Джон Андерсон - Че Гевара. Важна только революция

• Название: Че Гевара. Важна только революция
• Автор: Джон Андерсон
• Издательство: Амфора
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-01010-7

Биография знаменитого революционера и общественного деятеля Эрнесто Че Гевары (1928–1967), ставшего одной из культовых фигур XX века.

Этот человек еще при жизни стал легендой, а своей смертью заслужил место в пантеоне величайших мучеников мировой истории; он был пламенным бойцом революции, талантливым стратегом, общественно-политическим деятелем, экономистом, врачом, наконец другом и ближайшим сподвижником Фиделя Кастро. Мечта всей жизни Че Гевары была поистине величественной — объединить Латинскую Америку и весь остальной развивающийся мир, устроив всеобщую революцию, чтобы раз и навсегда положить конец многовековым страданиям простого народа от нищеты, несправедливости и разобщенности.

Я верю в то, что вооруженная борьба является единственным спасением для народов, сражающихся за свободу, и я последователен в своих убеждениях. Многие назовут меня авантюристом, и будут правы, вот только я авантюрист особого типа — из тех, что не жалеют собственной жизни ради доказательства своей правоты.

Эрнесто Че Гевара

Увлекательно написанная и исчерпывающая биография легендарного предводителя латиноамериканских повстанцев, человека, который и много лет спустя после своей гибели по-прежнему олицетворяет для миллионов людей образ героического революционера-идеалиста.

Manchester Evening News

---

Бустос считал, что Мигель просто-напросто струсил и спровоцировал Мазетти специально ради того, чтобы отколоться от группы. Выступая в роли обвинителя, он подчеркнул нежелание Мигеля соблюдать дисциплину, и, поскольку им предстояла рискованная поездка через несколько иностранных государств, было бы логично не брать его с собой. Даже защитник Мигеля Федерико не сильно возражал против такого решения вопроса.

Но Мазетти этого было мало. Он стал настаивать на том, что желание Мигеля отколоться от группы является дезертирством, а это преступление карается смертью, поэтому Мигеля следует поставить к стенке. Более того, он заявил, что может организовать расстрел при помощи своих друзей — алжирских военных. В тот день мнение Мазетти возобладало, и группа единогласно проголосовала за смерть Мигеля. Алжирцы прислали взвод солдат, которые увели приговоренного к смерти.

Бустос, хотя и был уверен в правильности принятого решения, тем не менее чувствовал себя скверно. «Мы… были поражены тем, что парень ведет себя на редкость достойно… Ушел по-мужски, хладнокровно, не причитая и не прося о пощаде».

Начиная с этого момента Бустос и все остальные если говорили о Мигеле, то называли его не по имени, а «Фусиладо» («Расстрелянный») и считали его первой жертвой во имя аргентинской революции. Только спустя долгое время выяснилось, что они напрасно говорили о нем в прошедшем времени.

Будущие партизаны разбились на несколько групп и с алжирскими дипломатическими паспортами вылетели в Рим. Там они решили, что Мазетти и «Волосатый» поедут отдельным маршрутом, а Бустос, Федерико, Леонардо, Эрмес и двое алжирских агентов, которые все это время их опекали, полетят в бразильский Сан-Паулу. Из Сан-Паулу они на поезде доехали до города Санта-Крус-де-ла-Сьерра, находящегося уже в тропических низинах на востоке Боливии. Там алжирцы из тактических соображений отделились от группы и отправились в Ла-Пас, где оставили привезенное ими военное снаряжение в специальном месте и затем от имени нового алжирского правительства продолжили свою «дипломатическую миссию» в соседних с Боливией государствах. Несколько дней спустя Бустос со товарищи прибыли в Ла-Пас и вступили в контакт со своими единомышленниками — молодыми активистами из Коммунистической партии Боливии а вскоре к ним присоединился и «Волосатый».

Все вместе они отправились к месту расположения базового лагеря, и по пути к ним присоединился Мазетти. Они всем говорили, что якобы являются партнерами в новом совместном аргентинско-боливийском предприятии и приобрели для своих нужд ферму в удаленной части страны — там, где река Бермехо разделяет боливийскую и аргентинскую территорию; их участок располагался посреди гористого и лесистого треугольника с аргентинскими землями по двум сторонам. Туда вела только одна, покрытая грязью дорога, и до ближайших соседей было много километров.

На ферме их уже ждал помощник — активист боливийской компартии. «Волосатый», выступавший в роли «администратора», разъезжал на джипе, привозил продовольствие и оружие, но когда будущие партизаны увидели снаряжение, подготовленное для них людьми Пиньейро и сотрудничавшими с ними боливийцами, то пришли в ужас. «Это была очень уж тонкая форма, сшитая из блестящего нейлона, — вспоминает Бустос. — Обычные нейлоновые рубашки и кобуры со звездочками… Это выглядело несерьезно».

Рюкзаки и ботинки также были плохого качества, но, к счастью, алжирцы снабдили их несколькими комплектами хорошей югославской военной формы, патронташами и полевыми биноклями. Вообще весь арсенал, доставленный с Кубы, был достаточно разнообразным и хорошего качества: он включал китайские базуки, пистолеты, пистолет-пулемет Томпсона, автоматы и множество боеприпасов. Сиро Бустосу достался пистолет с глушителем.

Изучив маршруты для перехода на территорию Аргентины, Мазетти решил, что они готовы к выходу. 21 июня передовой отряд Народной повстанческой армии из пяти человек пересек аргентинскую границу.

