Генри Олди - Куколка

• Название: Куколка
• Автор: Генри Олди
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-21116-6

Кто он, Лючано Борготта по прозвищу Тарталья, человек с трудной судьбой? Юный изготовитель марионеток, зрелый мастер контактной имперсонации, исколесивший с гастролями пол-Галактики. Младший экзекутор тюрьмы Мей-Гиле, директор театра «Вертеп», раб-гребец в ходовом отсеке галеры помпилианского гард-легата. И вот — гладиатор-семилибертус, симбионт космической флуктуации, соглядатай, для которого нет тайн, предмет интереса спец-лабораторий, заложник террористов, кормилец голубоглазого идиота, убийца телепата-наемника, свободный и загнанный в угол обстоятельствами…

Что дальше?

Звезды не спешат дать ответ.

«Ойкумена» Г. Л. Олди — масштабное полотно, к которому авторы готовились много лет, космическая симфония, где судьбы людей представлены в поистине вселенском масштабе.

---

— Я знаю, что такое семилибертус, — отыгралась вредная девчонка. — В дядиной книжке читала. Раздел VII, «Особенности расовых отклонений». Глава 12, «О компенсации», с диаграммами и фактурой пси-слоев. Вот!

— Наговорились?

Юлия возникла в кабинете бесшумно, как призрак, материализовавшийся из ионной подсветки коридора.

— Извините, крошки. У дяди с тетей намечается взрослый разговор. Вы еще увидитесь позже.

Близнецы кивнули и вышли за дверь, не попрощавшись.

IV

— Зачем вы выкупили близнецов? Чтобы продемонстрировать их мне?

Юлия ответила не сразу. Сперва прошлась по кабинету, подхватив с подноса калебас с горячим теллисом, расписанный черно-белыми узорами — круги, спирали, зигзаги, точки. От узоров рябило в глазах. Прикусила соломинку, сделала глоток-другой. Остановилась возле Тартальи, вернувшегося в кресло.

Брюнетка слегка покачивала бедрами, словно пританцовывая на месте. Лючано сделалось неловко. Ему всегда бывало неловко, когда он сидел перед стоящей женщиной. А тут еще красотка-рабовладелица на грани стриптиза…

«И ведь все понимает! — хмыкнул Добряк Гишер. — Понимает, и пользуется…»

— Неправильный вопрос, — то ли Юлия подслушивала, то ли нарочно воспользовалась любимым ответом близнецов. — Я могла бы ответить, что не хочу превращения детей в роботов. Это была бы правда. Но не вся. И вы потом хоть голову сломайте: в чем я соврала?! Я могу сказать, что дети мне нужны, как и вы, не в качестве рабов. Третий вариант: я позволила вам встретиться с детьми, желая завоевать ваше доверие и склонить к сотрудничеству. Где правда? Где ложь? Вместо всего этого я скажу вам…

Она взмахнула калебасом. Лючано внутренне сжался: казалось, Юлия решила выплеснуть кипяток в лицо собеседнику.

— Не ваше дело, Борготта! Я ясно выразилась?

— Яснее некуда. Извините за бестактность.

Он не обиделся: помпилианка в своем праве. А он сунул нос в чужие дела, которые его не касаются. Увы, именно в такие дела больше всего и хочется сунуть нос! Даже рискуя больно прищемить нюхалку.

«Осторожней, дружок! Помни: тебе о близнецах ничего не известно. Ни-че-го! Дядя Лючано симпатизирует милым ребятишкам, и концы в воду…»

«А если она все знает?! Если именно поэтому выкупила их?»

«Тем более молчи!»

— Вот что мне в вас нравится — так это умение смущаться…

Улыбнувшись, Юлия щелчком пальцев подозвала мобильное кресло и грациозно присела напротив Тартальи. Близко, очень близко; считай, вплотную. Их колени соприкоснулись, аромат духов окутал обоих единым облаком. Умение помпилианки вести собеседования с будущими сотрудниками было выше всяческих похвал.

— А также мастерство признавать ошибки и приносить извинения. Редкий талант для мужчины. Уверена, мы сработаемся. Итак, у вас есть ко мне вопросы?

— А у вас — ответы? Не ваше, мол, дело?

— Вы спрашивайте. А я подумаю.

— Проблему моего рабства, как я понимаю, оставим на закуску?

Юлия кивнула, посасывая соломинку.

— Тогда для начала хотелось бы знать, чем я буду заниматься, работая на вас. Или это чрезвычайная наглость с моей стороны?

— Ну почему же? Вы имеете полное право знать свои обязанности. Отвечаю: вам предстоит делать то, за что вы угодили в рабство к Гаю. Делать регулярно, с полной отдачей и за хорошие деньги.

— Простите, не понял?

— Вы будете причинять боль помпилианцам. Ментальным способом. Комбинируя таланты невропаста и экзекутора.

— Леди изволит шутить?

— Ничуть. Вы даже не представляете, Борготта, какой вы уникум. До сих пор никому, кроме сильнейших психиров, не удавалось причинить боль помпилианцу на ментальном уровне. Для Гая это оказался колоссальный шок. Потому и реакция его была столь болезненной и неадекватной. Впрочем, есть люди, которым шок только на пользу.

