цию, стюардесса Наташа Курченко убита, тяжело ранен второй пилот. Турки самолет, экипаж и пассажиров возвратили. Терро­ристов — нет, несмотря на наши требования на правительствен­ном уровне с нами даже турки не считаются.

21 октября. Посетил новостройки — жилые массивы Киева: Водопарк, Березняки, Русановку. Был на квартирах у рабочих, посетил культурно-бытовые и торговые учреждения. Кое-где уже начинают строить и оборудовать прилично. Посетил Ин­ститут тоеретической физики в Феофании, институт построен отлично, немало приложил труда к этому и сын Виталий.

24 октября. Сегодня Виталию ровно 30 лет — юбилейная дата, надо с Иринкой пойти поздравить его с днем рождения. Время катит неумолимо, не так давно был мальчик, хилый, болезненный. Сколько ему времени, труда, души и сердца отдала Иринка, чтобы его выходить. А теперь вот уже доктор физико-математических наук, член-корреспондент Украинской АН. У него пока все идет хорошо. Было бы здоровье, лад в семье, здоровье детей, внуков.

6 ноября. Очевидно, в поезде в Донбасс и Николаев я сильно простыл. Температура 39,2°, не смог присутствовать на торже­ственном заседании, посвященном Октябрьским дням, на параде и демонстрации. Дают усиленные порций антибиотиков. Силь­ная слабость, основательно «пошаливает» сердце. Провалялся в постели 10 дней, очень слаб, надо быть поосторожнее.

17 ноября. После болезни первый день вышел на работу. Из Харькова позвонил Овчаренко, секретарь ЦК КПУ, проинфор­мировал, как проходит там выездной пленум Союза писателей Украины. Обсуждают вопрос, как лучше писателям освещать в своих романах, повестях, стихах, поэмах рабочий класс, его героический труд. Эта тема мной была подсказана О. Гончару.

18 ноября. Прошло больше девяти дней, как 7 ноября с дачи в Конче-Заспе бесследно исчез сьш секретаря ЦК КПУ Бори­сенко. Жене был 21 год, студент. Была на даче вечеринка молодежи, и вот загадочное исчезновение, и пока бесследно. Борисенко и его супруга просто подавлены таким несчастьем. Стараюсь его всячески поддержать, дал задание дополнительно разработать меры по поиску Жени.

Рассматривал почту — очень много разной пакости, как местной, так и зарубежной. Все же надо крепче держать курс строгости, но строгости разумной. В своей основе человек понимает, что жизнь довольно обременительная штука. Наряду с человеческими трагедиями в жизни разыгрываются комедии в государственном масштабе. Шума много, а ведь из невозмож­ного нельзя сделать возможное. Общество, строй наш хорош, но им надо разумно управлять, не пользоваться прикрытием народа и данной им властью, а нести ответственность.

26 ноября — 1 декабря. Был в Армении, делегацию возгла­влял Брежнев. Молодцы армяне, умеют сохранить и сберечь свои национальные традиции и богатство культуры. В Ереване много интересных построек, памятников старины и современно­сти, город чистый, опрятный. На праздновании были все пер­вые секретари нацкомпартий республик. Как-то вечером все собрались вместе поужинать, за тостами пошло безудержное , восхваление Брежнева. В особенности выделялся Алиев^^^. В своей речи он сказал: «Закавказские республики живут друж­но, поддерживают друг друга во всех мероприятиях. Наш акса­кал В. П. Мжаванадзе нас направляет, и мы с ним советуемся по всем вопросам». Все сказанное Алиевым об «аксакале» нами всеми было воспринято как шутка, вместе с тем и как высказан­ное уважение молодых партийных работников к старейшему партийному работнику Василию Павловичу. Брежнев же, как, казалось, и «полушутя», придал «аксакалу» какое-то особое значение. Он, Брежнев, даже насторожился и начал подавать не совсем умные реплики, пр1едостерегать от групповщины, нацио­нальной обособленности. Все это произвело неприятное впечат­ление. Брежнев во всех этих вопросах насторожен и чрезвычай­но пуглив.

16— 19 декабря. Заседание Политбюро ЦК. Брежнев высту­пил с информацией о событиях в Польше. Еще до этого пришлось много прочесть почты, информации, донесений о по­ложении в Польше — все это нас очень тревожило.

О событиях в Польше. Само по себе ясно, что в любой социальной формации, с народом надо работать, ибо само собой ничего не приходит и закрепляется. Руководящая партия, прави­тельство всегда должны находить форму и средства, чтобы удовлетворить законные требования народа — рабочего класса.

Известно, что идея — вещь серьезная, но это то самое дитя, которое при неразумном обращении с ним может пожрать своих родителей. Политический руководитель, у которого логика сле­пой убежденности затмевает реальность, неуступчив, нетверд, в крутой политической обстановке может быть даже опасен. Терпение народа может однажды истощиться от бесконечных обещаний и упований на лучшие времена. Что же все-таки произошло в Польше?

Нет сомнений в том, что разведка империализма при поддер­жке внутренней реакции попыталась в Польше взять реванш за поражение в Чехословакии. В сакой Польше «горючего мате­риала» для этого больше чем достаточно. Формально началось с того, что рабочие судоверфей Гданьска, Гдыни, Штеттина выступили с протестом против повышения цен на мясо, масло, сахар и другие продукты питания. Это использовали реакцион­ные и уголовные элементы, выс1’упили открыто против властей ПОРП и лично против Гомулки. Начались грабежи магазинов, погром милщии и органов госбезопасноти, применение насилия против представителей власти. 1 Обстановка была довольно сложная, и решительные действий Гомулки надо было поддер­жать.