VI

Начало операции Мазетти почти совпало с разгромом в Перу другого партизанского формирования, отправленного с Кубы. В мае колонна партизан из сорока человек, подготовленная на Кубе «Фронтом национального освобождения» во главе с Эктором Бехаром, попыталась перейти боливийскую границу и проникнуть на территорию Перу, но безуспешно. Бехар планировал достичь Валье-де-ла-Конвенсьон в районе южных Анд на территории Перу, где правительственная армия пыталась подавить небольшую группу повстанцев, возглавляемую крестьянским лидером троцкистского толка Уго Бланко. В ноябре группировка Бланко напала на пост гражданской гвардии и с тех пор скрывалась от преследования, и кубинцы сочли эту ситуацию подходящим поводом для ФНО вмешаться в дело.

Проще всего Бехару было попытаться проникнуть на территорию Перу из Боливии — этой большой и в основном не очень развитой страны, расположенной в сердцевине южноамериканского континента, с плохо охраняемыми границами, отделяющими ее от Перу, Чили Аргентины, Парагвая и Бразилии. Другим аргументом в пользу Боливии было то, что Куба имела хорошие отношения с левоцентристским правительством Виктора Паса Эстенсоро из «Национально-революционного движения» (НРД); это было одно из немногих правительств в Латинской Америке, по-прежнему сохранявших дипломатические отношения с Гаваной. Кубинским послом в Перу был Рамон Аха Кастро — человек, близкий Че и в свое время сопровождавший его на конференции в Пунта-дель-Эсте, а его помощником был назначен Ариэль, работавший у Пиньейро. Немаловажным было также и то, что Коммунистическая партия не была запрещена в Боливии и могла содействовать кубинцам, предоставляя партизанам нужные связи, явочные квартиры и транспорт. Кубинские власти попросили боливийских коммунистов помочь колонне Бехара дойти до перуанской границы, а Мазетти — до аргентинской. Те согласились и направили своих людей на помощь обеим группам, однако это решение было принято с большой неохотой.

Коммунистическая партия Боливии (КПБ) действовала в стране вполне легально, и ее лидеры, как и руководители многих других родственных партий в соседних странах, сторонились вооруженной борьбы за власть, навязываемой Кубой — и особенно Че, — предпочитая укреплять свои позиции путем участия в выборах. Боливийские коммунисты установили дружеские отношения с правительством Паса Эстенсоро и рассчитывали двигаться и дальше в том же направлении.

В сущности, КПБ согласилась помочь Гаване в проведении перуанской и аргентинской операций только потому, что надеялась отвлечь внимание Кубы от Боливии. Кроме того, в молодежном крыле партии имелась прокубинская фракция, которая вполне могла стать опорой для партизанской армии, поэтому, давая возможность ее членам помочь кубинцам в Аргентине и Перу, лидеры КПБ рассчитывали не допустить раскола партии, как это произошло с перуанскими коммунистами. Как вспоминает Марио Монхе, бывший глава боливийской компартии, первыми заговорили с ним на эту тему кубинские дипломаты в Ла-Пасе.

«Они сказали, что нуждаются в помощи молодых перуанских коммунистов, которые были бы хорошо обучены и мечтали вернуться на родину. Они считали, что лучшей исходной точкой для них будет именно Боливия». По словам Монхе, он заявил кубинцам, что не согласен с их стратегией, ибо считал, что кубинский опыт уникален и не может быть повторен еще где бы то ни было. Он также сказал им, что не может действовать за спинами своих товарищей из перуанской компартии и должен сообщить им обо всем и узнать их мнение. На встречах в Чили и Уругвае Монхе рассказал перуанцам о предложении кубинцев и выяснил, что для них эта идея совершенно неприемлема. «Они не хотели иметь ничего общего с партизанами», — говорит он.

Хотя Монхе перуанцев прекрасно понимал, он попытался убедить их не идти на открытый разрыв с Гаваной, призывая «быть гибкими и стараться контролировать ситуацию».

Впрочем, и до Монхе, и до других его товарищей уже начинали долетать слухи о том, что и Боливию Гавана тоже хочет охватить войной. На заседании Политбюро КПБ было принято единогласное решение выступить против идеи вооруженной борьбы в их стране, после чего Монхе с другим членом Политбюро, Иларио Клауре, выехал в Гавану. По словам Монхе, их целью было выразить официальную позицию боливийской партии, выступавшей против кубинского «интервенционизма» в регионе, а также попытаться «стать посредниками» между Гаваной и негодующими перуанцами.

Встречаясь с Мануэлем Пиньйеро, Монхе напомнил ему, что в 1930-е гг., при Сталине, СССР, также поддерживал партизанские движения в Латинской Америке, но это ни к чему не привело.

Пиньейро предложил ему поговорить с Фиделем и организовал им встречу, на которой Монхе вновь изложил и свою точку зрения, и точку зрения перуанцев по поводу планов Кубы. Но Фидель, назвав кубинский революционный опыт реальной альтернативой традиционным методам коммунистической партии, заявил, что не может и не станет лишать этой альтернативы молодежь, желающую последовать кубинскому примеру. «Мы намерены помогать им, — сказал Фидель Монхе. — Я понимаю вашу позицию, но полагаю, что мы обязаны помогать тем, кто сейчас собирается приехать в вашу страну. Я не прошу помощи у перуанской партии, я прошу помощи у вас».