«…Вы боитесь причинить боль мне?! Не переоценивайте свои жалкие способности! Это я могу причинять боль. Я! И никак не наоборот».

— …недостающий компонент в разрабатываемой нами методике.

— Методике чего?

— Вы сейчас задали главный вопрос: чем, собственно, занимаются курируемые мной лаборатории? Это лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Я прихватила с «Герсилии» кое-какие рабочие материалы…

Гибким движением Юлия поднялась из кресла, шагнула к столу и извлекла из верхнего ящика упаковку инфокристаллов. Выбрав нужный, вложила его в гнездо приемника и активировала «спящую» голосферу. Мглистый шар вспучился, быстро увеличиваясь в диаметре, заполняя кабинет; миг, и Лючано оказался заключен в облаке плотного тумана. Ноздри щекотал острый запах хлорки: видимо, какой-то сбой в настройках.

Запах быстро рассасывался.

Рядом слабо угадывались контуры непонятно чего.

— Мы исследуем пси-феномены разных рас, — раздался над ухом голос невидимой Юлии. Лючано даже показалось, что она вот-вот хихикнет и прикусит ему мочку острыми зубками. Но нет, помпилианка была серьезна. — Ищем причины и закономерности. Наиболее перспективные из феноменов — пытаемся воспроизводить искусственно…

Туман резко посветлел, сделался прозрачным и исчез, словно под лучами взошедшего светила. Кабинет сменился лабораторией. Незнакомое оборудование, матово-серебристые кожухи, работающие эмиторы, терминалы; люди в светло-зеленых комбинезонах из санация и матерчатых шлемах с фильтр-забралами. В закрытой капсуле под колпаком угадывалось тело обнаженного человека.

В углу всплыл инфоблок:

«Рабочая запись № 217-3. Дата… Объект: Аскольд Киссен, техноложец».

Инфоблок шел специфическим муаром, издавая слабый писк со смещением в ультразвук. Это гарантировало подлинность записи. В наше время, подумал Лючано, подделать можно все, от отпечатков пальцев до местоположения центра Галактики. Но стоит ли овчинка выделки? Затратить уйму сил и средств, задействовать сложнейшее оборудование для великой цели — обмануть семилибертуса Борготту? Да и когда бы Юлия успела? Подготовила заранее, рассчитывая на сегодняшнюю встречу?!

«Ты становишься параноиком, малыш…»

Лаборант за ближним терминалом подал коллегам знак рукой: внимание! Бедняга едва успел — терминал опрокинулся, голосфера схлопнулась и погасла. В воздух взлетел планшет для лабораторных записей; кто-то из ученых еле увернулся от чашки с остатками кофе, проявившей неожиданную резвость. Ножки стульев отбивали чечетку. Хаос мало-помалу охватывал помещение. В движении предметов сквозил явный ритм, похожий на биение сердца. Ритм ускорялся — вот обладатель сердца сел, встал, пошел, побежал, понесся сломя голову…

Человека в капсуле трясло вместе с его металлопластовым коконом.

Визжали, надрываясь, крепления.

— Аскольд Киссен — спонтанный телекинетик. Перевод способностей в управляемый режим не удался. Эффект воспроизводству не поддается. Анализ изменений тонких полей дал обнадеживающие результаты, но…

Голос Юлии «за кадром» напоминал комментарии экскурсовода.

Суматоха в лаборатории померкла. Низкие потолки, серые стены и отсутствие окон в следующем помещении, окружившем Лючано, наводили на мысли о подвале. Впрочем, комната с равным успехом могла находиться на двести шестом этаже небоскреба, или на орбитальной станции.

Обстановка, по контрасту с предыдущей, напоминала не исследовательский институт, а лабораторию безумного ученого из дешевого арт-транса «Воскрешение Годо»: зловещего вида агрегаты с медными спиралями, громоздкими изоляторами из керамики и допотопными шкалами стрелочных приборов. Толстенные кабели, жгуты проводов в промасленной оплетке; в венчиках разрядников с треском скачут голубые молнии.

Было трудно поверить, что все это — взаправду. Так и ждешь, что вот-вот из угла всплывут титры фильма. Однако вместо титров возник знакомый инфоблок:

«Рабочая запись № 249-2. Дата… Объект: Гассан аль-Маруди, варвар».

На аль-Маруди Лючано взглянул лишь теперь. Прежде все внимание привлекала несуразная, бутафорская аппаратура. Фигура Гассана соответствовала антуражу: голый по пояс, мускулистый варвар в темно-лиловых шароварах скалился, радуясь не пойми чему. Крупные желтые зубы вкривь и вкось торчали из черной как смоль бороды. Казалось, над челюстями варвара славно потрудился тот же безумец-ученый, что оборудовал лабораторию.

Аль-Маруди шагнул к одному из агрегатов, в голос расхохотался — и с решимостью фанатика дернул вверх здоровенный рубильник.

Щелчок.

Зловещее гудение.

Гассан, ухмыльнувшись, схватился за два блестящих электрода. В следующее мгновение его выгнуло дугой, волосы на голове встали дыбом. Тарталья вздрогнул, ясно представляя, как сейчас задымится, обугливаясь, человеческая плоть. Нет, ничего подобного не произошло. Варвар содрогался всем телом, кудри и борода отчаянно искрили, раскидывая вокруг снопы молний — и только.